тата, давайте перекинем мостик к делу Баснер.
Если изложить в упрощенной форме вашу точку зрения на отличие копии от оригинала, то она (точка зрения) выглядит так:
1. Процесс создания картины настолько сложен и настолько богат разного рода нюансами, что его точная имитация невозможна.
2. Поскольку «дьявол – в деталях», любая копия всегда будет значительно уступать оригиналу в «энергетике», т.е. в воздействии на зрителя.
Воздействие произведений искусства на мозг человека изучает молодая и очень активная «дочка» нейробиологии - нейроэстетика.
В этой области обнаружено очень много интересного. Поэтому уже сегодня вполне можно «проверять гармонию алгеброй», т.е. получать данные о том, что именно в творчестве конкретного художника (и каким образом) воздействует на мозг человека.
Следующий шаг – опираясь на данные нейроэстетики, сознательно использовать особенности восприятия человеческим мозгом творчества конкретного художника для создания таких полотен, которые будут обладать таким же воздействием на мозг, как и подлинные картины этого художника.
Т.е. наш мозг не так уж сложно обмануть.
Поскольку статьи по нейроэстетике публикуются уже лет двадцать, вполне можно предположить, что такие шаги уже кем-то делаются.
Вполне возможно, что именно по этой причине за картиной "не Григорьева" все признавали эту самую "энергетику" (об этом говорили даже в Центре Грабаря).
И испарилась эта "энергетика" точно как в рассказе Чехова "Хамелеон".
При таких обстоятельствах отрицательное заключение эксперта-искусствоведа вполне может носит характер категорического утверждения, а вот положительное заключение (при отсутствии данных технологической экспертизы) может, на мой взгляд, носить только характер предположений.
И если в заключении эксперта-искусствоведа прямо не говорится о полной уверенности, то должна действовать презумпция предположительности выводов эксперта.
И уж точно это касается устных заявлений искусствоведов по вопросам авторства, их советов, рекомендации и проч.
Поскольку восприятие живописи начинается в глазах и заканчивается в голове, то это восприятие может меняться из-за:
- изменений зрения (возрастных либо в результате болезни, например, диабета),
- различных нарушений кровоснабжения или работы головного мозга,
- приема лекарств, которые «действуют на голову».
С возрастом у эксперта увеличивается «насмотренность» и опыт, но существенно ухудшается здоровье. Зрение начинает слабеть с 40-45 лет и, соответственно, ухудшается способность различать цветовые нюансы. Это знают все врачи (и психиатры в том числе).
По изложенным выше (и многим другим) причинам привлечение к ответственности эксперта-искусствоведа представляется крайне проблематичным – очень легко доказать, что заблуждение было добросовестным.
Поэтому я согласна с теми, кто считает, что для Баснер эта «гора» родит какую-нибудь мышь.
|