Арт-новости

[Пулемётчик Ганс]

Греки хотят восстановить Колосса Родосского

Возможное восстановление статуи Колосса Родосского, одного из семи чудес света, намереваются обсудить ученые в ходе специальной конференции на острове Родос.

Об этом агентству France-Presse заявил мэр города Родос Фотис Хатзидиакос. Вопрос восстановления 31-метровой статуи обсудят ученые в ходе специальной конференции, которая пройдет на острове весной 2015 года.

"Мы всегда думали о восстановлении Колосса. Однако целесообразность и детали возможной реконструкции необходимо обсудить с учеными", - отметил градоначальник.

За реализацию этого проекта изъявляли желание взяться крупнейшие и наиболее известные скульпторы и архитекторы мира.
Колосс был посвящен богу солнца - Гелиосу, покровителю Родоса. Он был возведен в 292 году до н. э. всего за 12 лет. Металл для статуи был получен от переплавки оружия и огромных осадных машин, брошенных на Родосе одним из завоевателей. Однако всего через 66 лет после возведения статуя рухнула в результате сильного землетрясения.

Попытки поднять и установить ее снова успехом не увенчались, и последующие 900 лет Колосс провел лежа на боку. Захватившие Родос в 654 году сарацины разбили гигантскую фигуру на куски и продали их торговцу из Сирии.

Источник: travelpost.ru

[Пулемётчик Ганс]

Источник: ul.kp.ru

Васильева нарисовала Иисуса Христа

Фигурантка уголовного дела назвала свою новую картину «Обличитель отступников»

Евгения Васильева продолжает удивлять общественность своей творческой деятельностью. На этот раз фигурантка уголовного дела опубликовала в интернете фотоснимок новой картины, которую она назвала «Обличитель отступников».

На этот раз бывшая чиновница замахнулась на образ Иисуса Христа.
До этого она представляла на суд своих подписчиков портреты:
- Натальи Поклонской,
- Геннадия Зюганова,
- Барака Обамы,
- Дмитрия Пескова
- Петра Порошенко.

Активизировалась Васильева в прошлом году, когда уже в ранге обвиняемой, после долгого молчания вдруг стала направо и налево раздавать интервью. Одно из них фигурантка уголовного дела дала в своей шикарной квартире в Молочном переулке другой светской львице — телеведущей Ксении Собчак. Разговор они вели за бокалом шампанского. В целом эта беседа ничем бы не отличалась от десятка предыдущих интервью, если бы Васильева не предложила Собчак при входе надеть черные мужские тапочки.

Конечно, после этого перед многими зрителями сразу же возник образ одинокой брошенной беззащитной женщины, на которую обрушилась вся правоохранительная система. А от любимого остались только тапочки. Тонкий психологический ход.

И понеслось. Сидя под домашним арестом, бывшая чиновница сумела снискать славу поэтессы и заявить о себе как о художнице. А теперь еще претендует и на место в хит-парадах — недавно в интернете появилась полная версия ее второго музыкального клипа про тапки Сердюкова.

[Пулемётчик Ганс]

Вершина русского модерна
За 14 с половиной миллионов долларов ушла с молотка картина Валентина Серова

Фрагмент картины «Портрет Марии Цейтлиной», Валентин Серов
Изображение: Christie’s
24 ноября 2014 г. на аукционе Christie’s в Лондоне был поставлен ценовой рекорд для живописи великого русского художника Валентина Александровича Серова (1865–1911). За 14 миллионов 510 тысяч долларов (включая 12 процентов комиссии аукционного дома) был продан «Портрет Марии Цетлиной». Этот шедевр на протяжении пятидесяти пяти лет находился в Израиле. С подробностями — израильский социолог д-р Алек Д. Эпштейн специально для «Ленты.ру».

По воспоминаниям Марии Цетлиной (1882–1976), инициатива написания ее портрета исходила от самого В.А. Серова, который впервые увидел ее в обществе будущего второго мужа и его родителей в парижском ресторане Prunier на улице Дюфо возле площади Мадлен. Легенда гласит, что у дверей Prunier, открывшегося в 1872 г., останавливались самые красивые экипажи Парижа. Ресторан привлекал аристократию, известных и успешных деятелей культуры и предпринимателей, а после подписания франко-русского союза в 1892 г. его завсегдатаями стали и состоятельные гости из России. К сожалению, побывать в месте, где В. А. Серов был впервые очарован М. С. Цетлиной, уже невозможно, несмотря на то, что ресторан с таким названием существует в Париже и поныне: сын его основателя, Эмиль Прюнье, которому он перешел по наследству, перенес его в другой район, на пересечение avenue Victor Hugo и rue de Traktir, где он и находится с 1924 г. – и до сих пор. Интересно, что в память о прошлом ресторана, в котором любили бывать русские аристократы, декоратор Жак Гранж оборудовал на первом этаже зал под названием Izba. Стены этого помещения обшиты панелями из соснового дерева и украшены позолотой. Изображенные на них корабли, осетры и морские волны напоминают о работах известного русского художника-символиста Ивана Билибина.

По воспоминаниям Марии Самойловны, зная о том, что Осип Сергеевич Цетлин (1856–1933) был очень заинтересован в том, чтобы В. А. Серов написал групповой портрет его семьи, в 1906 г. даже предложив художнику за это тройной гонорар, художник пошел на хитрость. «Прошло 3 или 4 года. … На этот раз Серов через метрдотеля попросил Цетлина переговорить с ним. Они подошли к свободному столику, и Серов, как потом уверял мой свекор, якобы сказал:

Автопортрет Валентина Серова

– Помните, господин Цетлин, вы имели для меня очень хорошее дело?
А теперь я для вас имею такое же хорошее дело: дайте мне возможность нарисовать портрет дамы, которая сидит с вами, а я нарисую портрет жены, сына и вас без всякой платы».

Читать дальше... 

Своего обещания Серов не сдержал: групповой портрет семьи Цетлиных так и не был создан. Однако их новообретенную невестку он запечатлел, специально с этой целью приехав в середине октября 1910 г. в Биарриц, где Мария и ее второй муж тогда жили. Над портретом художник работал на протяжении 4 - 5 недель, с перерывом на неделю, когда он поехал из Биаррица в Испанию, причем он работал даже утром в заранее назначенный день отъезда. Хотя сам художник, уже сидя в вагоне поезда, сокрушался, что в портрете хорошо бы исправить отдельные детали, критикам работа эта сразу же понравилась. Так, Николай Эфрос писал, что портрет этот «до того сильный, точно это не живопись, а скульптура. … Серов не только пишет лицо, – он разоблачает подноготную души». Александр Койранский охарактеризовал портрет как «вещь, превосходная по экономии художественных средств и внутреннему живописному спокойствию». После расставания с Цетлиными Валентин Серов прожил лишь год, и за этот год он отправил Марии 12 писем. «Родившегося вскоре после его смерти сына мы – в память о нем – назвали Валентином», – рассказывала Мария Самойловна в письме, опубликованном И. Зильберштейном в сборнике материалов о В. А. Серове в 1971 г. Сложно сказать, было ли письмо Цетлиной опубликовано без купюр; она, разумеется, не могла забыть, что своего первенца они с мужем назвали Валентин-Вольф (1912–2007), одновременно в честь художника Серова и деда Михаила Цетлина, Вольфа Высоцкого.

За портрет В. А. Серов назначил высокую цену, которая была выплачена без разговоров. В семье была гармония по этому вопросу; Мария Самойловна указывала: «Моему мужу очень хотелось, чтоб мой портрет был написан Серовым».

Портреты супругов Цетлиных на выставке «Русское искусство в коллекции Марии и Михаила Цетлиных» в Государственной Третьяковской галерее

Михаил Осипович Цетлин был человеком исключительным. Писатель Борис Зайцев отмечал: «Нельзя было не ценить тонкого ума, несколько грустного, Михаила Осиповича – его вкуса художественного, преданности литературе, всегдашней его скромности, какой-то нервной застенчивости, стремления быть как бы в тени».

Как указал видный иерусалимский литературовед Владимир Хазан, «будучи с детства человеком не просто обеспеченным, но по-настоящему богатым, он тем не менее никогда не ставил материальное выше духовного и, сызмалу научившись ценить прекрасное в жизни и искусстве, искал упоения и воплощения своих мечтательных грез в стихах». С годами он стал литератором широкого профиля: публиковал и стихи, и переводы, и критические статьи, и книги по истории культуры.

Еще в 1915 г. М. О. Цетлин организовал в Москве издательство «Зерна», где вышли книги М. А. Волошина и И.Г. Эренбурга, а также его собственный сборник стихов «Глухие слова», посвященный Марии Самойловне. Главное же, что всю жизнь делали Цетлины для деятелей культуры – они в прямом смысле слова кормили их. «В зиму 1917/18 г. в Москве Цетлины собирали у себя поэтов, кормили, поили; время было трудное, и приходили все – от Вячеслава Иванова до Маяковского», – вспоминал десятилетия спустя Илья Эренбург. В 1918 г. Цетлины потеряли свой московский дом в Трубниковском переулке, но и в эмиграции продолжали поддерживать русскую культуру и ее творцов.

Именно супруги Цетлины выпустили в 1923 г. три номера литературного альманаха «Окно», в которых были впервые опубликованы многие произведения Бунина, Куприна, Ремизова, Шмелева, Мережковского, Гиппиус, Бальмонта, Цветаевой, Тэффи и других литераторов первого ряда русской эмиграции. Докладом Цетлина «О литературной критике» открылась 5 февраля 1927 г. деятельность «Зеленой лампы» – литературно-философского общества, возникшего по инициативе Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус и сыгравшего значительную роль в духовной жизни русской эмиграции первой волны. В парижской квартире Цетлиных (в 1927 г. они переехали на 59, rue Nicolo) перебывал цвет русской художественной интеллигенции того времени; Бунин, Бальмонт, Гиппиус, Алексей Толстой и другие читали там свои новые произведения. В Нью-Йорке, куда они были вынуждены переселиться из-за оккупации Франции нацистами, супруги Цетлины стояли у истоков «Нового журнала».

После смерти Михаила Осиповича Мария Самойловна передала его коллекцию книг университетской библиотеке в Иерусалиме. В 1959 г. она подарила городу Рамат-Ган свою художественную коллекцию. Предшествовало этому письмо, написанное на русском языке и направленное 25 января 1959 г. Авраамом Криници (1886–1969), на протяжении более чем сорока лет бывшим мэром Рамат-Гана, Марии Самойловне, в котором он писал, что в городе начинается строительство музея, в котором ее коллекция займет отдельный павильон имени Михаила Осиповича Цетлина. Криници оставался мэром Рамат-Гана еще десять лет, до самой своей смерти, но обещание, данное им Марии Цетлиной, он не сдержал.

На протяжении первых семи лет, с 1959 по 1966 г., собрание живописи и графики хранилось на складе удобрений и инструментов в рамат-ганском национальном парке! Когда в 1966 г. Моше Гурари, назначенный Марией Самойловной своим представителем по вопросам судьбы коллекции, впервые получил возможность увидеть работы, то был шокирован их состоянием. Часть работ помялась, часть листов была надорвана, часть покрылась плесенью. Муниципалитет Рамат-Гана отказался оплачивать услуги реставратора, и Мария Самойловна, за семь лет до этого подарившая эти работы Израилю, вынужденно согласилась платить за то, чтобы эти произведения искусства в принципе не погибли. Хаим Мелер, реставратор из Тель-Авивского музея, пришел к выводу, что всего была повреждена 61 работа, состояние 14-ти более не позволяло выставлять их в музейном пространстве.

Позднее около 20 работ, в том числе 4 гравюры Рембрандта (подписанных самим великим голландцем), 4 гравюры французского художника Фрагонара и 2 наброска мексиканца Диего Риверы, были украдены. Профессор Тель-Авивского университета Арье Глоберзон, описывая в 1984 судьбу этой коллекции в Рамат-Гане, возмущался «вандализмом, который трудно описать словами». После того, как в октябре 1978 г. были вскрыты факты пропажи работ, служащий Рамат-Ганского муниципалитета поставил на выставленные в городской библиотеке эскизы и графику печати с лицевой стороны листов, что, по его разумению, должно было отвадить потенциальных воров, которые, таким образом, не смогли бы продать украденные работы; чиновник также расписался поверх печати на каждой работе, порой поверх подписи их авторов! Нигде в мире таким диким образом бороться с воровством не пришло в голову никому.

Не менее дико и то, что, когда мэрия Рамат-Гана заявила в полицию о краже работ со стенда с раздвижными стеклами, следователям был отдан единственный рукописный экземпляр каталога собрания. Полиция воров не нашла и закрыла дело, после чего все собранные в ходе расследования материалы были сданы в макулатуру – включая каталог коллекции. В результате никакой описи собрания более не существовало в принципе. Сотрудница Рамат-Ганской библиотеки Шуламит Шалит начала составлять каталог коллекции, не имея никаких данных о том, кем и когда были созданы картины, которые ей было поручено описать в свободное от основных обязанностей время. Под картинами не было никаких табличек, для публики не было издано никакого информационно-справочного материала. Коллекция также не была застрахована. «Стыдно, что такое происходило в нашем городе, – говорил 30 лет назад вице-мэр Рамат-Гана, отвечавший за сферу культуры, Ханан Розен. – И множить этот стыд мы больше не будем». К сожалению, слова и дела не шли рука об руку. Понимая, что в общедоступной библиотеке, где нет ни охраны, ни камер слежения, обеспечить сохранность коллекции невозможно, в начале 1990-х её просто убрали в запасник, и лишь отдельные работы экспонировались на временных выставках в других израильских музеях.


Выставка «Русское искусство в коллекции Марии и Михаила Цетлиных» из собрания Музея русского искусства, Рамат-Ган, Израиль
Фото: Дмитрий Коробейников / РИА Новости
Однако дело все же, пусть и чрезвычайно медленно, но двигалось, и 20 июня 1996 г. состоялось открытие музея в отдельном здании. Рамат-Ганский музей русского искусства им. Михаила и Марии Цетлиных, однако, делит это здание с другим музеем, посвященным искусству Китая, Японии и других стран Дальнего Востока (который возник аналогичным образом, вследствие щедрого дара, полученного мэрией от Иехиэля Нахари после его кончины в 1962 г.; дар этот на протяжении десятилетий хранился в совершенно неподходящих условиях). Всего в здании 4 зала: 2 из них полностью посвящены азиатскому искусству, в третьем выставляются временные экспозиции, а в четвертом экспонируются отдельные произведения из коллекции Цетлиных (в настоящий момент в музее можно увидеть только 15 работ).
Заслуживает упоминания тот факт, что летом 2003 г. работы из этой уникальной коллекции, включая серовский «Портрет Марии Цетлиной», были представлены в Третьяковской галерее, что само по себе свидетельствует об их значении для истории культуры и высоком художественном уровне. Несмотря на это, большая часть собрания Цетлиных в Рамат-Гане продолжает пылиться на складе, в котором не обеспечены никакие условия с точки зрения контроля температуры и влажности, а в штате музея работает лишь один профессиональный сотрудник. Часть картин пропала или погибла. Но о сознательной продаже полученных в дар работ речь прежде никогда не шла.

Осенью 2014 г. стало ясно, что мэрия Рамат-Гана намерена продать «Портрет Марии Цетлиной».
Немало людей направили в мэрию Рамат-Гана письма протеста. 16 ноября глава Совета по делам музеев при министерстве культуры Израиля, д-р Шимшон Шошани, написал письмо с просьбой остановить процесс продажи картины Серова и вернуть ее в Израиль. «Выставление на продажу самого важного произведения в собрании с декларируемой целью улучшить выставочные площади и условия вызывает возмущение и противоречит замыслам филантропов, подаривших собрание городу Рамат-Ган», – подчеркивал Ш. Шошани. Однако согласно действующему в Израиле Закону о музеях 1983 г., Совет по делам музеев имеет сугубо консультативно-рекомендательные полномочия. Письмо Ш. Шошани, как и петиция, инициированная зав. отделением еврейского искусства Университета им. Бар-Илан д-ра И. Родова, были просто проигнорированы.

Собрание произведений искусства, 55 лет назад подаренное Израилю виднейшей семьей интеллектуалов и филантропов, к сегодняшнему дню разграблено и лишено самых ценных входивших в него работ. Продажа портрета, написанного Валентином Серовым в Биаррице в 1910 г., стала зримым свидетельством того, насколько не нужна еврейскому государству культура диаспоры. «В поздних портретах Серова стиль модерн в его русском варианте достигает своих вершин, – справедливо указывал выдающийся искусствовед Дмитрий Сарабьянов. – Можно даже сказать, что он исчерпывается в серовском совершенстве». Остается лишь поздравить нового владельца этой замечательной работы, не пожалевшего денег – и купившего подлинный шедевр. Имя покупателя осталось неизвестным.

Источник: Алек Д. Эпштейн

[Магнолия]

Сообщение от Пулемётчик Ганс

Греки хотят восстановить Колосса Родосского

Интересуют подробности. Источник не открывается.

[Пулемётчик Ганс]

Сообщение от Магнолия

Интересуют подробности. Источник не открывается.

Если греки сподобятся, будет и информация.

[Пулемётчик Ганс]

Музей Берна начал каталогизировать «мюнхенский клад»

Музей Берна опубликовал первую часть списка работ так называемого «мюнхенского клада», унаследованного от Корнелиуса Гурлитта. Об этом пишет The New York Times.

Музей пообещал каталогизировать коллекцию в интересах прозрачности. Первыми в публичный список попали 250 произведений: это картины Ренуара, Сезанна, Гогена, Писсаро, Моне и Мане, также он включает в себя две картины маслом Яна Брейгеля Старшего, редкую работу Макса Эрнста и литографию Эдварда Мунка. Всего в коллекции Гурлитта около 1600 произведений искусства. Уточняется, что музей Берна продолжит каталогизировать «мюнхенский клад».

24 ноября швейцарский музей решил принять коллекцию Гурлитта, о чем сообщил председатель совета фонда бернского музея Кристоф Шойблин.

Ранее глава Всемирного еврейского конгресса Рональд Лаудер заявлял, что если музей Берна примет собрание немецкого коллекционера, то это вызовет «лавину судебных исков». По его словам, «если люди в Берне примут эти картины до установления провенанса , они нанесут вред себе и своей стране. Они станут музеем краденых произведений искусства».

Корнелиус Гурлитт был сыном немецкого арт-дилера Гильдебранда Гурлитта. В ноябре 2013 г. в его квартире в Мюнхене был обнаружен клад из почти 1500 произведений искусства. Часть коллекции была приобретена Гурлиттом-старшим, остальное конфисковано гитлеровскими властями у владельцев-евреев. Правительство Германии изъяло картины после находки, обвинив Гурлитта в уклонении от уплаты налогов и присвоении чужого имущества. В апреле 2014 г. прокуратура Баварии сняла арест с коллекции. По достигнутому соглашению, в течение года должна быть проведена проверка принадлежности картин, чье происхождение вызывает сомнения.

[Пулемётчик Ганс]

Стаканом по голове

В Москве открылась выставка художника, ставшего символом советского андерграунда

.

Мультимедиа Арт Музей представил проект «Бывает сон как зренье...», подготовленный Фондом художника Владимира Яковлева. Впервые так полно и многообразно представлено наследие, по выражению организаторов, «одной из самых светлых и вместе с тем трагических фигур неофициального искусства». Почти ослепший художник полтора десятка лет провел в психиатрическом диспансере. Одновременно он создал оригинальный «стиль Яковлева», который оказался еще одним глотком воздуха во времена закостенелого соцреализма и академизма.

Удивительное явление в послевоенную советскую эпоху – блаженные художники. Как во времена деспотического лихолетья на Руси появлялись блаженные и юродивые, ютившиеся на папертях, говорившие и творившие то, что «нормальный» человек делать не будет, так и в плотном строю советских арт-работников вдруг возникали прорехи в виде андерграундных персонажей. Речь не просто о нонконформистах, которые тоже стремились сбиться в группы и сообщества, приноровиться к системе и не попасть под статью о тунеядстве. Эти никуда не стремились, ничего не добивались, ни подо что не подстраивались – они просто были свободны в искусстве, когда жизнь сковывала по рукам и ногам.

Такими двумя художниками для 1960–80-х оказались Анатолий Зверев и Владимир Яковлев. Оба самоучки, оба неприкаянны и бездомны, оба стали легендами – у каждого не биография, а житие. При всей разности подходов и характеров у Зверева и Яковлева было еще 2 общих момента в творческом плане: они оба – художники спонтанные, чей импульс идет не от стратегий и концепций, а из нутра («от кишок», как выражался великий коллекционер Костаки). Это одиночки, чье артистическое горение было настолько интенсивным и обжигающим, что находиться рядом было просто опасно (для обывателя, конечно).

Горение Яковлева выражалось в том, что он совершенно не заботился о стратегии и «выбранном пути». Его не смущало, что его обязательно начнут сравнивать с Пикассо – знаменитые кошки с птицами в зубах возникли как восхищение пикассовской картиной, привезенной на выставку в Пушкинский музей в 1956-м. Он варьировал небольшой набор мотивов (цветы и головы), переносясь от экспрессионизма до ташизма. Его вообще не заботил поиск языка – он просто говорил, как говорят те, кто слыхом не слыхивал о грамматике. Он был поглощен фактурой, наслоением краски, линиями, которые заканчивают и определяют форму. Не случайно одно из самых сильных яковлевских описаний процесса создания и восприятия искусства, со слов Геннадия Айги, звучит следующим образом: «Искусство – это стаканом по голове». Звереву эта фраза очень бы понравилось.

Здесь приходится сказать о том, с чего начинаются почти все жития святых: о страданиях во имя и вопреки. Художник потерял зрение и последние дни провел в психиатрической клинике, изредка навещаемый соратниками и коллекционерами (среди них и создатели нынешней выставки). На выставке показан краткий «счастливый» период Яковлева, когда в 1993 году его удалось вызволить из больницы и на время устроить в санаторий на Истре: тут возникает зеленое дыхание лугов, очертания домов, лучезарные цветы. Однако основной мотив выставки – сгущающийся мрак, тревога, расщепление. Неоднократно подчеркивалось, что почти все вещи художника автопортретны. Каждый цветок – это проекция внутреннего видения. В этом цветке столько же боли, сколько переносит святой, исполняя гимны Создателю.

В силу яковлевского бытия эта выставка воспринимается не как арт-проект, а как набор реликвий. Среди реликвий – фотографии и кинокамера художника (он работал как ретушер), отданные его сестрой, картины его деда Михаила Николаевича из Третьяковской галереи.
Из парижского Музея Пикассо в ММАМ вот-вот привезут первообраз – пикассовскую картину с кошкой, от которой наш герой получил огненное крещение.
Источник "НИ" Сергей Соловьев www.newizv.ru

[Пулемётчик Ганс]

В Подмосковье нашли украденную картину стоимостью 22 млн. рублей

Украденная картина Андрея Боголюбова «Вид Рима», написанная художником в 1860 г., была найдена в Подмосковье, после чего картину возвратили законному владельцу. Приблизительная стоимость полотна — 22 миллиона рублей.

В конце сентября Управление уголовного розыска по Московской области получило сообщение о том, что из частного дома в городе Королев была похищена картина Андрея Боголюбова «Вид Рима».

«В ходе оперативно-разыскных мероприятий оперативники установили личность подозреваемого в краже. В настоящий момент злоумышленник отбывает наказание за совершение другого преступления - нарушения Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. Произведение искусства изъято и возвращено владельцу», - рассказали в пресс-службе полиции.

В отношении подозреваемого, им оказался бывший водитель владельца картины, возбуждено уголовное дело по факту совершения кражи в особо крупном размере. По сообщению телеканала РЕН-ТВ, преступник украл картину для того чтобы расплатиться с долгами.

[Пулемётчик Ганс]

Греция сочла вызовом передачу России скульптуры из Парфенона

Премьер-министр Греции Антонис Самарас заявил, что решение Британского музея «одолжить» одну из скульптур афинского Парфенона Санкт-Петербургу является вызывающим. В греческом правительстве считают, что она была украдена британцами. Ранее мраморная фигура речного бога Илиссоса была передана для экспонирования Эрмитажу.

Теперь, по мнению Самараса, у Британского музея не осталось причин не возвращать скульптуру Греции, откуда она была вывезена в XIX веке. Ранее Великобритания отказывала греческому правительству в этом вопросе, аргументируя это тем, что собрание «мраморов Элгина», в которое входит и скульптура Илиссоса, принципиально не перевозится в другие места.

«Парфенон и его скульптуры стали предметом грабежа. Они бесценны. Мы, греки, отождествляем себя с историей и нашей культурой, которые невозможно ни разделить, ни дать в долг, ни переместить», — говорится в заявлении премьер-министра.

Коллекцию скульптур, так называемые «мраморы Элгина» (Elgin Marbles), приобрел британский дипломат лорд Элгин в начале XIX века, когда Греция находилась в зависимости от Османской империи (1453-1830 годы). Фигура Илиссоса была декоративным элементом древнегреческого храма Парфенон, расположенного на афинском Акрополе. Споры вокруг статуй начались почти сразу после приобретения Грецией независимости, однако стороны до сих пор не пришли к какому-либо соглашению.

Источник РИА Новости

[Пулемётчик Ганс]

В следующие 50 лет Эрмитаж будет расширять коллекцию

Накануне празднования 250-летия Государственного Эрмитажа его директор Михаил Пиотровский дал интервью «Российской газете». В частности, Пиотровский рассказал о перспективах развития Эрмитажа в ближайшие 50 лет.

«Я думаю, мы уже достаточно расширились — динамичная система наших музеев-спутников в стране и во всем мире будет работать, и дальше расширяться не нужно. Главные изменения в будущем будут связаны, скорее, с пополнением коллекции. И нужно будет найти правильные ходы ее пополнения. Примером в этом может быть все та же Екатерина Великая. Она мастерски находила лучшие коллекции и легко доставала на них деньги», — поделился Пиотровский.

По мнению директора музея, изменения в Эрмитаже могут быть связаны с наукой. «Каталоги, коллекционирование, все это важно, но, я думаю, появится наука каких-то глубинных знаний музейного дела, философствования на основе музейных коллекций. Сейчас музею как бы не до этого. Но я думаю, что это у него впереди», — считает Пиотровский.

Петербургский Эрмитаж празднует юбилей с 7 по 9 декабря. Уже 6 декабря для жителей и гостей города на Дворцовой площади пройдет историческое световое шоу, посвященное самым важным событиям в жизни музея.