"И пробуждается поэзия во мне..."

[Алексан Давидов]

Леонид Мартынов



Замечали —
По городу ходит прохожий?
Вы встречали —
По городу ходит прохожий,
Вероятно, приезжий, на нас не похожий?
То вблизи он появится, то в отдаленье,
То в кафе, то в почтовом мелькнёт отделенье.
Опускает он гривенник в щель автомата,
Крутит пальцем он шаткий кружок циферблата
И всегда об одном затевает беседу:
— Успокойтесь, утешьтесь — я скору уеду!

Это — я!
Тридцать три мне исполнилось года.
Проникал к вам в квартиры я с черного хода,
На потертых диванах я спал у знакомых,
Преклонивши главу на семейных альбомах.
Выходил по утрам я из комнаты ванной.
«Это гость, — вспоминали вы, — гость не незваный.
Но, с другой стороны, и не слишком желанный.
Ничего! Беспорядок у нас постоянный!»
— Это гость, — поясняли вы мельком соседу
И попутно со мной затевали беседу:
— Вы надолго к нам снова?
— Я скоро уеду!
— Почему же? Гостите. Придете к обеду?
— Нет.
— Напрасно торопитесь! Чаю попейте!
Отдохните да, кстати, сыграйте на флейте! —
Да! Имел я такую волшебную флейту.
За мильоны рублей ту я не продал бы флейту.
Разучил же на ней лишь одну я из песен:

«В Лукоморье далеком чертог есть чудесен!»
Вот о чем вечерами играл я на флейте.
Убеждал я: поймите, уразумейте,
Расскажите знакомым, шепните соседу,
Но, друзья, торопитесь, я скоро уеду!
Я уеду туда, где горят изумруды,
Где лежат под землей драгоценные руды,
Где шары янтаря тяжелеют у моря!
Собирайтесь со мною туда, в Лукоморье!
О! Нигде не найдете вы края чудесней!
И являлись тогда, возбужденные песней,
Люди. Разные люди. Я видел их много.
Чередой появлялись они у порога.
Помню — некий строитель допрашивал строго:
Где чертог? Каковы очертанья чертога? —
Помню также: истории некий учитель
Все пытал: — Лукоморья кто был покоритель? —
И не мог ему связно ответить тогда я...
Появлялся еще плановик, утверждая,
Что не так велики уж ресурсы Луккрая,
Чтобы петь о них песни, на флейте играя.
И в крылатке влетал еще старец хохлатый,
Непосредственно связанный с Книжной палатой.
Лукоморье! Изволите звать в Лукоморье!
Лукоморье отыщете только в фольклоре! —
А бездельник в своей полосатой пижамке
Хохотал: — Вы воздушные строите замки! —
И соседи, никак не участвуя в споре,
За стеной толковали:
А?
Что?
Лукоморье?
Мукомолье?
— Какое еще Мухоморье?
Да о чем вы толкуете? Что за исторья?
Рукомойня? В исправности.
— На пол не лейте!
Погодите — в соседях играют на флейте!

Флейта, флейта!
Охотно я брал тебя в руки.
Дети, севши у ног моих, делали луки,
Но, нахмурившись, их отбирали мамаши:
Ваши сказки, а дети-то все-таки наши!
Вот сначала своих воспитать вы сумейте,
А потом в Лукоморье зовите на флейте!
Флейту прятал в карман.
Почему ж до сих пор я
Не уехал с экспрессом туда, в Лукоморье?
Ведь давным бы давно уж добрался до гор я,
Уж давно на широкий бы вышел простор я.
Объясните знакомым, шепните соседу,
Успокойте, утешьте — я скоро уеду!
Я уеду и гнев стариков прекратится,
Злая мать на ребенка не станет сердиться,
Смолкнут толки соседей, забулькает ванна,
Распрямятся со звоном пружины дивана.
Но сознайтесь!
Недаром я звал вас, недаром!
Пробил час по проспектам, садам и бульварам
Все пошли вы за мною, пошли вы за мною.
За моею спиною, за моею спиною.
Все вы тут! Все вы тут! Даже старец крылатый,

И бездельник в пижаме своей полосатой,
И невинные дети, и женщина эта —
Злая спорщица с нами, и клоп из дивана...
О холодная ясность в чертоге рассвета,
Мерный грохот валов — голоса океана.
Так случилось —
Мы вместе!
Ничуть не колдуя,
В силу разных причин за собой вас веду я.
Успокойтесь, утештесь!
Не надо тревоги!
Я веду вас по ясной, широкой дороге.
Убедитесь: не к бездне ведет вас прохожий,
Скороходу подобный, на вас не похожий,
Тот прохожий, который стеснялся в прихожей,
Тот приезжий, что пахнет коричневой кожей,
Неуклюжий, но дюжий в тужурке медвежьей.
...Реки, рощи, равнины, печаль побережий.
Разглядели? В тумане алеют предгорья.
Где-то там, за горами, волнуется море.
Горы, море... Но где же оно, Лукоморье?

Где оно, Лукоморье, твое Лукоморье?


1940.

[Маруся]

Забавно, в связи с темой про "новый старый закон о ввозе-вывозе" поэзия так и просится:

... начнется все сначала,
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека ...

[Алексан Давидов]

Сообщение от Маруся

Забавно, в связи с темой про "новый старый закон о ввозе-вывозе" поэзия так и просится:

... начнется все сначала,
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека ...

"В российской истории вовсю гулял гений повторений, повторений дурных до тошноты".

[Алексан Давидов]

Пустой случайный разговор,
А в сердце смутная тревога —
Так заглянул глубоко взор,
Так было высказано много...

Пустой обмен ничтожных слов,
Руки небрежное пожатье,—
А ум безумствовать готов,
И грудь, волнуясь, ждет объятья.

Ни увлеченья, ни любви
Порой не надо для забвенья,—
Настанет миг,— его лови,—
И будешь богом на мгновенье!

Ни увлеченья, ни любви
Порой не надо для забвенья,—
Настанет миг,— его лови,—
И будешь богом на мгновенье!


Мирра Лохвицкая

[Sevrov7]

Одинокую зимнюю муху, обычно, не убивают.
Не поднимается как-то рука.
Конечно, надоедает — садится, жужжит, летает.
Но, вроде ж, знакомая, вроде, своя слегка.

Если всё будет благополучно, доживёт до лета, наверно.
Летом мух станет больше, и их начинают бить.
Одинокая зимняя муха, как правило, погибает первой,
Не успевая тип поведения переключить.

Не успевает понять, что для друзей-хозяев
Ничем теперь не отличается от миллионов мух.
Она подползает, доверчиво смотрит в глаза их,
А тут мухобойкой — бух!

Вообще-то правда. Ничем таким эта муха не отличалась.
В большинстве мировых религий считается, что у мух души нет.
Просто случайно попала в круг тех, к кому применимо понятие «жалость»,
А после из этого круга выпала, как Плутон из числа планет.

Александр Курбатов

[Кирилл Сызранский]

Жили-были, варили кашу, закрывали на зиму банки. Как и все, становились старше. На балконе хранили санки, под кроватью коробки с пылью и звездой с новогодней ёлки. В общем, в принципе - не тужили. С расстановочкой жили, с толком.

Берегли на особый случай платье бархатное с разрезом, два флакона духов от гуччи, фетра красного полотреза, шесть красивых хрустальных рюмок и бутылку китайской водки. А в одной из спортивных сумок надувную хранили лодку.

Время шло, выцветало платье, потихоньку желтели рюмки, и в коробочке под кроватью угасала звезда от скуки. Фетр моль потихоньку ела, лодка сохла и рассыпалась. И змея, заскучав без дела, в водке медленно растворялась. Санки ржавились и рыжели. Испарялся закрытый гуччи. Жили, были, и постарели, и всё ждали особый случай.

Он пришёл, как всегда, внезапно. Мыла окна, и поскользнулась. В тот же день, он упал с инфарктом. В этот дом они не вернулись.

Две хрустальные рюмки с водкой, сверху хлеб, по квартире ветер. Полным ходом идёт уборка, убираются в доме дети.

На помойку уходят санки, сумка с лодкой, дырявый фетр. Платьем, вывернув наизнанку, протирают за метром метр подкроватные толщи пыли. В куче с хламом - духи от гуччи.

Вот для этого жили-были.
Вот такой вот "особый случай".

Мальвина Матрасова

[Алексан Давидов]

Как клен и рябина растут у порога,
Росли у порога Растрелли и Росси,
И мы отличали ампир от барокко,
Как вы в этом возрасте ели от сосен.
Ну что же, что в ложноклассическом стиле
Есть нечто смешное, что в тоге, в тумане
Сгустившемся, глядя на автомобили,
Стоит в простыне полководец, как в бане?
А мы принимаем условность, как данность.
Во-первых, привычка. И нам объяснили
В младенчестве эту веселую странность,
Когда нас за ручку сюда приводили.
И эти могучие медные складки,
Прилипшие к телу, простите, к мундиру,
В таком безупречном ложатся порядке,
Что в детстве внушают доверие к миру,
Стремление к славе. С каких бы мы точек
Ни стали смотреть — всё равно загляденье.
Особенно если кружится листочек
И осень, как знамя, стоит в отдаленье.

А. Кушнер

[Алексан Давидов]

Краса красот сломала член
И интересней вдвое стала,
И вдвое сделался влюблен
Влюбленный уж немало.

(капитан Лебядкин)

[Дилетант]

Ах, Вы так? Ну, тогда я - так:
"Передо мной портрет стоить
Неодушевленный, но в рамке;
Перед ним свеча горить,
Букет торчить
И роза в банке"
А.Куприн, "Прапорщик армейский".

В общем, не просыпается во мне чего-то поэзия... Летаргия, видать...

[Sevrov7]

Отец последние пару лет жизни пил
В вагончике под Дмитровым, он называл его «вилла»,
Точно в таком же в фильме Килл Билл
Жил брат Билла

Моя жена ему говорила: Вы один в лесу,
Заведите козу, чтоб не спиться,
Отвечал отец – мне нельзя козу,
Я могу влюбиться

(Андрей Родионов)