Обстрелянные музеи

[Кирилл Сызранский]

Культурная жизнь в двух самопровозглашенных республиках Украины едва теплится, но все же она есть.

В здании Донецкого художественного музея, говорит его директор Галина Чумак, ударной волной за лето дважды разбивало окна. Ущерб не так велик, как у коллег, но и он сказался на работе культурной институции:
– Главное, что с коллекцией, в том числе с собранием классической живописи, все в порядке. Все находится в фондах. Но сегодня у нас требуют ремонта 9 окон. Вопрос, как их отремонтировать, где найти средства. Мы не открыты для посетителей, поскольку все-таки температурно-влажностный режим нарушен. У нас были проблемы еще и с тем, что не все научные сотрудники вышли на работу. Кто-то ведь должен водить экскурсии. Да и не забывайте, что в Донецке все-таки не было студентов, не было школьников. Город был пустым. Сейчас он уже наполнился людьми. И все равно, пока многое очень проблематично. Выставки надо делать в дневное время, потому что транспорт ходит, но в далекие районы не очень хорошо. Люди из них не могут доехать, и мы работаем не весь рабочий день.
– Из-за того, что вечером опаснее?
– Не в этом дело. Мы с вами разговариваем днем, но у нас и сейчас стреляют. Опасность круглосуточная. Дело в том, что мы работаем без зарплаты. Мы не получаем зарплаты, мы не получаем пенсий. С июля мы работаем бесплатно. Я не могу заставить людей работать бесплатно целый рабочий день. Тем более что после 5 часов здесь проблема уехать. Да у людей уже и денег-то нет ездить на работу. Если маршрутками, то это надо оплачивать. А муниципальный транспорт ходит не везде. В частности, в те районы, где бомбят, не ходит.
– Вы сказали, что не все сотрудники вышли на работу. Они уехали из города, или просто не приходят в музей?
– Сейчас все, кто в городе, приходят. Летом все выехали, весь город практически выехал. Остались только те, кто не мог выехать – кому-то некуда ехать, кому-то не на что ехать. Музейщики уезжали и уже вернулись, но не все. Одни люди за себя боятся, другие за близких. Третьи не хотят жить в ДНР. У всех разные причины. Наш реставратор живописи постоянно на работе в музее, а вот реставратор графики сейчас в Киеве, потому что она не может позволить себе... В 1-й класс ребенок пошел. Она не хочет, чтобы ребенок учился в ДНР. Это ее выбор.
– Что вы намерены дальше делать в отсутствие финансирования? Как думаете продержаться? У кого требовать деньги?
– Я так полагаю, что ДНР должна позаботиться. Я была на приеме у исполняющего обязанности министра культуры. Говорила не только о зарплате, но и о жизнедеятельности, ремонте, охране. Потому что прежде всего моя задача заключается в том, чтобы сохранить нашу замечательную коллекцию, сохранить коллектив.
– И что услышали в ответ?
– Мы вам поможем, потерпите немного. Вот мы и терпим.
– Когда конкретно помогут? О каких-то сроках шла речь?
– Нет. Они должны разобраться со всем остальным. Музей не стоит на первом месте. Но я уже говорила, говорю и говорить всегда буду: задача музея – собирать, сохранять, изучать, а потом уже популяризировать. Сейчас у нас страдает четвертая часть из этих направлений. Тем не менее у музея сейчас большие новые поступления. Одной только графики – 1000 предметов! Еще лежит несколько десятков предметов декоративно-прикладного искусства.
– Откуда могли появиться новые поступления в такой сложный период? У вас и на окна денег нет, не то что на закупки.
– Дары. Это я придумала. Кстати сказать, совершенно замечательная ситуация была. Когда у нас 11 июня произошел взрыв, на следующее утро я стою и рассматриваю этот ужас, и тут подходит моя бывшая подчиненная с двумя тяжеленными сумками. Она привезла нам в дар роскошную частную коллекцию экслибрисов крупнейшего нашего коллекционера. Это я весной еще придумала, нашла ее, попросили переговорить с семьей, чтобы они нам передали в дар к 75-летию нашего музея. И надо было, чтобы она приехала на следующий день после взрыва. Для меня это знак жизнеутверждающий. А в настоящее время в музее готовится выставка к Рождеству.
– Вы надеетесь, что на нее уже можно будет приходить посетителям?
– Я не надеюсь, я знаю, что мы уже будем работать. Но это не будет традиционная выставка. Мы сейчас разрабатываем новое направление, готовим в компьютерном варианте экскурсии по нашим залам: русскому, античному, украинскому и декоративно-прикладному. Проекция будет в этом одном зале на большом лазерном экране. Как только технически все будет готово, мы откроем музей. Только пока я даже диск лишний купить не могу. Для того чтобы это подготовить, я все свои запасы дисков из дома давно принесла.
– То есть подлинники будут по-прежнему в хранилище?
– Конечно! Я же не могу их выставить в нынешних обстоятельствах. Но мы будем работать, потому что культуру еще никто не отменял, – говорит Галина Чумак.