Товарищество южнорусских художников

[Вивьен]

Надпись на обороте фотографии:
Бабушка с внуком Владимиром, 1897 г.
Сентябрь 12 день, Володе 1 год и 1 месяц.
Глядя на этого малыша, сложно представить, что перед нами - зять К.К. Костанди, связующее звено между яркими представителями южно-русской школы и послевоенными художниками Одессы - Володечка Синицкий. Фото из моего личного архива, показываю впервые.

[Вивьен]

Как почти все одесские художники, Буковецкий закончил Одесскую рисовальную школу, поступил в Академию художеств, но вскоре оставил ее и отправился завершать образование в Париж и Мюнхен. В Одессу он вернулся в 1891 г. и с этих пор постоянно участвовал в выставках южнорусских художников, а в 1894 г. вместе с Нилусом стал автором устава Товарищества. Достаточно состоятельный, Буковецкий не был связан необходимостью работать на заказ или преподавать, мало того, иногда выступал в роли мецената. Так, выпуск юбилейного каталога V выставки ТЮРХ был осуществлен на его средства.

В 1919 г. Буковецкий в своем доме на Княжеской, 27 открыл художественную студию, правда, недолго просуществовавшую.
В 20-е гг. он стал одним из инициаторов создания художественного общества им. К. Костанди. А с 1937 г. начал преподавать в Одесском художественном училище. Он написал сотни портретов своих сограждан, так что его можно по праву считать портретистом всей Одессы.

Любопытные воспоминания о Буковецком оставила
В.Н. Муромцева-Бунина (Жизнь Бунина. Беседы с памятью. - М.,1989).

Читать дальше... 

1898
"С этого года у него (И.А. Бунина) возникает дружба с одесскими художниками , которые в 1890 году образовали "Товарищество южнорусских художников "; самым чтимым из них был Костанди.

Начал он бывать на обедах Буковецкого, который, будучи состоятельным человеком, устраивал пиршества, но приглашал только мужчин. Обеды были еженедельно, по четвергам. На них бывало весело, шумно, непринужденно; стол у Буковецкого отличался тонкостью и своеобразием, - рыба подавалась до супа. Буковецкий, изысканный человек, умный, с большим вкусом, старался быть во всем изящным. Он писал портреты. Одна его вещь была приобретена Третьяковской галереей ("У богатого родственника". 1891. Приобретена П.М. Третьяковым в 1892 г. у автора).

1902
" Бывал он (И.А. Бунин) на собраниях художников. Буковецкий был женат, жил он в своем прелестном особняке на Княжеской и не так часто принимал своих друзей и приятелей. Художники же решили продолжать свои "четверги" и собираться по этим дням в ресторане. Они выбрали ресторан Доди, там во втором этаже был большой отдельный кабинет, где стоял во всю длину комнаты стол. Они раскладывали на нем во всю длину свои альбомы и рисовали друг друга, тут же им подавали ужин, обильный, с большим количеством вина, каждый платил за себя.

Заузе садился за пьянино. Нилус с Куровским часто пели дуэты, оба были музыканты, у обоих были приятные голоса. Бунин рассказывал, представлял всех в лицах, а иногда, когда бывало особенно оживленно и весело, плясал. Каждый проявлял свое дарование. Женщин приглашали редко. Жен одесситов никогда, но приезжих иногда допускали. Я бывала на этих ужинах, когда мы гостили в Одессе, - всякое наше путешествие, куда бы мы ни держали путь, начиналось и кончалось Одессой. Все участники "четвергов" горячо любили эти дружеские сборища.

1909
" Буковецкий был выше среднего роста, изящный, в меру худой, с правильными чертами лица, с волнистыми каштановыми волосами. Он обладал очень хрупким здоровьем, в молодости страдал сильнейшими мигренями и пролеживал в темной комнате по несколько дней сряду. Это был человек с большим вкусом и с причудами, со строгим распределением дня. Он года два тому назад пережил тяжелую драму: жена разошлась с ним и вышла замуж за его родного племянника. (Федоров в романе "Природа" взял его прототипом главного героя и предсказал развод.) Теперь он жил один, но все свободное время от работы и всяких личных дел - свои досуги - он делил с Петром Александровичем Нилусом, с которым жил в самой нежной дружбе.

Кроме писания портретов и ежедневной игры на рояле по вечерам, Буковецкий ничем больше не занимался (Петр Александрович Нилус вел все его дела). У него на самом верху дома была прекрасная мастерская, устланная коврами, с удобной мебелью и огромным окном над тахтой. В этой студии было много икон, которые он собирал, - весь их кружок увлекался антикварством.

Буковецкий, "враг вообще всех одесских жен", ставивший очень высоко дружбу, устраивавший мужские обеды по воскресеньям, оказал мне внимание. Говорил он немного, кратко, но метко. Мы проехали по самым лучшим улицам Одессы через Маразлиевскую и по Французскому бульвару к морю. Вышли из экипажа, немного прогулялись. Все было чинно, по заранее обдуманной программе. Потом отправились обедать на Княжескую, где у Буковецкого был доходный дом, а для себя он выстроил особняк в два этажа, с большим вкусом и удобствами.

Подъехав к нему, мы вошли в высокие двери парадного входа. Меня поразил вестибюль: на стене висело огромное панно в зеленых тонах. Тут же стоял длинный загибающийся диван, перед ним - стол с высокой лампой.

Хозяин повел нас наверх по широкой лестнице с красивыми деревянными темно-коричневыми перилами. Двухэтажный особняк Буковецкого внутри был весь обшит темным деревом. С просторной площадки небольшая дверь вела на балкон, рядом находилась уютная гостиная и огромная мастерская - почти во всю стену окно на север - с мольбертами, подрамниками и несколькими портретами. В этом особняке была и картинная галерея с произведениями хозяина и местных художников. Больше всего было этюдов. Но я не успела в этот раз ознакомиться с картинами.

Все комнаты были очень высоки и просторны. Мы спустились вниз, и Буковецкий показал мне свой кабинет и спальню. Мне и в голову не пришло, что в этих комнатах мы будем жить лет через десять.

1910
"В Одессе было жить приятно. Встречались с художниками. Они по-прежнему устраивали три раза в неделю "мальчишники": воскресенье - у Буковецкого, четверг - в ресторане Доди, а по субботам - у кого- нибудь из друзей из кружка. Там тогда могла присутствовать и хозяйка дома. Меня это уже меньше возмущало, может быть, потому что я была больше занята: принялась за французский язык, надеялась заняться переводами и ходила на сеансы к Буковецкому, - он писал меня в бархатном пальто и меховой шапочке (снимок с верхней части портрета у меня имеется). (Портрет находится в Орле, в музее И.С. Тургенева).

Сеансы были трудные, приходилось подолгу стоять, но с Буковецким было всегда интересно. Он умел занимать свою натуру, и это не мешало ему писать.

Он метко характеризовал своих друзей и знакомых. Про свои отношения с Нилусом сказал:
- Мы ведь связаны очень длинной цепью и можем временами далеко удаляться друг от друга, но ее никогда не разорвем. Так нужно и в семейной жизни - не мешать друг другу, а побегав, возвращаться домой".

Буковецким была собрана обширная коллекция живописи, значительную часть которой составляли работы южнорусских художников. Любопытные сведения о составе этой коллекции содержит заметка художественного критика Золотова в газете "Одесский листок"
от 17 октября 1916 года: - "Небезынтересно сказать также несколько слов о мастерской Е.И. Буковецкого, которая в то же время представляет собой ценную галерею картин. Это одно из богатейших частных собраний картин в Одессе.
К сожалению, широкой публике посещение этой галереи недоступно.
В этой галерее собраны лучшие образцы французского новейшего искусства; немало здесь также произведений и русских мастеров.
Среди картин французских художников здесь можно увидеть картины Аман-Жана, Таулова (Таулоу), И. Адлер, Мориса; из русских: эскиз (вариант) известной картины Поленова "Христос и грешница", Серова, Ап. Васнецова, Репина (портрет Ап. Васнецова), Дворникова, Костанди и друг. Много картин старинных мастеров XVI, XVII и XVIII веков. Собраны Е.И. Буковецким не только картины, но и весьма ценная итальянская керамика XVII столетия, представляющая большой интерес в смысле формы и сочетания красок; затем образцы японского искусства, а также древнегреческие вазы. Есть небольшие собрания старинных гравюр и большой художественной ценности гобелены".

После смерти Костанди в 1921 г. был учрежден комитет по увековечиванию памяти художника.
Предложение Буковецкого об организации Общества им. К.К. Костанди было поддержано учениками и друзьями Кириака Константиновича. Благодаря стараниям этого комитета через год на могиле покойного был сооружен памятник. Это простой цоколь из серого полированного гранита, поставленный на гранитных ступеньках, а сверху на нем привинчена четырьмя медными болтами полированная доска из белого мрамора с краткой надписью: "Академик живописи Кириак Константинович Костанди 1852 - 1921".

На нашем Втором Христианском кладбище, с левой стороны от храма, рядом друг с другом лежат теперь бывшие друзья-художники, учителя и ученики, одни из самых ярких представителей и основателей южнорусской школы.