Никита Семенов, судебный юрист, консультант по сделкам с предметами искусства
21.10.16 / Сводный каталог подделок произведений живописи /6-7 страница
Как справедливо замечает аукционист и искусствовед Филипп Хук, много лет проработавший и в Christie’s, и в Sotheby’s, «подделки производят желанное впечатление, когда существует публика, жаждущая воспринимать их как подлинники». появление «девятого вала» подделок в России в начале-середине 2000-х годов, а равно и «войны экспертиз» обусловлено чисто экономической причиной – появлением множества новых клиентов, желающих купить русское искусство, и множества новых арт-дилеров, желающих быстро удовлетворить растущий спрос на произведения живописи.
Именно из-за этого пик творчества некоторых художников, давно умерших, пришелся на 2000- 2005 годы.
Чем глубже будет экономический кризис в России в наши дни, тем меньше будет коллекционеров, не способных отличить сезаннистов от символистов, и меньше шансов будет у мошенников в сфере искусства. Эксперты, участвовавшие в мошеннических схемах, уйдут на пенсию, а коллекционеры сами начнут разбираться, есть ли уголь у Архипова в работах 1910-х годов. Это уже происходит, и это уже неплохо.
Скажу несколько слов о способах совершения мошеннических сделок с предметами живописи и о судебных процессах последних десяти лет, в которых мне довелось лично поучаствовать.
Уголовных дел в отношении мошенников, продающих поддельные полотна, в России крайне мало - всего четыре судебных процесса за последние 20 лет.
Первое из них по хронологии – дело Дмитрия «Быка» Кутейникова и супругов Преображен- ских. В 2000 -2004 годах российский арт-рынок наводнился подделками, выполненными следующим образом: на небольших западных аукционах приобреталась вещь кого-то из датских, немецких (европейских) художников по цене 3-5 тысяч Евро. затем вещи контрабандой ввозились в Россию, на них исчезали элементы сюжета, противоречащие российской действительности, а кроме того, снимались авторские подписи и наносились фальшивые подписи наших художников-академиков конца XIX – начала XX века. Следы реставрации скрывались специальным лаком. В дальнейшем картины проходили атрибуцию уже как русская живопись.
Так называемые «черные» каталоги подделок, издаваемые Росохранкультурой, содержат порядка 1000 таких подделок, подтвержденных экспертами в этот период.
Читать дальше...
Этот мошеннический метод фигурировал в уголовном деле Кутейникова и Преображенских. Мошенническая схема была следующей: Татьяна Преображенская подыскивала клиентов и получала запрос на конкретные имена (например, Шишкин, Сверчков, Киселев, Орловский). Кутейников на аукционах в Европе подбирал похожих западных художников, потом его помощники в Москве ставили новые подписи, Кутейников получал положительные заключения Центра Грабаря. Преображенские реализовывали вещи по ценам с прибылью 200-300%.
Пример второй. В продаже подделки участвует эксперт, который обеспечивает подтверждение подлинности. Этот способ был использован в деле Александера Билиловски и Ивонны Вейхерте, продавших российскому коллекционеру, моему клиенту, поддельную работу якобы карла Гуна стоимостью около 500000 долларов, на самом деле изготовленную из работы немецкого художника карла Гугеля, выставлявшуюся на аукционах Massol (Париж) и Dobiaschofsky (Берн, Швейцария) с эстимейтом 4-5 тысяч Евро и приобретенную Белиловским. Белиловский создал легенду о провенансе картины (картина якобы происходила из охотничьей усадьбы его близкого друга), а Ивонна Вейхерте, руководитель экспертного отдела в Риге, где находятся основные работы Гуна, подтвердила подлинность вещи и даже организовала изготовление атрибуции на подделку. причем в русский текст экспертизы по ее указанию были внесены категоричные формулировки, в отличие от латышского заключения.
Пример третий. Создается легенда о происхождении вещи, то есть фальсифицируется провенанс. Яркий пример такого мошенничества - дело Дины и Александра Черновых, по которому я представлял интересы одного из потерпевших в суде. обвиняемые заказывали провинциальному художнику графику и живопись в стилистике русского авангарда. Затем работы искусственно старили, на обороте холстов появлялись поддельные штампы и ярлыки о выставках и обществах художников авангарда 10х-20х годов. И, поскольку эти новоделы не подтвердил бы ни один эксперт, была сочинена история о провенансе. Работы якобы принадлежали собирателю из Самарканда, близкому другу известнейшего советского коллекционера Георгия Дионисовича Костаки. Были изготовлены поддельные письма костаки, разыгрывались сцены телефонных переговоров якобы с Самаркандом. потерпевшего торопили с принятием решения, говоря о наличии другого покупателя конкурента.
Самым громким делом последних лет можно считать дело бывшего сотрудника Русского Музея и бывшего работника аукционного дома Bukowskis Елены Баснер. здесь мы можем наблюдать синтез различных мошеннических схем: Баснер в качестве искусствоведа лично подтвердила подлинность поддельной работы Бориса Григорьева, а также сослалась на якобы положительное мнение действующего хранителя отдела рисунка ГРМ, присоединила к фотографиям подделки прижизненную публикацию другой работы, а кроме того, высказала ложную информацию о происхождении картины из известной петербургской коллекции, подразумевая коллекцию Тимофеевых.
Однако когда вопросы стала задавать полиция, Баснер выдвинула уже более конкретную версию о получении подделки от некоего гражданина Эстонии Аронсона, а также о передаче ему большей части суммы сделки – 180 000 долларов США. Аронсон, как выяснили оперативники, – безработный дальнобойщик. И ни в процессе сделки, ни в дни передачи денег на территории России его не было. Зато выяснилось, что он тесно связан с группой лиц, из-за рубежа поставлявших Баснер подделки, которые с ее легкой руки в течение многих лет появлялись на уважаемом аукционе Bukowskis.
Тимофеевы же в судебном процессе рассказали, что Баснер появлялась у них в начале 90-х годов, когда привела знакомого коллекционера для продажи ему картин, а потом лично купила оставшиеся, в десятки раз занизив их реальную стоимость и прекрасно зная, что хранителям коллекции не до того, чтобы это проверять – у них тяжело заболели дети, и деньги были нужны срочно. понятно, что «перепутать» подделку, проданную коллекционеру Васильеву, с предметами из этой семьи она не могла – все вещи, которые она там видела, она сама и продала в 90-е годы.
Эта история - апофеоз эпохи активности мошенников на российском антикварном рынке. как бы ни закончилось дело Баснер, для всех стало очевидно, что только внимательность, эрудиция, проверка каждого экспертного заключения и проверка провенанса позволит избежать потери значительных денежных средств, инвестируемых в предмет искусства.
В Великобритании по инициативе крупнейших аукционных домов была создана компания Art Loss Register, собирающая информацию о похищенных предметах искусства и вмешивающаяся в судебные процессы по возврату похищенного. Аукционные дома создали специальные отделы, проверяющие провенанс поступающих на продажу предметов живописи.
Необходимость проверки «чистоты» сделок с антиквариатом постепенно входит и в практику российского арт-рынка. Наиболее авторитетные и порядочные галеристы, эксперты и коллекционеры прикладывают к этому немалые усилия.