"Для более надежного уничтожения самой памяти о существовании в стране побеждающего коммунизма движения независимых художников начинает реализовываться план выдвижения разрозненных, ничем не связанных между собой людей, занимающихся «контрсоцреализмом». Буквально на следующий день после манежных событий в квартире профессора Э.Белютина появляется в полном составе группа «лианозовцев»: Оскар Рабин с сыном и женой Валентиной Кропивницкой, Кропивницкий-младший (брат Валентины) с женой, в дальнейшем главным хранителем Музея творчества крепостных художников. Их предложение было простым. Э.Белютин должен отказаться ото всех художников «Новой реальности» («их слишком много для художественного рынка!») и, объединившись с «лианозовцами», перейти на «подпольный режим». Посещение иностранных покупателей и журналистов Рабин гарантировал. Он ссылался на гарантии «сверху» в отношении запрещенных в то время законом контактов с иностранцами и обладания валютой. Время показало: он не преувеличивал. Отказ Э.Белютина вызвал искреннее недоумение" (цитата из текста Молевой).
Для меня этот "сеанс вербовки" - самая настоящая выдумка. Все в этом отрывке звучит фальшиво. Например, Саше Рабину было в то время не больше 15-и лет, так что нужно выбирать: либо это был семейный поход в гости с детьми и невестками (хотя судя по описанию, никакой симпатии у хозяев семья Рабина не вызывала), либо это был деловой визит.
Я очень хорошо знаю Оскара и Валю, неплохо знала и Евгения Леонидовича и Льва - ни о каких "гарантиях сверху" и речи быть не могло. Валюты у Оскара сроду не было, за все картины ему платили только в рублях.
В общем, Молева практикует распространенный в то время метод борьбы с соперниками - хочешь "убить" конкурента - скажи, что он сотрудничает с органами. Печально.
|