Только мне
В большом говне
Довелось родиться.

Не помог
России Бог,
Царь или республика,
Наш народ
Ворует, пьёт,
Гадит из-за рублика.

Обмануть,
Предать, надуть,
Обокрасть - как славно-то?
Страшен путь
Во мрак и жуть,
Родина державная.

Сколько лет
Всё нет и нет
Жизни человеческой.
Мчат года...
Всегда беда
Над тобой, Отечество.

Режим может быть сколь угодно глуп, злобен и губителен. Он может плескаться в «крови и гное народа», насиловать, унижать и убивать миллионы своих подданных. Но если он умеет показывать один-единственный фокус, то убиваемое и насилуемое население всегда будет ему благодарно.
От режима требуется всего лишь суметь прикинуться «родиной». Сделать это не просто, а очень просто. Дело в том, что понятие «родина» является настолько абстрактным и иллюзорным, что легко трансформируется в любую политическую материю. Образуется забавный конструкт, в котором иллюзия и реальность слиты без всяких видимых швов и переходов. Где кончается одно и начинается другое, различить почти невозможно.

Конечно, на 99,9% данный конструкт состоит из чистого режима. Однако, не следует преуменьшать и роль иллюзии. У нее важная наркотическая функция, которая позволяет власти резать по живому и мертвому, творя «от имени отечества» любые дикости.

Практически каждый режим с легкостью проделывает эту подмену. Конечно, это жульничество чистой воды, но народ жаждет быть одураченным. Он хочет родину. Отказать ему в этом — еще большая жестокость, чем гноить в лагерях и расстреливать.

Строго говоря, прекрасное понятие «родина» является чистым надувательством. Никакой «родины» ни у кого никогда не существовало. Была лишь последовательность режимов, которые распоряжались населением к своему собственному благу. Чтобы «жить долго и счастливо», режимы ткали нужную им мифологию и пропитывали ее ядом патриотической романтики. Этой паутиной и обволакивалось поколение за поколением.

Разумеется, иногда такие паутины бывают cотканы виртуозно, хотя чаще встречаются образчики попроще. Лучшим сырьем для их изготовления являются байки о подвигах предков. Как известно, такие сказки можно генерировать в неограниченных количествах. В пределах собственного языка и своей культуры любая нация никак не ограничена в этих фантазиях. Иллюзия «родины», сделанная из таких ингредиентов, обеспечивает прекрасное послушание и должную энергичность одураченных.

Конечно, от режима требуются некоторые усилия для того, чтобы патриотическая паутина была крепкой, клейкой и ядовитой. Но этот труд окупается. Ведь все погибшие «за родину» на самом деле всегда отдавали свою жизнь за режим. За его глупости, ошибки или капризы. (Разумеется, они думали иначе.)

Отметим, что «родины» не ведут войн и не устраивают репрессий. Они бесплотны и существуют только в воображении. Войны и репрессии — это всегда забава режимов.

Во всем этом нет ничего страшного. Это обыденный, всех устраивающий порядок вещей. Погибшие, как правило, довольны, а изувеченные как минимум удовлетворены. Мало того что трюк подмены срабатывает безотказно, сама по себе война — это редкая и приятная возможность для населения соприкоснуться с величием исторических процессов, подвигом, святостью, жертвенностью и другой белибердой.

Долгое время режимы концентрировали память о своем военном величии в парадных портретах и монументах властителей. Выжившую в сражениях мелкоту бросали гнить в нищете и забвении. Затем пришло осознание, что культ обвешенных побрякушками стареньких солдатиков, отдавших за режим глаза или ноги, может работать на него продуктивнее, чем любые портреты и триумфальные арки.

Сыграло свою роль и гениальное изобретение в виде военных наград. Как известно, эта древняя хитрость позволяет любой власти совершить очень выгодный обмен. Человек отдает режиму слух, зрение, годы или конечности, а взамен получает блестящую блямбочку. Как правило, жертва такого мошенничества очень радуется тому, что ее надурили, и гордится символом своей глупости.

В лупанариях Рима дряхлых любителей побренчать медалями называли «апиями», то есть сельдереями (от лат. apium). Возможно, это прозвище возникло из-за традиции украшать веточками апиума гробницы, но скорее по причине сходства ветеранских физиономий с корнем сельдерея.

Со временем сельдерейская составляющая стала важной деталью иллюзии «родины». Началось восторженное почитание апиев, вне зависимости от того, за что именно они уродовались и получали свои блямбочки.

Но!

Мы знаем, что бывают режимы, даже умирать за которые — преступление. Те, что превращают страны в тюрьмы и всё пропитывают рабством, доносами и смертью. Те, что убивают и гноят миллионы своих же граждан, а недобитых и недопосаженых — унижают и насилуют.

Но если возникает внешняя угроза, то и тут идет в ход старый трюк по имени «родина». И он опять срабатывает. Миллионы строятся и с песнями идут умирать за возможность и дальше жить в смерти.
А защитив режим и вернувшись, победители покорно залезают обратно в свои кандалы и клетки. И потом еще долго вспоминают, как спасли «отечество», хотя на самом деле, они отстояли лишь право нищенствовать, строчить друг на друга доносы и дохнуть в расстрельных рвах.

Этот экзотический выбор мог бы показаться загадкой, если бы мы не знали о всемогуществе одного старого трюка. Остается один вопрос: сколь долго, а главное, зачем надо сохранять память об этом выборе?

«Влечение, драйв — инстинктивное желание, побуждающее индивида действовать в направлении удовлетворения этого желания. Психическое состояние, выражающее недифференцированную, неосознанную или недостаточно осознанную потребность субъекта, — уже имеющее эмоциональную окраску, но ещё не связанное с выдвижением сознательных целей. Источник влечений — возбуждающий процесс в некоем органе, а ближайшая цель влечения — прекращение этого раздражения (удовлетворение потребности).
С начала 1920-х годов Фрейд разделял:
влечения к жизни — жизнеутверждающие, чья цель — сохранение и развитие жизни во всех её аспектах; сюда относятся влечения сексуальные (см. либидо), а также влечение к самосохранению;
влечения к смерти и разрушению (мортидо) — (бессознательно) присущие индивиду тенденции к саморазрушению, агрессии».

Монахи, вот вам новая аскетика: самцовые влечения надо не гасить, а сублимировать в волю к власти и к победе, к разрушению соседей, всего мира и даже самих себя. Согласны? Чаплин - ваши уста и ваша новая вера. Про распятого на Голгофе Неудачника забудьте. Вы же ведь на самом деле в монастыри пошли не Христу служить, а Империи и ее Великой Идее. Не правда ли?

Вы, монахи, так любите на досуге посплетничать о "всеереси экуменизма", о подменах отеческой веры, о том, что чистоте православной веры угрожают всякие новомодные соблазны. Под эту квалификацию новое чаплинское кредо никак не подходит? Оно ваше? Может быть... Но точно ли оно Христово?

Богословы, вам предстоит тяжелая работа. Чаплин всего лишь развил слова нашего президента о том, что «Пятьдесят лет назад ленинградская улица научила меня: если драка неизбежна — бей первым» . Ну да, в пивнушках такие советы найти несложно. Но ваши-то университеты были иными! Неважно. Теперь вам предстоит найти цитаты из Писания как Ветхаго, так и Новаго Заветов, равно как из Святых Отцов и Соборных деяний с аналогичным духовным советом: «Бей первым!» Гугл вам в помощь!

И помните: если вы надлежащих цитаток не найдете, а просто промолчите, все равно будете ходить [обгаженными] со всеми вашими диссертациями. Ибо цена вашей древнегреческой эрудиции и вашей веры была взвешена и оказалась ничтожной: Великий Чаплин кончиком своего языка смог перевернуть всю христианскую этику — и весь якобы соборный «организм любви» молча и с заискивающими улыбочками утёрся.

Экзегеты, напрягите ваши мышцы: надо установить параолимпийский рекорд по гибкости языка и позвоночника. Ибо древние слова «блаженные миротворцы» надо перетолковать так, чтобы на выходе появился ... Чаплин, призывающий оздоровительную войну на ваши головы.

Никодимовцы, ваш Авва учил вас «ириническому богословию». Он цитировал слова св. Иоанна Златоуста: «Силою и необходимостью покорил нас Бог друг другу и не попустил достигать своей пользы иначе как путем пользы других». Врал владыка Никодим? На самом деле он учил вас лишь одному — «всегда услужайте любой власти»? Реакция первейшего ученика Никодима — патриарха Кирилла — на эти чаплинские слова и даст ответ на этот вопрос.

Дисциплинарная комиссия, у вас нет вопросов по психическому нравственному здоровью протоиерея, готового приветствовать войну, исходя из принципа «Мне скучно, бес»?

[Пушкин. Сцена из Фауста:

Фауст
Мне скучно, бес.

Мефистофель
Что делать, Фауст?
Таков вам положен предел,
Его ж никто не преступает.
Вся тварь разумная скучает:
Иной от лени, тот от дел;
Кто верит, кто утратил веру;
Тот насладиться не успел,
Тот насладился через меру,
И всяк зевает да живет —
И всех вас гроб, зевая, ждет.
Зевай и ты.]

Живописцы, окуните ваши кисти и напишите картину маслом, фиксирующую сей трогательный момент: Церковь Христова, обличающая мирный образ жизни!

Да, это интеллектуально-нравственный финал. Если не будет голосов протеста изнутри церкви и выметания Чаплина из любых административных коридоров патриархии.

Не, ритуально-финансовая контора останется. Но ее претензии на «нравственное учительство», на «духовное водительство» и «возвещение воли Божией» станут очевидно-ничтожными, смешными и даже кощунственными.

Возвещенная официально и не оспоренная организацией чушь воспринимается как кредо самой это организации.
Прошла уже неделя с минуты эфира. Это больше, чем пять дней, определенных законом: «В случае, если руководитель или член руководящего органа религиозного объединения делает публичное заявление, призывающее к осуществлению экстремистской деятельности, без указания на то, что это его личное мнение, соответствующее религиозное объединение обязано в течение пяти дней со дня, когда указанное заявление было сделано, публично заявить о своем несогласии с высказываниями или действиями такого лица. Если соответствующее религиозное объединение такого публичного заявления не сделает, это может рассматриваться как факт, свидетельствующий о наличии в их деятельности признаков экстремизма». (Закон о противодействии экстремистской деятельности, ст. 15)