Армянские художники

[Евгений]

Сообщение от Nara

но не фотографировала. Как-то совсем не подумала об этом

Жаль,была на Вас большая надежда..

[Nara]

Сообщение от Евгений

Жаль,была на Вас большая надежда..

В следующий раз буду умнее. (Если получится)

[Евгений]

Сообщение от Nara

В следующий раз буду умнее. (Если получится

Попросим Самвел Айказовича, у него много друзей в Ереване..

[Nara]

Сообщение от Евгений

Попросим Самвел Айказовича, у него много друзей в Ереване..

Боюсь, выставка уже закончилась. Она давно уже шла...

[sur]

Сообщение от Nara

Боюсь, выставка уже закончилась. Она давно уже шла...

Да , LUKA 77 , только-что сказал , что закончилась . Но многие же фотографировали.

Рукописи не горят.


Вот , что нашел в нете :" После выставки в Национальной Галерее Армении планируется выставка картин Гаянэ в Москве в Музее Современного Искусства."

[sur]

"Картина написана в коричневых тонах : фон матово - пастельный , словно покрыт налетом наступающих сумерек , лицо человека и в особенности его одежда - заостренная к верху бараняя папаха и бурка - в более темном, коричневом цвете. Мазки сливаются в гладкий , одинакаво тонкий слой красок.
Это погрудный портрет молодого тифлисского армянина - мокалака , а может , и карачеголи. Заостренная д'артаньяновская бородка , усы не слишком пышные , тоже заостренные , высокий лоб , правильный нос , черты утонченные , я бы даже сказал рафинированные. Красивый разрез глаз . Глаза не просто красивы : светящиеся , смышленые , все понимающие и в то же время готовы что-то пропустить неи заметить , если нужно. Я мысленно менял его одежду , прическу , представляя вместо кудрявого чуба пробор или длинные зачесанные назад волосы , тогда наш макалак или карачеголи превращался в галантного светского льва , коллежского ассесора , бакалавра искусств , дипломата , менялся облик героя его статус , положение в обществе. Менялись жесты , манеры , движения , но не менялось выражение глаз . Глаза передавали утонченность его не простой натуры , и это выражение повторялось во всех комбинациях моей фантазии , ведь в глазах суть , а суть неизменна.
Картину эту не отнесешь ни к шедеврам художника ни к его неудачам. Большая культура художника чувствуется сразу. Портрет психологичен , но в нем не найти блеска и очарования цвета , в то же время здесь нет академической высушенности , свойственной педагогам и некоторым выпускникам мюнхенской Академии художеств , которую закончил Акопян.

Перед поступлением туда поработал некоторое время в студии Симона Холоши , крупного венгерского художника армянского происхождения. Потом , учась в Академии , жадно осваивая живописные приемы , он прежде
всего постигал мастерство , как делал это у Холоши и еще раньше Нерсисяновской семинарии , в классе известного тифлисского художника и педагога Шамшинава.

Молодой Амаяк ездил по Европе , все свободное от рисования время посвящал изучению старых мастеров. Был влюблен в портреты Веласкеса , натюрморты Яна Ван Гейзума , Яна Давидса , де Гея , его сына Корнелиуса ,делел копии с Рубенса и Рембранда.

Он изучал лабораторию , " кухню " , живописцев , это несомнено обогащало его собственную технику. Техника- достоинство никому не бывшее помехой , но порой черезмерное ; одностороннее увлечение ею заглушало в художнике то , что в старину называлось " Божественным началом .

Характером он чем-то походил на Дега - бесконечно саркастический , остроумный и несколько странный , неожиданный в поступках. Он жил в Сололаках , напротив его дома началась стройка . Это возмутило художника и он пришел с жалобой в райсовет :
- Вы закрываете мой любимый пейзаж !
- Мы строим дом.
- Ах ! - безжизненно махнул он рукой. - Придется переехать. "

Т. Зурабян " Волны счастья ".

[Samvel]

Гюлезян-Оффенбах Григорий Карапетович - 1956гр.
Живёт и работает в Москве.
Активный участник и помощник Г.Игитяна в деле создание музея современного искусство в Ереване.

[Евгений]

Сообщение от Samvel

Гюлезян-Оффенбах Григорий

Талантливый,настоящий Художник.

[Евгений]

27 апреля в Ереване состоялось открытие музея художника Арутюна Каленца, приуроченное к 100-летию художника. Музей расположен на по адресу Каленца 18, около станции метро “Барекамутюн”.
---------------------------------------
Арутюн Каленц – армянский художник. Каленц родился в 1910 году в городе Кюрун (Османской империи). В 1915 году спасшись от Геноцида армян, попал в Алеппо, где до 1922 года жил Сиротском доме. В 1927 году основался в Триполи (Ливан), а в 1930-ом переехал в Бейрут и занялся активной творческой жизнью. В 1946 году окончательно обосновался в Армении, с того же года являлся членом Союза художников Армении. Персональные выставки Каленца организовывались и после того, как его отстранили из Союза художников, обвинив в формализме и космополитизме. Арутюн Каленц скончался в 1967 году в Ереване. В том же году посмертно удостоился Госпремии.
---------------------------------------

Читать дальше... 

"В этом году исполняется 100-летие великого армянского художника Арутюна Каленца. В связи с этим, 27-го апреля в Ереване, по адресу Арутюна Каленца 18 открылся музей художника. Кроме того, Министерство культуры организует ряд мероприятий, посвященных 100-летию Арутюна Каленца. Проект осуществляется благодаря семье художника.

После открытие музея будет организована выставка в Национальной галерее, открытие которой состоится 7-го августа. Совместно с культурным фондом “Каленц”, мы намериваемся провести исследование работ Арутюна Каленца в Бейруте, и при возможности организовать там выставку его работ ”, - сообщила заместитель министра культуры Сона Арутюнян в ходе пресс-конференции 26 апреля.

В свою очередь, сын Арутюна Каленца, основатель музея “Каленц”, профессор Ереванской академии художеств, художник Саро Каленц отметил: “Идея создать музей Каленца возникла сразу после его смерти, когда нас посетил мэр Еревана. Однако, идея так и оставалось идей на протяжении 42 лет. Семья Каленца решила создать его музей собственными средствами и при помощи культурного фонда “Каленц” в двухкомнатной квартире-мастерской художника”.
По словам Саро Каленца, музей в течение года представит работы разных периодов творчества Арутяна Каленца. Кроме того, он всегда будет поощрять разные проекты, которые пройдут в музее.
Председатель культурного фонда “Каленц”, директор музея Арутюна Каленца Лариса Катасанова в свою очередь отметила, что фонд действует с 2008 года, цель которого способствовать созданию музея.

“В двухэтажной квартире очень удобно представить работы художника. Экспозиция музея составлена из 400 работ Арутюна Каленца. На первом этаже посетители смогут увидеть работы Арутюна, а на втором – его жены Армине Каленц”, - сообщила она.
--------------------------------------------------------------
ЕРЕВАН, 17 МАЯ, АРМЕНПРЕСС. В рамках акции «Музейная ночь» президент Армении Серж Саргсян посетил в минувшую субботу музей «Каленц» в Ереване, который открылся 27 апреля этого года. Как сообщила Арменпресс директор музея Лариса Катасанова, после смерти художника Арутюна Каленца его семья решила создать этот музей. В музее хранятся более 1000 работ Арутюна Каленца и Армине Каленц, 300 из них представлены в постоянной экспозиции.

«Для нас большая честь, что президент РА сегодня посетил наш музей. Мы с удовольствием представим ему искусство А.Каленцов», - сказала директор музея. Министр культуры РА Асмик Погосян, почеркнув важность открытия музея, отметила, что число посетителей свидетельствует о том, что этот музей нужен общественности. При содействии министерства в музее будут организованы мероприятия, посвященные 100-летию Арутюна Каленца и 90-летию Армине Каленц.

[Евгений]

Просто интересное интервью,за 2009 год ,мне понравилось....(Е.А.)
----------------------------------------------------------------------
Автор : Левон Блбулян
В одном из самых престижных московских выставочных залов около двух недель демонстрировались работы народного художника Армении и СССР Никогайоса Никогосяна. Я посетил 90-летнего художника в его пятиэтажном московском особняке. Вскоре здесь начнет действовать Дом‑музей мастера.

- На моей последней выставке были представлены работы самых разных лет - 60 скульптур, около 150 полотен, и словно вся моя жизнь, весь мой творческий путь прошли перед глазами…
- Живописных работ почти втрое больше скульптур? Но ведь все знают вас как скульптора!
- Что и говорить, я начинал со скульптуры, добился признания и наград благодаря работам в этом жанре. Но с первых же творческих шагов еще и рисовал, причем у меня был твердый принцип: в обоих жанрах никому не подражать, показать свое собственное лицо. Как-то раз, когда я был еще в Ереване, Сарьян сказал: «Эй, парень, я слышал, ты еще и рисуешь? Принес бы, показал, что ты там делаешь». А я в шутку ответил: «Вы уже всех армянских художников «испортили», так теперь и до меня очередь дошла?». Он засмеялся. Но в моей шутке была доля правды: в тот период большая часть наших художников, особенно молодежь, находилась под мощным влиянием Сарьяна, причем в основном копировали его. Я, кажется, сумел избежать этого, хотя был с Сарьяном близок: он восемь раз рисовал меня, я шесть раз ваял и рисовал его.
- В каких взаимоотношениях находятся в вашем искусстве скульптура и живопись?

Читать дальше... 

- По разным поводам я говорил, что скульптура - моя жена, а живопись - любовница. Скульп­­тура заботится обо мне, приносит деньги, обеспечивает хлеб, а к живописи я сам отношусь с вниманием и заботой, не жалею денег на краски и холст, на заказ красивых рам - ну, как бы «втайне» от скульптуры провожу с живописью время. Но с годами я настолько увлекся красками, что… женился на любовнице. Сейчас большую часть времени я провожу с ней. 28 из представленных на выставке картин я создал именно в этом году. Рисуя, я долгое время продолжал работать как скульптор, стремясь и на полотне выразить трехмерную форму.

- Можно ли сказать, что теперь уже живопись «заботится» о вас?

- Мои картины ценятся, удостаиваются внимания, многие хотят их иметь, но чем дальше, тем с большим трудом я расстаюсь с ними. Вот как раз недавно пришел один известный коллекционер, выбрал картину, и мы пришли к согласию, что он заплатит за нее 20 тысяч долларов. Половину дал сразу, а остальное обещал принести через три дня. Эти три дня я места себе не находил, ни сна, ни покоя не было, словно у меня собирались забрать и увезти родного ребенка. И когда он пришел за картиной, я вернул ему конверт и сказал, что не могу продать эту картину.

- Тем не менее значительная часть вашей долгой жизни была временем подлинного служения скульп­туре, и не говорить о ней сегодня невозможно. Какие из этих своих произведений вы считаете особенно важными, определяющими?

- Многие из моих произведений известны в Армении, в Рос­сии, за рубежом. Я много раз слышал от своих соотечественников, что они не представляют себе Ереван без памятников Ча­ренцу и Налбандяну, и это, конечно, льстит моему самолюбию художника. Я горд тем, что мой памятник Аветику Исаа­кяну, за который я в 1977-м удостоился государственной премии, стал неотъемлемой частицей и почти что одним из символов Гюмри. Могу отметить и большую композицию перед Дворцом науки и культуры в Варшаве, 12 скульптур на площади Восстания в Москве или скульптуру, украшающую фасад высотного здания на Куд­ринской площади. Все они по-своему дороги мне. Одним из моих важных принципов в скульптуре всегда было стремление к простоте и величию. Я изначально чувствовал, что от природы мне дарованы соответствующие моей натуре сила и энергия, способность оставаться верным своим идеям и принципам, постоянно обновляться в своем творчестве, и я старался по возможности реализовать все это. А с годами все больше и больше убеждался, что совершенно прав был Паруйр Севак, когда, побывав в одной из мастерских и внимательно осмотрев все находившиеся там работы, сказал: «Работы, находящиеся в мастерской скульптора, всегда лучше тех, что стоят на улицах и площадях, потому что они рождаются под диктовку души и сердца, свободно и смело - на них не давят требования и диктат заказа».

- В вашей мастерской по большей части портреты - живописные и скульптурные…

- Потому что для меня всегда интересней и приятней было раскрывать, выявлять сущность людей, а через них - и самого себя. Скажем, что означает скульптурный портрет? Это в первую очередь характер человека, его внутренний мир. А также тот прин­цип, тот особый скульптурный язык, с помощью которого находит решение данная вещь. Часто камень сам подсказывает решение - ты только должен услышать и найти свою мелодию. Я всегда чувствовал особую близость к камню, что в первую очередь объясняется, разумеется, моими корнями, генами. Ведь наши предки возводили из камня великолепные храмы и церкви. А меня родило, создало прежде всего мое родное село. У живописи - язык иной: здесь все определяет сила цвета. В Москве я не могу рисовать пейзажи - настолько здесь все серо и однообразно. Поэтому-то я и предпочитаю портрет. А краски я воспринимаю-ощущаю через Армению - корнями я весь в армянской земле и во мне живут ее краски. Каждый человек для меня - своего рода театр, я вижу в нем драматургию жизни, множество прекрасных историй, противоречивых сюжетов и бурные страсти.

- Судя по этим портретам, скульптурам и бюстам, вашими гостями были многие знаменитые люди - Ованес Баграмян, Гоар Гас­­парян, Майя Плисецкая, Ка­пи­ца, Мартирос Сарьян, Луи Арагон…

- Да, мне выпало счастье близко общаться с ними и многими другими, а также наслаждаться дружбой с иными из них. Что и говорить, от каждого я научился чему-то, благодаря общению с ними с новых сторон узнавал жизнь и мир. У каждого из них была своя сложная судьба и жизнь. В Ереване я был очень близок с Грачья Ачаряном, Дереником Демир­чяном, Грачья Нерсисяном. А в Арус Восканян я, честно говоря, был влюблен без памяти, как-то раз даже поспорил из-за нее с Чаренцем, и дело чуть было не дошло до драки... Когда Чаренца уже не было, Арус Восканян передала мне рукописный листок посвященного ей стихотворения и попросила спрятать: в те дни она жила в постоянной тревоге и ожидании ареста. Больше месяца я прятал этот листок под своим матрасом, а когда опасность миновала, вернул ей. Потом Рубен Зарян опубликовал его. Годы спустя, когда я ваял скульптуру Чаренца, я вспоминал об этом, о том, как высоко ценила Арус его гений, его величие. Кто знает, может, и поэтому памятник вышел удачным... Мне кажется, я больше не создавал скульптур такого масштаба.

- Несколько слов о вашей семье…

- Моя жена Этери - первый, главный и беспристрастный оценщик моих работ. Она не специалист, но я всецело доверяю ее вкусу и искренности. А своими детьми я горжусь. Мой сын Давид - известный физик, доктор, профессор. Вот уже многие годы он работает в Ирландии, возглавляет крупное научное учреждение. Мариам - искусствовед, автор многих замечательных статей, знает восемь языков, работает в центре реставрации картин. Гаяне - представитель крупной иностранной фирмы, другая дочь, Нана, художник - ткет гобелены. Кстати, ее муж Саро Каленц - сын известных в Арме­нии художников Арутюна и Арми­не Каленцев. Но особенно я горжусь своим любимым внуком Арутю­ном. Вот уже 15 лет он живет в Берлине, талант­ливый художник, а также умелый организатор выставок. Есть у меня и крестный сын - Армен, известный в Моск­ве специалист по световой рекламе. Я воспитал его в армянском духе, женил на армянке и не ставлю разницы между ним и другими своими д­етьми.

кстати
А в Арус Восканян я, честно говоря, был влюблен без памяти, и для меня, 20-летнего парня, было большим счастьем дарованное ею мне право провожать ее домой после представлений. Ради нее я поступил в театр реквизитором. Как-то раз даже поспорил из-за нее с Чаренцем, и дело чуть было не дошло до драки...
http://www.hayafisha.ru/exhibition/interview/355.html
Никогайос Никогосян на форуме http://forum.artinvestment.ru/showpo...&postcount=129

1.Никогайос Никогосян