Иван Давыдов гневается - Сыркина грамота

И если после приговора - данного конкретного приговора, текста, который был прочитан в пятницу в Хамовническом суде, - вы еще можете рассуждать про то, что ваши чувства все-таки были чем-то там оскорблены, - значит, вы живете в особом каком-то времени. В особой геологической эпохе. Вам - в теплое болото, где динозавры и Максим Соколов, булькать про то, что, конечно, приговор и поразумнее можно было бы составить, но надо же все-таки уважать суд, а кочку раскачивать не надо. Всякие, в общем, пускать пузыри.

Это, то есть, фиксируем, удивительный, беспрецедентный, наверное, случай, когда приговор (не столько даже срок, сколько текст) уничтожает саму возможность обсуждения проступка, о котором трактует. Совершенно неважно, было ли какое преступление совершено в Храме Христа Спасителя или нет: судили-то и осудили живых людей за феминизм с отягчающими и расстройство личности в форме активной гражданской позиции.

Теперь можно судить за вегетарианство или коллекционирование марок. Ни то, ни другое, конечно (если следовать за мыслью судьи Сыровой), - не религиозные учения, но всякий собиратель марок наверняка думает, что люди, марки не собирающие, - они в чем-то не правы. А отсюда до религиозно - й и социальной розни меньше, чем полшага.

полностью здесь
http://lenta.ru/columns/2012/08/20/prigovor/

з.ы. кстати, хорошая игра - разобрать его (приговор) на особо смачные цитаты