Судебные заседания по самому масштабному в Эстонии случаю отмывания денег начнутся осенью. Согласно обвинению, в Эстонии отмыты 64 млн евро — это доказанная сумма оборота. Следователи отмечают, что выйти на все следы не успели, арестовать успели около четырех миллионов евро. Отмывание денег — это очень доходный «бизнес».
Суммы гигантские, и Ateka — не единственная, кто отмывал деньги через Эстонию. Зарабатывали не только непосредственные участники схем, работа находилась и для других людей, имеющих умения и опыт в данной сфере.
Так, например, из России переводились в Эстонию деньги, но потом их арестовывали по подозрению в отмывании денег, и российские хозяева средств (будь то бизнесмены, преступники или те и другие) впадали в панику — что теперь будет? «Эти люди в России не знали эстонских законов, — пояснил руководитель Центральной криминальной полиции Райго Хаабу. — Нам надо доказать предварительное преступление, то есть незаконное происхождение полученных денег». Доказывать предстоит в течение двух месяцев. И почти никогда не успеть так быстро. Так, по прошествии двух месяцев в 9 случаях из 10 счета будут освобождены из-под ареста.
Как было сказано, люди в России не знают эстонских законов. К ним подкатывают лица из Эстонии, которые говорят примерно следующее: «У вас в Эстонии остались задержанные деньги, дайте нам 20% — и мы подмажем судей, прокуроров и сотрудников Бюро данных по отмыванию денег. Через два месяца ваши деньги освободят». На самом деле два месяца никто ничего не делает, поскольку они знают, что с большой вероятностью деньги все равно освободят.
Намекают, что одним из таких бизнесменов в Эстонии был Вейко Кулла, эту же нишу пытался расширить до ареста сотрудник КаПо Индрек Пыдер, нащупывал возможности и бывший префект полиции Айвар Отсальт.
Второй слой
Далее начинается второй слой этой истории. Все они — Кулла, Пыдер, Отсальт — являются бывшими полицейскими. Бывшим полицейским является и работавший начальником охраны Ateka Арнольд Матяшов.
«Нормальный работник был», — утверждает Ээрик Хелдна по поводу Матяшова. Дело в том, что много лет назад Матяшов был его подчиненным в наркополиции.
Бывшим полицейским является и Сергей Элошвили, который входит в руководство Äripank. При этом Äripank является в Эстонии любимым банком российских дельцов, специализирующихся на прокрутке денег (в т.ч. и Ateka).
Другим любимым банком российских денег является Krediidipank, в котом работает Майт Касело (надо ли повторять — бывший страж порядка), который являлся в банке контактным лицом Бюро данных по отмыванию денег.
(В качестве примечания стоит отметить, что в каждом финансовом учреждении должен быть свой конкретный чиновник, который информирует Бюро данных по отмыванию денег о всех сомнительных сделках. В Krediidipank это Майт Касело.)
Так, начинает вырисовываться любопытная картина. В деле Ateka расклад был такой, что с одной стороны были полицейские, а с другой бывшие полицейские, которые вовлекли или попытались вовлечь в дело политиков и даже прессу. Расследование дела Ateka торпедировали со всех сторон. Были жалобы, посулы, угрозы, в ход шли и кнут, и пряник. В адрес следователей распространялась клевета и ложь.
Журналистов тоже сумели использовать в своих целях. Например, в «Деловых Ведомостях» была одна абсурдная публикация про Рауля Вахтра и руководителя аналитического отдела Бюро данных по отмыванию денег Айвара Орукаска. Позже, когда выяснилось, что представленные в материале факты являются ложными, Äripäev снял материал со своей интернет-страницы и разослал письменные извинения.
«Мы установили, что, вероятно, материал для «Деловых Ведомостей» написал сам Антон Гер, журналист лишь поставил свою подпись», — отмечает сейчас Вахтра.
Против Бюро данных по отмыванию денег в прессе высказался также и Калле Кландорф (бывший полицейский, друг вышеупомянутого Сергея Элошвили), который в Delfi и на страницах Kesknädal обвинил Айвара Орукаска в том, что он брал взятку. Такая история действительно имела место лет десять назад.
Но о чем Кландорф умолчал, так это о том, что в то время у Орукаска имелось разрешение суда на имитацию преступления — Орукаск демонстрирует Postimees постановление суда. В тот раз, принимая взятку, Орукаск выполнял обычную работу следователя. Но по версии Кландорфа, он превратился в коррумпированного полицейского.
В распоряжении Postimees имеется копия письма, автором которого является Юрий Житин. В свое время он снискал известность тем, что баллотировался в горсобрание по списку Центристской партии; с целью получения средств на свою предвыборную кампанию он обокрал собственное квартирное товарищество и вывесил на стене товарищества плакат «Выберите меня!».
В упомянутом письме Житин в числе прочего пишет: «Антон Гер поручил мне распространить негативную информацию о работниках Бюро данных по отмыванию денег. /…/ Гер организовал встречу с двумя журналистами Päevaleht, имен я не помню, но один был молодой мужчина, и еще женщина».
Житин имеет в виду журналистов Eesti Päevaleht Хольгера Роонемаа и Кярт Анвельт. Кярт Анвельт рассказывает, что в тот раз они действительно ходили беседовать с многими людьми, но поскольку их слова были противоречивы, что означало, что кто-то лжет, статья не получилась.
Той ловушки, в которую попались «Деловые Ведомости» и Delfi, удалось избежать. Помимо Кярт Анвельт в эту историю был втянут и ее супруг Андрес Анвельт — он ведь тоже в прошлом был полицейским.
Андрес Анвельт вспоминает, что Антон Гер пришел к нему и рассказал о проблемах. «Поначалу его рассказ был сбивчивым, но затем Гер обмолвился, что Айвар Орукаск встречается с сотрудниками псковского ФСБ, — вспоминает Анвельт. — С этой информацией я отправился в Полицию безопасности».
В этом деле Анвельт оказался не в самом удобном положении: вышеупомянутый Вейко Кулла является его родственником, правда, дальним.
«Вейко живет своей жизнью, у него свои фирмы, я этого не касаюсь. Я сделал то, что является моим долгом, передал информацию и человека спецслужбе ЭР. И скажу, что поступил бы точно так же», — заявляет Анвельт.
Но Анвельт не единственный, в чьи двери тогда постучались. Тогдашний (2009-2013) министр юстиции Рейн Ланг вспоминает, что к нему обращались Марек Страндберг и Ааду Луберг. До Страндберга тема могла дойти через комиссию КаПо, которую он возглавлял, а Луберг является деловым партнером Вейко Кулла.
«Страндберг звонил и что-то путано говорил про отмывание денег. Я сказал ему, чтобы изложил на бумаге и прислал мне. Но это письмо так и не пришло, — сказал Ланг. — Но Луберг мне направил такой же мутный текст, я это письмо сразу уничтожил в своем почтовом ящике. Мне делать с ним было нечего».
В общем, шла усердная обработка. Суммы были большие, и использовались все возможности. При обыске офиса Ateka был найден меморандум, в котором тщательно описывалось, что делают и планируют делать следователи — явная утечка из полиции или прокуратуры. На основе жалобы Гера была начата проверка Орукаска и даже криминальное дело.
Теперь наступает момент, когда возникают споры и противоречия. Айвар Орукаск явно разозлен и обвиняет защитников закона в двух вещах. Во-первых, если жулики врали и ходили на него жаловаться, то начальники (тут он имеет в виду прежде всего КаПо и прокуратуру) не делали ничего.
«Три года назад меня облили грязью, но мне сказали, что это мое личное дело», — рассказывает Орукаск. Он добавляет, что уголовного дела вообще не надо было — проверить все его счета и имущество можно было и без этого.
Бывший начальник Орукаска Рауль Вахтра придерживается иного мнения. Он согласен, что версию клеветы и вранья следовало бы проработать основательнее, не говоря уже об утечке информации. Но в отношении необходимости заведения уголовного дела бывший начальник Орукаска придерживается своего прежнего мнения: «Это и есть работа КаПо. Если кто-то жалуется, что чиновник вымогает деньги, это следует проверить».
Орукаск считает, что в его отношении поступили незаконно, что одна компания бывших полицейских что-то мухлевала и пыталась воздействовать на ход расследования путем использования своих старых связей.
Хотя никто этого не подтверждает, у Postimees есть данные, которые дают основание допускать, что Антон Гер какое-то время мог быть информатором КаПо, что разъяснило бы его самоуверенность.
Райго Хаабу говорит, что если человек является информатором одного дома, это не значит, что он в это же время не мог быть целью другого дома. Под двумя домами Хаабу имеет ввиду КаПо и Центральную криминальную полицию.Ээрик Хелдна добавляет, что если информатор дает информацию, часть из которой полезна, а остальное — чистая ложь, то это не значит, что получатель информации не сумеет сам в этом разобраться.
Разговоры про информаторов — просто теория, поскольку ни Хаабу, ни Хелдна имен не называют.
Третий слой
Третий — самый глубокий слой этой истории. Работая над этой статьей, Postimees переговорил с очень многими людьми, и с самого начала было ясно, что определенная компания пытается организовать направленную в определенную сторону утечку информации.
Названием такого рода статьи в Õhtuleht могло бы быть «Ээрик Хелдна и Андрес Анвельт — подонки, а в КаПо все сволочи». В несколько более широком плане представители этого направления пытаются противопоставить криминальную полицию и КаПо, повредить КаПо, распуская намеки и путанные увязки.
Например, берут какую-то часть жалоб Орукаска, добавляют к этому выдумки и легко опровергаемые утверждения (сам Орукаск легко их опровергает, когда я ему их предъявляю). Гендиректор КаПо Райво Аэг назвал представителей этого направления политиками, деловыми кругами и типами с криминальными связями, цель которых — подорвать работу спецслужб ЭР.
Но эта компания — неоднородная, не руководимая из одного центра группировка, а скорее сеть, в которой для достижения одной цели переплетаются различные мотивы: личная месть, доход от отмывания средств, политические интересы (например, прохождение так называемого законопроекта Берлускони).
Хелдна добавляет, что на фоне этой истории с отмыванием денег развернулась кампания клеветы и плетения интриг против спецслужб Эстонии, и что в подобных интригах и кампаниях клеветы в первую очередь заинтересованы службы, следы которых тянутся «на улицу Пикк» и «на другой берег реки». Имена при этом не называются.
Видимо, КаПо знает больше, чем говорит. Единственные два имени, при звучании которых кивают головой, это Вейко Кулла и Калле Кландорф. Однако их не считают ведущими фигурами сети, их называют «представителями».
В отношении Антона Гера все, даже разочарованный Айвар Орукаск и его критики, говорят, что он в этом отмывании денег играл роль «танкиста», за ним стояли гораздо более значительные фигуры.
PS. На прошлой неделе Айвара Орукаска сняли с должности в Бюро данных по отмыванию денег. По словам Орукаска, его поставили перед выбором — либо он уйдет сам, либо на него инициируют криминальное производство в отношении утечки государственной тайны.
http://www.kompromat.lv/item.php?docid=readn&id=7818
23.10.2013, 12:09
В Эстонии раскрыли аферу: 64 миллиона евро при участии латвийских фирм вывезли наличны
Древовидный вид
Похожие темы