Сайт художника Мой Дао
 

Этот сайт посвящен художнику Мой Дао Мне очень понравились его произведения...

Художник Ким Георгий (1939- 2007)
 

Ким Георгий родился в городе Самарканде в 1939 году
С 1960-1964 гг. учился в Республиканском художественном училище им. П.П.Бенькова в городе Ташкенте
1964-1969 гг. - Учился в Ташкентском Театрально-художественном институте им. Островского

Дао! Невесомая, незримая, необъятная птица!
Она всюду и везде, нигде, в тебе и во мне,
То опустит небесные крыла, то сочинит небылицы,
И вновь взлетит, оставив след в душе.
И ты живешь не так, как все,
Когда всегда об этом знаешь.
Дао! Вечный свет во мгле,
Неугасимо, день и ночь, всю жизнь сопровождает.
Если не понял, что это значит,
Теряешься среди забот земных,
Душа живет и плачет,

Художник Ким Георгий (1939- 2007)
 

Георгий Николаевич всегда увлекался философией. Но, как художник, он везде искал свою красоту. И понимание красоты в даосизме было особенно близко его естеству. Он не был односторонним, до религиозности, фанатом этого учения. Он воспринимал его, как очень древний, мудрый, неназойливый способ понять этот огромный мир. Дао, в переводе – путь, который определен любому образованию в природе, будь то человек, Земля, Вселенная. Ему нельзя противостоять, ему можно только следовать. Даосизм зародился в Китае в 5-3 вв. до н. э., в те времена, когда человеческое сознание еще не разделило труды своего ума на науку, религию и искусство. Некоторые фразы даосских трактатов завораживают и современного читателя: «Дао туманно и неопределенно, но в этой туманности и неопределенности сокрыты вещи. Оно туманно и неопределенно, но в этой туманности и неопределенности таятся образы. Оно темно и глубоко, но в этой темноте и глубине находятся мельчайшие частицы, которые обладают наивысшей определенностью и достоверностью» Поэтическое осмысление соединяется здесь с научным предчувствием, примитивный материализм – с религиозным поклонением. Каким-то «божественным наитием» древние даосы понимали бесконечность мироздания и то, что мы называем атомом. Они понимали, что движение - неотъемлемое свойство мира, и осуществляют это движение две противоположные силы «ян» и «инь».
Читать далее http://moydao.ru/more.html

Создать в искусстве что-то новое в традиционных техниках в наше время очень трудно. Поэтому большинство художников-авангардистов выбирают новые технологии. Так и должно быть. А тут -акварель! Что может быть проще? Первая краска любого ребенка.
Уникальность Ким Г. - в его необычности, что отмечается многими посетителями сайта. И не только - в технике, но и самом подходе к творческому троцессу.
Кореец по рождению, получивший европейское образование, всю жизнь проживший в сказачном Самарканде, впитавший в себя все слои разных, непохожих, удивительных культур, увлекшись в молодости искусством средневекового Китая, создал свое опосредованное искусство. Вечные темы, вечные думы - главный лейтмотив и его живописи, и его скульптуры, и его поэзии. Никогда мы не найдем ответы на эти вечные вопросы, но всегда и всегда будем их задавать себе и миру.
Евгений, большое Вам спасибо!

Еще несколько слов об "умении увидеть"
 

Три иллюстрации к «Книге о горах и камнях» из культового «Слова о живописи из сада с горчичное зерно», три образца живописного стиля камней:
1. Ли Чена
2. Ван Вея
3. Ли Сы-сюня
Эти иллюстрации настолько выразительны, что не нуждаются в особых комментариях (камень-даос, камень-лягушка, камень-ящер).
Подтверждение того, что наши глаза нас не обманывают, мы найдем и в тексте «Книги о горах и камнях»:
«Писать неодухотворенные камни совершенно не допустимо.
А писать одухотворенные камни – значит найти (в них)
едва уловимое место, где обитает дух.
Нет ничего более трудного»
Гений Ким Г. в том, что он открыл аналогичный тайный код живописи «вэньжэньхуа», но более сложный и глубокий по своей структуре, чем эти обучающие этюды. И свое творчество он наполнял скрытыми образами, «духами», которые постепенно раскрываются перед пытливым зрителем.

Три автопортрета Художника
 

Три автопортрета, в которых Художник пытался запечатлеть не столько черты своего лица, сколько – поэтические видения собственного духа, три состояния души:
1)«Смотрю на горы, и горы смотрят на меня.
И долго так глядим мы, друг другу не надоедая» -
http://moydao.ru/gallery/7.html
величественное состояние единения с миром.
Как мне жаль, что свечение экрана компьютера, убивает благородный перламутровый блеск этой работы!
2)« Сокровенное» - http://moydao.ru/gallery/6.html
состояние мучительного любовного переживания, поражающе искреннего и откровенного.
Портрет самого Художника, в правом верхнем углу, сразу не бросается в глаза. Он как бы прикрыт первым зрительным планом, в котором – два обнаженных торса, мужской и женский. Любовное томление исходит от них. Тем острее воспринимается страдающий лик самого Художника. И как это по-джентельменски, как в духе Георгия Николаевича – спрятать образ любимой женщины! Он – здесь, он – есть, но не каждому его увидеть!
3)«Судьба моя» - http://moydao.ru/gallery/5.html
состояние момента счастья и гармонии.
Эта работа – двойной автопортрет.
Первый – видимый, в окружении любимой женщины и мифической музы. Художник восторженно и вдохновенно вознесся над морем цветущего урюка.
Второй – печальный, нервно восприимчивый, еле уловимый. Он врос своими чертами в розовое марево.
Двойственность порывов и ощущений говорит не о раздвоенности личности Художника, а о сложности, неоднозначности его натуры.
Символическое значение имеет образ старца в правом верхнем углу. Георгий Николаевич часто рассказывал занимательную историю из своего детства, как однажды, в жаркий летний полдень он увидел старика, облачно белого, в корейских белых штанах, с непокрытой головой. С искренним удивлением он описывал, как развевались в безветренном воздухе его длинная борода и усы. Это детское видение оказало влияние на его творчество. Культ старика, мудреца прослеживается во многих его акварельных работах и в мелкой пластике.
В данном случае – призрачный старец как бы развертывает и читает свиток судьбы Художника. И вместе с ним, сам Художник размышляет – какая же была его судьба?

Мир искусства нас очаровывает не только богатством шедевров, оставленных Цивилизацией, но и тем, как он " расписывается " кистью современных художников. У нас есть прекрасная возможность увидеть сегодня необыкновенные творения художника Ким Георгия, который оставил столько Души, Мысли, Красоты и Любви в своем творчестве. Его работы наполнены тайной бытия, многослойностью восприятия, глубиной чувств. Создать ощущение диалога с Художником при восприятии его картин - Божий дар! " Услышать " тишину его творений то же Дар! Созерцать "умную " красоту -гениально! А цветовая палитра настолько богата, утонченна, чиста и изысканна, что просто не вериться - АКВАРЕЛЬ!!! Его работы достойны не только коллекционеров, но гораздо большего количества ценителей искусства. БЛАГОДАРЮ ВСЕХ!!! за возможность прикоснуться взором и умом к творчеству такого, ни на кого не похожего, Супер талантливого, Большого Художника. СМОТРИТЕ И ВОЗВЫШАЙТЕСЬ ВСЕ!

Большое спасибо МИНА77 за такую темпераментную поддержку, за память! Как это важно для художника, даже когда его уже нет, чтобы его работы приносили радость, а не оказались на сыром чердаке. Никто никогда не подсчитывал, сколько достойных талантов в провинции было выброшено на помойку из-за равнодушия ближайшего окружения. Не каждому «Чистякову» посчастливилось попасть в руки своего «Саввы Ямщикова».
Мне иногда кажется, что талантливых зрителей еще меньше, чем талантливых художников. Тем более ценна поддержка таких уникальных личностей!

Даоские спирали Георгия Кима
 

В эстетике средневекового японского искусства существует понятие «колеса дхармы». Дхарма – принцип мирового единства, а колесо дхармы – круговорот вещества вокруг неподвижного центра. Хокусай, например, таким знаковым центром сделал гору Фудзи, закручивая изменяющийся мир вокруг нее (из лекций по японскому искусству Штейнера Е.С.)
Георгий Николаевич писал в статье «Мой Дао»:
«Много раз я пытался обыграть тему гигантской спирали, которая, находясь где-то за плоскостью листа, попадая на лист, закручивала в своих причудливых изгибах целые стихии, море, горы, города, миры человеческих грез и уносила бы все это в глубину листа, в бесконечность».
Символикой такой «бесконечности» являлись совершенно разные вещи, олицетворяющие некое постоянство.
В первой работе – угловатые волны Времени окружают святой мазар на возвышенности Чупон-Ата под Самаркандом.
Во второй, «Рапсодия», - звуки музыки, раструбные звучания национальных корейских инструментов, шуршание камыша, закручиваясь волнами, сливаются воедино в лики женщины и мужчины в корейском головном уборе.
В третьей – в центре оказался гигантский трилобит, навечно окаменевший в скальных отвалах морского берега Сахалина.