Это живописные портреты, исполненные в технике энкаустики (пигменты смешиваются с пчелиным воском, который накладывается теплым, если он используется в чистом виде, в холодном, если была предварительно изготовлена восковая эмульсия). По времени они синхронны написанию Евангелий, однако выглядят невероятно современными. Почему же изображенные на них персонажи обладают такой реальностью? Это – тайна Фаюмских портретов.
Большая часть их написана на дереве, часто – липе, но иногда их основой слудит льняное полотно (саваны). Художники-авторы этих портретов использовали золото и еще четыре пигмента – черный, красный и два типа охры Художники эти были греко-египетского происхождения (греки селились в Египте со времени покорения Египта Александром Македонским, за четыреста лет до создания портретов Фаюма). Левкас на досках был темный, художники работали, постепенно его высветляя. Поверхность портретов не гладкая, на ней отчетливо видны мазки, нанесенные кистью или мастихином.

Удивителен реализм, с которым исполнены эти изображения – неслучайно этих художников называли «zographoï» - «изображающие эизнь». Впечатление присутствия изображенных персонажей усиливается из-за взгляда их широко открытых глаз, направленного прямо на нас.

Портреты эти изображали умерших и были предназначены для саркофагов: тонкие липовые доски, использованные в качестве основы, прикреплялись к мумии льняными лентами.
Диодор Сицилийский описывал нравы греко-римского Египта так: «Люди этой страны считают время, проведенное на Земле, совершенно незначительным, но уделяют большую важность времени, в течение которого добродетели и достоинства усопшего останутся в памяти переживших его; жилые дома они называют харчевнями, так как мы проводим в них краткий промежуток времени, а гробницы они именуют вечными жилищами, так как мертвые ведут в Гадесе бесконечное существование».

Надо отдавать себе отчет, что египетские верования прошли за историю этой страны большую эволюцию, и что за именами Озириса и Изис скрываются культы совершенно разного содержания в зависимости от эпохи. Кроме того, в интересующее нас время они испытали иудейские и христианские влияния. И наконец, отметим, что египетская религия, формально политеистская, все больше тяготела к монотеизму (Ахенатон попытался формализировать эту тенденцию).

Стало быть, это – аутентичные изображения представителей городского среднего сословия – солдат, атлетов, жрецов, торговцев. Иногда имена их дошли до нас: Алина, Флавий, Клодина... Можно предполагать, что по крайней мере некоторые из этих портретов писались с натуры. Функция у них была двойная: во-первых, они служили эквивалентом современных фотографий, но для мира мертвых, собиравшихся в компании бога-шакала Анубиса в свое последнее путешествие в страну Озириса; во-вторых, в течение короткого периода (для бальзамирования тела требовалось около 70 дней) их помещали на стенах дома покойного, чтобы они напоминали семье и близким его черты.
С стилистической точки зрения эти портреты гибридны. Греки, исполнившие их, использовали натуралистическую технику, однако они представляют собой священные элементы чисто египетского похоронного ритуала. В традиционной египетской живописи человек никогда не изображался в анфас, так как такая поза предполагает и обратное – вид человека со спины; все изображения человека в египетском искусстве даны в профиль, а на Фаюмских портретах все изображенные даны в анфас или в три четверти, и позы их варьируются очень немного – как на фотографиях, сделанных в фотоавтомате. Есть большие различия в качестве – некоторые были выполнены замечательными художниками, другие – неумелыми провинциальными ремесленниками. Выбор у художников был минимальный: обязательная форма очень строга и не допускала отклонений. Но может быть, именно из-за этого от лучших из этих портретов исходит феноменальная живописная энергия.