[Кирилл Сызранский]

«Шедевр – а охраны никакой»
Президент российского аукционного дома рассказал, как воры могли похитить «Маки» Ван Гога из египетского музея

Мнением о том, насколько профессионально сработали воры и кто может быть причастен к преступлению, с газетой ВЗГЛЯД поделился старший президент аукционного дома «Гелос» Олег Стецюра.

ВЗГЛЯД: Олег Николаевич, как вы считаете, кража стала возможной из-за высокого класса воров?

Олег Стецюра: В случае с «Маками» сложно говорить о «профессионализме» преступников. Судя по той информации, которая до меня дошла и опубликована в СМИ, кража стала возможна из-за непрофессионализма охраны музея. Кроме того, система безопасности в конкретном музее не просто была отключена, она устарела, а соответственно, практически не работала.

ВЗГЛЯД: Могли ли охранники предотвратить преступление не с помощью техники: камер наблюдения, детекторов движения, сигнализации, – а просто находясь внутри музея, близ картины?
О. С.: В момент кражи охрана находилась на молитве в мечети. Так что поймать вора за руку было невозможно. Время, когда музей пуст, мог подгадать даже ребенок.

ВЗГЛЯД: Кто может быть заказчиком преступления, если таковой вообще есть?

О. С.: Пока судить об этом рано. По преступлению невозможно понять, были ли воры суперпрофессионалами или, грубо говоря, уличными карманниками, получившими неожиданный заказ. Если грабители действительно подобрали подходящий момент, оценили время, когда возможно совершить преступление, то, скорее всего, заказчик имеется, и это частный коллекционер. В противном случае это просто дилетанты, которым захотелось прикоснуться к прекрасному.

ВЗГЛЯД: Если это крупный частный коллекционер, то кем он может быть?

О. С.: Вряд ли мы когда-нибудь узнаем имя нового владельца картины. Произведения, подобные «Макам», конечно, часто оседают в частных коллекциях, причем новый владелец даже не имеет возможности никому их показать. Иметь шедевр такого высокого уровня – это очень эгоистическое удовольствие, и в мире относительно немного коллекционеров, готовых хранить тайну принадлежащего им шедевра. Любоваться картиной будет только он один. Представьте ситуацию: миллионер и обладатель коллекции живописи приглашает сверстников на обед, где демонстрирует им украденную картину. Представьте, какая будет у них реакция? Они посчитают его вором.

ВЗГЛЯД: А если это преступление совершили «независимые» воры, которые украли «Маки» с идеей продать картину на «черном рынке» антиквариата?

О. С.: Продать картину после кражи практически невозможно. Именно поэтому украденные шедевры спустя некоторое время подбрасывают в музеи или в полицию: похитители убеждаются в том, что заработать не удастся, и, чтобы избавиться от самой главной улики, расстаются с ней.
ВЗГЛЯД: Есть ли у полиции шанс раскрыть преступление и найти воров?

О. С.: Вряд ли. Если это заказ, то шедевр уже осел в частной коллекции. Если это непрофессионалы, то они сами подбросят ее органам правопорядка. Вспомните, воров холстов редко находят.

ВЗГЛЯД: Насколько серьезно вообще охраняются картины по всему миру?

О. С.: Точно сказать невозможно. Информация об охранных системах каждого из музеев секретна. По практике краж произведений искусства последних лет можно сказать – смотря где, в одних музеях – хорошо, в других – плохо, и от стоимости работ это не очень-то и зависит.

ВЗГЛЯД: Расскажите, а какую картину охраняют наиболее тщательно – так, что украсть ее невозможно?

О. С.: Опять же, на этот вопрос ответить нельзя. Случай с «Маками» служит тому подтверждением. Шедевр – а охраны никакой.
http://vz.ru/culture/2010/8/23/427230.html