Известные, не очень известные, неизвестные художники которые нравятся мне. Предвзятое мнение
Ольга Малтызова. Народный художник
Запись от Tsop размещена 11.04.2011 в 11:52
С именем заслуженного художника РСО-А Ольги Георгиевны Малтызовой связано начало современного осетинского декоративного искусства. Человек, бесконечно влюбленный в свое время, энтузиаст, собиравший по крохам то, что должно стать ценнейшим достоянием осетинской культуры и искусства… Значение ее творчества трудно переоценить: благодаря ей не ушли в прошлое, не были забыты материалы и техника изготовления прежде всего керамики, имеющей столь завидного предшественника, как аланская, знаменитое осетинское художественное шитье, плетение шнуром - алдымбыд, аппликации на войлоке, сукне, насечку металлом и др.
Ольга Малтызова родилась в 1915 году в Царском Селе. Детские годы, проведенные в доме деда - Захара Семеновича Малтызова - в станице Черноярской, близ Моздока, запечатлелись в ее памяти большим, наполненным праздником. Народные песни, старинные ремесла, искусно шитые наряды женщин, праздники, танцы, которые устраивались на берегу Терека, - в такой атмосфере состоялось первое знакомство Ольги Малтызовой с прикладным творчеством, с искусством, неотделимым от быта ее народа.
Первый класс общеобразовательной школы Ольга закончила в Черноярской, а затем семья переехала в Орджоникидзе, и она стала ученицей первой осетинской опытно-показательной школы. Здесь судьба свела ее с одним из первых профессиональных осетинских живописцев Махарбеком Тугановым, который преподавал рисование. Рядом с фигурой обожаемого деда вырастает фигура любимого учителя. Нельзя не упомянуть еще об одном человеке, оказавшем влияние на дальнейшую судьбу Ольги. Залихан Николаевна Кесаева, ее родственница, поощряла серьезные занятия девочки рисованием. Благодаря ей Ольга поехала затем учиться в Ленинград. Осенью 1932 года она поступила в Художественно-педагогическое училище (бывшее Училище поощрения художеств, ныне - Художественное училище им. В.А. Серова), что находилось в помещении Академии художеств. Преподаватели - Сергей Александрович Бутлер, Владимир Николаевич Левитский, Мариам Аршаковна Асламазян, Александр Александрович Громов, Дмитрий Филиппович Филиппов - отмечали способности ученицы в декоративной живописи, врожденное чувство цвета. Одно из самых сильных впечатлений Малтызовой было связано с ее открытием для себя Поля Гогена в Эрмитаже. Стихия декоративного видения, заложенная в ней, как бы нашла конкретное подтверждение и воплощение в полотнах французского художника, потрясла и захватила ее на всю жизнь.
После училища год с небольшим Ольга проработала педагогом в одной из ленинградских школ. Потом - курсы при фабрике художественного оформления тканей, работа на фабрике. Чувствуя недостаток художественного образования, Ольга старалась как можно больше работать над собой, подумывала о продолжении учебы. Но война распорядилась по-другому. В сентябре-октябре 41-го всех работников фабрики призвали на оборонные работы. Кроме того, Малтызова, окончив курсы противовоздушной обороны, стала командиром противопожарного звена на своей же фабрике. Ночью дежурила, а днем работала на фабрике. Шили перчатки для саперов, чехлы для саперных лопаток, плели маскировочные сети - причем по методу Малтызовой, как плетется осетинский платок, с одним узлом. В марте 42-го Ольга вернулась домой, впрочем, мирная жизнь для нее началась только в январе 43-го, когда советские войска освободили землю Осетии от фашистов. В Алагире стала работать в колхозном передвижном спектакле, где оформила несколько спектаклей, в том числе "Лекарь поневоле" Мольера, а также "Пересол вызывает жажду" А. Макеева и многих осетинских авторов.
В Ленинград Малтызова вернулась в 1946 году, в качестве воспитателя ребят, отобранных для учебы в национальной студии при хореографическом училище им. А.Я. Ваганова, которые затем составили бы труппу будущего музыкального театра республики. Среди ее питомцев были С. Адырхаева, Э. Гиоев, Б. Ревазова, Н. Балаова, Т. Хацаева и многие другие.
С 1951 года О. Малтызова продолжила работу на своей фабрике, параллельно изучая навыки работ с фарфором на Ленинградском фарфоровом заводе. Когда в 1953 году вернулась в Осетию, теперь уже навсегда, работала художником в Республиканском театре кукол. Первым спектаклем, ею оформленным был "Чипполино" Д. Родари, а затем - "Золушка! Ш. Перро, "Златовласка" И. Кайнера, "Честное слово" А. Михайлова и др.
Но, несмотря на успехи, театральным художником Ольга не стала. В одном из интервью, на вопрос о том, как она решила посвятить себя прикладному искусству, Малтызова ответила так: "Это пришло не сразу. Я долго искала. Пробовала свои силы в росписи ткани, фарфора. Но все это было не то, хотя сейчас я ни о чем не жалею - все пошло на пользу. В дальнейшем стала искать в себе. Попробовала восстановить в памяти все, что бытовало в течение моей жизни, с детства, что было необходимой принадлежностью осетинского быта. Оказалось, что видела и знаю много такого, что уже ушло из сегодняшней жизни и, может, даже забыто незаслуженно. Я видела, как ткали сукна и носили вещи из таких сукон, например, башлыки, как вышивали золотом и серебром сафьяновые чувяки и сама носила такие, как женщины вырезали из бумаги замысловатые орнаменты, плели позумент, тесьму, шнуры и отделывали ими мужскую одежду: черкески, бешметы, ноговицы, - валяли войлоки, буки, разводили шелковиц и получали шелковую пряжу, из которой филейной иглой плели красивые ажурные платки и многое, многое другое". Огромное влияние на творчество Ольги Малтызовой оказало наследие Сосланбека Едзиева, общение с народной мастерицей-вышивальщицей Фаризат Шанаевой, владевшей практически всеми традиционными видами народной вышивки. Кроме того, Малтызова активно изучала вырезки-узоры Аминат Чехоевой, К. Рамоновой.
И вот на выставке "Советский Юг-74" появилось панно - триптих "Земля". И когда в национальном, но самостоятельно рожденном образе триптиха блеснули элементы орнамента, выполненные в технике, близкой традиционному осетинскому золотому шитью, стало ясно, что такое "традиция" в умной трансформации современного художника. Заглядывая вперед, можно отметить, что когда в 1977 году юбилейная персональная выставка Малтызовой экспонировалась в Цхинвале, пресса особенно упорно указывала на то, что "посетители могут познакомиться с древним искусством золотого шитья, возрожденным в республике О. Малтызовой".
Встреча с златокузнецом Саламом Захаровичем Гаппоевым позволила Ольге изучить новое ремесло, и в середине 60-х годов на одной из республиканских выставок появляются кулоны работы Малтызовой.
Со многими мастерами довелось ей пообщаться, у многих она смогла научиться чему-то, вот почему пришло осознание того, как важно не упустить время. Мастеров прикладного искусства становилось все меньше, искусство же их уходило вместе с ними. Одна за другой появляются в печати статьи Малтызовой, призывающие сохранять и развивать народные традиции, рассказывающие о народных умельцах. В 1967 году ей пришлось выступить на семинаре в г. Грозном с докладом, посвященным проблемам народного творчества.
Малтызова продолжала изучать древнее искусство своего народа, и в 1958 году участвует в археологической экспедиции, возглавляемой профессором Б.А. Калоевым. Заинтересовавшись кобанской бронзой и аланской керамикой, она, тем не менее, осознает, что нужно стремиться к новому. Первые эскизы, пробы в керамике… Но не хватает профессиональных знаний, опыта работы, и в 1961 году Союз художников командирует ее в Дом творчества художников Латвийской ССР "Майори" - на одну из самых сильных баз художников-керамистов. Через 15 лет откроется персональная выставка художника, а тогда она только осваивала гончарный круг, делала несложные бытовые формы: кувшины, миски, кружки - в майолике, с поливой и без нее. Но и там она старалась использовать аланские мотивы. Стремясь к формам простым и естественным, близким народной керамике, художник отказывается от излишней декорировке и орнаментики. В прессе отметили, что "Ольга Малтызова умело сочетает традиционные формы керамики с чисто национальными, осетинскими. Ее произведения носят утилитарный характер, они предназначены для использования их в быту. Простые по форме, интересные по цвету, они явятся украшением любой квартиры". Художник активно изучает технические возможности керамики, глазурей, солей.
По возвращении домой работает в Доме народного творчества, а также на стекольном заводе, в цехе росписи фарфора. Возвращается к росписи тканей, и в 60-х годах появляются декоративные ткани "Танец", "Кобанская бронза", "Осетинские мотивы" (за эту работу Малтызова получила первую премию - на республиканском конкурсе национального сувенира в 1962 году).На республиканской выставке декоративно-прикладного искусства в 1966 году О.Г. Малтызова выступила уже как вполне зрелый художник. Широко были представлены ее изделия из фарфора, фаянса, глины, женские украшения в технике выжигания и насечки металлом по дереву, декоративные расписные ткани и косынки, национальные куклы в традиционной одежде. Осетинский примитив. ''Певица'', ''Хозяйка'', ''Невеста''
Талант Малтызовой проявился и в преподавательской деятельности: десять лет она проработала ДХШ им. Тавасиева, обучая детей старинным техникам. Опыт своей работы она излагала в методических статьях. С серьезным докладом она выступила на конференции в г. Дзержинске.
В 1969 году состоялась вторая поездка художника в Латвию в Дом творчества уже с эскизами, задумками. Так появляется декоративный рельеф "Мир", которая экспонировалась на зональной выставке "Советский Юг-69" в г. Ставрополе, на республиканской выставке. "Скорбь", "Яблоко", "Танец"… На творческом отчете эти вещи были отмечены как глубоко народные, национальные. Тогда же она сделала первые работы в технике аппликации в чисто народном духе - они были представлены на выставке в том же 69-м. Малтызова создает также наборы керамической посуды: "Алутон" (один из самых удачных), "Хамыц". В третий свой приезд в Ригу, в 1973 году, под влиянием ностальгии родилась трехчастная керамическая композиция "Песня".
Художник глубоко и внимательно изучила историю, культуру и искусство Осетии, живопись Махарбека Туганова, декоративную скульптуру Сосланбека Едзиева, народную осетинскую архитектуру и скульптуру, орнаменты. Но и у прикладников из Венгрии, Чехословакии, Польши, Армении, Грузии, Прибалтики, Москвы было чему поучиться.
Заинтересовала новая форма - форма цырта, осетинского надгробного памятника. Она определилась и в подсвечниках, и декоративных вещах, предназначенных для интерьера. Впервые они были представлены в 1974 году на республиканской выставке, а затем и на выставке в Доме творчества в Риге.
Во время поездки в Румынию Малтызова отметила для себя керамические тарелки вдоль фриза одного дома. Уже в своей мастерской вновь возвращается к керамике.
Большая любовь и тяга к живописи, находящие ранее выход в росписи фарфора, тканей, теперь нашли себя в гобелене, занявшем в ее творчестве далеко не последнее место. "Яблоня Нартов". "Лето", "Водопад", "Лабиринт", "Восход" (выставки "Советский Юг-77" и "Советская Россия-77") - в каждом гобелене свой язык, свои декоративные находки. Работа в гобелене натолкнула Малтызову на мысль попробовать воскресить в современном ковровом искусстве и старинные традиционные кавказские войлоки - например, дегастанский арбабаш. Два лучших войлока в числе других произведений осетинского искусства были отправлены на атомоход "Арктика" с тем, чтобы украсить каюту Героя Социалистического Труда капитана атомохода Ю.А. Кучиева.
Огромная и плодотворная работа Ольги Малтызовой в области развития национального искусства была по достоинству оценена. В 1975 году ей присвоили звание "Заслуженный художник РСО-А", а в 1976 году в Республиканском художественном музее им. М.С. Туганова была открыта персональная выставка художника, посвященная 60-летию со дня ее рождения, которая затем с большим успехом экспонировалась в Цхинвале и в Грозном.
Давно уже нет на этом свете мастера, художника, так любящего свою родную Осетию, но память об этой талантливой и трудолюбивой женщине не угасает, как не угасает интерес к прикладному искусству, получившему благодаря ей второе рождение. "Неправ тот, кто проходит мимо непонятного, - говорила Ольга Малтызова. - Человек, даже далекий от искусства, должен знать, что оно, искусство, общедоступно. Ему - искусству - нет дела до того, каков твой культурный уровень. Оно всем одинаково отдает свои богатства, сумей только взять, сосредоточить на нем свой разум и чувства, заставь, как говорится, трудиться душу.
Если на человека не воздействует серьезное искусство, если он глух к нему - значит, он не использует и сотой доли своего разума, своих эмоциональных сил и, следовательно, живет в мире более тусклом, чем мог бы жить. Есть любители утверждать, что, мол, серьезное искусство недоступно "толпе". А что есть "толпа", как не народ? А зарождается искусство где? В самой гуще народа!"
Статью написала Зинаида Джатиева для конкурса «Забытые имена» организованного нашей группой единомышленников лет 10 назад. Еще несколько работ Малтызовой на сайте www.gassiev.ru в разделе коллекция.
Ольга Малтызова родилась в 1915 году в Царском Селе. Детские годы, проведенные в доме деда - Захара Семеновича Малтызова - в станице Черноярской, близ Моздока, запечатлелись в ее памяти большим, наполненным праздником. Народные песни, старинные ремесла, искусно шитые наряды женщин, праздники, танцы, которые устраивались на берегу Терека, - в такой атмосфере состоялось первое знакомство Ольги Малтызовой с прикладным творчеством, с искусством, неотделимым от быта ее народа.
Первый класс общеобразовательной школы Ольга закончила в Черноярской, а затем семья переехала в Орджоникидзе, и она стала ученицей первой осетинской опытно-показательной школы. Здесь судьба свела ее с одним из первых профессиональных осетинских живописцев Махарбеком Тугановым, который преподавал рисование. Рядом с фигурой обожаемого деда вырастает фигура любимого учителя. Нельзя не упомянуть еще об одном человеке, оказавшем влияние на дальнейшую судьбу Ольги. Залихан Николаевна Кесаева, ее родственница, поощряла серьезные занятия девочки рисованием. Благодаря ей Ольга поехала затем учиться в Ленинград. Осенью 1932 года она поступила в Художественно-педагогическое училище (бывшее Училище поощрения художеств, ныне - Художественное училище им. В.А. Серова), что находилось в помещении Академии художеств. Преподаватели - Сергей Александрович Бутлер, Владимир Николаевич Левитский, Мариам Аршаковна Асламазян, Александр Александрович Громов, Дмитрий Филиппович Филиппов - отмечали способности ученицы в декоративной живописи, врожденное чувство цвета. Одно из самых сильных впечатлений Малтызовой было связано с ее открытием для себя Поля Гогена в Эрмитаже. Стихия декоративного видения, заложенная в ней, как бы нашла конкретное подтверждение и воплощение в полотнах французского художника, потрясла и захватила ее на всю жизнь.
После училища год с небольшим Ольга проработала педагогом в одной из ленинградских школ. Потом - курсы при фабрике художественного оформления тканей, работа на фабрике. Чувствуя недостаток художественного образования, Ольга старалась как можно больше работать над собой, подумывала о продолжении учебы. Но война распорядилась по-другому. В сентябре-октябре 41-го всех работников фабрики призвали на оборонные работы. Кроме того, Малтызова, окончив курсы противовоздушной обороны, стала командиром противопожарного звена на своей же фабрике. Ночью дежурила, а днем работала на фабрике. Шили перчатки для саперов, чехлы для саперных лопаток, плели маскировочные сети - причем по методу Малтызовой, как плетется осетинский платок, с одним узлом. В марте 42-го Ольга вернулась домой, впрочем, мирная жизнь для нее началась только в январе 43-го, когда советские войска освободили землю Осетии от фашистов. В Алагире стала работать в колхозном передвижном спектакле, где оформила несколько спектаклей, в том числе "Лекарь поневоле" Мольера, а также "Пересол вызывает жажду" А. Макеева и многих осетинских авторов.
В Ленинград Малтызова вернулась в 1946 году, в качестве воспитателя ребят, отобранных для учебы в национальной студии при хореографическом училище им. А.Я. Ваганова, которые затем составили бы труппу будущего музыкального театра республики. Среди ее питомцев были С. Адырхаева, Э. Гиоев, Б. Ревазова, Н. Балаова, Т. Хацаева и многие другие.
С 1951 года О. Малтызова продолжила работу на своей фабрике, параллельно изучая навыки работ с фарфором на Ленинградском фарфоровом заводе. Когда в 1953 году вернулась в Осетию, теперь уже навсегда, работала художником в Республиканском театре кукол. Первым спектаклем, ею оформленным был "Чипполино" Д. Родари, а затем - "Золушка! Ш. Перро, "Златовласка" И. Кайнера, "Честное слово" А. Михайлова и др.
Но, несмотря на успехи, театральным художником Ольга не стала. В одном из интервью, на вопрос о том, как она решила посвятить себя прикладному искусству, Малтызова ответила так: "Это пришло не сразу. Я долго искала. Пробовала свои силы в росписи ткани, фарфора. Но все это было не то, хотя сейчас я ни о чем не жалею - все пошло на пользу. В дальнейшем стала искать в себе. Попробовала восстановить в памяти все, что бытовало в течение моей жизни, с детства, что было необходимой принадлежностью осетинского быта. Оказалось, что видела и знаю много такого, что уже ушло из сегодняшней жизни и, может, даже забыто незаслуженно. Я видела, как ткали сукна и носили вещи из таких сукон, например, башлыки, как вышивали золотом и серебром сафьяновые чувяки и сама носила такие, как женщины вырезали из бумаги замысловатые орнаменты, плели позумент, тесьму, шнуры и отделывали ими мужскую одежду: черкески, бешметы, ноговицы, - валяли войлоки, буки, разводили шелковиц и получали шелковую пряжу, из которой филейной иглой плели красивые ажурные платки и многое, многое другое". Огромное влияние на творчество Ольги Малтызовой оказало наследие Сосланбека Едзиева, общение с народной мастерицей-вышивальщицей Фаризат Шанаевой, владевшей практически всеми традиционными видами народной вышивки. Кроме того, Малтызова активно изучала вырезки-узоры Аминат Чехоевой, К. Рамоновой.
И вот на выставке "Советский Юг-74" появилось панно - триптих "Земля". И когда в национальном, но самостоятельно рожденном образе триптиха блеснули элементы орнамента, выполненные в технике, близкой традиционному осетинскому золотому шитью, стало ясно, что такое "традиция" в умной трансформации современного художника. Заглядывая вперед, можно отметить, что когда в 1977 году юбилейная персональная выставка Малтызовой экспонировалась в Цхинвале, пресса особенно упорно указывала на то, что "посетители могут познакомиться с древним искусством золотого шитья, возрожденным в республике О. Малтызовой".
Встреча с златокузнецом Саламом Захаровичем Гаппоевым позволила Ольге изучить новое ремесло, и в середине 60-х годов на одной из республиканских выставок появляются кулоны работы Малтызовой.
Со многими мастерами довелось ей пообщаться, у многих она смогла научиться чему-то, вот почему пришло осознание того, как важно не упустить время. Мастеров прикладного искусства становилось все меньше, искусство же их уходило вместе с ними. Одна за другой появляются в печати статьи Малтызовой, призывающие сохранять и развивать народные традиции, рассказывающие о народных умельцах. В 1967 году ей пришлось выступить на семинаре в г. Грозном с докладом, посвященным проблемам народного творчества.
Малтызова продолжала изучать древнее искусство своего народа, и в 1958 году участвует в археологической экспедиции, возглавляемой профессором Б.А. Калоевым. Заинтересовавшись кобанской бронзой и аланской керамикой, она, тем не менее, осознает, что нужно стремиться к новому. Первые эскизы, пробы в керамике… Но не хватает профессиональных знаний, опыта работы, и в 1961 году Союз художников командирует ее в Дом творчества художников Латвийской ССР "Майори" - на одну из самых сильных баз художников-керамистов. Через 15 лет откроется персональная выставка художника, а тогда она только осваивала гончарный круг, делала несложные бытовые формы: кувшины, миски, кружки - в майолике, с поливой и без нее. Но и там она старалась использовать аланские мотивы. Стремясь к формам простым и естественным, близким народной керамике, художник отказывается от излишней декорировке и орнаментики. В прессе отметили, что "Ольга Малтызова умело сочетает традиционные формы керамики с чисто национальными, осетинскими. Ее произведения носят утилитарный характер, они предназначены для использования их в быту. Простые по форме, интересные по цвету, они явятся украшением любой квартиры". Художник активно изучает технические возможности керамики, глазурей, солей.
По возвращении домой работает в Доме народного творчества, а также на стекольном заводе, в цехе росписи фарфора. Возвращается к росписи тканей, и в 60-х годах появляются декоративные ткани "Танец", "Кобанская бронза", "Осетинские мотивы" (за эту работу Малтызова получила первую премию - на республиканском конкурсе национального сувенира в 1962 году).На республиканской выставке декоративно-прикладного искусства в 1966 году О.Г. Малтызова выступила уже как вполне зрелый художник. Широко были представлены ее изделия из фарфора, фаянса, глины, женские украшения в технике выжигания и насечки металлом по дереву, декоративные расписные ткани и косынки, национальные куклы в традиционной одежде. Осетинский примитив. ''Певица'', ''Хозяйка'', ''Невеста''
Талант Малтызовой проявился и в преподавательской деятельности: десять лет она проработала ДХШ им. Тавасиева, обучая детей старинным техникам. Опыт своей работы она излагала в методических статьях. С серьезным докладом она выступила на конференции в г. Дзержинске.
В 1969 году состоялась вторая поездка художника в Латвию в Дом творчества уже с эскизами, задумками. Так появляется декоративный рельеф "Мир", которая экспонировалась на зональной выставке "Советский Юг-69" в г. Ставрополе, на республиканской выставке. "Скорбь", "Яблоко", "Танец"… На творческом отчете эти вещи были отмечены как глубоко народные, национальные. Тогда же она сделала первые работы в технике аппликации в чисто народном духе - они были представлены на выставке в том же 69-м. Малтызова создает также наборы керамической посуды: "Алутон" (один из самых удачных), "Хамыц". В третий свой приезд в Ригу, в 1973 году, под влиянием ностальгии родилась трехчастная керамическая композиция "Песня".
Художник глубоко и внимательно изучила историю, культуру и искусство Осетии, живопись Махарбека Туганова, декоративную скульптуру Сосланбека Едзиева, народную осетинскую архитектуру и скульптуру, орнаменты. Но и у прикладников из Венгрии, Чехословакии, Польши, Армении, Грузии, Прибалтики, Москвы было чему поучиться.
Заинтересовала новая форма - форма цырта, осетинского надгробного памятника. Она определилась и в подсвечниках, и декоративных вещах, предназначенных для интерьера. Впервые они были представлены в 1974 году на республиканской выставке, а затем и на выставке в Доме творчества в Риге.
Во время поездки в Румынию Малтызова отметила для себя керамические тарелки вдоль фриза одного дома. Уже в своей мастерской вновь возвращается к керамике.
Большая любовь и тяга к живописи, находящие ранее выход в росписи фарфора, тканей, теперь нашли себя в гобелене, занявшем в ее творчестве далеко не последнее место. "Яблоня Нартов". "Лето", "Водопад", "Лабиринт", "Восход" (выставки "Советский Юг-77" и "Советская Россия-77") - в каждом гобелене свой язык, свои декоративные находки. Работа в гобелене натолкнула Малтызову на мысль попробовать воскресить в современном ковровом искусстве и старинные традиционные кавказские войлоки - например, дегастанский арбабаш. Два лучших войлока в числе других произведений осетинского искусства были отправлены на атомоход "Арктика" с тем, чтобы украсить каюту Героя Социалистического Труда капитана атомохода Ю.А. Кучиева.
Огромная и плодотворная работа Ольги Малтызовой в области развития национального искусства была по достоинству оценена. В 1975 году ей присвоили звание "Заслуженный художник РСО-А", а в 1976 году в Республиканском художественном музее им. М.С. Туганова была открыта персональная выставка художника, посвященная 60-летию со дня ее рождения, которая затем с большим успехом экспонировалась в Цхинвале и в Грозном.
Давно уже нет на этом свете мастера, художника, так любящего свою родную Осетию, но память об этой талантливой и трудолюбивой женщине не угасает, как не угасает интерес к прикладному искусству, получившему благодаря ей второе рождение. "Неправ тот, кто проходит мимо непонятного, - говорила Ольга Малтызова. - Человек, даже далекий от искусства, должен знать, что оно, искусство, общедоступно. Ему - искусству - нет дела до того, каков твой культурный уровень. Оно всем одинаково отдает свои богатства, сумей только взять, сосредоточить на нем свой разум и чувства, заставь, как говорится, трудиться душу.
Если на человека не воздействует серьезное искусство, если он глух к нему - значит, он не использует и сотой доли своего разума, своих эмоциональных сил и, следовательно, живет в мире более тусклом, чем мог бы жить. Есть любители утверждать, что, мол, серьезное искусство недоступно "толпе". А что есть "толпа", как не народ? А зарождается искусство где? В самой гуще народа!"
Статью написала Зинаида Джатиева для конкурса «Забытые имена» организованного нашей группой единомышленников лет 10 назад. Еще несколько работ Малтызовой на сайте www.gassiev.ru в разделе коллекция.
Всего комментариев 0
