Есть ли надежда вновь увидеть «Рождество» Караджо?

[LCR]

Джонатан Джонс «The Guardian»

Показания, которые дал в 1996 г. мафиози Марино Маннойя, произвели эффект взорвавшейся бомбы: он попытался объяснить одно из самых знаменитых преступлений за всю историю искусства (после хищения Джоконды в 1911 г., о котором мы уже говорили) – кражи «Рождества со святыми Франциском и Лаврентием», написанной в 1609 г. художником Микельанджело Мериси, прозванным «иль Караваджо». Никто не видел эту картину с тех пор, как она исчезла из оратории Сен-Лоренцо в Палермо сорок лет назад. Картины, оставленные художником в начале XVII века в Палермо относятся к его шедеврам, глядя на них, понимаешь, с какой изобразительной силой было написано пропавшее полотно: странные, загадочные образы, исполннные в тонах ночи и огня. Караваджо приехал на остров в 1608 г. В это время он был самым прославленным художником Рима, но после того, как в уличной драке он убил человека, ему пришлось оттуда бежать.

Читать дальше... 

В Сицилии, которая тогда находилась под испанским управлением, беглец жил в постоянном страхе, он все время перемещался с места на место, чтобы запутать сделы. Его приезд совпал с рождением нового художественного стиля – барокко, призванного украсить церкви и соборы статуями святых и ангелов. Церковь Сан-Лоренцо была одной из этих сооружений. Собственно говоря, это была не церковь, а место собраний содружества богобоязненных граждан. Там была выставлена последняя картина, написанная Караваджо в Сицилии вплоть до того дня, как в ночь на 18 октября 1969 г. воры вынули ее из рамы и скрылись, унося свою добычу.

В «Рождестве» Караваджо, как об этом возвещает название картины, изображено рождество Христово, но изображение это не имеет ничего общего с рождественской открыткой – там нет ни грациозности, ни теплоты, присущих таким сценам. Это совершенно необычное произведение, соединяющее в себе тревожащий реализм и буйное воображение художника. Мария – простолюдинка, ни ее грустное лицо, ни жалкие лохмотья, в которые она одета, не несут в себе ничего божественного. Ее дитя лежит на тонком слое соломы, брошенной прямо на землю. Доминирующий цвет картины – тускло-коричневый, землистый. Кажется, что смиренные персонажи, собравшиеся в хлеву, чтобы посмотреть на новорожденного, родившегося в этом жестоком мире и ничуть не отличающегося от других детей, ни на что не надеются, не верят в новую жизнь, в возможность искупления.

Палермо 60-х гг ХХ в. был не намного более безопасен для жизни, чем во время Караваджо. Юг послевоенной Италии стал цитаделью крупной преступности. Воров, похитивших в 1969 г. картину Караваждо, можно сравнить с мародерами на опустевшем поле битвы. На общем фоне преступлений, совершенных в Палермо в эти годы, хищение картины может показаться мелочью. Но так или иначе, а по сегодняшний день нет никаких официальных данных о судьбе картины после кражи. Именно поэтому так интересны показания Марино Маннойя. Он дал их в 1996 г., и с тех пор исчезновение картины постоянно обсуждается. Некоторые говорят, что картина была продана в Восточную Европу, есть и другие гипотезы. Но ни одна не подтверждена. Самый важный вопрос – можно ли верить показаниям Маннойя?

Судья Джованни Фальконе, самый серьезный враг, с которым когда-либо имела дело Мафия, считает, что эти показания достойны доверия. Он обратил внимание на смышленность и отсутствие претензий этого мафиози. И действительно, среди членов Мафии Маннойя слыл почти интеллектуалом. Его специальностью было очищение героина, а для того, чтобы делать это грамотно, ему пришлось изучить химию. Он также объяснил, что свою репутацию знатока живописи он приобрел тем, что воровал произведения искусства, будучи еще только претендентом на статус «человека чести».

По данным им показаниям, в 1969 г. он и другие мафиози получили заказ: украсть «Рождество со святыми Франциском и Лаврентием». Однако с этим заданием они справились очень плохо – они грубо срезали картину с рамы ножем, а затем помяли ее, сворачивая, да так, что был риск повреждения красочного слоя. Когда заказчик увидел картину, «он заплакал» - рассказал Маннойя, добавив: «картина была в чудовищном состоянии». По его словам, картина оказалась уничтожена вследствие действий воров.

Всем хотелось думать, – мне хотелось думать, – что эта картина висит на стене где-то в неизвестном месте, в нескольких километрах от Палермо, или даже что она спрятана на чердаке какого-нибудь политика в Риме. Но какой быд смысл Марино Маннойя лгать, придумав фиктивную версию случайного уничтожения картины? Он совсем не тот тип человека, которому важно любой ценой добиться того, чтоб о нем говорили, и кроме того, он уже купил себе амнистию, согласившись сотрудничеть с судебными органами.

Поэтом я думаю, что уже двенадцать лет назад судьба картины стала известна, даже если люди отказываются верить в этот ужасный конец. Все доказывает, что картина была украдена по заказу Мафии. И увидеть ее опять на стене оратории шансов не больше, чем встретить на улицах Палермо людей, которые были убиты Мафией.