Sell: А.Заславский - "Астры и редиска"

[bykinist]

Продаю:

Анатолий Заславский, Астры и редиска, 1980 г., 51 х 65 см., холст/масло


Анатолий Заславский родился в 1939 году в Киеве, во время войны был эвакуирован в Туркмению, но по окончанию войны семья вновь вернулась в Киев, где будущий художник учится в средней художественной школе. В 1957 году он поступает в киевский государственный институт имени Тараса Шевченко, где вначале был принят на педагогическое отделение, а позже переведен на живописный факультет, с которого тут же и исключен за плохое знание украинского языка. Исключение подвигло художника переехать в Ленинград и поступить в высшее художественно-промышленное училище имени Мухиной на отделение монументальной живописи.

На рубеже семидесятых-восьмидесятых годов двадцатого века, когда только начиналась творческая карьера Заславского, его живопись уже отличалась от академической строгой манеры своей жизнерадостностью, раскованностью, искренностью и любовью к цвету. В то же время была далека от так называемого «неофициального искусства». Золотая середина, которой придерживался художник, оказалась наиболее естественным выходом из состояния все более накаляющейся противоречий между двумя полюсами искусства в Советском Союзе. Похожие взгляды разделяли тогда такие художники Завен Аршакуни и Герман Егошин, которые несомненно повлияли на живописную манеру Заславского и к которым он относится с большим уважением.
Сегодня Анатолий Заславский — живой классик петербургской живописи, повлиявший на целое поколение художников. При этом живопись остается для него сугубо личным, приватным делом и проблемой, средством самовоспитания и познанияч мира.

Заславский: У меня выработалась привычка осознавать мир только в момент, когда я его изображаю: он становится для меня внятным, я его больше знаю, когда изображаю. Мне трудно жить без этого познания мира. Я плохо вижу, если не рисую.
Меня волнует, каким образом можно перевести нашу обычную реальную жизнь в живописное пространство. Настоящей живописи противопоказана иллюзия трёхмерности. У неё есть свои метафизические ценности, её собственные двухмерные ценности, которые естественны для неё, но не естественны для трёхмерного мира. Это и есть смысл всего моего существования в искусстве — сделать так, чтобы реальность была в своей полноте, и плоскость была не нарушена, чтобы краска была краской, а не притворялась небом, древом или человеком, чтобы не было никакого притворства на уровне двухмерной плоскости.