В Украине в начале 1920–х существовала своя собственная неповторимая художественная школа. В столице работали Петрицкий, Архипенко, сюда приезжал всемирно известный Казимир Малевич. Петру Крисаченку невероятно посчастливилось: его наставником стал выдающийся украинский художник, один из плеяды художников «расстрелянного возрождения» Александр Мурашко, ученик Ильи Репина.

Традиции живописи школы Мурашко Петр Крисаченко передал сыну Анатолию, который стал не только художником, но и философом, писателем. Его картины представлены в 15 музеях Украины. Около 500 работ купили заграничные коллекционеры таланта художника. Однако нельзя сказать, что Анатолий Петрович был очень популярным на родине. Сам художник вспоминал, что «едва добился одной персональной выставки на Подоле, но кто-то постоянно сдирал афиши».
В чем причина такого отношения? Как рассказывает Павел Крисаченко, хотя в те времена художников и ценили, его отцу мешало «темное прошлое». «Во времена Второй мировой войны отца, мать, моих братьев, Николая и Александра, немцы отправили остарбайтерами в Германию, — вспоминает Павел Анатолиевич. — Александр умер там от голода... А после войны советская власть отправляла в Сибирь тех, кто «изменил родине» и работал на захватчиков. Отца вместе с другими такими «изменниками» схватили, посадили в товарный вагон и отправили в сибирские лагеря. Но ему удалось убежать».

«Я представляю, как ваша страна должна гордиться вами!»
Вернувшись в Киев, Анатолий пошел к руководству художественного института, Киевского общества художников (предшественника Союза художников) с просьбой помочь, возобновить в правах, вернуть документы. Хоть как не странно, это удалось. «Помогло то, что еще в довоенные времена первый секретарь КПУ Постишев писал письма в Москву, где рекомендовал молодого талантливого художника Анатолия Крисаченко и предлагал оказать ему поддержку, — объясняет Павел Анатолиевич. — Это письмо и спас жизнь художнику. Но не сняло клейма «неблагонадежного». Именно поэтому, невзирая на просьбу выдающегося скульптора Ивана Кавалеридзе, отцу отказали во вступлении в Союз художников. Именно поэтому КГБ пытался запретить его выставки и в Украине, и за рубежом. Но это не только не запугало Анатолия Крисаченко, но и вдохновило написать известную картину «Угон в Германию». Сегодня это полотно можно увидеть в Сумском музее».

А вот в Соединенных Штатах состоялось целые шесть персональных выставок Анатолия Крисаченко — в Нью-Йорке, Чикаго, Сиетли, Голливуде. Как отмечает организатор одной из них, академик Бонгард, «роботы поражали художников и критиков, пусть даже они имели разные эстетичные убеждения». Знаменитый актер, один из самых влиятельных людей Америки Боб Хоуп с восторгом отметил: «Я представляю, как ваша страна должна гордиться вами!»
К сожалению, отзывы украинцев о работах известного соотечественника нам не известные. В то время, когда Америка восторженно открывала для себя творчество Крисаченко, сам художник с семьей не имел даже жилья. С большими трудностями ему удалось добиться комнаты в коммунальной квартире. Там он и творил. Там принимал заграничных студентов, которые приезжали учиться к мастеру. Там писал книги по философии. Там передавал сыновьям Николаю и Павлу свои знания и опыт.
«Мы жили на улице Жилянский — одиннадцать в одной комнате. Две бабушки, бабушкин брат с женой, нас пятеро в семье и бабушкина племянница из Ровно, — делится воспоминаниями Павел Анатолиевич. — Отец не имел отдельной мастерской, поэтому работал там же. Все мы — я, старший брат Николай, мама — позировали ему. Мама, Нина Иванова, тоже была художником, но необычным: вышивала нитями по шелку. Техника, которой она пользовалась, является авторской и не имеет аналогов в мировом искусстве. Поэтому понятно, что в такой творческой атмосфере мы с братом не могли избрать другого пути, кроме как стать художниками..."

Анатолий Крисаченко очень любил небольшие камерные работы..