Мне неинтересно. Может завтра кто-то заинтересуется Вашим переводом. Мне интересно о чём думает человек размещая подобный материал.
Вот перевод на русский язык . Простите, но первая публикация на украинском (предназначалась для публикации в украинском издании).
Cфера притяжения Алексея Малика
(интервью с художником)
Алексей Малик тяготеет к составлению лирико-эпический произведений, к сюжетности, однако язык его живописи трудно поддается переводу на язык слов. Его язык - подвижная экспрессия контрастных цветовых пятен и линий, непринужденные переходы от предметности к абстракции, экспромты и метаморфозы пластики письма, взрыв личностных рефлексий и всплеск произвольных ассоциаций, все новые и новые нюансы в значениях вполне определенных понятий. Его живописные произведения отмечаются взвешенностью композиционного построения, интенсивностью локального цвета, подчеркнутой декоративностью, порой напоминают картоны витражей, порой гобелены, порой серию цветных линогравюр. Исследовательской участком его творческого движения есть не столько портретность изображения или типичность обстоятельств определенного действия, как межличностные отношения рисуемых, характер связей между ними. Творческое кредо: «Предмет моего внимания в искусстве - человек и среда его обитания. Приоритет отдаю внутреннем содержания над внешним ... »- описывает гуманистическую направленность его творческих поисков. Мы встретились в мастерской художника по окончании его персональной выставки в Одесском художественном музее (февраль 2009).
Читать дальше...
Владимир Кабаченко: Алексей, твоя выставка называется «В сфере притяжения», с чем это связано?
Алексей Малик: Здесь можно проследить несколько аспектов. Во-первых, это образы, которые притягиваются друг к другу, образы, которые взаимодействуют. Это, конечно, влюбленные. Апогей притяжения - любовь, та сила, которая притягивает людей друг к другу. Во-вторых, это образы, близкие мне лично, к которым тяготею я. Все произведения, которые привлечены к этому проекту, все образы тем или иным образом связаны этой силой притяжения, это может быть мужчина и женщина, это могут быть и предметы быта, между которыми существуют подобные связи, это и остальные сюжеты, в которых эта тема имеет развитие и продолжение ...
В.К.: И каждый раз взаимно?
А.М.: Нет, спасибо, что подсказал. Тема взаимности в отношениях была для меня важной некоторое время назад. Все картины я подвергаю режиссуре, я почти не пишу постановочные с натуры, для меня этого мало, мне важно впечатление от натуры, мысли, которые возникают по ее поводу, эти переживания ведут к определенным трансформациям образа. Так было, я хотел чтобы эти образы были светлыми, эти отношения гармоничными, взаимное притяжение обязательным ( «Песня о бумажной кораблик» (1999), «Дуэт» (2006). Но с какого момента мне это стало надоедать, я почувствовал что этот подход однобок, и решил - а зачем себя ограничивать, ведь жизнь пропитана противоречиями (и сегодня и всегда это было) от политики до быта - есть любовь, и антилюбовь. Одно без второго не существует, от любви до ненависти всего шаг. Поэтому в этом проекте «В сфере притяжения», есть тезис, а есть и антитезис ( «Свидание» (2009), «На старте» (2009). Есть новые, мне интересные опыты. От умиления, идеализации до фарса…
В.К.: Изменчивость формы, трансформации предмета изображения, постоянные искажения связей между предметами накладывают свой отпечаток на содержание произведения, сущность того, что собственно происходит. С другой стороны - метаморфозы формы возбуждают воображение зрителя, усложняют «прочтения», вызывают неоднозначное восприятие произведения искусства. Что это для тебя - сознательный ход, или досадная несовершенство художественного выражения, или обычная недосказанность?
А.М.: Для меня это определенная недосказанность, некоторая свобода выбора для зрителя (пусть подумает…) противопоставление устоявшейся однозначности. Как и то, что изменчивость формы - это противопоставление консервативному застою ... Постоянное движение - статичности. Жизнь-это движение, изменчивость. В искусстве мне нравится импровизация, динамика исполнения, «джазовость». Я сознательно к этому стремлюсь.
В.К.: Думаю, не станешь отрицать, что как художник ты сформировался в Одессе, несмотря на то, что профессиональное образование получил в Харькове и между художественными традициями этих городов есть существенные различия. Одесская школа сегодня, как и сотню лет назад, отмечается множеством творческих поисков, объединяет творческие работы разных по стилистической направленности, традиционно существует определенная преемственность творческих поколений, а как складываются у тебя отношения со школой?
А.М. : Да я сформировался как художник в Одессе. Приехал в Одессу молодым художником, еще не определившись окончательно в каком направлении идти, не представляя, что это - Одесса, чем является ее художественная жизнь. И уже на месте покорял эти горизонты, погружался в это пространство. Безусловно, я имел какие-то предпочтения, интуитивные стремления, что-то мне нравилось, что-то - нет, но я увидел целый пласт культуры, близкой моим вкусам того времени. Понравилась, в частности, твое творчество, творчество какой-то части наших с тобой ровесников, творчество старших по возрасту мастеров. По языку, по мироощущению я нашел себе близкое, в одесской среде я не почувствовал себя одиноким. Позиционирую себя в искусстве с авангардом в большей мере, чем с традиционализмом, хотя во время учебы я вполне серьезно постигал академический опыт мастеров советской школы, их професиональные секреты, навыки - я это получил. Одновременно почувствовал - мне этого не достаточно, с одной стороны - я благодарен своим учителям, с другой стороны - меня это не устраивало. С этого момента - завершения обучения, я начал свой творческий поиск. Меня радовали успехи коллег, я не могу отрицать некоторое влияние их на свое творчество, но было и внутреннее сопротивление - считаю, что не должно быть никаких кумиров.
Место школы с такой позиции не является главным. Школа - очерчивание определенного художественного горизонта, база для самоопределения. Можно быть учеником Сергея Герасимова или Марка Шагала - и остаться учеником на всю жизнь, лишь учеником ... Задача художника - определить свое творческое лицо, а не пользоваться языком своего учителя. I тут надо идти дальше, оттолкнувшись от «школы», и для меня это являлось главным ..
В.К.: Итак, бойся человека, прочитавшего только одну книгу?
А.М.: Собственно, школа - это прочтения нескольких книг, ощущение силового поля , в котором ты начинаешь ориентироваться. Я получил свою школу, ей большое спасибо, но уже есть собственная позиция, есть другие ориентиры и итог этой выставки - еще шаг на этом пути.
В.К.: Сегодня значительный слой наших земляков позиционирует себя с одесской школой живописи, уверяют в своей профессиональной способности себя и поклонников изобразительного искусства, причем зачастую без веских на то оснований. Холст, масляная краска - и это уже живопись! И если у тебя в руках кисти - уже имеет основания считать себя живописцем! К живописцам причисляют себя все, кому не лень. С другой стороны настоящее состояние культуры нашего сообщества не позволяет спросить прямо - а какое отношение к живописи, как высокому искусству, имеют такие мастера - это вызывает искреннее возмущение, еще бы - стою на страже своих прав! Размытость границ между видами искусств, неопределенность оценочных критериев, вялость профессиональной критики позволяют им вполне комфортно себя чувствовать в нынешней ситуации, а возможность получать деньги за свой труд - считать себя профессионалами. Это касается не только живописи, листаем страницы каталога скульптуры и ловишь себя на мысли - и это скорее напоминает декоративно-прикладное искусство. Кажется, что вскоре последним бастионом классического искусства может остаться станковой графика ...
А.М.: Досадно, но в Одессе нет прочной традиции в области графики и скульптуры, есть единицы, есть интересные мастера, но это скорее исключение из правил, чем полноценная творческая среда. Совсем иначе это выглядит в других культурных центрах, и это меня удивило, когда я это понял. И дело, на мой взгляд, не столько в одесской ментальности, сколько в отсутствии профильного ВУЗа, который охватывал бы эти отрасли. Есть художественное училище с давними и хорошими историческими традициями, которые я воспринимаю, как достаточно консервативны. Когда мне пришлось там работать - стало ясно, что сдвинуть там что-то в сторону современности практически невозможно ... почти все осталось, как в советские времена. Это застой, ориентованный только на реалистическую живопись (все остальное – второстепенно). Иначе выглядит ситуация в других городах, возьмем Львов или Киев - там есть художественные академии, охватывающие все отрасли, начиная от станковой и монументально-декоративной живописи, станковой и книжной графики, плаката, дизайна интерьера, промышленного дизайна, промграфикы, и заканчивая костюмом, историей искусства и т. д.. Это Вузы со значительным спектром возможностей. Если есть такие учебные заведения, воспитываются кадры, работает конвеер - то есть постоянный приток людей, которые этим занимаются, появляются новые мастера ... Подобная ситуация и в Харькове, а в Одессе, к сожалению, сложилась иная ситуация - в нашем регионе много талантов, которые вынуждены учиться в других центрах, и порой там и оставаться ...
В.К.: Потому одесситы «стоят на ворот в красных сапогах» и нахваливают свое училище! Действительно, если Кириак Костанди учил Павла Волокидина, Павел Волокидин учил Николая Шелюта, Николай Шелюта учил Константина Ломикина - передавая мастерство из рук в руки непрерывно, в течение длительного времени, в стенах одного учебного заведения - это уже напоминает эпос ... За тем местом, которое занимает это учебное заведение в истории художественной жизни города, ни один из одесских ВУЗов нельзя сравнить с училищем.
А.М.: В какой степени это поле заполняет художественно-графический факультет Одесского педагогического университета им Ушинского. Опять таки, благодаря судьбе, сейчас я там преподаю. Там были и есть интересные художники-преподаватели, творческие личности, которые способны воспитать профессиональных художников. Но это все же педагогическое учебное заведение, системного художественного образования он не дает. Сейчас в Академии архитектуры появился художественный институт, где преподают наши коллеги - дай Бог чтобы все у них получилось и факультет существовал, потому как это все не так просто - в Одессе уже была Академия искусств, три года просуществовала, а дальше - нет финансирования и и только.
В.К.: Алексей, а чем для тебя лично является преподавание - формой существования в искусстве, способом заработать деньги, возможно есть и другие мотивы?
А.М.: Чтобы излагаеть нечто, необходимо четко знать предмет преподавания, не имеешь права на сомнения. Это меня заставляет постоянно исследовать художесвенную практику. Если художник рисует в мастерской - многое в нем проходит интуитивно, неосознанно, не всегда он может назвать то, что происходит, но преподаватель обязан четко отвечать на вопросы учеников и в сознании иметь такую же четкость. Благодаря педагогическому опыту я это уже имею. Как художник я постоянно работаю в творческой мастерской и в учебной.
В.К.: А чем является контакт со студентами?
А.М.: Бывают разные студенты, но я ориентируюсь на тех, у кого потенциал наиболее высок. Здесь контактируешь с личностями, которые через каких-нибудь пять лет будут нашими коллегами и это очень интересно. Интерес во взаимообогащении - ты отдаешь ученику свой опыт и видишь - как он прорастает и возвращается к тебе порой с совершенно другой неожиданной стороны, т.е. идет взаимное обогащение. И еще одно - сегодня для художника важно иметь хоть небольшую, но все же заработную плату, ведь картины продаются не каждый день.
В.К. : Художник работает над произведением под заказ или не имеет такого заказа, признает или отвергает собственную заанганжированность, получает общественное признание своего творчества или нет, воспитывает будущих художников или работает в издательстве - в какой области, для кого, для чего ты это делаешь сегодня? Проходит десяток-другой лет и изменяется понимание определений «академизм», «авангардизм», отношение к этим направлениям, но остается неизменным понятие «школа». Как ты представляешь себе идеал таких отношений и как это складывается на самом деле?
А.М.: Я работаю сейчас в области живописи, так сложилось. Это по второму образованию я график, но училище я закончил, как живописец. Я бы еще и в области скульптуры поработал, но такой опыт у меня был только в художественной школе, сейчас все как-то руки не доходят. В Одесском художественном училище я преподавал на дизайнерском отделении, вел рисунок, живопись и композицию, композиция там специальная, проектного направления. Но, опять таки, рисунок и живопись это академические дисциплины, требования к ним распространяются на все отделения. Сейчас, в университете я преподаю те же предметы, но здесь композиции станковой живописи. Время идет, меняется жизнь и понимание академизма также изменяется. Понятие художников старшего поколения, жизнь которых - честное служение искусству, дают хорошие базовые знания своим ученикам. Но существуют и к базовым знаниям разные подходы ... Я также нахожусь в этом состоянии уже не один год - вношу свой вклад в подготовку будущих художников, в формирование лица одесской школы. Я не даю оценок собственной работы - придет время и, возможно, моя работа принесет свои плоды. Состояние школы тридцать лет назад, когда мы были студентами, отмечался достаточно высокого уровня профессиональной подготовкой, хотя и достаточно односторонней. Сейчас, я думаю, подготовка студентов должна быть более разноплановой, в разных стилях. Существуют общие основы композиции, цветная грамота, объединяющие все направления в искусстве в единое целое. Есть художники, которые овладели базовыми знаниями , которые позволяют назвать их профессионалами и есть другие - которых можно назвать лишь любителями. И не имеет значения – будь ты абстракционист или реалист, называешь себя авангардистом или традиционалистом.
В.К.: А каким бы ты хотел видеть своего зрителя?
А.М.: Хочу видеть зрителя, который понимал бы мое творчество. Я наблюдал за реакцией посетителей выставки – зритель часто не готов к восприятию, не хватает элементарных знаний…
В.К. : А как происходило твое творческое становление в Одессе, чем является для тебя живописная творчество сегодня, есть ли планы на будущее?
А.М. : В свое время, когда я только приехал в Одессу, я был настроен более графически, занимался плакатом и в союз вступал как плакатист. Я и сегодня не считаю это второсортным искусством, как многие считают в Одессе - это тот пласт, который у нас не разработан, опять таки, извините, по сравнению с Харьковом. Позже, начав преподавание в Одесском училище, я почувствовал необходимость определить для себя - кто же я, если преподаю живопись. Это меня подтолкнуло к переосмыслению приоритетов, это был толчок в сторону живописи. Графикой я не имел возможности заниматься плотно, хотя и имел желание - не имел мастерской, не имел станка. А когда появмлась мастерская - уже не имел желания. К тому же появились компьютеры, новые возможности, новые технологии - я переключился на это, не возвращаясь уже к офортному станку. Иногда мне говорят по поводу работ - это же компьютер, а ты попробуй сделать это на компьютере ... Компьютер инструмент не менее весомый, чем кисть или краска для художника. Далеко не каждый это способен сделать - нужно мышление дизайнера-художника, освоение других форм труда. Я делаю плакаты, буклеты, каталоги и другую графическую продукцию и мне это интересно, потому что они - творческий продукт. Это то, что мы когда-то делали на уровне убрать - добавить ручками, нарисовать, ножницами вырезать и передвинуть вправо-влево, фотографировать и наклеивать, а теперь есть инструмент, которым все это легко можно сделать. А композиция зависит от способности к художественному мышлению, если его нет - будет видно, что делал не профессионал. А теперь к планам - есть такой вопрос! В живописи я импровизатор, я и в жизни импровизатор - четко определенных планов не имею - через год я сделаю то-то, а через два года буду делать это - такого нет и быть не может, ведь все планы корректируются жизнью. Есть одно - желание творить. Сущность творчества в том, чтобы создать продукт и донести его до зрителя. Вначале я писал живопись, продвигаясь интуитивно, часто переписывал, сам себя критиковал и не показывал её зрителю ... И когда кто-то попадал ко мне в мастерскую и говорил: «Да это же законченная вещь…», это корректировало мои поиски, потому что для меня в то время был важен сам процесс, искусство ради искусства. Я не пишу картины только ради благодарности клиента. У меня нет мецената или заказчика на живопись, кроме меня самого. Я сам заказчик и исполнитель в одном лице. Для меня акт выставки - это все равно, что разрезать себя пополам и показать внутренности всенародно, не очень это приятно, потому что не все является совершенным ... но с другой стороны - это нужно делать для того, чтобы услышать отзывы на то, что я сделал. И эти отзывы очень разные - от аплодисментов за новаторство до обвинений в бездуховности ...
В.К.: Итак, путь к персональной выставки живописи шел через графику, в частности плакат, определенный отпечаток оставили и преподавания в училище, а затем в университете, общение со студентами и коллегам. Рассмотрим более детально обстоятельства нв современном этапе – как проходит процесс сотворения произведения, как ты относишься к работе над натурным материалом?
А.М. : Для меня важно от натуры получить импульс, свои впечатления, получить то, что цепляет меня ... Натура представляет различные компоненты и находишь среди них то, что тебя интересует больше всего и с этого начинается моя живопись. Задача в том, чтобы случился этот ключевой момент, чтобы именно он произошел. А письмо с натуры я постоянно практикую в учебных постановках ...
В.К.: Постоянно работаешь вместе со студентами?
А.М.: Бывает иногда ... Кроме того я постоянно наблюдаю этот процесс: студенты зачастую не умеют скомпонувать, не используют возможности цвета, не могут завершить, не знают где и когда поставить акценты - я время от времени это просто показываю.
В.К.: А насчет пленерной практики?
А.М.: Этюды с натуры на пленере - это мне интересно как подготовительный материал для дальнейшего использования в композициях.
В.К.: И никогда не возникало желания написать ломоть спелого арбуза и бутылку зеленого стекла на белом столе - и все это на воздухе, на солнце, в реальном пространстве?
А.М.: Возникает, но ... я не рисую иллюзорное пространство (как когда меня учили), я пришел к другому изобразительному языку. Пространственные отношения между объектами не являются главными в моей работе ... Главное для меня эмоциональное восприятие изображения, цветовая плоскость, ритм, взаимоотношения цветопластики , слияние формы и содержания в единое целое... А эти достижения опосредованные - требуется определенное отстранение от натуры. Я принимал участие в пленерах в Гагаузии, Закарпатье, Приднестровье, Чугуеве ... пленеры традиционной ориентации - выезжал на природу, писал там этюды, делал зарисовки, но как правило небольшие - потом возвращался там же в мастерскую и по етюдным мотивам работал над произведением большего формата. Если бы не было первого контакта с натурой - этюда, откуда бы взялось готовое произведение?
В.К. : Как часто возвращаешься к произведению, переписыешь его, вносишь уточнения?
А.М.: Работаю по-разному. В последнее время пишу так, что не возвращаюсь. И к этому побуждают выставки. Когда готовишься к выставке, вызревает проект, времени всегда не хватает. Появляется общая объединяющая идея, потому что последние мои выставки - это не просто картины, написанные в течение жизни, это работа в русле определенной темы, и в контексте которой решаю общий пространство выставки. Когда уплотняется время, не имеешь возможности долго играть с краской, максимально настраиваешься на конечный результат - полотно надо написать за сегодня и завтра. Но до этого идет кропотливая работа над набросками, эскизами в цвете (3 варианта, как минимум). Это состояние сильного нервного возбуждения, собираешься в кулак - и с Богом… Произведения, написанные таким образом - выглядят експрессивнимы, естественными, созданными на одном дыхании ... В других случаях, когда времени достаточно, пишешь много сеансов, возвращаешься к полотну через некоторое время, снова отставляешь ... иногда фиксируешь эти стадии фотоаппаратом - первый сеанс, второй, десятый, а потом смотришь на эти фото и видишь, что на пятом сеансе было лучше чем на десятом. И думаешь - «А зачем? Надо было остановиться ... »А когда работаешь быстро - срабатывает другое - то, что тебя дисциплинирует и ты не успеваешь испортить работу. Не стоит возвращаться к тому, что уже прошло, лучше сделать новое.
16.04.2009, 23:39
Комбинированный вид
Похожие темы