Франсис Пикабиа (1879-1953)
 

Пикабиа, сын испанца, родиашегося на Кубе, и француженки, родился в Париже в 1879 г. Мать его умерла, когда ему было 9 лет, и он рос, окруженный мужчинами – отцом, дядей и дедушкой, страстным фотографиом-любителем. Согласно одной из версий его биографии, интерес к живописи проявился у юного Пикабиа, когда однажды его дед сказал ему, что скоро фотография вытеснит живопись, на что он ответил: «Ты можешь фотографировать пейзажи, но не мои мысли». По другой версии, Пикабиа скопировал тайком от отца картины старых мастеров, висевшие у них дома, и продал их, так как ему нужны были деньги на марки.

Окончив школу в 1895 г. Пикабиа записался в Высшую школу декоративныз искусств. В 1902 г. он первый раз выставился на Салоне Французских Художников. В его работах этого времени видно влияние Писарро и Сислея – это его импрессионистической период. Вскоре пришли успех и известность. Он выставлялся на Осеннем Салоне, на Салоне Независимых, а также в галерее Берты Вейль. Чуть позже он подписал контрект с престижной галереей Османн. В 1905 г. владелец галереи г-н Дантон организовал первую из трех выставок, посвященнызх Пикабиа. Живопись Пикабиа полностью адекватна символисто-синтетическим концептам конца XIX века : искусство рассматривается не как подражание и воспроизведение природы, а как эмоциональный опыт художника от контакта с нею, он выражен суьъективно в синтезе форм и цветов.

В 1909 г., невзирая на свою прочную репутацию, после выставки в галерее Жоржа Пети Пикабиа отошел от импресситонистического стиля в живописи и начал свои приключения и мире модернизма. Художествевнный мир Парижа отказал ему в понимании, ни критика, ни клиенты, ни галеристы не захотели понять такого резкого изменения в его творчестве. В марте 1909 г. Дантон продал с торгов за бесценок более сотни импрессионистических холстов Пикабиа, которые были им приобретены ранее.

Между 1909 и 1914 гг. Пикабиа потерся обо все «-измы» начала века: фовизм, футуризм, кубизм и орфизм в поисках нового художественного языка модернизма.
«Не было ни одного художника, который бы придумал столько новых течений, но Пикабиа не давал себе труда систематически разработать эти художественные формулы» - писал Марк де Бо в своем труде «Франсис Пикабиа и кризис фигуративных ценностей».

В этот период Пикабиа искал художественный язык, который бы дал ему возможность выразить свое эмоциональное и психическое состояние. Он регулярно выставлялся на салонах – сначала работы фовистского периода 1911 г., потом, в слелующем году, кубистические холсты. В 1913 г. он показал более абстрактные работы – «Тарантеллу» и «Порт Неаполя»…
Он вступил в Общество Современной Живописи Нормандии, где он познакомился с другими художниками авангарда. 1910-11 гг. ознаменовали начало его дружбы с Марселем Дюшаном и с поэтом Гийомом Аполлинером, изобреталем термина «орфизм», обозначавшим художественное течение, основанное на чистой живописи по аналогии с музыкой.

В 1913 г. произошло важнейшее событие во всей истории современного искусства – Международная выставка современного искусства в Нью-Йорке Аrmory Show.
Пикабиа поехал туда в качестве представителя и глашатая европейского авангарда и тут же стал знаменитым. На этой выставке были показаны 4 работы художника. Пикабиа дал интервью прессе, в котором об объяснил, что «изображает на холсте свою душу», и что «публика не должна искать в его картинах фотографического воспроизведения увиденного, она должна смотреть на эти картины как на попытку выразить чистоту абстрактной реальности формы и цвета самих по себе». Критики, надо сказать, в большинстве своем были скорее растеряны, многие писали, что в этих «цветовых гармониях» они видят «опасность для искусства», «розыгрыш» или даже «заговор». Вместо изначально предусмотренных двух недель Пикабиа пробыл в Нью-Йорке 6 месяцев.
В Нью-Йорке Пикабиа познакомился с фотографом Альфредом Штайглитцем и группой его друзей, выставлявшихся в галерее 291 по Пятой Авеню. Была организована его выставка в этой галерее.

Пикабиа остался от Нью-Йорка под большим впечатлением: «Нью-Йорк – это единственный в мире кубистический город… футуристический город. Он выражает современную мысль в своей архитектуре, в своей жизни, в своем духе».

В начале Первой Мировой войны родные отправили его в командировку на Кубу, но он так до нее и не доехал, оставшись в Нью-Йорке, где у него была пересадка. Там он возобновил свои контакты с Штайглитцем и Дюшаном. В 1915 г. в статье, озаглавленной «Французские художники стимулируют американское искусство», он писал : «Машина стала более чем простым инструментом человеческой жизни. Она стала реальной частью человеческой жизни. Я завладел этой механикой современного мира и дал ей проникнуть в мою мастерскую /…/ Я хочу достигнуть вершины механического символизма…». Использование символического словаря машин знаменует собой начало «механоморфического» периода в его творчестве, в котором машины вырваны из привычного контекста и становятс чистыми предметами, часто эротизированными.

В 1916 г. Пикабиа выставил в Modern Gallery новую серию механических картин. Но такая бурная деятельность привела Пикабиа к депрессии. В Барселоне, куда он переехал, он начал заниматься поэзией. В 1917 г. он опубликовал свой первый сборник стихов. В том же году он начал выпускать журнал «391» - воспоминание о журнале Штайглитца, тон в котором был решительно провокационный, дадаистский. Журнал выходил до 1924 г.

Весной 1917 г. он опять поехал в Нью-Йорк, где занимался в основном дадаистскими делами.
Вернувшись в Париж, он принимает активное участие в деятельности дадаистов, на которую он оказал большое влияние: с его легкой руки все становится для дадаистов предметом высмеивания: искусство и художники, религия, национализм: «художники утверждают, что им наплевать на буржуазию; ну, а мне наплевать и на буржуазию, и на художников».

Однако чувствует он себяя одиноким: «единственный способ сделать так, чтобы за тобой следовали, это бежать быстрее, чем другие».

В 1920 г.дадаисты царят в Париже, но уже в следующем году между ними появляются разногласия, и Пикабиа отходит от группы «Я изобрел дадаизм, как человек, находящийся в горящем лесу, выжигает все вокруг себя, чтобы не сгореть» - писал он.

Он сурово критикует их за их конформизм. В 1923-24 гг. Пикабиа много работает в технике коллажа.

Расправившись с дадаистами, он объявил войну сюрреалистам, которых он назвал «сфабрикованным движением».
В 1924 г. он обосновался на Лазурном берегу. В это время он пишет серию картин под название «Уроды, чудовища», делает карикатуры на сюжеты, заимствованные у старых мастеров – Рубенса, Микельанджело.
В 1925 г. он окончательно похоронил дадаизм. В своей статье «Пикабиа против дадаизма или возвращение к разуму» он пишет, что «искусство не может быть демократичным» : «Природа несправедлива? Ну что же, тем лучше – неравенство – единственная вещь, которая спасает нас от монотонии равенства, приводящего к смертельной скуке».

В начале 1930-х гг. стиль его резко изменился под влиянием романских фресок, которые он изучал в Каталонии. Один критик назвал этот стиль «сюримпрессионизмом» - на этих работах различные ищзображения наслаивались друг на друга, «создавая впечатление трехмерного пространства без употребления перспективы» (Дюшан).

Все его артистические подвиги не мешают ему вести чрезвычайно бурную личную и светскую жизнь. Гертруда Сталь, с которой он подружился в эти годы, назвала его «Леонардо да Винчи дадаизма».

В 1935 г. он написал серию нео-классических картин для выставки в Чикаго. Последующие годы характеризуются чрезвычайным стилистическим разнообразием его работ: натуралистические, фигуративные, холсты, использующие наслоение изображений, пейзажи, напоминающие его работы импрессионистического и фовистского периодов и наконец, геометрическая абстракция.

В годы Второй Мировой войны дух провокации Пикабиа сыграл с ним злую шутку – после Освобождения у него возникли кое-какие проблемы. Доходы его значительно уменьшились, и первый раз в жизни он был вынужден жить на выручку от продажи своих картин.

В последние годы он создал работы, характеризующиеся тяжелым реализмом и даже неким академизмом, в которых он вдохновлялся эротическими фотографиями 1930-х гг.

В 1945 г., познакомившись с молодыми художниками-модернистами – Гартунгом, Бриеном, Сулажем, Матье, Атланом – Пикабиа возвращается к абстракции, а затем создает серию минималистических работ, состоящих из точек – это доведение абстракции до предела.

В 1951 г. больной Пикабиа был вынужден отказаться от занятий живописью. Серез 2 года он умер.

По прошествии стольких лет после его смерти трудно понять, в чем заключалось неотразимое обаяние Франсиса Пикабиа. Судя по всему, это был очень блестящий, креативный человек – сноб, денди, остроумный и парадоксальный. Не факт, что основной его талант был талант художника – его работы (может быть, за исключением коллажей), на мой взгляд, не особенно убедительны. Очевидно, он принадлежал к категории людей, обладающих талантом жить (такие были и в Москве 1960-70 гг.).
Однако совершенно очевидно, что сейчас имеет место попытка «раскрутить» его – рынок искусства ищет новые или хорошо забытые имена.

Ну, и наконец, несколько афоризмов – Пикабиа был достойным продолжателем Альфонса Алле:

Люди, увешанные крестами, напоминают мне кладбище.
Папа римский – адвокат Бога. Какая жалость, что его клиент умер!
Роскошь – не удовольствие, но удовольствие – роскошь.
Паралич – это начало мудрости.

Страница с ценами: http://www.findartinfo.com/search/li...rancis_Picabia

мне художник очень понравился- креативный, разнообразный, с хорошим владением цветом, композиционно жесткий.

LCR, Спасибо!