41 Антикварный Салон. Октябрь 2016 года

[Konstantin]

Ядерная зима 41-го Антикварного Салона.

В принципе, после такого названия статьи, об итогах Салона, можно уже ничего и не писать – и так всё ясно.
- Всё плохо?
- Да, всё плохо.
- Посетителей мало?
- Да, посетителей мало.
- Покупателей ещё меньше?
- Покупателей совсем нет.
- В чём причина?
Ответы на вопрос о причинах неудачного Салона, казалось бы, лежат на поверхности:
1. Падение покупательской способности, широких масс вообще и коллекционеров в частности.
2. Неуверенность в завтрашнем дне у всех и главное у тех, кто все же, сохранил эту самую покупательскую способность.
3. Количество желающих что-то купить, сильно меньше количества желающих что-то продать.
Думаете, так отвечали участники Салона?
А вот и нет.
Они на первое место поставили проблему с парковкой. Получается почти, как у классика, только у него людей испортил квартирный вопрос, а в нашем случае покупателя подкосила парковка. Не слишком ли простое объяснение, для сложных процессов в стране и в Москве? Тот случай, когда за деревьями не видно леса. Конечно сложности с парковкой, с отсутствием рекламы, и прочим стандартным набором претензий в адрес устроителей Салона обоснованы. Конечно, отстоять на въезд к ЦДХ полтора-два часа смогли не все, и многие матюкнувшись, развернули свои лексусы и мерседесы прочь из очереди. Но к кому претензии? Только к ЦДХа ? А по всему центу Москвы это не так? Вместо парковок, какие-то бесконечные велосипедные дорожки, по которым никто не ездит, и широченные тротуары по которым никто не ходит. И как следствие – закрываются магазины, рестораны, и офисы. Это нашего брата антиквара не возмущает? Не нужно смешивать, скажет мне какой-нибудь ура патриот. Разве это не для пользы Москвичей? Разве не стала Москва красивее? А пробки? Посмотрите, воскликнет всё тот же ура патриот – Москва же поехала на 30 % лучше, жаль только цены маленькие за парковку назначили, поднять бы в трое, так Москва бы вообще полетела. Такому ура патриоту я бы мог пересказать один интересный разговор с одним, как оказалось, очень знающим человеком, произошедшим ровно три года назад.
Он сказал мне:
- Центр сделают для своих.
- В смысле, не понял я? Силой всех переселят, а въезд запретят?
- Нет, зачем? Сделают всё дорого, и неудобно – вот сами все и переедут.
После такого разговора, обещание В. В. Бычкова, директора ЦДХ, пожизненно бесплатно допускать к участию в Салоне того, кто поможет с парковкой, кажутся жадностью. Тут не бесплатное участие предлагать нужно, а долю в бизнесе. Если ничего не изменится, то не только Салоны заглохнут, но и львиная доля арендодателей съедет из ЦДХ, и разговоры такие уже идут.
Итак Салон:
Первое что изменилось в уже ставших привычными жалобах на жизнь, это выводы – «Больше мы в Салонах участвовать не будем». Да, вот так категорично. Не жалобы на жизнь и сослагательные – «Будем сильно думать, принимать ли участие в следующем», а вот так резко – «Хватит, наигрались». С учётом того, что уже в этом 41-м Салоне мы недосчитались некоторых вечных участников, эти слова об отказе, звучат совсем не пустой угрозой. Да и зачем участвовать, если нет покупателей? Пообщаться между собой? Кстати, почему нет, общение в течении недели с коллегами по цеху, тоже полезно, но не за эти деньги. Средняя цена стенда в вип зоне второго этажа, стоит в районе 10 000 $, а за такие деньги сейчас, народ общаться не готов. За какие готов? – 2000-3000 $ и не больше. Так что те, кто всё-таки рассматривают варианты участия в следующих Салонах, говорят, что точно сократят свои экспозиции. А куда уж меньше? И так из Салона в Салон живописи всё меньше и меньше. Прикладное и фарфор из года в год отъедают пространство второго этажа. Может быть так и надо? Может быть, ну её эту живопись? Тем более, что по некоторым рассказам у фарфора и ДПИ (и конечно у ювелирки) всё было как раз неплохо. Оговоримся, правда, что речь идёт о дорогом, авторском фарфоре в серьёзном ценовом диапазоне от нескольких десятков (и даже до сотен) тысяч долларов за предмет, в бюджетном-то диапазоне 500 – 1 500 $ тоже всё было печально. Однако вернёмся к живописи, что говорят участники о продажах: - «Русское искусство ноль, советское чуть-чуть, европейское почти ноль». Яркая фраза, но хотелось бы конкретики. Что значит ноль, и что значит чуть-чуть? Ноль это несколько продаж до 20 – 40 т. $ и то исключительно своим клиентам, которых буквально за руку удалось привести на стенд. Чуть-чуть советского - это 5-7 продаж до 3000 $ (а скорее до 2000 $) каждая, и опять же, исключительно своим клиентам. Неужели не было ничего крупнее? Неизвестно, но кроме слуха о том, что кто-то продал Айвазовского, больше ничего. С трудом удалось выудить размер – небольшой в районе 30-50 см., и с ещё большим трудом, выспросить цену – до 100 000 $.
И всё.
Всё?
Да, всё.
Выводы:
Салон не просто один из самых худших, а самый худший за последние лет восемь.
На вопрос к участникам – Почему вы думали, что будет не так? Почему ситуация в антикварном бизнесе должна чем-то отличаться от ситуации в стране?
Ответ – «Понадеялись на чудо».
Но чуда, увы, не случилось.
Вместо чуда, эхом разносятся слова, ещё одного классика: - Денег нет, но вы держитесь…
Ну, так и держитесь…