Заказ на создание панорамы профессор класса батальной живописи Петербургской академии художеств, основоположник русского панорамного искусства Франц (Франсуа) Алексеевич Рубо получил еще в августе 1901 года. С тех пор он несколько раз приезжал в Севастополь, детально изучал исторические места, обстоятельно беседовал с ветеранами давней эпопеи, зачастую привлекая их в качестве натурщиков для этюдов и зарисовок.

Спустя год он представил в Зимний дворец на высочайшее рассмотрение около полусотни основных контурных рисунков и эскизов и, получив «добро», отбыл в Мюнхен, где в свое время по окончании Одесской рисовальной школы учился в Академии художеств. На холсте, изготовленном по специальному заказу на брюссельской фабрике, он и помощники — профессиональные живописцы Л. Шенхен, И. Мерте и К. Фрош плюс двадцать студентов Баварской академии художеств — стали воплощать в жизнь грандиозный замысел живописного полотна. Параллельно шла работа над предметным планом площадью в 900 квадратных метров.
А в Севастополе по уникальному проекту военного инженера О. И. Энберга, утвержденному Комитетом по восстановлению памятников первой обороны, сооружалось необычное круглое здание на территории бывшего 4-го бастиона, защищавшего в 1854—1855 годах центральную часть города и являвшегося, по единодушному мнению участников той эпопеи, одним из самых опасных мест в осажденном Севастополе. Не случайно спустя годы именно «бульвар 4-го бастиона» официально был удостоен названия — Исторический.

Казалось бы, открытие панорамы, с учетом ее художественной значимости и исторической ценности, должно было произойти в особо торжественной обстановке. Однако это неординарное событие прошло довольно скромно.

— Причина очевидна, — поясняет Наталья Михайловна, — на Дальнем Востоке шла русско-японская война. Поэтому власти страны и города посчитали неэтичным пышно отмечать полувековой юбилей первой обороны. Более того, даже отодвинули дату открытия, хотя полотно было доставлено в Севастополь еще летом 1904 года.

И только 14 мая (по старому стилю) 1905 года улицы города, а также военные корабли и коммерческие суда расцветились флагами «в честь высокоторжественного дня священного коронования Их Императорских Величеств». К этой дате, ознаменовавшейся торжественными молебнами в православных храмах, хоральной синагоге, караимской кенасе, и оказалось приурочено освящение и открытие панорамы.

Первые посетители поднялись по узкой и извилистой винтовой лестнице на смотровую площадку и оказались… на вершине Малахова кургана. Их взорам открылись внешний рейд, бухты и побережье, где с рассвета 6 июня 1855 года героическим защитникам черноморской крепости довелось отражать очередной неприятельский штурм.

Словно живые, предстали на полотне матросы, солдаты, офицеры, военачальники — герои огненной эпопеи. Наверное, так же, в полный рост, не страшась неприятельских пуль и ядер, стоял на бруствере и зорко всматривался вдаль адмирал П. С. Нахимов, которого современники единодушно назвали «душой Севастопольской обороны». Мастерски воссозданные эпизоды сражений ярко продемонстрировали силу духа, мужество и массовый героизм защитников черноморской твердыни. Особенно глубоко взволновала панорама самых почетных посетителей — ветеранов тех незабываемых событий.

Но… далеко не всегда однозначное и единодушное мнение народа в полной мере разделяется власть предержащими. В 1909 г. по требованию Николая II панорама была перевезена в Петербург на специально приготовленное место в павильоне на Марсовом поле. После того, как император в сопровождении свиты осмотрел полотно, Франц Алексеевич Рубо получил указание: закрыть фигуру П. С. Нахимова и «затушевать» портретное сходство некоторых героев незнатного происхождения.

В Севастополь, в родное здание на Историческом бульваре, панорама вернулась только спустя два года.

И только через 15 лет во время реставрации стараниями учеников Ф. А. Рубо (с позволения Франца Алексеевича, жившего в Мюнхене) фигура прославленного флотоводца П. С. Нахимова «вернулась» на полотно.

…И СПАСИТЕЛЬНЫЙ ГЛОТОК ВОДЫ

Славные патриотические традиции панорамы стали неотделимыми от боевых будней участников второй героической обороны Севастополя 1941—1942 годов.

Бронированная фашистская армада на восемь месяцев забуксовала у стен черноморской твердыни. Командование специально не разместило на Историческом бульваре и вблизи него военные объекты, чтобы не давать повода для бомбежек. Из экспозиции предусмотрительно убрали легковоспламеняющиеся предметы. Но даже в таком «усеченном» виде панорама, как самый пламенный пропагандист и агитатор, вдохновляла на подвиги солдат и матросов.

Тем не менее враг не пощадил произведение искусства, как не щадил и другие культурные ценности. 25 июня 1942 года во время последнего штурма бомбы посыпались прямо на купол панорамы. Здание занялось огнем. Вспыхнуло и полотно. Первыми бросились тушить пожар курсанты средних командных курсов береговой обороны Черноморского флота и находившиеся поблизости бойцы других воинских частей.

В этих рядах оказался и фельдшер 61-го зенитного артиллерийского полка 5-го зенитного дивизиона ПВО Яков Фощан. В его воспоминаниях, хранящихся в Севастопольском архиве, есть потрясающий эпизод:

«Было это 25 июня. Фашисты бомбили панораму. Она горела. Я тоже помогал спасать ее. Уходя, подобрал обгоревшую старинную книжку «Оборона Севастополя 1854—1855 годов». Уставший, сидел и листал ее. Попался план Четвертого бастиона. По сохранившимся приметам сообразил: да ведь наш командный пункт как раз в этом вот месте. Но что это за значок на плане? Присмотрелся — так обозначался на нем колодец, который находился в подземно-минных галереях».

Колодец, который так необходим был воинам и горожанам в те жаркие дни…

«Я сразу доложил об этом начальнику. Решили, как говорится, попытать счастья. Ориентируясь по книге, разыскали место, где должен был находиться колодец. Желающих откопать его оказалось много: краснофлотцы, красноармейцы, жители города. Работа началась. Вскоре появилась мокрая земля. Ведро за ведром поднимали ее из глубины колодца, и земля становилась все влажнее и влажнее. К заходу солнца колодец очистили, и все, кто был в это время здесь, на Четвертом бастионе, отведали родниковой воды».

Не символично ли, что люди спасали панораму, а она в свою очередь спасала их…

Вырванные из огня восемьдесят шесть фрагментов с неровными, наспех обрезанными и оборванными краями вывез лидер эсминцев «Ташкент» — последний надводный корабль, которому удалось прорваться в осажденный Севастополь по поистине огненной морской трассе.

В конце 1944 года пронумерованные фрагменты, составившие в общей сложности две трети общей площади полотна, были доставлены в Москву, где после тщательного обследования специалисты вынесли вердикт: реставрации не подлежит.

Значит, предстояло второе рождение утраченного шедевра.
БЫЛЬ ВТОРОГО РОЖДЕНИЯ

Но в каком виде? Оказывается, наличествовали разные мнения по восстановлению панорамы.

Как явствует из материалов к протоколу объединенного заседания Комитета по делам архитектуры при СНК СССР и Коллегии управления по делам архитектуры при СНК РСФСР от 5 марта 1946 года, предлагалось возведение более скромного здания не на Историческом бульваре, а на Малаховом кургане.

С учетом скромных финансовых средств послевоенного времени некоторые специалисты советовали даже укрепить полотно на шестах и освещать его прожекторами.