Кстати, художник, помимо живописных, рисовал также очень емкие словесные портреты. Вот что он писал об С. Михоэлсе: «…в первый момент можно было сказать: некрасивый, странный какой-то, с этой выпяченной губой, с поднятыми бровями. Но в следующий момент приковывали внимание глубокие, всевидящие глаза, а над ними – красивый, похожий на купол из меди, лоб и по бокам, как занавес, кудрявые волосы. Сначала поражала строгость и монументальность его головы, а затем не меньше – неожиданная его улыбка. Она была такая теплая, душевная и располагающая, так много говорила о нем, как о хорошем и мудром человеке».
Или о первой встрече с И. Машковым, в студии у которого занимался в 1912-17гг.: «С беспокойством я слушал, о чем он говорил, и рассматривал его. Высокий, атлетического сложения человек с чуть прищуренными глазами, решительными жестами объяснял все в совсем незнакомом мне характере и иногда очень резко указывал на недостатки…»
|