Форум по искусству и инвестициям в искусство

ЦВЕТЫ и ФРУКТЫ: СОВРЕМЕННОЕ И НАИВНОЕ ИСКУССТВО ПОД ОДНОЙ КРЫШЕЙ.

Открытие: 2 марта (пятница) в 16.30 по адресу – Балашиха, проспект Ленина, д. 10, Картинная галерея (музей, МБУК). Проезд – от метро "Новогиреево" маршрутное такси 110 до остановки "Площадь Славы"; либо маршрутное такси 108, 193 до остановки "МФЦ".
На выставки можно увидеть работы Анны Бирштейн (собр. автора и собр. Евгении и Сергея Тарабаровых), Люси Вороновой собр. автора, Александра Миронова, Евгении и Сергея Тарабаровых, Наталии Торкаченко, Аси Шакировой), Галины Каковкиной, Наталии Панковой, Елены Волковой (собр. Валентина Волкова), Анастасии Дербенёвой (ОФ «Музей русской народной живописи (коллекция Владимира Мороза и Анны Годик)), Веры Бранковской (собр. МБУК «Картинная галерея») и Василия Григорьева (ОФ «Музей русской народной живописи (коллекция Владимира Мороза и Анны Годик), собр. Евгении и Сергея Тарабаровых).

Поводом для выставочного проекта «Цветы и фрукты» вполне мог послужить, приближающийся весенний праздник, особенно желанный после небывало продолжительных морозов конца зимы. На самом деле это не сиюминутный проект, подготовка которого заняла больше полугода.

Праздник – это всегда радость, оптимизм, любовь и надежда, а значит – море цветов, брызги шампанского и фрукты. Именно таких художников – доброжелательных к миру и людям, оптимистичных и позитивных даже в цветовой гамме, а главное, очень художественных организаторы пригласили под гостеприимную крышу одного из лучших выставочных пространств Подмосковья…
В одном выставочном пространстве объединены несколько персональных экспозиций четырех ученых (профессиональных) художниц из Москвы (Анна Бирштейн, Люся Воронова) и Нижнего Новгорода (Галина Каковкина, Наталья Панкова), а также четырех «классических» наивных художников, хотя и ушедших из жизни, но сохранивших в своих работах свежесть и непосредственную чистоту живописного восприятия мира, радостного в своих первоначалах и красках (москвичка Елена Волкова, Василий Григорьев из Подмосковья, Анастасия Дербенёва из Тульской обл., Вера Бранковская из Белоруссии).

Архитектура помещения Картинной галереи устроено очень удобно для подобных выставок. Экспозиции как бы «перетекают» друг в друга, не конфликтуя между собой, несмотря на огромный диапазон стилистик, манер и методологий в раскрытии такой простой, казалось бы, темы, как цветы. В культурах всех народов цветы всегда занимали почетное место, и были наполнены сакральным смыслом. Их почитали древних персы и евреи, египтяне и арабы, греки и римляне; их одинаково ценили язычники, христиане и представители всех других конфессий во все времена с самой глубокой древности. Можно сказать, что любовь к цветам – обязательный цивилизационный атрибут общественного развития. Если верить преданиям веков, появление самого скромного цветка – всегда результат Божиего произволения и любви богов к человеку.
Каждый из представленных художников очень по-разному чувствует цветы. Стремительная, свободная, летящая кисть и мастихин Анны Бирштейн, чьи сдвоенные работы между колоннами воссоздают атмосферу средневекового храма с драгоценными витражами, сменяются скрупулезным анализом формы и структуры счастья Люси Вороновой, переходя в пространство Галины Каковкиной, наполненное чистыми незамутненными «струями» живописной красочной красоты, вспененной светом и ветром. Там, за «окном» ее картин – удивительный мир и покой, вечная весна, несущая в себе осень. Все это заканчивается достаточно жесткой графикой живописи Натальи Панковой, ритмичной и структурированной до орнаментальности. Заканчивается, чтобы тут же снова утонуть в могучем взрыве цвета Анны Бирштейн. У экспозиции нет ни начала, ни конца, по ней приятно бродить: в любой ее части можно уединиться, но и не потерять из виду другие экспозиции.

После Бирштейн могучие букеты Василия Григорьева воспринимаются, как нежное благоухающее воспоминание о детском лете в деревне. В его картинах праздничность мира находит свое воплощение в «богатом» столе и «шикарном» букете. Локалный цвет, отсутствие воздуха и источника света преобразует пространство его натюрмортов в своего рода воландовское пространство покоя и не движения. В соседнем зале – снова взрыв, но уже мягкий, скорее переливчатое сияние работ Анастасии Дербенёвой, подобно Серафине из Санлиса заполняющей все пространство картины цветами и листьями, но без вихрей до головокружения, а наоборот, принимающего зрителя как теплый благоухающий бассейн, наполненный лепестками цветов. И, наконец, Вера Бранковская с ее нежными гуашами детей-цветов. Стекла рам только подчеркивают остраненность струящегося рисунка, видимого словно сквозь толщу воды: плывущие цветы-души детей

Сергей Тарабаров