Выставка «Ленинградский андеграунд»

[Угрюмый]

Статья из газеты «Коммерсантъ» (по ссылке есть пара фотографий)

Живописное подполье

"Ленинградский андеграунд" показали в Новом музее

Прошедший и нынешний годы отмечены очередным юбилеем, важность которого с годами все не уменьшается: 40 лет назад возникло движение художников-нонконформистов — тех, кто не входил в официальный Союз художников с его обязательной (по крайней мере на словах) приверженностью соцреализму. Выставка в петербургском Новом музее посвящена трем годам, ставшим решающими для современного русского искусства, историю которого можно отсчитывать с этого времени. События сменяли друг друга и шли плотной чередой в Москве и Ленинграде с осени 1974-го по лето 1976-го. Первой была выставка московских художников на пустыре в Беляево в сентябре 1974 года — из-за способа, каким ее разгоняли, она вошла в историю под названием "бульдозерной". А уже через три месяца последовал разрешенный властями большой показ работ ленинградских нонконформистов в ДК имени Газа, который собрал 52 авторов и длился четыре дня.
Инициатор нынешнего проекта в Новом музее Исаак Кушнир был одним из тех, кто на морозе стоял на эту выставку в очереди, начинавшейся прямо от выхода из метро "Кировский завод". По собственному признанию, он увлекся искусством именно благодаря увиденному тогда — стал коллекционером, а затем решил сохранить память о художниках в серии альбомов "Авангард на Неве", где за последние 15 лет вышло больше 40 книг.
В залах Нового музея более 200 работ, которые поместились плотной, почти шпалерной развеской, что идет только на пользу представленному искусству и соответствует духу времени, когда на ограниченные площади выставочных стендов надо было вместить как можно больше картин. Первый выход на публику мог оказаться и последним, так что история о художнике, пришедшем на открытие выставки с сухарями и тюремной скаткой, которая воспринимается сейчас анекдотически, была характерной чертой тогдашней действительности.
Выставка несет понятный отпечаток вкусов и пристрастий своего куратора, но все же Исаак Кушнир верен идее формирования экспозиции из произведений тех лет и, насколько это возможно, старается выдерживать исторический принцип — всего несколько авторов представлены поздними работами 1990-х или же последних годов. Хотя много произведений есть в Русском музее, Музее истории города или петербургском "Манеже", практически все в Новом музее собрано из частных коллекций. Есть две картины Михаила Шемякина, не принимавшего участия в тогдашних событиях, как и художники из "Ордена нищенствующих живописцев" во главе с Александром Арефьевым, которые проявляли в те годы стойкий даже на общем фоне нонконформизм, но без всех них "Ленинградский андеграунд" был бы неполным.
Те самые исторические работы, висевшие в залах ДК,— в экспозиции их около 30 — помечены почему-то квадратиком красного цвета рядом с этикеткой, как на арт-ярмарках обозначают продажу. Конечно, искусство этого времени давно приобрело статус "нового антиквариата" и стало предметом внимания коллекционеров и галерей: только в Петербурге на нонконформистах специализируются, не считая самого Нового музея — публичной коллекции мецената Аслана Чехоева, две крупные галереи.
Сейчас трудно это представить, но художественная мода в Ленинграде 1970-х годов едва ли не поровну делилась между русским сезаннизмом, воспринятым через группу "Круг" и других художников 1930-х годов, и анилиновым сюрреализмом. Тем заметнее в экспозиции отдельные мастера, сформировавшиеся оригинальные художники, уже в эти годы нашедшие свой художественный язык. Зрительское внимание на выставке мощно притягивают Юрий Дышленко, Игорь Иванов, Евгений Михнов-Войтенко, Владимир Овчинников, Евгений Рухин.
Именно смерть Рухина при пожаре в мастерской в мае 1976 года знаменовала конец важного этапа в ленинградском неофициальном искусстве: 1 июня художники попытались выйти с картинами к Петропавловской крепости, но были задержаны милицией. В следующие два года в эмиграцию уехали десятки участников выставок в ДК имени Газа и "Невском".
Портреты почти всех участников в каталоге, также вышедшем под маркой "Авангард на Неве", взяты с групповых фото, сделанных на тех самых двух выставках. Первое поколение петербургского современного искусства выглядит на этих фотографиях таким, каким и должно быть: успешные вместе с мало кому теперь известными, молодые — и все в ожидании будущего.

Подробнее:http://www.kommersant.ru/doc/2667914

[Хранитель укропа]

Есть и другие статьи на эту тему

"Ленинградский андеграунд": корифеи уходят

Татьяна Вольтская

В петербургском Новом музее открылась выставка, посвященная 40-летию первых выставок неофициального искусства – "Ленинградский андеграунд". Незадолго до ее открытия из жизни ушел один из столпов ленинградского художественного андеграунда Владимир Овчинников.

40 лет "газоневской культуре" – этому событию посвящена уникальная выставка в Новом музее на 6-й линии Васильевского острова: 200 работ 97 художников, собранные из 50 музейных и частных коллекций стараниями куратора выставки Исаака Кушнира.
Картины-памятники, картины-символы 70-х годов, когда в Советском Союзе вырвалось на свет свободное искусство, долго зревшее, бурлившее, кипевшее, ускользавшее из тисков социалистического реализма.
200 работ:
- Александра Арефьева,
- Владлена Гаврильчика,
- Владимира Овчинникова,
- Глеба Богомолова,
- Геннадия Устюгова,
- Наталии Жилиной,
- Геннадия Зубкова,
- Евгения Абезгауза,
- Андрея Генадиева,
- Дмитрия Шагина и многих других – участников первых ленинградских выставок неофициального искусства, прошедших в ДК имени Газа в 1974 и в ДК "Невский" в 1975-м.

Исаак Кушнир: "Такого вернисажа не было лет 30-40, это действительно событие, и я очень рад, что мне удалось собрать столько работ. Я собрал не только непосредственных участников этих двух выставок, но и тех, кто участвовал в процессе, во всех событиях, но по тем или иным причинам так и не смог выставиться. Движение это насчитывало больше 100 человек, но я включил сюда еще около 10 художников, которые активно работали в 60–70-е годы, составляли цвет нашей культуры, но в выставках не участвовали, например:
- Михнов-Войтенко,
- Валентин Левитин,
- Валентин Громов,
- Рихард Васме,
- Соломон Росин – они не выставлялись ни в ДК Газа, ни в ДК "Невский", но они варились в общем котле, они – часть ленинградского андеграунда.

Читать дальше... 

Исаак Кушнир 37 лет проработал инженером на заводе "Электросила". В 1974 г. он побывал на выставке художников-нонконформистов в ДК Газа, и, по его собственному признанию, для него открылся новый мир. Он стал собирателем и пропагандистом свободного искусства, запустил успешный издательский проект "Авангард на Неве".

– У нашего народа короткая память, а этот период называют вторым русским авангардом. Я не связываю его с протестным, антисоветским движением – это был художественный прорыв, художники захотели быть самими собой, писать то, что их волнует, о настоящем, о чувственном, об эмоциональном, и не руководствоваться установленным табу социалистического реализма. Ленинград – "город трех революций", поэтому гайки здесь были закручены гораздо сильнее, чем в Москве, где чувствовался воздух свободы, куда доходили какие-то журналы, какие-то альбомы по искусству. Люди знали, что в мире происходят открытия, формируются разные тенденции, все уже выросли из примитивного соцреализма. В Москве выставки были неразрешенными. Все приемчики, какие были 40 лет назад, такие и остались – сейчас, когда намечается телемост с каким-то политиком, так сразу в зале гаснет свет, или говорят – зал заминирован, покиньте помещение. И тогда было то же самое: люди хотели выставить картины на пустырях в Измайлово, в Беляево, и тут же выяснялось, что именно сейчас тут будет благоустройство, озеленение, выезжали бульдозеры, поливальные машины, давили картины, давили их авторов. В оргкомитете московских "бульдозерных" выставок были два наших художника – Женя Рухин и Юра Жарких, и, учитывая печальный московский опыт, было принято решение о переговорах с властью. В результате на три самых темных дня в году, с 22 декабря 1974 года разрешили сделать первую выставку неофициальных художников в ДК Газа. Вторая выставка, в сентябре 1975 в ДК "Невский" получилась более качественная: там, в отличие от первой, был отбор. А вообще это была нравственная, гражданская акция – выставиться, это было если не подвигом, то все же героическим актом со стороны 54 участников первой выставки в ДК Газа.

На выставке крутится старый документальный фильм о неофициальных художниках 70-х, голос за кадром говорит о том, что многих из них давно уже нет: кто-то умер в Париже, кто-то покончил с собой, вернувшись на родину, и таких было очень много – тех, кого КГБ вынудил уехать из страны, кто не нашел себя ни за границей, ни потом, когда появилась возможность вернуться на родину. Но большинство все-таки состоялось, и не просто состоялось – их работы стали гордостью отечественного изобразительного искусства. Исаак Кушнир сожалеет, что ряды художников редеют, что многие уже так стары и больны, что даже не смогли прийти на вернисаж, а многие до него просто не дожили. Среди них – замечательный художник Владимир Овчинников, один из основоположников ленинградского художественного андеграунда. Его не стало совсем недавно, 24 января.

Человеку, выросшему в Советском Союзе, не надо объяснять, почему Владимир Овчинников художник подпольный: слишком далека его стилистика от генеральной линии соцреализма. Он участвовал в знаменитой "выставке такелажников" 1964 г., а потом, через 10 лет выступил уже как организатор выставок в ДК имени Газа и в ДК "Невский". После падения коммунистического режима у Владимира Овчинникова было около 300 выставок в разных странах мира.

Кто хоть раз видел его картины, уже никогда не спутает его ни с кем другим: это совершенно особый мир, особая манера – плотные резиновые фигуры людей, ангелов, кентавров – танцующих, пьющих, готовящих еду, занятых тысячей дел, и повседневных, и не очень. В бытовые сценки незаметно вплетаются библейские сюжеты, сквозь них прорастают древнегреческие мифы, и все это пробивается сквозь корку советского быта, рождая острое ощущение абсурда. На одной картине человек играет в шахматы со своим отражением в зеркале: на окне решетка, за спиной санитар. Иногда кажется, что и остальные холсты – продолжение партии безумного гроссмейстера, что персонажи других сюжетов – сбежавшие фигуры с опрокинувшейся доски.

Зав.отделом современных течений Государственного Русского музея Александр Боровский: Нельзя сказать, что Владимир Овчинников был недооценен, его работы есть в Русском музее и в Третьяковке. Он был абсолютно культовой фигурой. Интересный, поджарый, красивый, в меру традиционный, в меру авангардный. Автор своего мира изолированного, его персонажи – святые, блудницы, бомжи, инвалиды – и все из питерского мира, как-то они там жили, разводили костры, огородничали, плавали на льдинах. Но в последнее время мир его героев стал каким-то холодным, отчаяние в нем появилось. В нем уже не было прежнего дружелюбия 60–70-х годов, естественности бытования мифологических образов.

Художник Ю.Рыбаков: "Мастерскую Владимир Овчинников имел в знаменитом доме на Пушкинской, 10.
Овчинников был одним из создателей и душой первого товарищества неофициальных художников, появившегося в 1974 году и когда начались репрессии против свободных художников, для него это было тяжелым ударом. Но эмигрировать он никогда не думал. Россия для него была домом, из которого нельзя уходить из-за каких-то проблем. Володя всегда был не только большим художником, но и нравственным авторитетом. Он стоял у истоков ТЭВа – Товарищества экспериментальных выставок, в 80-е годы, участвовал в ТЭИИ – Товариществе экспериментального изобразительного искусства. Позже его работы продавались на аукционах за огромные деньги, когда они ему уже не принадлежали: они были проданы за гроши в период неустроенности и полного безденежья. Его работы – это необычная грань между реальностью и абсурдом, его любимый персонаж – это ангел посреди советского быта. Ангел, сидящий пригорюнившись у стены Петропавловской крепости, ангел посреди рабочих, укладывающих рельсы, в треухах и валенках. Из-за этого его работы подвергались цензуре, приходила комиссия перед выставкой – что, ангел? Никогда! Но мы стояли друг за друга, бились за каждую работу. В последние годы мастерские у нас были рядом, я часто его встречал, меня всегда радовала его добрая улыбка. Он ведь не сказал ни одного худого слова ни про одного художника. Теплый был человек".

Воспоминания о худ. В. Овчинникове http://flashvideo.rferl.org/clips/RU...mp3?download=1

Одной из центральных фигур нонконформистского искусства считает Владимира Овчинникова искусствовед Любовь Гуревич:
– Он не только участвовал в "выставке такелажников", в его мастерской в Кустарном переулке была первая квартирная выставка "с открытой дверью", то есть не для своих, на нее мог прийти любой. И для выставки в ДК имени Газа он работы отбирал. Но для меня он интереснее тем, что создал собственную манеру, совершенно оригинальную. И этот тот редкий случай, когда художник не имел образования, причем сознательно не хотел его получать, он потом объяснял, что образование могло на него повлиять, а он не чувствовал себя в силах противостоять нивелировке образования. Учитель у него был своеобразный, тот же, что и у Шемякина, Симеошников. Хотя Овчинников начал работать еще в 50-е годы, манеру свою он создал довольно поздно – где-то к началу 70-х годов. Это острая, выпуклая манера с персонажами, созданными по одному типу, притча о советской действительности, которая предстает как нечто сырое, холодное, убогое, отсталое, инертное, абсурдное и мрачно-комическое. И еще он мастер придумывать сюжеты, в этой действительности иногда разыгрываются ветхозаветные и новозаветные сцены. Например, святой Себастьян, привязанный к столбу электропередач, которого расстреливают люди в милицейских фуражках. Или "благовещение" – баба на коленях стоит во дворе, и к ней прилетел ангел. Но ангел тоже такой – с иронией сделан, с алюминиевыми крыльями – такого могли помыслить все эти персонажи в ватниках и ушанках зимой и летом. Мне кажется иногда, что его работы – это пародия на миф о России, где живут нищие духом, но зато здесь творится священная история, к ним прилетают ангелы. На одной из картин ангел лежит связанный, а над ним сидим мужик с вилами, в огромных сапогах, думает, что с этим ангелом дальше делать. А в жизни Володя был всегда ласковый, приятный в общении, совершенно не похожий на распространенный тип истеричных художников. Хороший был человек".

Для плаката, выпущенного к выставке "Ленинградский андеграунд", была выбрана картина именно Владимира Овчинникова: рыбаки в валенках окружают лунку, на льду колбаса и водка, за спиной – забитая досками церковь, избы, заборы, столбы. Все вместе – красота, а стало быть, вещь, отчетливо враждебная самому составу советского воздуха, серого и пыльного, как бетон.

Владимир Овчинников. "Ангел у телескопа" (2007)

[Хранитель укропа]

Сообщение от Угрюмый

Статья из газеты «Коммерсантъ» (по ссылке есть пара фотографий)

Кому интересно.. фото: