24 ноября 1864 года родился Тулуз-Лотрек

[Артём]

Анри́ Мари́ Раймо́н де Тулу́з-Лотре́к-Монфа́, граф (фр. Henri Marie Raymond comte de Toulouse-Lautrec Monfa, 24 ноября 1864, Альби — 9 сентября 1901, замок де Мальроме, Жиронда) — французский живописец, постимпрессионист.
Анри де Тулуз-Лотрек родился 24 ноября 1864 года в Альби, на юго-западе Франции. Он был единственным ребенком в одной из самых знаменитых аристократических семей Франции. Родословная Тулуз-Лотреков простиралась на тысячу лет в глубь времен.

Читать дальше... 

Семья Лотреков владела несколькими домами. Большую часть времени мальчик проводил в замке Боек, неподалеку от Альби. Подобно многим аристократическим отпрыскам, он увлекался лошадьми и собаками и с детства рисовал животных (как, впрочем, и бесконечные карикатуры на окружающих).

Детство Анри было омрачено болезнью. Браки близких родственников, общепринятые в аристократической среде, не могли не отразиться на здоровье потомства.

Родители будущего живописца не имели ничего против его увлечения искусством, понимая, что, став взрослым, их сын не сможет вести жизнь, типичную для большинства аристократов.

Лотрек открыл собственную мастерскую. Это случилось в январе 1884 года. Мастерская находилась на Монмартре, где, помимо Лотрека, обитало немало других молодых художников (жилье на Монмартре было довольно дешево). Район считался богемным.

В зрелом возрасте рост Лотрека едва достигал 150 сантиметров, но, поскольку в те времена люди были в среднем на десяток сантиметров ниже наших современников, художника не считали карликом (с таким ростом тогда даже призывали служить в армию). Его голова была непропорционально большой, и создавалось впечатление, что тело взрослого мужчины поставлено на детские ноги.

Образ жизни художник вел очень рассеянный; это и стало причиной его ранней смерти. К своим 30 годам он был законченным алкоголиком и страдал от сифилиса. Друзья старались помочь ему. Несколько раз они устраивали Лотреку поездки в Лондон, но по возвращении он всякий раз принимался за старое. В начале 1899 года мать Анри наняла для него двоих мужчин-сиделок, а после очередного приступа белой горячки настояла на том, чтобы сын лег в психиатрическую лечебницу, расположенную неподалеку от Парижа. Там Лотрек лечился с 27 февраля по 17 мая 1899 года.

Выйдя из клиники, Лотрек уехал на атлантическое побережье. Он продолжал писать, но работа шла вяло и медленно. Вскоре художник снова запил — да так, словно желал поскорее свести себя в могилу. Проведя зиму 1900—1901 годов в Бордо, он в апреле 1901 года возвратился в Париж, и, возможно, предчувствуя, что этот год станет последним в его жизни, начал приводить в порядок свои дела, завершив ряд незаконченных картин и подписав те работы, которые считал достойными внимания.

15 июля Лотрек в последний раз покинул Париж. В августе, на атлантическом побережье, его настиг инсульт, парализовавший половину тела. Графиня Адель жила в то время в замке неподалеку от Бордо, и художник попросил ее забрать его к себе.

Там Тулуз-Лотрек и скончался 9 сентября 1901 года, в возрасте 36 лет.

[Артём]

Тулуз-Лотрек. Один из моих любимых импрессионистов.
Прекрасный фильм: Мулен Руж / Moulin Rouge 1952 года; при возможности, посмотрите.

[Кирилл Сызранский]

Показалось интересным прочесть сейчас этот текст Луначарского 1905 года:
Пессимистом же и, быть может, немножко бодлерианпем является и Лотрек. Его картины — это тоже цветы зла. Он ищет своего вдохновения в подонках общества. У него та же, что и у Бодлера, манера быть идеалистом, изображая грязь действительности. Он мучит вас чудовищными образами самого крайнего человеческого унижения, чтобы вызвать таким путем рядом с отвращением и жалость и протест.

Лотрек — живописец проститутки. Годы изучал он ее в ее интимной обстановке на всех базарах женского тела — от богатой «Moulin Rouge» до грязной «Moulin de la Galette».

Возможно ли падение более низкое, чем проституция? Нет. Когда проститутка тупо примирилась со своею ролью животного, которое покупают, чтобы надругаться над всем существом ее с жестоким и грязным цинизмом, — это низ человеческого отупения. Когда в проститутке жива хоть искра женского, человеческого достоинства — это верх человеческого страдания…

Расскажу сюжет хоть одной картины Лотрека.

Читать дальше... 

Вот, например, две толстые типичнейшие проститутки, каких вы встретите по нескольку на каждом парижском бульваре, с тупыми равнодушными глазами, в убого–циничных платьях, тащат под руки подругу. Она пьяна. Одета она в платье с позорным декольте, оголяющим ее несчастное тело, прическа у нее взбитая, лицо раскрашенное, но худое и истощенное.

Но, боже мой, что за выражение на этом лице! Она смотрит ухарски, вызывающе, с презрительным цинизмом, она плюнула бы в лицо тому, кто ее пожалел бы; она готова говорить «забавные гадости» всякому «monsieur»; но эта бесшабашная решимость не может стереть с ее лица черт стыда, глубокого, грызущего, острого, тень страдания, прошедшего уже все ступени отчаяния… Быть может, она увидела сегодня кого–нибудь «de son pays» или получила известие о смерти матери, о младшей сестре, вышедшей замуж, или просто ей приснился во сне ее отец, копающийся в огороде… Очевидно только, что вся тоска ее разразилась недавно в остром кризисе, что она плакала сначала плачем ребенка, потом отчаянным, раздирающим рыданием безнадежного горя… И вот пришли две толстые, спокойные подруги. Они явились, чтобы взять ее с собою на обычный бал: «Чего ты тут валяешься? из–за чего ты ревела? избил тебя кто, или у тебя украли новую шляпку?», — и она уже стыдится высказать причину своих слез. Слишком позорно–смешно это: она, приниженная, оплеванная, вся изгаженная сотнями разнуздавшихся скотов–мужчин, она, в которой нет ничего непродажного и для которой нет ничего слишком унизительного, она оплакивает — свою честь! Чтобы не увенчать свой стыд смехом подруг, она поднимается и говорит: «Глупости!., надо только кутнуть сегодня хорошенько…» И она пила, пила… Она пропила все, и две подруги, жирные, посоловевшие и икающие, ведут ее на новую продажу.

Рядом с проституткой Лотрек изображает и ее потребителя. Тут его реализм изумителен: он не карикатурист, ничуть, — но более сознательно оскорбительного, более тяжелого, как пощечина, изображения мужчины не придумать. Это равнодушие, эта непроходимая тупость, эти уродливые черты, выдающие скотскую душу! И между тем — это правда: таково большинство «почтеннейшей публики», высматривающей себе по вечерам живой товар.

[Артём]

Сообщение от Кирилл Сызранский

Показалось интересным прочесть сейчас этот текст

Отличная статья! Какие эпитеты, художественные обороты!
...она оплакивает — свою честь!...

[Кирилл Сызранский]

Артём, забыл сказать, что картинка, которую описывает Луначарский, Вы как раз разместили в этой теме в сообщении №2.

[Артём]

Классный он был рисовальщик!

[Peter]

Сообщение от Артём

Классный он был рисовальщик!

Его кумиры были Энгр и Дега.

[Артём]

Еще рисунки.

[Артём]

Toulouse-Lautrec