За каждую тарелочку коллекционер, практически не торгуясь, выложил по 26 тысяч долларов.
А за пару недель до своей гибели он приобрел на лондонских торгах аукционного дома Christie's русский фарфор XVIII века из коллекции парижской галереи Popoff, выложив за него полмиллиона фунтов. По рассказам друзей, он был безумно рад, почти счастлив…
Рассказывают, что при виде какой-нибудь редкой красивой вещи у Калмановича дрожали руки. О, это жаркое покалывание в кончиках пальцев знакомо, наверное, любому собирателю! А уж старинный фарфор обладает в этом отношении особой магической силой – стоит к нему прикоснуться, и сквозь его гладкую прохладу при некотором воображении можно ощутить связь времен и поколений…
Для подлинного ценителя и знатока фарфора, каким несомненно был этот человек, интересна вся поднаготная приобретенной им вещи. Шабтай Калманович рассказывал, как собирая русский фарфор, он изучал историю государства Российского. Этот процесс завораживал, доставляя ни с чем не сравнимое удовольствие. Будучи весьма удачливым предпринимателем, владельцем фармацевтического и других бизнесов, Калманович тем не менее не смотрел на свою обширную фарфоровую коллекцию с коммерческих позиций. По крайне мере, меценат так всегда утверждал, заверяя, что за свою жизнь не продал ни одной тарелочки из коллекции, и своих детей тоже очень просил этого не делать. С рождения он приучал их к тому, что это богатство можно только пополнять…
Общая тема
Фарфор ему везли со всей России. Но, конечно, не осталась без внимания и соседняя Рига, где до недавнего времени существовала фарфоровая фабрика, основанная еще в 1843 г. Сидором Терентьевичем Кузнецовым – представителем этой знаменитой купеческой фарфоровой династии. После революции 1917 года все российские кузнецовские предприятия были национализированы. Этой участи избежала только фарфоровая фабрика в Риге, куда из советской России в 1920 г. и перебрались братья Кузнецовы с женами и детьми. Под их руководством производство посуды и других изделий продолжилось здесь до 1940 г. , не прекращалось оно даже в период немецкой оккупации. И лишь в 1994 г. Рижская фарфоровая фабрика, также как и присоединенная к ней бывшая Ессенская фабрика, прекратили свою деятельность.
Шабтай Калманович познакомился с Латвией, задолго до того как к его фамилии прибавилась приставка «фон». (Княжеский титул и гражданство Литвы, где он родился в 1947 г., ему были присуждены за вклад в развитие спорта, после того, как он в 90-е годы возродил легендарный «Жальгирис»). В детстве Шабтай часто отдыхал в Юрмале, в Латвии у него было много родственников и друзей, 12 лет назад здесь родилась их общая с Анастасией Калманович дочь Даниэла. Приезжал он сюда и по баскетбольным делам, и в качестве участника межправительственной российско-латвийской комиссии.
Занимаясь обустройством своей недвижимости в Риге и Юрмале, российский бизнесмен познакомился с юристом латвийской строительной компании Bugroff Андрисом Шульцем. Как выяснилось, помимо всего прочего у них есть одна общая фарфоровая тема…
Воистину – все начинается с яйца. В случае с Андрисом – с ессенского. Однажды на Пасху он купил себе по настроению в небольшом антикварном магазинчике в Риге милую вазочку в форме яйца. На дне ее стояла марка Ессенской фарфоровой фабрики. Как человек, по складу характера системный и основательный, юрист решил изучить, откуда что пошло…
На самом деле, обычно все именно так и начинается – с безделицы и ерунды, коллекционеры это отлично знают. Но потом фарфор уже не отпускает тебя. Да ты этого и сам не захочешь, ибо он таит в себе, помимо прекрасного, столько загадок и удивительных историй, что хочется погружаться в них все дальше и дальше...
За пару лет поисков Андрис приобрел еще около 60 фарфоровых изделий, изготовленных в довоенный период на фабрике Ессена в Риге. В 2005 году он издал красочный календарь, получилось как раз к 120-летию основания фабрики и … передал свою коллекцию в дар рижскому Музею фарфора. И сейчас любой желающий может ею там полюбоваться. По просьбе Шабтая фон Калмановича рижанин начал искать для него в Латвии художественный фарфор.
Весь спектр лучшего
- Мы подходили к формированию рижской коллекции профессионально и широко, - рассказывает Андрис Шульц. – Хотелось представить весь спектр лучшего, что было произведено в Латвии в период между первой и второй мировыми войнами. И это не только вещи, созданные заводскими художниками и скульпторами, работавшими с фарфором. Коллекция Шабтая Генриховича пополнилась настенными декоративными блюдами, тарелками, шкатулками, вазами, изготовленными и расписанными в 20-30-е годы мастерами латвийских студий и художественных мастерских - Балтарс, Буртниекс, Рипорс. Выдающиеся имена и выдающиеся произведения…
Калманович обещал друзьям издать иллюстрированный каталог, как только количество рижских фарфоровых изделий в его собрании перевалит за сотню. Рубеж был достигнут за пять лет. В феврале 2009 г. владелец коллекции поручил Андрису Шульцу начать работу по этому изданию. Через 9 месяцев, в полном соответствии с законами природы, книга вышла в свет…
- История рижского фарфора в полном объеме еще не написана, это дело будущего, - считает Андрис. – Надеюсь, что и наш каталог в какой-то степени поможет в раскрытии этого мощного пласта латвийской культуры. Работать над ним было невероятно интересно! Восхищаясь творением рук художника, всегда хочется больше узнать о человеке, который создал такую красоту…
В каталоге представлены 116 предметов, изготовленных в Риге латышскими и русскими мастерами в период с 1920 по 1960 годы. Всего 25 имен. Среди них, например, такие известные художники как супруги Александра Бельцова и Роман Сута, расстрелянный в июле 1944 г. в Грузии местными чекистами. В 30-е годы он был ведущим художником рижской Кузнецовской фарфоровой фабрики. Именно по его эскизам были созданы знаменитые кузнецовские вазы и декоративные блюда, завоевавшие золотые медали на международных выставках в Брюсселе и Париже.
Еще одна легендарная и героическая личность – Ольга Александровна Неймане-Катенева, она была художником от бога, никогда и нигде не училась живописи, но именно ей поручали роспись сложнейших заказов на «Кузнецовке». И Ольга это делала просто великолепно, искусно и с изяществом расписывая вазы и тарелки характерными легкими узорами и фантастическими цветами. Изделия с ее инициалами « О.К.» - это запечатленная в фарфоре нежная мелодия, в которой нет ни одной фальшивой ноты…
Но я не зря назвала талантливую художницу героической женщиной. Во время немецкой оккупации она работала на фабрике Ессена. За помощь русским военнопленным ее арестовали и отправили в концлагерь в Саласпилс. Немецкий управляющий фабрики по договоренности с начальством лагеря иногда привозил сюда фарфор узнице Катеневой - для росписи. Через год по его ходатайству Ольгу освободили. И до окончания войны она успела создать еще немало шедевров. В каталоге Калмановича они также представлены. Легкие, выразительные и чарующие…
Широко известна история о том, как в подвале своего дома Ольга с мужем три года укрывали еврейскую девушку, которой помог убежать из Рижского гетто брат Катеневой. Они спасли ей жизнь… А самой спасительнице уже после войны пришлось еще пережить высылку из Риги, ГУЛАГ и возвращение в 1956 г. на родную фарфоровую фабрику, где она проработала до пенсии. Ольга Александровна умерла в 2001 г. на 94-м году жизни. На окраине Риги, на месте массовых расстрелов евреев в Румбуле стоит памятник Праведникам мира - Владимиру Мычко и его родной сестре Ольге Неймане-Катеневой, установленный на средства, собранные бывшими узниками Рижского гетто.
И мы могли бы восторгаться…
- В каталог рижской коллекции вошли и несколько авторских работ, которые существуют всего лишь в двух-трех экземплярах, и за каждым, тоже стоит своя, не менее удивительная история, - говорит автор издания. – Например, загадка для меня – «Шехерезада», созданная в пятидесятые годы Риммой Панцеховской. Посмотрите, какая тонкая пластика, какая чувственность! Все, кто видел эту скульптуру у Шабтая Генриховича, утверждали, что она выглядит как живая. Непостижимо - как в те непростые времена можно было так смело и одухотворенно работать?..
А ведь именно за эту скульптуру в 1958 г. молодую рижскую художницу и скульптора, работавшую в фарфоре и в бронзе, раскритиковали в центральной партийной прессе, назвав ее работу чуждой советским принципам нравственности. Между тем, на выставке в Риге Шехерезада Панцеховской вызвала всеобщее восхищение. Старейший мэтр латвийского искусства, скульптор и профессор Академии художеств Теодор Залькалн подошел к автору, своей бывшей ученице, и … поцеловал ей руку.
Но не буду я больше томить и дразнить читателей описанием всех шедевров, вошедших в это роскошно иллюстрированное издание. В особенности тех из них, кому не чужда любовь к фарфоровому искусству - а таких, я знаю, по всему миру существует, как сейчас бы сказали, обширный контент. Просто назову еще несколько имен мастеров «Кузнецовки», чьими работами мы могли бы от души повосторгаться – Вилис Васариньш, Тамара Мей, Надежда Бойко, Елизавета Гегелло, Августа Силиня, Элмар Ривош, Людмила Рахманинова. Многих, увы, давно уж нет среди живых…
Правда, теперь есть рижский художественный каталог с их творениями, выполненный на очень хорошем полиграфическом уровне. И само по себе - это уже событие в культурной жизни Латвии. Как известно, Шабатай фон Калманович, пусть земля ему будет пухом! – мечтал подарить книгу своим друзьям и собратьям по фарфору. Он не планировал пускать каталог в продажу, поэтому и первоначальный тираж - всего лишь 800 экземпляров. Сейчас они хранятся в Риге. Дальнейшая судьба издания зависит от наследников, также как и участь всей уникальной коллекции Калмановича. И, судя по уже вспыхнувшим громким скандалам с дележом детей и имущества, вопрос этот решится еще не скоро, увы…
Алла Березовская
Рига
http://www.antique-salon.ru/forum/in...howtopic=24596