– Антикварные компании, как правило, очень небольшие, и им сложно делать что-то значимое для целого рынка. Объединение необходимо, например, для организации крупных международных или национальных выставок, когда антикварам удобнее выступать вместе, они могут сделать больше, чем каждый сам по себе. К тому же очень важно, чтобы арт-дилеры имели хорошую репутацию и могли проводить экспертизу. Для этого их кто-то должен проверять. Когда арт-дилеры объединяются в ассоциацию, они одновременно следят друг за другом, это стимулирует их, поддерживает имидж. Если моя галерея имеет определенную специализацию, а меня просят проэкспертировать вещи, которые в эту специализацию не входят, я всегда могу обратиться к своим коллегам по ассоциации, потому что я им доверяю. К тому же мы живем в огромном мире, где идут активные продажи через интернет. Например, недавно таким образом у меня появился клиент в Южной Африке. Для современного мира необходима международная сеть арт-дилеров, которым можно доверять.

– Как часто в CINOA появляются новые члены и каким требованиям должны удовлетворять национальные ассоциации, чтобы быть принятыми в CINOA?

– За последние 10 лет в CINOA вступили Польша, Чехословакия и две страны из Южной Африки. У нас была проблема с Испанией, где ассоциация существует очень давно, но она раскололась на две части, между которыми были не очень дружественные отношения. Недавно они, наконец, решили свою внутреннюю проблему и стали нашими членами. Для того чтобы вступить в CINOA, любая ассоциация должна отправить нам заявку, кодекс, которому подчиняются ее члены, а также рекомендации от зарубежных коллег. Все документы тщательно проверяются и рассматриваются нашим правлением. После этого на общем собрании членов принимается окончательное решение. Российская Конфедерация антикваров и арт-дилеров сейчас как раз подает заявление, а общее собрание по ее вопросу состоится в конце июня.

– Насколько велики у Конфедерации шансы быть принятой?

– После того что я успел увидеть за те дни, проведенные в России, думаю, что шансы велики. В частности, когда я прочитал кодекс, который имеет российская Конфедерация, меня обрадовало, что вы так быстро усвоили уроки европейских стран, где рынок развивается столетиями.

– Если Россию примут в CINOA, на какую помощь мы можем рассчитывать?

– Прежде всего мы будем пытаться поддержать и облегчить для российских арт-дилеров общение с государственными организациями, в частности, по вопросам ввоза-вывоза культурных ценностей, чтобы сделать эти правила менее жесткими. Все арт-дилеры будут представлены в каталогах и на сайте CINOA, что скажется на развитии их бизнеса. Многие выходцы из России живут за рубежом и часто ищут предметы русского искусства через интернет, так что у российских арт-дилеров появится много новых контактов.

– Сейчас в России остро стоит вопрос экспертизы, мы пытаемся найти выход из сложившегося кризиса. Конфедерация, например, ввела новую форму аттестации экспертов. А кто такие эксперты CINOA?

– У нас нет какого-то специального списка экспертов. Любой дилер, который входит в CINOA, уже является экспертом. Существует несколько групп разной специализации, и каждый член группы может давать консультации. Все наши члены как эксперты сотрудничают и с музеями, и с образовательными центрами. Важно то, что все члены CINOA работают с антиквариатом долгие годы, и часто это целые династии, которые передают свой опыт по наследству. Например, у нас есть очень хороший эксперт по Сезанну и Ван Гогу, ему сейчас 70 лет, он работает даже с музеем Ван Гога, публикует книги по его творчеству, экспертирует вещи, готовит выставки. Тем же направлением занимались его родители, он вырос среди этих произведений, изучал их еще ребенком. Что касается российских арт-дилеров, то как только галереи начнут специализироваться на узких областях искусства, арт-дилеры смогут со временем стать экспертами.

– Есть ли в CINOA эксперты, занимающиеся русским искусством?

– Да, например, нью-йоркская галерея A la vielle Russie, которая работает с русским серебром, ювелирными украшениями, изделиями Фаберже. Есть дилеры в Германии и США, которые работают с живописью, есть эксперты по русскому авангарду. Но сложно найти эксперта по русскому искусству XVIII–XIX века, потому что оно считается именно русским стилем и не вызывает интереса у западных коллекционеров и арт-дилеров.

– Одна из задач CINOA – создавать и поддерживать положительный образ профессии антиквара, как раз то, над чем сейчас бьются российские арт-дилеры. Что вы для этого делаете?

– Организуем выставки, устраиваем публичные лекции. Частная галерея приглашает, например, нескольких специалистов и делает серию лекций по той теме, на которой специализируется. Нужно много работать, ведь основная цель арт-дилеров – сохранение наследия и передача его последующим поколениям. Нужно рассказывать и показывать, как можно его сохранить, издавать книги, которые остаются надолго, к которым всегда можно вернуться, вспомнить, что эта галерея заслуживает внимания и уважения. Я видел на Российском антикварном салоне, что многие галереи издают каталоги, это очень важно. Но все-таки помимо этого для российского рынка необходимо время, ведь он еще слишком молод.

– Расскажите о своих личных интересах в искусстве?

– Меня интересуют два основных направления в искусстве. Первое – это скандинавская живопись 1910–1930-х годов, когда многие художники жили в Париже, Берлине, работали там, и очень интересно прослеживать культурные связи. Второй раздел – исторические предметы XVI–XVIII веков. Я надеялся найти интересующие меня предметы, которые, например, принадлежали скандинавским королям, на Российском антикварном салоне, но пока ничего не увидел. Быть арт-дилером – это не профессия, это стиль жизни. Когда вы начинаете этим заниматься, это становится похожим на болезнь, и вы не можете остановиться, так много всего интересного.