[Кирилл Сызранский]

Константин Сутягин, художник: Меня, знаешь, что раздражает в искусстве на экспорт - то, что оно как раз и претендует на национальное звучание – именно это на Западе и воспринимается как "русское искусство". При том, что перед местными, например, такие вещи не проходят. Свои-то требовательней спрашивают, острее видят - а для иностранного контекста такая упрощенность-попсовость вполне нормальна, глубже они и не поймут.

Например, художник Оскар Рабин - сейчас в Третьяковке идет его персональная выставка. Автор уже лет тридцать живет в Париже, на Пляс Бобур, в самом центре, где народ веселится - а рисует у себя в мастерской колючую проволоку, бутылку водки, газету "Правда" и советский паспорт. Как на Арбате для иностранцев - шапки-ушанки, балалайки и бюсты Ленина. Очень глубоко.

При том, что другой художник, его современник, который тоже жил в Париже - прекрасный Михаил Рогинский, - совершенно оказался не нужен европейской публике. Потому что слишком сложный. Какие-то хрущевки, люди в меховых шапках, остановки, очереди... Ну, ладно бы еще это было осуждением тоталитаризма, юмором по поводу социализма - так ведь нет, не смешно... Такое впечатление, что эти пятиэтажные хрущевки нарисованы даже с любовью и нежностью... Как будто он даже с симпатией относится к людям, идущим на завод?!! И не очень-то считает их несчастными неудачниками??!! Разве такое может быть?! Что он хотел этим сказать?!!

И мощный глубокий художник оказался совершенно не востребован "утонченными европейскими интеллектуалами". Зато уже давно его картины стали появляться в России, причем без особенного проталкивания, без арт-технологий - потому что он очень уж нам понятен, понятна его любовь вот к этому нашему уродству-совку и к людям, которые прожили вот такую жизнь и не просят за это никаких особенных льгот и статуса. Оказалось, что Рогинский своими картинами первый умудрился создать не критику, а Эпос. Но понятен он только своим. На экспорт не работает.

ДМИТРИЙ СМОЛЕВ, арт-обозреватель газеты "Известия":По-моему, дело в том, что упомянутый «утонченный европейский интеллектуализм» (да и не только европейский) слишком уж откровенно поставлен на службу интересам бизнеса – в данном случае, арт-бизнеса. Вопрос уже не в том, кто из искусствоведов что именно способен понимать, а в том, годятся ли их концепции в качестве трендовых. Если впадаешь в излишнюю глубину, начинаешь воспринимать какие-то феномены искусства во всей их сложности, – то быстро вываливаешься из формата. Собственно, по этой причине вообще непозволительно иметь устойчивую систему взглядов, так не будешь поспевать за поворотами конъюнктуры.

Подлинные проявления национального менталитета относятся к категории «негибких» художественных качеств, которые трудно адаптировать к запросам среднего потребителя. По-моему, приведенный пример с Рабиным и Рогинским говорит как раз об этом: первого легко вмонтировать в существующие международные клише, со вторым надо возиться, объясняя публике то, что она слышать не очень-то готова. Но все-таки власть интеллектуального лобби не бесконечна, не стоит ее преувеличивать. Работы Рогинского могут сами за себя постоять, контакт с ними у некоторых зрителей происходит напрямую – и не только у российских. Достаточно будет нескольких прецедентов, нескольких громких покупок, и конъюнктура по отношению к наследию Рогинского может измениться в лучшую сторону. Тогда и интеллектуальное обслуживание сюжета приобретет лавинообразный характер.

По счастью, кое-какие внутренние ресурсы художественных произведений еще способны преодолевать границы предписанных трендов. (с)
http://www.polit.ru/analytics/2008/1...nalnost_2.html