[Кирилл Сызранский]

Два фрагмента из статьи Елены Масюк:

— Икона «Преображение» появилась в Музее русской иконы в 2006 году, и я считаю ее подделкой. У меня есть статья «Экспертиза икон. Роль иконографии». Меня очень интересует, как отличить подделки XIX века и современные подделки. Я здесь беру один аспект: очень часто подделки повторяют подлинные памятники. И я доказывала, что точное копирование — это признак новодела, потому что сейчас проще скопировать фотоспособом. А в древности никогда точно не копировали, потому что воспроизвести икону буквально пятнышко в пятнышко невозможно.

— А настоящая икона «Преображение» какого века?

— Это псковская икона XVI века. А ее копия была сделана сейчас, и была куплена музеем Абрамова. Причем как? Эта икона появилась на антикварном салоне «Гелос». Ее привезли накануне так называемого «аукциона года», когда в салоне «Гелос» продаются самые-самые топовые вещи. Сотрудники салона уже знают, что когда вот так привозят иконы, без экспертизы, откуда-то из Пскова, и говорят, давайте мы ее выставим, — это, как правило, подделка. Мне коллега-искусствовед из «Гелоса» показал фотографию и спросил, что я про нее думаю. Я сразу же ответила, что это, конечно, новодел и что она является точной копией вот этой самой псковской иконы. Здесь совпадает абсолютно все — деревца, травка, ну буквально каждая черточка.

Я предполагаю, что к изготовлению этой фальшивки были причастны лица, которые имеют доступ к коллекциям псковского музея, и делал эту фальшивку профессиональный реставратор.

— То есть она специально была написана?

— Так она и была специально написана. Она была написана как подделка для того, чтобы кто-то ее купил. Но на «Гелосе» ее никто не купил. Она уехала на два года обратно в Псков. Про эту икону ничего не было слышно до тех пор, пока ее не приобрели для музея Абрамова, что достаточно странно. Ее никто и не купил именно потому, что такая информация расходится очень быстро.

— За сколько ее купил Абрамов?

— По-моему, говорили про 200 тысяч долларов.

— А сейчас где эта икона?

— У них висит, в музее. Более того, они ее возили за границу, выставляли в 2011 году в Италии. Причем эта икона была у них на афише как заглавная. И Шалина доказывала, что это самая подлинная икона. Это называется — деформирующее влияние работы на олигарха. Раз они купили эту икону, значит, должны отстоять, что она подлинная.

— Но они же понимали, когда заказывали эту икону, что это ненастоящая, не подлинная икона. То есть они изначально шли на обман своего работодателя?

— Думаю, что так. Тем более надо, чтобы их обман никто не разоблачил.

— Но ведь это глубоко непорядочно.

— Понимаете, где начинается коммерция, там порядочность кончается.

В частном музее, к сожалению, и директор, и замдиректора, и научные сотрудники, и эксперты зависимы. Вообще, на антикварном рынке сейчас очень нехорошая тенденция, когда эксперт зависит от слова заказчика. У нас забыли о таких вещах, как профессионализм, профессиональная честь и порядочность. Сейчас людьми двигают деньги.