Арт-новости

[Хранитель укропа]

Формулы мадоннари

Голландия, Италия, США, Колумбия, Арабские Эмираты, Тунис, Азербайджан, Белоруссия, Казахстан и Россия — на улицах городов этих стран художник, известный как Philippenzo Madonnaro, уже успел оставить свои оптические иллюзии мелом и акрилом. МОСЛЕНТА побывала в авторской мастерской, разместившейся в творческом кластере бывшего завода «Кристалл», и поговорила с Филиппом (так он просит себя называть) о техниках современного стрит-арта, его новой работе в столице и московских «лужах».

Яна Кремнёва
«Мадоннари» — так называли себя средневековые художники Италии, рисующие на мостовых. Но в историю современного стрит-арта Филипп скорее вписан как один из основоположников жанра уличного 3D-рисунка в России. Почти за 10 лет он и рисовал на фестивалях, и устанавливал мировой рекорд, и напоминал коммунальным службам о том, что в Волгограде неплохо бы отремонтировать дороги, — все с помощью оптического обмана.

Осмысленная иллюзия

— Филипп, расскажи, как ты «обманываешь» своего зрителя, то есть вывел ли ты формулу построения 3D-рисунка?
Мне всегда было интересно докопаться до сути и понять, в чем математическая сущность иллюзии.
Я вывел формулу, по которой должно искажаться вертикальное изображение, чтобы оно становилось таковым с заданного ракурса.

Например, первый рисунок, который я сделал в Волгограде — Кубик Рубика, — был рассчитан математически, все его координаты. Я получил инженерное образование, а в школьные годы занимался с преподавателями Архитектурно-строительной академии. Наверное, это и повлияло на склад ума.

— Для художника, который работает с 3D, важно рисовать по определенным правилам? Или в технической части работы есть место эксперименту?
Базовый закон давно известен и отработан. Чтобы получить 3D-иллюзию, важны две вещи: правильно искаженная геометрия и работа со светом, тенью, бликами, полутонами. Например, выбираешь источник света в каком-то углу. Ближайшая сторона рисунка будет более освещенной, и так далее. Здорово, если фотографировать такую работу ты будешь в момент естественного освещения с той стороны, где ты расположил свет на рисунке.
Но когда я только начал рисовать, отрабатывал приемы прорисовки разных поверхностей — каменной, стеклянной, водяной. Когда геометрический аспект, то есть анаморфоз, полностью изучен, не приходится экспериментировать, как в первое время. В работе над техникой рисования, сюжетами, со сложными поверхностями по-прежнему интересно придумывать что-то новое.

— В США ты трудился над рисунком, который стал самой крупной художественной иллюзией в мире. Расскажи подробнее, как это было.
Вместе с несколькими десятками художников и примерно столькими же волонтерами мы писали акулу-мегалодона еще в 2014 г. Рисовали примерно 2 недели на заброшенной взлетно-посадочной полосе, прямо в аэропорту. А потом каждый делал свою работу. В том же аэропорту на следующий год создавали второй крупнейший в мире 3D-рисунок с древнегреческим Бахусом.

Но у нас почему-то любят соревноваться в том, «кто больше». Лучше бы боролись за то, «чей рисунок осмысленнее».

— За границей проходят фестивали объемного рисунка. Ты, например, участвовал в таком в Дубае, в колумбийской Боготе, в американском Венисе. В Москве, кажется, крупного фестиваля еще не было. У нас почти нет мастеров объемного рисунка?
Дело в том, что этот жанр до сих пор у нас не развит. В Москве проходили локальные конкурсы, например, в Бабушкинском парке, «Лужниках». В Питере были «Краски Петербурга». Думаю, в России просто нет денег, чтобы пригласить западных художников, но необязательно рисовать на фестивалях. Я делаю это просто на улицах разных городов России. Например, часто рисую в родном Волгограде. Не поддерживаю идею о том, что нужно уезжать с концами. Тогда регионы не будут развиваться, нужно отдавать и стараться сеять там новые идеи.

Читать дальше... 

Техника стрит-арта

— Недавно зеркальная надпись «Батя не жюжжи», сделанная тобой, появилась на Маросейке на территории центра Artplay и «Винзавода» и продолжает появляться в других местах города. С растяжкой, на которой были такие же слова, ты в этом году возглавил первомайскую «Монстрацию» в Волгограде. Расшифруй послание, которое ты оставляешь на улицах москвичам.
Во-первых, это звучит забавно и слегка по-хулигански. Прохожие, рассматривая надписи, улыбаются и фотографируют их. Однако, как и во многих лозунгах «Монстрации», помимо напускной придурковатости, здесь есть и смысловое зерно.

Мой месседж относится к тенденции, которая еще раз была обозначена после митингов 26 марта и 12 июня, когда вдруг оказалось, что современная молодежь — это не какое-то потерянное поколение, которое сидит и ничем, кроме компьютерных игр, спиннеров и идиотских реалити-шоу, не интересуется, а люди, созревшие для мира, открытые ему и живущие другими ценностями.

Мы делаем актуальное искусство, участвуем в социальных и политических проектах, занимаемся волонтерской работой и баллотируемся в муниципальные депутаты. Мы имеем доступ к информации, активно общаемся и путешествуем, ясно понимаем происходящее вокруг и отчетливо чувствуем, если в нем есть фальшь.

На митинги вышли в основном люди от 20 до 30 лет — самый прогрессивный слой. Обнаружилась огромная пропасть.

Пренебрежительное обращение «не жюжжи» — это сигнал о том, что жить по-старому, в реальности, где все вокруг коррумпировано и скомпрометировано, общественные институты развалились, отсутствуют внятные социальные лифты, а повсеместно насаждаются великодержавный бред и какое-то средневековое мракобесие, мы, молодое поколение, не хотим и давно не мыслим категориями, которые навязываются предыдущим поколением. Сейчас я работаю над серией картин, а также готовлю уличные плакаты для Москвы, в которых будет заложен тот же посыл, только с помощью рисунка в моей новой технике.

— Получается, ты сейчас экспериментируешь с приемами, в том числе и для стрит-арт работ в Москве. Какими они будут?
Новую технику своей работы я придумал еще несколько лет назад во время обучения в Британской высшей школе дизайна. Сделал деревянную матрицу с многочисленными отверстиями, через которые я с определенной высоты с помощью пипетки капаю краску, и назвал это «техникой высокого дриппинга».

Внешне это похоже на макропуантилизм (рисование цветными точками без смешивания красок), а технически — нечто среднее между дриппингом художника Джексона Поллока, который брызгал краской на холст с ведомой только ему динамикой, и струйной печатью. Я подготавливаю эскиз, разбивая изображение на гаммы цветовых оттенков, которые смешиваю вручную, и высчитываю координату для каждой капли краски. Несмотря на то что процесс определенным образом структурирован, остается определенная доля хаоса и непредсказуемости, ведь невозможно спрогнозировать, как капля размажется при столкновении с холстом или бумагой, как смешаются соседние кляксы.

Иными словами, суть моего искусства подобна сути всей нашей жизни — управление неуправляемым.

— Ты уже сделал первую серию работ для московских улиц в этой технике?
Выполнил несколько черепов с золотыми зубами на холстах. Похожие изображения буду делать для стрит-арта только на бумаге. Назвал первую серию «опыт».

Хотелось передать мысль о том, что все усвоенные за жизнь знания и умения равноценны золотой коронке после смерти — с каждым человеком останется только его опыт.

Это имеет отношение все к той же теме «батя не жюжжи».

— Филипп, ты сейчас готовишься подарить московской улице не только плакаты, но и новый 3D-рисунок, где именно он может появиться?
Скорее всего, это будет в каком-то парке. Но точно сказать не могу, где размещу работу. Хотелось бы сделать рисунок, пока в Москве установилась неплохая погода. Его ведь придется рисовать несколько дней примерно по 7-8 часов. Эскиз, кстати, готов. Есть желание и несколько луж здесь налить.

— Их пока в Москве хватает. Твои будут не из воды?
Это уличная магия. Я беру обычную воду и наливаю ее в нарисованную форму. Используется специальный химический состав, который не дает воде выйти за пределы намеченного контура. Такие декоративные лужи я уже оставлял в Нью-Йорке и Волгограде. Получалось что-то аномальное, то, что не может создать природа. Для Москвы это как раз напоминание об аномальном с точки зрения погоды лете.