[Евгений]

Елена Фанайлова: Давайте поговорим уже серьезно о том, где же на самом деле проходит водораздел. Ведь, действительно, жизнеподобия крайне много. Реализмом можно называть все, что угодно, мы сами перечислили – магический реализм, социалистический реализм, критический реализм. Мы хотим правды от искусства или мы хотим «нас возвышающего обмана» и тогда нам никакой реализм вообще-то и не нужен, или зачем-то нам все-таки нужен реализм в картинах, мы должны что-то узнавать? Что?
Екатерина Деготь: Реализм – это единственное направление, которое, помимо того, что оно является стилем историческим, еще и философская проблема.

Читать дальше... 

Мы не можем этого сказать ни про барокко, ни про Ренессанс, ни, там, про стиль модерн, ни про что другое. Вот Малевич хотел, чтобы супрематизм тоже вышел на эту стезю. Для него в этом смысле реализм был образцом, потому что реализм, если мы посмотрим в словаре или в интернет залезем, то мы найдем огромное количество философских текстов, которые начиная, как минимум, со средневековой теологии, рассматривали эту проблему, проблему реальности в принципе. Поэтому мы бесконечно здесь наталкиваемся на вот этот вопрос: есть ли правда в искусстве? Вопрос в том, как ее понимать. Если понимать, как некое изображение достаточно точное, скажем, внешности человека… Все очень как-то любят критиковать советское искусство за то, что там портрет Сталина нарисован неправдиво, потому что на самом деле Сталин был маленького роста, некрасивый, рябой мужчина, а на портрете Исаака Израильевича Бродского нарисован таким грузинским красавцем. И вот такие разоблачения. Особенно в эпоху перестройки много писали, что это не настоящее искусство, потому что это не реализм. Это, конечно, смешной разговор, потому что такие задачи на заре, может быть, искусства Древней Греции ставились, чтобы так нарисовать кисть винограда, чтобы птицы слетелись и начали ее клевать. Но потом философское напряжение такого изображения как-то несколько ослабло, и в ХХ веке такой задачи перед собой уже художник не ставит. Понятие истины, конечно, выходит за рамки того, насколько что-то внешне подобно. Опять-таки не описывается все в категориях – правда или неправда. Искусство вообще находится в какой-то другой плоскости, где эти вещи не так примитивно решаются.

Мэтью Баун: Технические приемы реалистические у всех, это общее достояние, общий язык. Но когда мы смотрим назад, скажем, на Ренессанс, мы приходим к выводу, что Микеланджело – не реалист, а Караваджо – реалист. Мы смотрим на голландское искусство, мы приходим к выводу, что на самом деле Рембрандт – реалист. Где-то присутствует в нашем простом понимании о реализме вот этот момент, о котором вы говорили, – правда о жизни. Это было очень важно, конечно, во всех этих спорах вокруг советского реализма. Можно спорить, насколько достигли художники советские этой правды, что она могла бы быть в ХХ веке, но, в конце концов, мы все возвращаемся опять и опять к такому простому понятия о реализме.
http://www.svobodanews.ru/articlete....70318120057160