Армянские художники

[Евгений]

1960-е годы стали новым “золотым веком” в истории искусства Армении. Выдающиеся представители этой поры заново открыли природу армянского искусства, обретя новую силу пластики и цвета. Одним из ярких примеров нового “Возрождения” стал Минас Аветисян (1928–1975). Минас и другие представители этого периода сумели преодолеть мироощущение угнетенности и неустойчивости, создать новую атмосферу, которая обогатилась новыми именами.
В чем главная сила притяжения великого Минаса Аветисяна? Если отбросить искусствоведческие построения, эта сила в глубокой привязанности художника к своим корням.
Привязанность к разным явлениям одна из самых сильных сторон человека. Человек все принимает и отдает, пропуская через себя, именно в этом залог совершенства в искусстве.
Вековые страдания и лишения армян усилили чувство привязанности и стали всем известной характеристикой народа. Геноцид 1915 года открыл новую страницу скорби в мировой истории — те, кто выжил, и новые поколения продолжали хранить и крепить в своей душе родственные связи с прошлым.
Минас родился в селе Джаджур недалеко от Гюмри (Ленинакана) в семье спасшихся от геноцида армян.

Читать дальше... 

Но не это было отправной точкой его творчества. Он был связующим звеном между средневековым наследием и современным армянским искусством, чувствовал сформированную веками систему ценностей, которые надлежало перенести в современный мир. В его картинах присутствует притяжение к первородному источнику и основным его формообразующим свойствам. Не случайно каждая цивилизация в своей мифологии уделяла огромное внимание месту становления своих племен, их первопредку-тотему и системе начального культурного уклада общества.
Талантливого человека делает великим прямое обращение к своим корням, без каких-либо уклонений и ложного жеманства. Это можно видеть в произведениях Минаса. Он создавал свои полотна, ни на минуту не забывая о священных для него образах. Приземистые, но архитектоничные хижины. Согбенные, но твердо, как обелиски, стоящие люди. Недоступные, как мечта, горы, создающие своим внутренним движением представление о вечности. Он использовал в своих мазках резкие динамические изгибы, но превращал созданное в константу, в статичную массу, стремясь навсегда увековечить прожитое.
В образах Джаджура Минас использованием элементарных геометрических форм достигает завершенности композиции. Такое под силу только человеку, родившемуся с природным даром, иначе легко скатиться в русло схематизма. Создавая фигуры, Минас избегает излишеств и ограничивается только несколькими изгибами линий.
В картине “Девушка с платком” (1966 г.), как и на египетских рельефах, плоскостная фигура женщины не выделяется на общем, равнозначном с ней фоне. В рельефах Египта фон был основой и продолжением изображения, потому что представлял память в настоящем. В древности народы жили, руководствуясь жизненным правилом, где причина — это прошлое, а следствие — настоящее. Поэтому изобразительный фон играл огромную роль, как основа и как прошлое — он соединял элементы действия в гармоничную систему.
Цветовая гамма, активные мазки, геометрические формы играют важную роль в активизации фона. В пейзажах Минаса люди представляются естественными производными природной стихии, неся такую же мощь, как горы или хижины. Это подтверждает картина “В горах”. Мощный черный силуэт царствует над таинственным горным пейзажем, связывая воедино всю композицию. Никакие художественные трюки не отвлекают глаз зрителя. Все внимание сосредоточено на каркасе черных силуэтов, которые тянут в глубь горных массивов и открывают внутренние импульсы жизненной энергии.
Если в композиционных работах Минас изображает фигуры как единое целое с природой, то в автопортретах он остается наедине со своими внутренними переживаниями, сомнениями, разочарованиями. Это единственный жанр, где художник, хочет он или нет, должен отчитываться перед собой. Если он не старается ускользнуть от собственного взгляда, толика правды на холсте все же остается.
В своих автопортретах Минас в основном глядит в упор на зрителя, выявляя во взгляде бунтарское, критичное и судящее начало. Создав в разные периоды творчества несколько автопортретов с суровым и всепонимающим взглядом, он как бы дает оценку той части творчества, которая осталась позади. И всегда ответ один и тот же: отдавать работе всего себя без сожалений. Он не избегает своего взгляда, и лицо на холсте так же сурово смотрит в ответ, доказывая, что пройденный путь был честным.
Возвращаясь к чувству привязанности, нельзя не упомянуть о том происшествии, которое кардинально изменило будущее Минаса Аветисяна. Во время учебы в Ереванском художественно-театральном институте один из преподавателей неуважительно отозвался о творчестве Сарьяна. Взбешенный Минас запустил в него стулом. Ректор Ара Саркисян помог замять инцидент, Минас очутился в Ленинграде и продолжил учебу в Ленинградском институте имени Репина.
Сарьян был для Минаса чем-то вроде духовного наставника и ярким символом его детских впечатлений, впоследствии еще более укоренившимся из-за частых встреч и общения. Памятная с детства, любимая Минасом книга сказок О.Туманяна была иллюстрирована Сарьяном ярко и лаконично. Локальные непосредственные цвета и сильный ясный рисунок вошли в душу будущего мастера и стали для него критерием высокой художественности.
В Ленинграде, где Минас увидел работы великих художников авангарда и их предшественников — Матисса, Пикассо, Ван Гога, Сезанна — родился его собственный колорит. Иногда утверждают, что истоки этого колорита идут из армянских средневековых манускриптов. Сам Минас не претендовал на роль носителя средневековых ценностей. Если он за счет внутренней свободы приблизился к золотому веку армянского наследия, то это лишний раз подтверждает величие его таланта.




Не стоит, однако, забывать, что средневековье переносило понятия древнего искусства в символы, ограничивая их строгими рамками. Современное искусство начинало с перенесений символов в понятия, чтобы не потерять начало и конец той самой связующей нити, которая объединяет разные события круговорота жизни. В искусстве Минаса присутствуют четкие обозначения: горы, дома, схематические фигуры, насыщенный, непроницаемый колорит. Это не символы как таковые — формой и цветом они не отстранены, не отделяются от общего настроения картины. Это своего рода архетипы неких понятий.
Колорит Минаса часто называют фовистским или экспрессионистическим. Да, он видел эти тенденции, и они явились для него творческими стимулами, но нельзя забывать, что все направления в искусстве имеют свою историю. Нельзя игнорировать полувековую дистанцию между указанными направлениями и творчеством Минаса. Естественно, Минас не мог чувствовать так, как чувствовали тогда.
Фовизму присущи яркие, чистые, оптимистичные цвета, он хотел порвать с прошлым, с зависимостью от него. Матисс желал навеять только спокойствие и безмятежность, но этого нельзя сказать о Минасе, который не мог оставить зрителя равнодушным своими печалью и внутренним противоборством.
Рождение экспрессионизма помимо прочего было обусловлено началом первой мировой войны, он носил в себе ноты разочарования, пессимизма и жестокости. Для Минаса такие чувства были чуждыми, он был слишком прочно связан со своим собственным прошлым.
Искусствоведческий язык щедро клеит ярлыки на творческую личность. Это приводит к застою в оценке созданий художника, так как неправильно использованное слово создает лишнюю помеху для исследования. Минас создал свой собственный язык колорита, где цвет своего рода “непорочным зачатием” наделяет дыханием весь холст. Это создает массу трудностей для эпигонов и копировальщиков Минаса, которые рано или поздно поймут свою беспомощность.
Можно вспомнить многих художников, которые всю свою творческую жизнь отдали единственной теме — месту рождения — и никогда не повторялись. Сразу приходит на ум великий Вермеер, запечатлевший будничную жизнь свою и голландского городка Дельфта. Сколько таинственной притягательности в его картинах. Рентгеновские лучи обнаружили почти на всех холстах художника добавленный к краскам свинец, лучащийся изнутри. Избороздив парижские небосклоны, великий Сезанн, оставил всех соперников и вернулся в свое родное лоно в Экс-ан-Провансе. Он понял, что может выиграть в этой беспощадной битве, если прислушается к зову своей души. Каждый из многочисленных пейзажей с горой Сент Виктуар представляет новые впечатления и настроения.




В связи с Сезанном нельзя не вспомнить, как сила привязанности опять показала себя в жизни Минаса. Ему посчастливилось увидеть Францию, и однажды в Марселе Минас отделился от всей группы туристов с целью навестить дом Сезанна в Эксе. Для него было характерно стремление к уединению, где можно найти родственный дух, дополнительные импульсы для своего творчества.
Можно проследить, как отношение Минаса к природе постепенно меняется в сторону нарастания художественного напряжения. С начала творческой деятельности примерно до середины 1960-х годов он использует яркие, локальные, насыщенные цвета. “Осенний ветер” (1959 г.), “Джаджур” (1960 г.), “Гора Еранос” (1961 г.) и другие пейзажи созданы словно без передышки, теневые и тональные градации ускользают под напором всеохватывающего и мощного цвета. С 65-го до начала 70-х основное ударение сделано на земляных охристых тонах, рождая незыблемое чувство, что все искусство Минаса исходит от структуры и силы земли — “У порога” (1966 г.), “После дождя” (1969 г.) и т.д. С начала 70-х поверхность его картин уже напоминает фреску. Внешне они гладко отполированы, но технически виртуозно создана визуальная шероховатость, художник стремился придать картинам такую же монументальность, статичность, вечность, как у огромных стен средневекового замка — “Тревожный день” (1969-70 гг.), “Окраина” (1974 г.) и др. В конце своего творчества Минас пришел к крайне реалистичному письму: он сводит сюжет к минимуму, использует толстый слой краски, интерпретирует поверхность очень напряженно, оставляя впечатление, будто краска изъедена кислотой — “Дома и деревья” (1974 г.), “Отдых” (1974 г.) и др. Вся эта эволюция в творчестве Минаса представляет изменение напряженности его чувств в отношении своей колыбели.
Один сказочник писал: “Красота в природе связана с печалью и никакой героизм не может удалить печаль, не уничтожив красоту”. Печаль у Минаса доминирует везде, ведь она его действительность, его неразрывная с печалью память. И не стоит искать объяснений его особой привязанности к своим корням — это одна из великих загадок его таланта и всей жизни.
В декабре прошлого года заново открылся музей М.Аветисяна в Джаджуре, разрушенный землетрясением 1988 года. В постоянной экспозиции музея есть фрески Минаса, сделанные в Гюмри, и высококачественные репродукции его известных работ. Будем надеяться, что музей не забудет свои функции, не превратится в холодную, неприступную стену для посетителей. Очень важно составить основу “минасологии”, чтобы дальнейшие исследования, периодизация, новые прочтения творчества Минаса помогли бы образовать группу искусствоведов, способную стать ядром музея и превратить его в научно-исследовательский центр.
Другая важная сторона представления художника — это книги, альбомы, публикации. Сейчас они печатаются почти друг за другом, повторяя одни и те же репродукции и оценки творчества Минаса. Важно открыть и должным образом представить доселе неизвестные работы мастера из разных коллекций по всему миру. Важно насколько новым и свежим окажется искусствоведческий анализ, насколько он будет учитывать достижения мирового искусствоведения.
Нельзя сегодня писать о творчестве Минаса, не касаясь проблемы многочисленных подделок, которые наводняют мировой рынок искусства. В Ереване уже действует “Центр экспертизы культурных ценностей” при Министерстве культуры — в 2005 году он стал лицензированным учреждением. В работу Центра вовлечены высококвалифицированные эксперты всех отраслей изобразительного искусства. Коллегиальный совет проводит научную экспертизу и выдает экспертное заключение, что важно для выявления подделок.
Творчество Минаса охватывает лишь 15 лет, но за такой короткий срок он смог открыть новую страницу в истории искусства Армении. Это новизна пока не понята до конца ни интеллигенцией, ни обществом в целом. Минас — истинный национальный художник. Национальное выявляется не типичным армянским сюжетом, а внутренним духом, связующим художника с родной природой. Эта привязанность к своим корням отрывает художника от локальной местности и делает его всемирно значимым. Воодушевленный новым явлением в искусстве в лице Минаса, Сарьян говорил: “Подлинными моими последователями станут те художники, чьи картины внешне не будут походить на мои”.
На родине Минаса, в Армении, невозможно увидеть все этапы его творчества, всего около 10-15 картин выставлены на обозрение в Государственной картинной галерее и в Музее современного искусства, остальное находится в личных собраниях. Конечно, количество не главное — человеку, понимающему и любящему искусство, хватит и того, что есть. Но почему страна, которая породила такой талант, не может его достойно представить ни у себя, ни за рубежом? Отчасти это связано с деньгами, но не хватает самого главного — желания достичь цели. Никто вместо нас этого не сделает. Только познавая самих себя, оборачиваясь в прошлое, мы сможем правильно двигаться дальше.
Долго останутся непонятыми художники, которые ворвались в искусство внезапно, как вспышка огня. У них не найдется истинных последователей, да в этом и нет необходимости. Разве можно представить себе продолжателей творчества Пикассо или Рембрандта? Точно так же в армянском искусстве Минас единичен: его искусству нельзя научиться. Можно только понять его, а это великое счастье для всех тех, кто хотел бы увидеть наше прошлое на сияющем пьедестале будущего.
http://aniv.ru/view.php?numer=4&st=9&rub=7
-------------------------------------------------
Картины http://www.armsite.com/painters/avetisian/

[Евгений]

Акоп Акопян родился 24 мая 1923 года в Александрии (Египет), куда, спасаясь от резни 1915г, перебралась его семья. В 9 лет родители отправили его учиться в армянскую школу на Кипр. В 1941 году он возвратился в Александрию и поступил на текстильную фабрику (надо было помогать семье).
Спустя три года Акоп перехал в Каир, стал работать дизайнером и поступил в Каирскую Королевскую высшую художественную академию. Здесь в юноше пробудилась страсть к рисованию, захватывающая его все сильнее: в 1952 году он отправился учиться в Париж - Мекку художников – где закончил Академию Гран-Шомиер.

В 1953 году в Бухаресте проходил Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Картина, выставленная под псевдонимом Эмиль, получила вторую премию фестиваля. Автором картины был Акоп Акопян, и он передал ее в дар советской делегации. “Меня всегда волновало сознание духовной связи с родиной, и я всегда стремился сделать эту связь ощутимой: жить на родной земле, постоянно общаться со своим народом, своей страной. Истинной целью моей поездки в Париж была мечта уехать оттуда на родину. Но в те годы мне не удалось осуществить мою мечту.”
Прошло целых девять лет, пока Акоп Акопян вместе с семьей смог перебраться на свою истинную родину, в Армению. С 1962 года он живет в Ленинакане. В 1967 году ,был избран депутатом Верховного Совета Армянской ССР,в 1977 году удостоен Государственной премии Армении и звания Народного художника республики, в 1987г. получил Государственную премию СССР за создание серии высокохудожественных акварелей.

Читать дальше... 

“С самого начала после возвращения - я жил тогда в Ленинакане – я почувствовал: связь с родной землей должна осуществляться у меня через пейзаж, потому что чем ближе знакомился с армянской природой, тем вернее поддавался ее животворной и таинственной власти. Армения - страна горная, и я повсюду видел крутизну, подъемы, изломы линий, которые родственны по своему характеру людям подвижным, жизнерадостным. Характер Сарьяна, например, олицетворяет саму душу нашей природы. Таков и Минас, которому удалось по-своему, как никому до него, взглянуть на отчую землю. Оба эти художника являют для меня неповторимый в своей чистоте пример исконно армянского национального духа и характера. Мне трудно было поначалу приспособиться к армянскому пейзажу, мой характер был иным. Я принялся искать ландшафты, которые соответствовали бы складу моей натуры, а работая над пейзажами, строил их по горизонтально-вертикальной линейной схеме, способной выразить спокойное, наиболее статичное состояние”.

“Чем велик Акоп Акопян? Боюсь, что мой ответ окажется банальным до приторности: тем, что он видит мир так, как не видит его никто другой. Акоп видит мир не только линиями пространства, но и цветом, секрет которого ведом ему одному. Он срывает покров с натуры, будь то пейзаж, человек, перчатки.

Он проникает в глубь предмета.

В Акопе Акопяне явился синтез двух древнейших культур. Про Сарьяна говорят, что он красочен, декоративен. Акоп вернул армянской живописи суровую изначальность ее колорита, встречающуюся иногда на древних армянских иконах.

Акоп Акопян правдив, аналитичен, щедр. Но он же беспокоен, агрессивен, мучителен. Он не льстит родной земле, но разговаривает с ней на равных.

Акоп не занял в искусстве чужого места, но пустил в нем новую ветвь, которая к зрелости расцвела пышно и красочно. Акоп не последователь, но пролагатель. Немногим творцам выпадает такая славная участь.”
-------------------------------------------------------------
Анатолий Злобин. "Щедрый Акоп" http://lib.ru/PRIKL/ZLOBIN_A/akop.txt
------------------------------------------------------------
Картины http://www.yerevan.ru/news/viewnews/368/now/52/229

[Евгений]

Как-то у некоего народного артиста России мужики спросили: "Знаем, что ты народный артист, а вот когда заслуженным станешь?" Заслуженный деятель искусств Армении Седрак Аракелян всегда являлся народным художником, и это обстоятельство было несомненным для всех - художников, искусствоведов, представителей интеллигенции и простого народа. Это безоговорочное признание он заслужил искренностью и правдивостью своего искусства, в которое вкладывал все порывы своей души, зоркость глаза и виртуозное владение кистью. И лучше всего это подтверждается словами патриарха нашей живописи Мартироса Сарьяна: "Что же получится, если в один прекрасный день из экспозиции Ереванской картинной галереи убрать этюды Аракеляна!.." О нем писали такие известные мастера, как Эдвард Исабекян и Габриэл Гюрджян, искусствоведы Вильгельм Матевосян, Генрих Игитян, литератор Мариетта Шагинян и многие другие.
И чем больше десятилетий отдаляют нас от земной жизни мастера, скончавшегося на 58-м году жизни, буквально через месяц после открытия своей первой персональной выставки в тяжелом 42-м (остальные выставки были посмертными), тем ярче, весомее и прекраснее становится нетленное искусство художника. Седрак Аракелян не был обделен вниманием: работы его экспонировались на протяжении всей его жизни не только в Ереване, но и в Москве, Тифлисе, Петербурге, а также в Венеции, Париже, Стокгольме и Нью-Йорке.

Читать дальше... 

Было и несколько посмертных персональных выставок в Ереване, и всегда, и везде художнику сопутствовали признание и искреннее восхищение, ибо как музыке можно внимать всем своим существом, не анализируя и не вникая в тайны профессионального мастерства, так и творчество С.Аракеляна воспринималось прежде всего эмоционально, волновало своей непосредственностью, романтическими порывами, будило все лучшее в человеке. ...Родился Седрак Аракелян в крестьянской семье в нахиджеванском селении Джаук. Был отправлен отцом в Тифлис, где работал подручным портного, чтобы осуществить мечту отца и стать мастером-портным.
Но счастливая случайность привела его сначала в Тифлисскую школу живописи и скульптуры, где он учился у Е.Татевосяна и Б.Фогеля, а затем и в Московское училище живописи, ваяния и зодчества - к А.Архипову, К.Коровину и А.Васнецову. Побывав в Армении, он навечно был очарован ее природой, озером Севан и в 1919 году окончательно обосновался в Ереване, женился, стал отцом, активно участвовал во всех художественных и общественных начинаниях молодой советской республики. Он первый директор Художественной школы (ныне училища им.Терлемезяна), где преподавал вплоть до 37-го года; он не только член Союза художников Армении, но и член правления, руководитель секции живописи, участник организации изопередвижной мастерской и ее экспедиций. Однако неумолимая судьба прервала жизнь мастера, когда искусство его было в расцвете и остались незавершенными многие планы, несбывшимися - мечты. Но планка уже сотворенного была столь высокой, что художник без споров и сомнений занял одно из первых мест в отечественном изобразительном искусстве, где пребывает и поныне, когда благодарные соотечественники отмечают его юбилей, - 125 лет со дня рождения.
В творческом наследии С.Аракеляна преобладают пейзажи, однако его композиции "Севанские рыбаки" и "Культуру - в горы!" врезаются в память, как и несколько созданных им женских портретов. Тот тонкий сплав реализма и импрессионизма, который осуществил художник, заполнив светом и насыщенными красками, пропитав свежей воздушной струей свои полотна, никого не могжет оставить равнодушным. Уже в одной из ранних работ - "Портрете Сирануйш Берберян" (1913) - бросаются в глаза стремление к психологической обрисовке образа и эффект цветового контраста - черного и красного. Как верно заметил Генрих Игитян, колористом невозможно стать, им нужно родиться. И добавим: армянский художник должен создавать национальный колорит. А передать глубокий исчерпывающий взгляд моделей - будь то автопортрет или запечатленная дважды С.Берберян, поражающая особой человеческой глубиной Рипсимэ Саргсян или безвестный передовик производства - мог только творец, наделенный не только исключительным живописным мастерством, но и глубоким, и богатым внутренним миром, впитавший культурное наследие армянской и мировой истории. Нелегкий труд севанских рыбаков в одноименной композиции (1935) подчеркнут и нарочито сдержанной цветовой гаммой в коричнево-сиреневых тонах, и динамичностью персонажей, и неспокойной погодой на озере. По всему берегу и близлежащему кусочку воды строго продуманно выписаны фигуры рыбаков, и весьма конкретный материал обобщает большую тему. Иной художественной задачей руководствуется мастер при создании уникального полотна "Культуру - в горы!" (1936). С.Аракелян смело дает здесь волю фантазии, четко и красочно живописует верблюдов, несущих на себе самый ценный во все века для нашего народа объект культуры, - книги, учебные атрибуты. Но чаще всего живописец обращается к незатейливым картинам природы, неприхотливым уголкам родного края, находя неисчерпаемое очарование в пекущих хлеб женщинах, осенних аллеях в садах Еревана, его старом рынке и караван-сарае. Обращаясь неоднократно к видам Севана, его монастырям, скалам и гористым берегам, С.Аракелян всякий раз выбирает новый ракурс изображения, новое освещение, разное время года и дня и неустанно любуется сам и делает нас причастными к чуду природы. А как прекрасны его весенние цветущие деревья и особенно осень в роскошном убранстве, в многоцветье оттенков и тонов! И горы, армянские горы, выступают то в охристой гамме ("Пейзаж", 1939), то окрашенными в розовый цвет зари ("Розовые скалы", 1940, "Севан. Утро." 1940), то в суровой синеве ("Малый Масис", "Гора Ара"). Неожиданность подачи вначале поражает, но вскоре становится родной, и вечным покоем веет от подсмотренного неординарным взглядом художника неповторимого пейзажа, от женских фигур, занимающихся привычным делом, - сбором хлопка, пшата, выпечкой хлеба... И преисполненный увиденным, обогащенный им, человек полнее, красочнее и благодарнее воспринимает не только картины родной природы, но и саму жизнь, где вместе с горестями, потерями, катастрофами есть и безусловное благо, - роскошь постижения искусства и его вечных ценностей.

Зульфа ОГАНЯН
-----------------------------------------------------------------
Аракелян Седрак Аракелович [17(29).12.1884, с. Джаук, ныне в Азербайджанской ССР, - 6.3.1942, Ереван], советский живописец, заслуженный деятель искусств Армянской ССР (1935). Окончил (1916) Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где учился у С. В. Иванова, К. А. Коровина и А. Е. Архипова. Автор лирических пейзажей и жанрово-пейзажных картин. Произведения: "Старый рынок в Ереване" (1921), "Монастырь на Севане" (1925), "У родника" (1928), "Культуру в горы" (1936), "Зангезур. Старый Горис" (1940) - все в Картинной галерее Армении, Ереван; "Сбор хлопка на колхозных полях" (1930, Третьяковская галерея).

[mihailovoh]

Евгений,
Еще несколько работ Мгер Абегян.Армен Аветисян.Анна Сарьян

[mihailovoh]

Аббегян М.Аветисян А.Сарьян А

[Samvel]

Спасибо Евгении!
Авакимян Виктор Макарович (1935-2007гг). Родился в селе Шванидзор Мегринского р-на Арм.ССР, учился в Ленинграде худ.училище им. В.Мухиной, жил и работал в Москве, с 1990 года ежегодно, всё лето проводил в Армении, на своей даче в Бжни. По духу был настоящий бунтарь. Любимые художники- Сезан, Филонов, Татлин. Любимое занятие после тяжолой творческой работы, застолье и философия и конечно красивые женщины.

[Samvel]

Агамян Карен Гургенович - 1946 г.р.
Родился в Ереване. С 1961 - 1964 учился худ. училище им. П.Терлемезян,
с 1964-1969 на факультете дизайна в Ереванском худ.- театральном институте. С 1996 года бессменный председатель Союза Художников Армении.

[Samvel]

Аванесян Грач Сергеевич-1945г.р..
Родился в Нагорном Карабахе. Окончил факультет графики в худ.институте им. И.Репина в Ленинграде. Живет и работает в Ереване.
Аванесян Г. ни на кого не похож, по моему, он достиг синтеза соединения средневековой армянской миниатюры с сарьяновским колоритным восприятием окружающей среды. Удивительный художник,
христянский мыслитель и философ, работает ночным сторожем в аптеке,
живет с женой и дочкой в мастерской под крышой здания, где зимой рисует при температуре 3-6 градусов, все время благодорит Господа Бога за всё что дано ему, счетает себя не достоеным к таким почестям.

[Евгений]

Samvel, Самвел,огромное спасибо за информацию о творчестве замечательных,талантливых художников из Армении.Это работы из Вашей коллекции?

[Samvel]

Сообщение от Евгений

Samvel, Самвел,огромное спасибо за информацию о творчестве замечательных,талантливых художников из Армении.Это работы из Вашей коллекции?

Кроме некоторых работ К.Агамяна(8шт.) и В.Авакимяна(3шт.), которые я взял из каталогов, остальные мои.
Я постараюсь выставлять тех художников которых люблю и собираю.