К сожалению Вхутемас состоял не только из одних новаторов-бессеребренников. Были в нем и завистники-приспособленцы, которые периодически пытались свести счеты с более успешными коллегами. Однажды партийная ячейка ВУЗа уволила Машкова – «за пропаганду буржуазного искусства». Многие возмутились, но открыто протестовать не решались. Фейгин оказался единственным, кто сагитировал однокурсников написать письмо – мол, Машкова оклеветали, но на самом деле он советский художник и прекрасный педагог – и отправился с письмом в Наркомпрос к Луначарскому. Дождаться наркома не удалось и Моисей оставил письмо секретарше. Когда он снова пришел в приемную, ему сообщили, что на письме уже стоит резолюция Луначарского: «Восстановить».
Называть Фейгина участником «Бубнового валета» не совсем корректно. К 20-м годам никакого объединения уже не было. Во Вхутемасе преподавали бывшие члены группы. В то время Фейгин находился под влиянием Осмеркина и поступал так, как советовал наставник. Куда иголка – туда и нитка. Осмеркину нравилось выставляться с группой «Бытие», которую основали вхутемасовцы, провозгласившие себя идейными последователями бубновых валетов, и он заодно вывешивал своих учеников. Но в самом «Бытии» ни Осмеркин, ни Фейгин официально не состояли – хотя с участниками группы их связывала общность эстетических принципов.
|