У юноши хватало и поведенческих странностей. Пикассо, например, боялся стричься, причем не в юном возрасте, а будучи уже взрослым человеком. «Месяцами он носил слишком длинные волосы и не решался пойти к парикмахеру… Как правило, дело заканчивалось тем, что он просил близких укоротить ему волосы, а то запирался в маленькую комнатку и тщетно пытался отрезать волосы сам». Этот патологический страх можно считать фобией.

Пабло Пикассо с одинаковой силой увлекался и оккультизмом, и сексом, хотя всегда подчеркивал, что на первом месте у него стоит творчество. С пятнадцати лет он проводил «бесконечные часы в борделях». До самой смерти секс и живопись составляли два самых страстных увлечения гения.

Некоторые биографы склонны находить у него проявления эдипова комплекса: «Отец был высок, смугл, красив, строен, с элегантной походкой. Пикассо же был низок (158 см), коренаст и непривлекателен. Пикассо отверг человека, который представлял в его глазах квинтэссенцию мужественности… Именно в этот период Пикассо вошел в богему и взял фамилию матери».

В художнике самым странным образом смешивались порочность и гений, насилие и творчество. Когда его любовницу Марию-Терезу Уолтер спросили, что делало его счастливым, она ответила: «Сначала он насиловал женщину… а затем работал». Большую часть жизни Пикассо с огромным удовольствием стравливал между собой своих любовниц и жен. Его сексуальная жизнь служила катализатором его искусства, и бесчисленные любовные связи затем «дьявольским образом сублимировались» в его картинах.

Долгая жизнь художника, имевшего сотни любовных связей и обладавшего огромным сексуальным магнетизмом, полностью подтверждает пословицу, согласно которой Испания — это страна, в которой мужчины презирают секс, но живут ради него. «Утром — церковь, днем — коррида, вечером — бордель» — этого кредо испанских мачо свято придерживался Пикассо. Сам же художник говорил, что искусство и сексуальность — это одно и то же.

Пикассо пришел в мир «хищником» и оставался таковым до конца дней. Неудивительно, что «всякий раз новая пассия оказывалась еще моложе… Художник жил для себя, требовал, чтобы мир вращался вокруг него, и иногда создается впечатление, что он действовал, как энергетический вампир… Нет сомнения, что женщины питали его творчество». Сам художник любил повторять, что жизнь продляют только работа и женщины: в возрасте 80 лет он сочетался браком с Жаклин Рок, одной из своих любовниц.

Эксцентричные выходки Пикассо приходились многим не по душе, но ему нравилось внимание прессы, и для поддержания интереса к себе он часто совершал безрассудные с точки зрения обычной логики поступки. Он был настоящим мастером сцены и мог пойти на самый рискованный шаг, лишь бы это было подхвачено восторженной публикой. Живописец настойчиво приучал мир к собственной экстравагантности. В этом проявлялся истерический компонент его личности, который обычно тесно связан с сексуальным.

Психиатр Карл Густав Юнг усмотрел в работах художника признаки шизофрении. Свою точку зрения ученый объяснял следующим образом: шизофреник «создает произведения, моментально выдающие их отстраненность от чувств... Произведение оставляет зрителя безучастным или волнует его парадоксальностью, бесчувственностью и гротескной неуверенностью. К этой группе принадлежит Пикассо».

Большинство биографов продолжают уверенно связывать его творческий процесс с гиперсексуальностью. Один из них так объясняет возникновение знаменитого «голубого периода» (1900 — 1904 гг.) в творчестве живописца, когда большинство картин были выполнены в голубых, зеленоватых и синих тонах. Пикассо спал с возлюбленной своего лучшего друга и был убит горем, когда тот, узнав об измене любимой, покончил с собой.

«Это подтолкнуло Пикассо на создание картин «голубого периода», первой из которой стало полотно «Похороны Касехемаса»…»

Страдая от безденежья и депрессии, ссорясь с родителями, терзаясь страхами, Пикассо исповедовал простой принцип: «На моей палитре — только синий» — цвет глубочайшей подавленности и угнетенности. «В начале «голубого периода» он пережил очень серьезное нервное расстройство и даже какое-то время находился на грани самоубийства. В «голубом периоде» депрессия хлестала из него, как кровь из перебитой артерии... Стоит ли говорить, что Пикассо не только яростно нападал на неправедно устроенный мир, но что «голубой период» был поднят с самого дна его сексуальных страхов?.. Это возвращает нас к предположению о том, что Пикассо страдал венерическим заболеванием, а лечение сифилиса в эпоху, когда еще не был изобретен пенициллин, было столь мучительным, что кого угодно могло подвигнуть на «голубой период» творчества». Рисунки из блокнота того периода (изображение мужчин без гениталий) наводят биографа на мысль, что художник мог страдать в это время импотенцией.

В 1904 — 1906 годы цветовая гамма полотен художника изменилась, и в ней стали преобладать розовато-золотистые тона. Биографы называют это время «розовым периодом» в творчестве Пикассо. И в этом случае прослеживается любопытная связь с сексуальностью. «Первые годы в Париже Пикассо продавал себя, чтобы не умереть с голоду. Он состоял на содержании у Макса Жакоба, художника-гомосексуалиста, считавшего себя еще и поэтом, и у многих других; и даже организовывал жульнические лотереи, чтобы зарабатывать деньги на еду… К двадцати пяти годам Пикассо вплотную подошел к величию. Его шедевр, опрокидывающий все представления об искусстве, «Девушки из Авиньона», был завершен в 1907 году, открывая собой оргию сюрреализма в живописи, которая вот-вот должна была начаться с легкой руки Пикассо. Это полотно повсеместно признано предтечей кубизма».

В это время художник начал конструировать свои фигуры из геометрических форм, стремясь совместить ощущение плоскости и ощущение объема. Не случайно ли, что именно в этом году Пикассо пережил своеобразный опыт употребления опиума? Он отметил его влияние на свое творчество следующими словами: «дарует необыкновенные образы — и одновременно отбивает охоту запечатлевать их на холсте». Позже Пикассо никогда не принимал наркотиков, несмотря на то что курение опиума доставляло ему наслаждение.

Этот живописец, движимый потрясающей маниакальной силой, создавал за год более трехсот полотен. Так что Пикассо никак не назовешь прожигателем жизни. Илья Эренбург вспоминал о нем: «Он работает каждый день с утра до ночи. О нем нельзя сказать, что он трудолюбив, — в работе он воистину неистов».

Александр Шувалов