в связи с очередной волной демонизации, пора вспомнить стихи о чорном гельмане

Вот Давыдов и написал стихи:

Три недели в Каме свистели раки,
Стефан Пермский, святитель, вертелся в раке,
Пермяки постились, потом разговелись тельным,
Спохватились — глядь, да уж поздно, блядь, — на вокзале Гельман.

Его брови дугой, он трясет серьгой, где еще найдется такой другой, а
вокруг него — бесов вертлявых строй, строят глазки да корчат рожи.
То ли он монгол, то ли он семит, но суров глагол и ужасен вид, слушать
боязно, даже когда молчит, а уж рявкнет — проймет до дрожи.

Подавайте, — воет он, окаянный, — дань
За двенадцать лет своего бесукльтурья тленного!
Обустрою ужо я вашу Тмутаракань
В соответствии с требованиями искусства современного.
И еще на завтрак мне требуется дитя,
А бесовской своре моей — красна девица,
А кто прекословить рискнет — проглочу, шутя,
Не что больше вам, пермяки, надеяться!

Говорят старики: Сила Гельмана велика.
Его стрелы смазаны спермою Кулика
(Ядовитее мир пока не видал зверька!)
И над Пермью иго его теперь на века.

Опахабят, сквернавцы, в натурщиц нарядят дев,
А чему подучат мальцов — и сказать сором.
Пермь погибла теперь, обратилась из града в хлев.
Наползли в нее черные черти со всех сторон.

И конкурс, кстати, выиграл.