Памяти Николая Рубцова

[tchaika]

«...счастлив тот,.. кто всё пройдёт, когда душа ведёт»

Сегодня, 19 января 2011 года, - день памяти поэта Николая Рубцова (1936 – 1971), рано ушедшего из жизни 40 лет назад. Он предсказал: «Я умру в крещенские морозы...»
«Неизвестный великий поэт», - сказал о нём кто-то. 3 января этого года ему исполнилось бы 75 лет.

Николай Рубцов писал: «До меня всё же докатились последние волны старинной русской самобытности, в которой было много прекрасного, поэтического...»
«Родился в 1936 году в Архангельской области в селе Емецк. В 1940 году переехал вместе с семьёй в Вологду, где нас и застала война. Отец ушёл на фронт в 1941 году. Вскоре умерла мать, и я был направлен в Никольский детский дом Вологодской области…»
(см. начало этой темы http://forum.artinvestment.ru/showth...=73841&page=10)

+ + +

Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных племён!
Как прежде скакали на голос удачи капризной,
Я буду скакать по следам миновавших времён...

Россия! Как грустно! Как странно поникли и грустно
Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
Пустынно мерцает померкшая звёздная люстра,
И лодка моя на речной догнивает мели…

О, сельские виды! О, дивное счастье родиться
В лугах, словно ангел, под куполом синих небес!
Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,
Разбить свои крылья и больше не видеть чудес!

Боюсь, что над нами не будет таинственной силы,
Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом,
Что, всё понимая, без грусти пойду до могилы...
Отчизна и воля - останься, моё божество!

Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!
Останься, как сказка, веселье воскресных ночей!
Пусть солнце на пашнях венчает обильные всходы
Старинной короной своих восходящих лучей!..

Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье
И тайные сны неподвижных больших деревень.
Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую лёгкую тень.

И только, страдая, израненный бывший десантник
Расскажет в бреду удивлённой старухе своей,
Что ночью промчался какой-то таинственный всадник,
Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей...
1963
Николай Рубцов

[tchaika]

+ + +

...В своей печали бесконечной
Плывут, как мысли, облака,
Внизу волнуется река,
Как чувство радости беспечной...
Я так люблю осенний лес,
Над ним - сияние небес,
Что я хотел бы превратиться
Или в багряный тихий лист,
Иль в дождевой весёлый свист,
Но, превратившись, возродиться
И возвратиться в отчий дом,
Чтобы однажды в доме том
Перед дорогою большою
Сказать: - Я был в лесу листом!
Сказать: - Я был в лесу дождём!
Поверьте мне: я чист душою...
1967
Николай Рубцов

[tchaika]

Фотографии Николая Рубцова (зрелость):

[tchaika]

Фотографии Николая Рубцова (юность):

[tchaika]

Фотографии Николая Рубцова (сиротское детство в детдоме):

[tchaika]

Воспоминания старшей сестры Николая Рубцова Галины Михайловны Шведовой (по мужу), живущей в Череповце:
"Раньше про Колю неправду писали, теперь правду пишут. Писали, что меня не было, что один брат у него был только. Теперь я есть. Вот здесь Коля спал, когда к нам приезжал. Здесь, у батареи, раскладушечка стояла.
...В военные годы трудно жили, впроголодь. Есть-то когда нечего было. Сидим. "Галя, ести охота", - ребятишки плачут. А Коля на них: "Песни пойте и не будете ести хотеть".
"От порока сердца мама умерла. В больнице лежала". Ребят развели по детдомам, Галину не взяли - "больно старая", 14 лет. Жила с теткой Соней, сестрой отца, в Вологде - Рубцовы снимали квартиру. Время от времени на горизонте показывался постоянно убегавший из детдома Коля. Пьющая хозяйка квартиры, потерявшая или прогулявшая продуктовые карточки, обвинила в краже шустрого Колю. Тот после этого исчез и неделю пропадал - сбежал в лес и жил там под ёлкой.
"Как пропал, я сразу в милицию побежала, искали мы его. Как нашли, он мне стихи прочитал. Первые, он их в лесу сочинил, я их переписала: "Вспомню, как жили мы с мамой родною всегда в веселе и тепле. Но наше счастье распалось на части, война наступила в стране". А зубы черные-черные были, - дудками неделю питался". А ещё Галя услышала тогда от братика сквозь черные зубы, сжатые ещё не пережитой детской обидой, и такие строки:
"Прощай, моя дорогая сестрёнка,
Прощай, не грусти и не плачь.
В детдоме я вырасту, выучусь скоро,
И встретимся скоро опять.
Счастливой, весёлой заживём с тобой жизнью,
Покинем эти края,
Уедем подальше от этого дома,
Не будем о нём вспоминать".

Позднее Николай Рубцов написал: "Всё, что было в детстве, я лучше помню, чем то, что было день назад..."

Когда Галина завербовалась на строительство Череповецкого металлургического завода и жила в общежитии, Коля приехал к ней, откуда-то отчисленный. Десять лет не виделись, но долго пожить не разрешили. Общежитие женское все-таки. Сестра помогла, чем могла - купила ботинки, собрала нехитрый скарб и отправила в архангельскую мореходку учиться.

"Хороший парень Коля, хороший. Невысокий был и худощавый, весёлый, хоть на гармошке, хоть на гитаре сыграть мог. Стихи читал так, что и не понимаешь ничего, да хлопаешь. Много не пил, это наговаривают, а так, по закону столичной богемы, портвейн любил. Деньга у него водилась..." Однажды Николай привёл Галю в шикарный по меркам советской Вологды ресторан, вручил в руки меню - "выбирай, что хочешь, на цены не смотри". Она поступила скромно. Не матерился совсем, ни одного слова нецензурного в присутствии женщин, даже случайно, когда утюг упадёт на ногу. А драться так и вовсе никогда не дрался". Сестра припомнила один только случай, да и тот в детские годы: "В Красковском детдоме враждовали деревенские с детдомовскими: особо рьяному драчуну будущий поэт смазал однажды по лицу горячей печёной картофелиной..."

"В столицах он скучал, рвался домой, а дорвавшись, поучал земляков - мол, не там счастье, а здесь у вас".

Горевали с мужем, когда телеграмма пришла о смерти Николая. "В Вологду мы вместе ездили, он в Доме художника лежал. Народу-то, народу, цветов сколько..."

[tchaika]

+ + +

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.

- Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.-
Тихо ответили жители:
- Это на том берегу.

Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.

Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.

Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.

Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!

Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать -
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.

С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
1954
Николай Рубцов

[tchaika]

Фотография родителей Николая Рубцова:

[tchaika]

Фотография родственников (в центре - отец):

[tchaika]

+ + +

Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...
1964
Николай Рубцов