Арт-калейдоскопИнтересные и актуальные материалы об искусстве. Обсуждение общих вопросов искусства и любых тем, не попадающих в другие тематические разделы. Здесь только искусство! Любовь, политика, спорт, другие увлечения — в «Беседке».
Эллиотт Эрвитт (Elliot Erwitt) родился в 1928 году в Париже в семье русских беженцев.Его мать звали Евгенией, была она из богатой московской семьи. Имя его отца — Борис, он был студентом одесского архитектурного института. Встретились будущие родители Эрвитта в Стамбуле. Cам Эллиот Эрвитт впервые посетит страну своих родителей в 1957 году. Свои первые 10 лет он провел в Италии, но фашизм вынудил семью покинуть страну и в 1938 году Эрвитт уезжает в Америку. Здесь он увлекается светописью, изучает фотографию и кино в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке.
Карьеру фотографа начинает в 1950-е годы в качестве помощника фотографа в армии США, Германии и Франции. В это же время знакомится с Эдвардом Стейхеном и Робертом Каппой. После работает для журналов Collier\’s, Look, Life and Holiday. В 1953 Ервитт становится членом агентства Magnum Photos, что позволяет ему заниматься свободными фотопроектами по всему миру.
Быть чувствительным, но без плача, забавным, но без смеха, умным, но без раздумывания
Читать дальше...
«Благодаря Бенито Муссолини я американец. Моим родителям пришлось покинуть Россию после революции.1 Я родился во Франции и был назван Элио Романо Эрвиц — Романо, потому что мой отец ходил в университет Рима. Полагаю, что ему это нравилось. Свои первые десять лет я провел в Италии, но фашизм вынудил нас покинуть эту страну в 1938 году. К 1941 году со своим отцом я уже был в Лос-Анджелесе, Калифорния…» Этими словами можно начать рассказ о человеке, известном сегодня всем под именем Эллиотт Эрвитт.2
Весна. Первое мая. Направление — более чем знакомая Централ Парк Вест. Солнце — с правой стороны. Утро. В голове — детали биографии фотографа.
С 1942 по 1944 в лос-анджелесcком колледже изучает фотографию, с 1948 по 1950 гг. — кинематографию в новой школе общественных исследований в Нью-Йорке. Знакомится с Эдвардом Стайхеном и Робертом Капой в 1950 году. Работает под руководством легендарного Роя Страйкера в Standart Oil Company. Служит в армии фотографом в Германии и Франции с 1951 по 1953 гг. Становится фотографом «Магнума» сразу после службы — «снял униформу и уже через двадцать минут был в «Магнуме». В 1956 году принимает участие в известной экспозиции Стайхена Family of Man в музее современных искусств Нью-Йорка. В семидесятых — снимает три документальных фильма: Beauty Knows No Pain (1971), Red, White and Bluegrass (1973) и Glassmakers of Heart, Afganistan (1977). Из наиболее известных книг: первая в библиографии — Son of Bitch (1974), и затем — Personal Exposures (1988), On the Beach (1991), Dogs, Dogs (1999), Snaps (2001)…3
Централ Парк Вест. Для того чтобы добраться до своего рабочего места, Эллиотту Эрвитту не нужно тратить много времени. Оно находится в том же здании, что и его квартира, и надо только с восьмого этажа спуститься на первый. Студия и кабинет окнами смотрят на восточную часть Центрального парка. Посередине кабинета стоит большой стол. Вдоль стен расположены архивные ящики. На них — в рамах под стеклом большие фотографии, прислоненные к стенам: некоторые из его наиболее известных работ — ноги и маленькая собачка (New York, 1974); взгляд в загсе (Братск, 1967) и др. В западную часть ведет узкий коридор. Небольшая комната с компьютером, еще дальше — помещение архива с окном во внутренний двор, большая лестница-стремянка и архивные ящики под самый потолок вдоль стен, рабочий стол по центру. Лаборатория — в подвальном помещении. Только и нужно, что спуститься с восьмого этажа на первый.
Эрвитт разместился за столом, слегка откинувшись на спинку стула, руки — одна на другой перед собой на коленях. Взгляд из-за очков спокойный, с легким прищуром. Беседу ведет медленно, отвечает не торопясь, с паузами. Одна из них затянулась в точности по Станиславскому, что было тут же по ее завершении не без удовольствия и озвучено. Прерывались несколько раз. Так всегда бывает. Звонил телефон. «Это, должно быть, важный разговор с Лондоном», — останавливал себя на полуслове Эрвитт. В комнату входила перекинуться парой слов жена. «Ты сегодня утром выглядишь довольно дерзкой. — Дерзкой? — Дерзкой», — кивком головы подтверждая вопрос в ответ, с улыбкой замечал фотограф…
Черно-белая фотография Эллиотта Эрвитта. Очевидно, что все работы допустимо не знать, да это и вряд ли возможно. Но кто-то наверняка вспомнит заплаканную Жаклин Кеннеди под черной вуалью и с конвертом американского флага в руках на Арлингтонском кладбище (1963) или White/Colored (1950). Кто-то — поцелуй в зеркале заднего вида (1955), дворец бракосочетания в Братске (1967), спор Хрущева с Никсоном на выставке в Москве (1959), или — болонку, «летящую» над асфальтом: Ballycotton, Eire, (1968). Каждая фотография разная. Все объединены одним — они очень эмоциональны. «Я рассматриваю, стараюсь развлечь, но сверх всего этого я хочу, чтобы изображения были эмоциональными. Мало что другое меня интересует в фотографии».
Свою недавнюю ретроспективную книгу Эрвитт назвал Snaps. Snap — один из вариантов слова snapshot, коим обычно обозначают любительскую фотографию. Фотограф «презирает претенциозно-художественное, гиперэстетское линго об азах фотографирования»4 и всего, что с этим связано. Щелчок. И идеально выверенная композиция. Щелчок. И — кульминационный момент сюжета. Фотографии его остаются его фотографиями, в свете его восприятия происходящего. Snaps. Если они «помогают кому-нибудь увидеть что-либо определенным образом, то, вероятно, — посмотреть на серьезное несерьезно. Все является серьезным. И все — несерьезным».
«Самая суть искусства Эллиотта заключается в том, чтобы быть чувствительным, но без плача, забавным, но без смеха, умным, но без раздумывания». Так однажды сказал о фотографе английский новеллист Уилфрид Шид.5
Легкая отрешенность и всегда уверенность в происходящем вокруг. Люди, животные. Сцены, жесты, взгляды. Ирония и юмор. В разговоре непосредственно о фотографическом изображении Эллиотт Эрвитт относится к тем из людей, кто скорее будет немногословен и лаконичен в формулировках. «Объяснять изображение — все равно что объяснять шутку. Как только ты ее объяснил, тут же она и умирает. Это как о диссекции лягушки. Как только вы ее разрезали — она перестает быть лягушкой». Пусть сравнение неожиданное, но, надо отдать должное, наглядное. «И хорошо, если вы не можете объяснить изображение. Потому что тогда это значит, что оно визуально».
Никакого объяснения: США, Италия, Израиль, Франция, Россия, Япония, Великобритания — в какой бы стране не был фотограф, фотографии его сопровождаются, как правило, исключительно указанием на место съемки и год. «Мои изображения в определенном смысле политичны. Их стоит рассматривать в качестве комментариев к человеческой комедии. Разве это не политика? Спросите меня, кого я не люблю больше всего, Никсона или Джонсона? Нужно будет меня сильно заставить, чтобы я дал на это ясный ответ. Джонсон был воплощением вульгарности, но видно ли это из фотографии? Вы мне это и скажите».6 Человеческая комедия. «Он сделал так, чтобы мы могли воспринимать человеческую комедию с легкостью», — заметил один из критиков.7
В добавление ко всему стоит вспомнить историю в с экспозицией фотографа в Смитсониан8. «Вы же знаете, как люди носятся по Смитсониан — как скорый поезд. Там столько всего, на что стоит посмотреть. Проносясь через мой зал, на полпути его или на трети… они вдруг внезапно останавливались и возвращались назад — что-то, казалось, было не совсем так, как надо. Их глаз не схватывал изображение полностью, с одного раза. Они возвращались, и вот тогда и начиналось все самое потрясающее. Они начинали смеяться, и проникались моей фотографией с таким интересом, что лучшего вознаграждения для себя нельзя было и придумать. Восхитительная реакция! Я просто обожал смотреть, как люди вбегают в зал, останавливаются и начинают все заново. Несколько раз я возвращался понаблюдать за этим».9
Эллиотт Эрвит с тех пор не изменился ничуть. Остается таким же, радующимся тому, что кто-то остановился и обернулся на его фотографию, заинтересовался, удивился, рассмеялся. Так что если вдруг доведется вам оказаться на экспозиции его фотографий, знайте, возможно, сам он стоит сейчас где-нибудь поблизости и смотрит за вами и вашей реакцией.
Дмитрий Киян
Эти 7 пользователя(ей) сказали Спасибо gans за это полезное сообщение:
26.04.2009, 14:57
Черно-белая фотография Эллиотта Эрвитта
Линейный вид
Похожие темы