Н.Г.Шильдер, Материнство

[Кирилл Сызранский]

Сообщение от Дилетант

опять возникнет из-за угла грозная фигура Мастера, и станет вещать, какие скверные картины писали Репин, Левитан и иже с ними... (Абсолютно при этом не задумываясь, в какой глубокий обморок грохнулся бы нежнейший Исаак Ильич при виде живописи самого Мастера. Ну, если бы И.И. вообще понял, что это ЖИВОПИСЬ).

Ага, забавный приёмчик такой: "У меня плохо? У меня?!
Да Вы на Репина с Левитаном посмотрите - это иногда даже хуже моего. И тему гениальности Ван Гога я для себя закрыл. Вот так.
Да, и Берлин ваш - деревня, никак не могут закончить хвалёные немцы ремонт на пересечении Унтер-ден-Линден и Фридрихшрассе, а в JFK драные ковровые покрытия."

[Дилетант]

Сообщение от Кирилл Сызранский

Ага, забавный приёмчик такой: "У меня плохо? У меня?!
Да Вы на Репина с Левитаном посмотрите - это иногда даже хуже моего.

Угу. Но я, как существо приземлённое и малообразованное, вспоминаю в подобных случаях Николая Носова (Царствие ему небесное!) и его бессмертного "Витю Малеева в школе и дома". Помните ("Вы помните, вы всё, конечно, помните", как Митя Круглов объяснялся с мамой по поводу очередной "пары"?
Приходит Круглов домой, и говорит матери: "Знаешь, у нас Петров сегодня получил двойку". Вот мать и начнет этого Петрова пробирать: И такой он и сякой. Родители его стараются, чтоб из него человек вышел, а он не учится, двойки получает.
А Круглов подождет, пока мать все выскажет, и снова говорит: Гаврилову сегодня тоже двойку поставили. Вот мать и начнет отчитывать Гаврилова, только бранит его уже меньше. Круглов, как только увидит, что мать уже устала браниться, возьмет и скажет:
У нас сегодня просто день такой несчастливый. Мне тоже двойку поставили.
Ну, мать ему только и скажет: "Болван!"
Как то так, знаете ли...

[Кирилл Сызранский]

Сообщение от Дилетант

и его бессмертного "Витю Малеева в школе и дома". Помните ("Вы помните, вы всё, конечно, помните"

Плохо помню содержание, лучше запомнил обложку с нарисованным на ней Витей в пионерском галстуке перед классной доской и учительницей:
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате... (с)

[Ivan Petrov]

Носов, кстати, часто обращался к теме живописи

Тюбик был очень хороший художник. Одевался он всегда в длинную блузу,
которую называл "балахон". Стоило посмотреть на Тюбика, когда он,
нарядившись в свой балахон и откинув назад свои длинные волосы, стоял перед
мольбертом с палитрой в руках. Каждый сразу видел, что перед ним настоящий
художник.
После того как никто не захотел слушать Незнайкину музыку, он решил
сделаться художником. Пришел он к Тюбику и говорит:
-- Слушай, Тюбик, я тоже хочу быть художником. Дай мне какихнибудь
красок и кисточку.
Тюбик был вовсе не жадный, он подарил Незнайке свои старые краски и
кисточку. В это время к Незнайке пришел его друг, Гунька.
Незнайка говорит:
-- Садись, Гунька, сейчас я тебя рисовать буду.

Читать дальше... 

Гунька обрадовался, сел поскорее на стул, и Незнайка принялся его
рисовать. Ему хотелось изобразить Гуньку покрасивее, вот он и нарисовал ему
красный нос, зеленые уши, синие губы и оранжевые глаза. Гуньке хотелось
поскорее увидеть свой портрет. От нетерпения он не мог усидеть спокойно на
стуле и все время вертелся.
-- Не вертись, не вертись, -- говорил ему Незнайка, -- а то непохоже
получится.
-- А сейчас получается похоже? -- спросил Гунька.
-- Очень похоже, -- ответил Незнайка и пририсовал ему фиолетовой
краской усы.
-- Ну-ка, покажи, что получилось! -- попросил Гунька, когда Незнайка
окончил портрет.
Незнайка показал.
-- Да разве я такой? -- закричал Гунька в испуге.
-- Конечно, такой. Какой же еще?
-- А усы зачем нарисовал? У меня ведь усов нету.
-- Ну, вырастут когда-нибудь.
-- А нос почему красный?
-- Это чтоб было красивее.
-- А волосы почему голубые? Разве у меня голубые волосы?
-- Голубые, -- ответил Незнайка. -- Но, если тебе не нравится, я могу
сделать зеленые.
-- Нет, это плохой портрет, -- сказал Гунька. -- Дай я его порву.
-- Зачем же уничтожать художественное произведение? -- ответил
Незнайка.
Гунька хотел отнять у него портрет, и они принялись драться. На шум
прибежали Знайка, доктор Пилюлькин и остальные малыши.
-- Вы чего деретесь? -- спрашивают.
-- Вот, -- закричал Гунька, -- рассудите вы нас: скажите, кто здесь
нарисован? Правда, это не я?
-- Конечно, не ты, -- ответили малыши. -- Тут какое-то пугало огородное
нарисовано.
Незнайка говорит:
-- Вы не догадались потому, что здесь подписи нет. Я сейчас подпишу, и
все будет понятно.
Он взял карандаш и подписал под портретом печатными буквами: "ГУНЬКА".
Потом повесил портрет на стене и сказал:
-- Пусть висит. Все могут смотреть, никому не запрещается.



-- Все равно, -- сказал Гунька, -- когда ты ляжешь спать, я приду и
уничтожу этот портрет.
-- А я ночью не лягу спать и буду стеречь, -- ответил Незнайка.
Гунька обиделся и ушел домой, а Незнайка на самом деле не лег вечером
спать.
Когда все уснули, он взял краски и принялся всех рисовать. Пончика
нарисовал таким толстым, что он даже не поместился на портрете. Торопыжку
нарисовал на тоненьких ножках, а сзади зачем-то пририсовал ему собачий
хвост. Охотника Пульку изобразил верхом на Бульке. Доктору Пилюлькину вместо
носа нарисовал градусник. Знайке неизвестно для чего нарисовал ослиные уши.
Словом, всех изобразил в смешном и нелепом виде.
К утру он развесил эти портреты на стенах и сделал под ними надписи,
так что получилась целая выставка.
Первый проснулся доктор Пилюлькин. Он увидел на стене портреты и стал
смеяться. Они ему так понравились, что он даже нацепил на нос пенсне и стал
рассматривать портреты очень внимательно. Он подходил к каждому портрету и
долго смеялся.
-- Молодец, Незнайка! -- говорил доктор Пилюлькин. -- Никогда в жизни я
так не смеялся!
Наконец он остановился возле своего портрета и строго спросил:
-- А это кто? Неужели это я? Нет, это не я. Это очень плохой портрет.
Ты лучше сними его.
-- Зачем снимать? Пусть повисит, -- ответил Незнайка.
Доктор Пилюлькин обиделся и сказал:
-- Ты, Незнайка, видно, больной. У тебя что-то с глазами случилось.
Когда это ты видел, чтобы у меня вместо носа был градусник? Придется тебе на
ночь касторки дать.
Незнайка очень не любил касторку. Он испугался и говорит:
-- Нет-нет! Теперь я сам вижу, что портрет плохой.
Он поскорей снял со стены портрет Пилюлькина и порвал его.
Вслед за Пилюлькиным проснулся охотник Пулька. И ему портреты
понравились. Он чуть не лопнул со смеху, глядя на них. А потом он увидел
свой портрет, и настроение у него сразу испортилось.
-- Это плохой портрет, -- сказал он. -- Не похож на меня. Ты сними его,
а то я не буду тебя с собой на охоту брать.
Пришлось Незнайке и охотника Пульку со стены снять. Так было со всеми.
Всем нравились портреты других, а свои не нравились.
Самым последним проснулся Тюбик, который, по обыкновению, спал дольше
всех. Когда он увидел на стене свой портрет, то страшно рассердился и
сказал, что это не портрет, а бездарная, антихудожественная мазня. Потом он
сорвал со стены портрет и отнял у Незнайки краски и кисточку.
На стене остался один Гунькин портрет. Незнайка снял его и пошел к
своему другу.
-- Хочешь, Гунька, я подарю тебе твой портрет? А ты за это со мной
помиришься, -- предложил Незнайка.
Гунька взял портрет, порвал его на кусочки и сказал:
-- Ладно, мир. Только если еще хоть раз нарисуешь, ни за что не стану
мириться.
-- А я никогда больше не буду рисовать, -- ответил Незнайка. --
Рисуешь, рисуешь, а никто даже спасибо не скажет, все только ругаются. Не желаю больше художником быть.

[Дилетант]

Сообщение от Ivan Petrov

Ему хотелось изобразить Гуньку покрасивее, вот он и нарисовал ему
красный нос, зеленые уши, синие губы и оранжевые глаза.

Именно, именно: красный нос, зелёные уши, синие губы и оранжевые глаза! Я ж говорю - гениальный провидец.

[Ivan Petrov]

Сообщение от Дилетант

Именно, именно: красный нос, зелёные уши, синие губы и оранжевые глаза! Я ж говорю - гениальный провидец.

жаль только Гунька порвал

[Дилетант]

Не, там столько нетленки наваЯно - одним Гунькой определённо не обойдёшься. Тут гунек придётся клонировать. До полного посинения кожных покровов. ).

[Ivan Petrov]

Кстати Носов еще и описал в деталях работу остромодных никасов

День начался с того, что
Тюбик нарисовал портрет Снежинки. Он потратил на это дело почти два часа, но
зато портрет получился как живой. Сходство было поразительное. Хотя многие
говорили, что на портрете Снежинка получилась даже лучше, чем в жизни, но
это неправда. Снежинка вовсе не нуждалась в том, чтобы художник приукрашивал
ее. Если Тюбик сумел оттенить на портрете красоту ее черт и показать их ярче
и выразительнее, то это как раз и требуется от настоящего искусства, каким
является живопись.

В это время Тюбик окончил портрет Синеглазки. Все столпились вокруг и
наперебой стали выражать свои восторги:
-- Чудесно! Прелестно! Очаровательно!
-- Миленький, вы не можете нарисовать меня также в синем платье? --
обратилась Самоцветик к Тюбику.
~ Как же в синем, когда вы в зеленом? -- спросил, недоумевая, Тюбик.
-- Ну, миленький, вам ведь все равно. Платье зеленое, а вы рисуйте
синее. Я бы надела синее платье, если бы знала, что Синеглазка так хорошо
получится в синем.

Читать дальше... 

-- Ладно, -- согласился Тюбик.
-- И глаза мне, пожалуйста, сделайте голубые.
-- У вас ведь карие глаза, -- возразил Тюбик.
-- Ну, миленький, что вам стоит! Если вы можете вместо зеленого платья
сделать синее, то почему вместо карих глаз нельзя сделать голубые?
-- Тут есть разница, -- ответил Тюбик. -- Если вы захотите, то можете
надеть синее платье, но глаза вы при всем желании не вставите себе голубые.
-- Ах, так! Ну, тогда, пожалуйста, делайте карие глаза, но нарисуйте их
побольше.
-- У вас и так очень большие глаза.
-- Ну, чуточку! Мне хочется, чтобы были еще больше. И ресницы сделайте
подлиннее.
-- Ладно.
-- И волосы сделайте золотистые. У меня ведь почти золотистые волосы!
-- молящим голосом просила Самоцветик.
-- Это можно, -- согласился Тюбик.
Он принялся рисовать поэтессу, а она беспрестанно вскакивала, подбегала
к портрету и кричала:
-- Глаза чуточку побольше! Еще, еще, еще! Ресницы прибавьте! Рот
чуточку меньше... Еще, еще!
Кончилось тем, что глаза на портрете получились огромные, каких и не
бывает, ротик -- с булавочную головку, волосы -- словно из чистого золота, и
весь портрет имел очень отдаленное сходство. Но поэтессе он очень
понравился, и она говорила, что лучше портрета ей и даром не надо.

Бережно держа в руках свой портрет, Самоцветик сошла вниз, и ее
моментально окружили малышки. Все говорили, что ее портрет по красоте
гораздо лучше портретов Снежинки и Синеглазки, но по сходству он значительно
хуже их.
-- Глупенькие, -- сказала им Самоцветик. -- Для вас что важнее --
красота или сходство?
-- Конечно, красота! -- ответили все.

В эти дни один только Тюбик сидел дома и писал портреты. Каждой малышке
хотелось иметь портрет, и они совершенно замучили его своими требованиями.
Всем обязательно хотелось быть самыми красивыми. И напрасно Тюбик доказывал,
что каждый красив по-своему и что даже маленькие глаза могут быть тоже
красивыми. Нет! Все малышки требовали, чтобы глаза обязательно были большие,
ресницы длинные, брови дугой, рот маленький. В конце концов Тюбик перестал
спорить и рисовал так, как от него требовали. Это было значительно удобнее,
так как не вызывало никаких лишних пререканий, и к тому же Тюбик заметил,
что может провести рационализацию в портретном деле.
Поскольку всем требовалось одно и то же, Тюбик решил сделать так
называемый трафарет. Взяв кусок плотной бумаги, он прорезал в ней пару
больших глаз, длинные, изогнутые дугой брови, прямой, очень изящный носик,
маленькие губки, подбородочек с ямочкой, по бокам парочку небольших,
аккуратных ушей. Сверху вырезал пышную прическу, снизу -- тонкую шейку и две
ручки с длинными пальчиками. Изготовив такой трафарет, он приступил к
заготовке шаблонов.
Что такое шаблон, сейчас каждому станет ясно. Приложив трафарет к куску
бумаги, Тюбик мазал красной краской то место, где в трафарете были прорезаны
губы. На бумаге сразу получался рисунок губ. После этого он прокрашивал
телесной краской нос, уши, руки, потом темные или светлые волосы, карие или
голубые глаза. Таким образом получались шаблоны.
Этих шаблонов Тюбик наделал несколько штук. Если у малышки были голубые
глаза и светлые волосы, он брал шаблон с голубыми глазами и светлыми
волосами, добавлял немножечко сходства, и портрет был готов. Если же у
малышки были волосы и глаза темные, то у Тюбика и на этот случай имелся
шаблон.
Таких шаблонных портретов Тюбик нарисовал множество. Это
усовершенствование очень ускоряло работу. К тому же Тюбик сообразил, что по
трафарету, изготовленному рукой опытного мастера, каждый коротышка может
заготовлять шаблоны, и привлек к этому делу Авоську. Авоська с успехом
закрашивал по трафарету шаблоны нужными красками, и шаблоны получались ничем
не хуже тех, которые были изготовлены рукой самого Тюбика. Такое разделение
труда между Тюбиком и Авоськой еще больше ускоряло работу, что имело
огромный смысл, так как количество желающих заказать портрет не уменьшалось,
а с каждым днем увеличивалось.
Авоська очень гордился своей новой должностью. Про Тюбика и про себя он
говорил с гордостью: "Мы -- художники". Но сам Тюбик не был доволен своей
работой и называл ее почему-то халтурой. Он говорил, что из всех портретов,
которые он нарисовал в Зеленом городе, настоящими произведениями искусства
могут считаться только портреты Снежинки и Синеглазки, остальные годятся
лишь на то, чтобы покрывать ими горшки и кастрюли.
Этого мнения не разделяли, впрочем, обладательницы портретов. Всем
нравилось, что они получились красивыми, а сходство, говорили они, -- это
дело десятое. На все можно смотреть по-разному.