Старообрядческое медное литьё.

Мы продолжаем серию публикаций, посвященных истории и культуре старообрядчества, которое составило богатый и содержательный пласт русской духовной жизни. Старообрядчество сохранило многие художественные ценности и эстетические принципы, без которых каpтина pусской цеpковной и бытовой культуpы будет неполной.
Что бы ни писали историки о постепенном, растянувшемся едва ли не на три столетия приобщении восточных славян к Христианской Церкви, очевидно, что крещение Руси при равноапостольном князе Владимире распространилось на большую часть населения Киевской Руси. Новая вера требовала не только внутреннего переустройства человека, но и предполагала внешнее выражение, которое в эпоху первоначального распространения христианства становилось и знаком личного исповеднического подвига.
Русь приняла христианство от Византии вместе с развитым, вполне сложившимся церковным искусством, в котором любая декоративная деталь была подчинена строго осмысленному символическому строю. Первым символом веры для вчерашнего язычника на Руси стал нательный крест. Археологические раскопки показывают, что металлические и каменные нательные крестики, так называемые «корсунчики», в массовом порядке завозились на Русь. Впрочем, уже через несколько десятилетий после 988 года собственное производство крестиков, а вместе с ними и нательных иконок приобрело на Руси такой размах, что импорт сходных изделий из Византии сделался бессмысленным. Фантазия русских мастеров-литейщиков была безграничной; сохраняя традиционную греческую форму равноконечного креста, домонгольские русские тельники имели десятки разнообразных форм.
Традиция изготовления меднолитых ювелирных украшений сложилась на Руси еще в дохристианскую эпоху. Интересно проследить, как древние украшения с солярными символами робко и постепенно включают в себя изображения креста. Пресловутое русское двоеверие выражается круглыми подвесками, которые первоначально были символами славянского Ярилы, с крестообразными прорезями, а затем стали просто четвероконечными или двенадцатиконечными крестами, заключенными в круг. Такую же метаморфозу претерпели древние славянские лунницы, в которых между концами языческого месяца постепенно утвердился христианский крест.
Приметой языческого прошлого, перекочевавшей в новую послемонгольскую эпоху, стали змеевики — древние славянские обереги, отливавшиеся на обратной стороне складней вплоть до XVI века.
Литье, утвердившееся в русском церковном искусстве в домонгольскую эпоху, переживает второе рождение на рубеже XVII и XVIII столетий. В это время изготовление литых икон, складней, разнообразных крестов сделалось достоянием почти исключительно старообрядцев. Исключение составляло производство нательных крестиков, которые продолжали отливаться и в мастерских, предлагавших свою продукцию Православной Церкви.
Распространение литых икон в старообрядчестве, причем в наибольшей степени в беспоповских согласиях, при почти полном равнодушии к нему Православной Церкви объясняется, прежде всего, историческими условиями существования старообрядчества.
На протяжении двух с половиной столетий старообрядцы жестоко преследовались государственной властью, не имея возможности открыто строить свои храмы и монастыри. При этом поповцы и беспоповцы находились не в одинаковом положении. Старообрядцы, приемлющие священство, мечтавшие найти епископа и восстановить иерархию, старались в каждом удобном случае легализовать себя, урегулировать свои отношения с властью, поскольку нуждались в снисходительном отношении к священникам, переходящим к ним из господствующей Церкви.
Старообрядцы-беспоповцы были уверены в том, что духовное воцарение антихриста уже совершилось, поэтому истинная Церковь может быть только гонимой. Крайнее выражение это убеждение нашло в идеологии согласия странников, или бегунов. Постоянно перевозить на новое место большие храмовые иконы было затруднительно. Громоздкие иконы падали, трескались, ломались, красочный слой осыпался, их было трудно скрывать при постоянных обысках. Литые иконы оказались более подходящими к условиям постоянного странствования. Поэтому именно в беспоповских согласиях, главным образом у поморцев, происходит расцвет медного литья.
Начало и расцвет старообрядческого производства меднолитых крестов, икон и складней традиционно связывают с Выговскими монастырями и скитами. Уже в 70-е годы XVII столетия на реке Выг появляются поселения, основанные бежавшими иноками Соловецкого монастыря, который, не соглашаясь служить по книгам, присланным Патриархом Никоном, подвергался осаде царскими войсками в течение восьми лет с 1668 по 1676 год. После разгрома соловецких бунтовщиков многочисленные насельники монастыря уходили на берега реки Выг, где начинали свой подвиг основатели обители преподобные Савватий и Герман. В октябре 1694 года два поселения, основанные Даниилом Викулиным и Андреем Денисовым, были объединены в Выговское общежительство — монастырь, бывший идейным центром старообрядчества беспоповского толка в течение следующих полутора столетий.
В Выговском монастыре, разделенном стеной на две половины, первоначально проживали мужчины и женщины. В 1706 году в 20 верстах от мужской Богоявленской обители была построена женская Крестовоздвиженская, стоявшая на реке Лексе. Первой настоятельницей стала родная сестра Андрея Денисова Соломония. Рядом с этими двумя монастырями организовывались многочисленные скиты, в которых разрешалось проживание семьями.
Именно в этих скитах происходит возрождение древнерусской традиции изготовления литых икон. При этом выгорецкие мастера добиваются небывалого технического и эстетического совершенства своих изделий. Иконы выговского литья отличаются необыкновенным изяществом, тонкостью литья, передающим мельчайшие детали, вплоть до завитков волос и глазных зрачков. Замысловатые орнаменты заполнялись многоцветными стекловидными эмалями, значительная часть изделий подвергалась огненному золочению. Любимым изделием выговских медниц были маленькие двустворчатые и трехстворчатые складни, у которых многоцветными эмалями покрывалась не только лицевая, но и прихотливо орнаментированная обратная сторона. На Выге были изобретены распространившиеся впоследствии по всей России «Распятия с предстоящими», напоминавшие по форме букву Ф. Здесь же были отлиты первые «большие створы» — четырехстворчатые складни с изображением двунадесятых праздников.
Позднее по выговским образцам стали отливаться кресты и иконы в Гуслицах (село Владимирской губернии) и в Загарье (несколько сел Богородского уезда Московской губернии, занятых производством меднолитых крестов и икон).
Самыми дешевыми и простыми были изделия загарских мастерских. Отливки почти никогда не покрывались эмалями, имели небрежную отделку, отличались нечеткими, расплывчатыми изображениями.
Более высоким качеством отличались гуслицкие изделия. Излюбленным элементом гуслицких художников были «шестокрильцы» — небольшие изображения херувимов, которые отливались на средниках небольших трехстворчатых складней и в изобилии в навершии самых разнообразных крестов. Выговскую форму «Распятия с предстоящими» гуслицкие мастера расширили за счет многочисленных клейм с изображением праздников и «шестикрыльцев», число которых в навершии больших крестов доходило до девятнадцати.
В конце XVIII столетия возникают московские мастерские по производству литых икон. Они группируются вокруг Преображенского кладбища, ставшего с 1771 года центром федосеевского согласия. Их расцвет приходится на вторую половину XIX столетия. Московские изделия восходят к выговским образцам, отличаясь от них тяжеловесностью и излишней декоративностью. На московских крестах, иконах и складнях появляются монограммы мастеров-литейщиков: МАП, СИБ, МРСХ, РХ, РС. Последние три, встречающиеся чаще других, принадлежат мастеру Родиону Семеновичу Хрусталеву, который имел все основания гордиться качеством своих изделий.
Во второй половине XIX столетия число старообрядческих медниц значительно увеличивается. Они появляются в селе Красное Костромской губернии, в селе Старая Тушка Вятской губернии, на Урале и в других регионах России.
Набор сюжетов старообрядческого медного литья значительно отличается от соответствующего спектра древнерусских литых изделий. В старообрядческих медницах не отливались характерные для переходной от язычеству к христианству эпохи лунницы с присоединенными к ним крестиками. Не производились круглые крестовидные подвески, в которых знак креста был вписан в древний солярный символ. Не изготавливались распространенные в домонгольскую и раннюю послемонгольскую эпоху змеевики.
Вместе с тем сюжетная тематика обогащается множеством изводов, известных из привычной иконописи. Большинство иконописных сюжетов так или иначе воспроизводится в медном литье. При этом наиболее распространенными в старообрядческом медном литье являются образ Богоматери и изображения святых. Господь Иисус Христос, хотя и является Главой Церкви, в иконографии представлен значительно меньшим количеством иконографических типов (при множестве изводов каждого типа), чем Богородица и святые. Вероятно, это связано с тем, что грешному человеку гораздо проще обратиться с молитвенным прошением к человеку — Божией Матери или святому, нежели к Богу, даже если это — Воплотившийся Бог Иисус Христос.
Наиболее распространенный в литье иконографический тип — Деисус. Русское слово «Деисус» — это искаженное греческое слово «Деисис», что означает «моление». Деисус — изображение Иисуса Христа, восседающего на престоле, справа от которого находится Богородица, слева — Иоанн Предтеча. В старообрядческом медном литье Деисус чаще всего является средником трехстворчатых складней, получивших название «девяток». Каждая боковая створка такого складня несет изображение избранных святых. Чаще всего это митрополит Филипп, апостол Иоанн Богослов, святитель Николай — на левой створке; Ангел-хранитель, преподобные Зосима и Савватий — на правой. Такой подбор святых не случаен. Зосима, Савватий и Филипп — святые, подвиги которых были совершены в Соловецком монастыре, очень почитаемом у старообрядцев, где были отлиты первые такие складни. Присутствие Ангела-хранителя и Николая Чудотворца — покровителя путешественников — показывает, что «девятки» были «путевыми» иконами. Их брали в дорогу, носили в качестве нательных икон. Голгофский крест на обратной стороне одной из створок позволял обходиться без отдельно носимого нательного креста.
Сохранились складни, средники которых представляли собой разделенный на четыре части ковчег, достаточно большой глубины, плотно закрывавшиеся пластиной с изображением Деисуса. Такой складень мог использоваться для хранения святых мощей или для переноса драгоценных для старообрядцев-беспоповцев Святых Даров, освященных еще дониконовскими священниками.
Второй, менее распространенный вариант «девятки» имеет створки с другим набором святых: на левой изображены великомученик Георгий Победоносец, священномученики Антипа и Власий; на правой — преподобный Иоанн Ветхопещерник и мученики Косма и Дамиан.
Существует Деисус и в виде трехстворчатых складней другого типа, средники которых являются поясным изображением Господа Иисуса Христа, створки — поясными изображениями Богородицы (извод, сходный Боголюбской со свитком в руках) и Иоанна Предтечи. Образ Иоанна Предтечи вариативен. Чаще всего он изображается в виде крылатого Ангела пустыни с чашей в руках, в которой находится образ младенца Христа; это — символический образ Крещения Господня. Расположение Богомладенца может быть различным, как слева направо, так и наоборот. В некоторых складнях правая створка представляла Иоанна без крыльев с руками, воздетыми вверх в изысканном жесте.
Иногда средник такого Деисуса отливался отдельно. В этом случае он превращался в образ Господа Вседержителя. Известны и особые изображения Господа Вседержителя, как поясные, так и в виде Спаса на престоле. Как правило, они имеют более древний возраст.
Очень распространенными в старообрядчестве являются складни со средником Деисусом, ниже которого помещаются поясные изображения четырех святых: преподобного Зосимы, святителя Николая, святителя Леонтия, преподобного Савватия. Иногда изображались и другие святые. Навершие такого складня могло быть Нерукотворным Образом Христа или украшалось простым геометрическим орнаментом.
Одним из древнейших образов Христа Спасителя, существовавших и в медном литье, является так называемый Спас Смоленский. Этот иконографический тип представляет собой изображение Христа в полной рост, украшенное массивной цатой, к ногам которого припадают преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский. По сторонам Спасителя в верхней части иконы помещаются изображения ангелов, держащих в руках орудия страстей. Спас Смоленский встречается в виде отдельных икон, часто украшенных многоцветными эмалями, и как средник разнообразных складней.
Еще один представленный в медном литье иконографический тип Христа Спасителя, изображенного в окружении святых, это Деисус, в котором к образам Божией Матери и Иоанна Предтечи, а также припадающих Зосимы и Савватия добавляются фигуры архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла. В «Седмицах» большего формата добавляются фигуры апостола Иоанна Богослова и святителя Иоанна Златоуста, а также коленопреклоненных Николая Чудотворца и преподобного Сергия Радонежского.
Нерукотворный Образ Спасителя чаще всего встречается в литье в виде наверший отдельных икон и складней. Эта традиция берет начало в самых древних образцах литья, причем иконография образа меняется очень заметно от изысканных изводов XVII столетия, на которых изображался и плат с его причудливыми складками, до простых почти схематических изображений XVIII и XIX века. Встречается Нерукотворный Образ и в навершии литых крестов самых разнообразных размеров. Именно такой тип креста, который помимо Нерукотворного Образа в навершии отличается отсутствием изображения Духа Святого «в виде голубине» и «Пилатова титла» — букв IНЦИ — считался старообрядцами Поморского согласия единственно правильным крестом.
Встречается Нерукотворный Образ и в виде отдельных образков небольшого размера. Известен он, по преимуществу, в двух изводах; причем тот из них, в котором Нерукотворный Образ окружен надписью, является более древним и редким.
Редкими древними литыми иконами являются образы Снятия с креста, на которых изображен обнаженный торс мертвого Христа с крестообразно сложенными на груди руками, опирающимися на край гроба. По сторонам креста видны фигуры предстоящих Богородицы и Иоанна Богослова, выполненные почти в полный рост; в верхней части иконы оплечные образы Ангелов в круглых медальонах. Возможно, что небольшие иконки Снятия с креста были отлиты еще до раскола. Однако, зная склонность ревнителей старой веры к редким сюжетам, вероятнее предположить, что отливались они все же в старообрядческих медницах. Этот иконографический тип к XIX столетию превратится в образ «Не рыдай мене Мати», который уместно отнести к богородичным иконам.
Русские иконописцы, начиная с XVI столетия, осмеливались изображать Вторую Ипостась Троицы и до ее Воплощения. Хотя законность таких аллегорических образов, как София Премудрость Божия в ее новгородском изводе, оспаривалась несколькими церковными соборами XVI и XVII столетий, они продолжали воспроизводиться до конца XIX столетия. Нашли они свое отражение и в медном литье.
Классическая иконография Софии Премудрости Божией, как и символика этого образа, чрезвычайно сложна. Однако центральная часть образа, которая представляет собой своеобразный «Деисус», в котором вместо Христа на престоле восседает крылатая женоподобная фигура с ангельскими крыльями и звездообразным нимбом, представлена в древнем литье редкими отливками, изготовленными задолго до раскола.
В старообрядческом медном литье воспроизводится сокращенный извод Софии, известный в иконографии с XVII столетия под названием «Спас Благое Молчание». Молчание — символ невысказанности, неявленности, невоплощенности. Молчание Софии — символ невоплощенности Предвечного Логоса, а Сама София — это Логос до Воплощения. Таким образом, икона «Спас Благое Молчание» — это образ Иисуса Христа до Его Воплощения.
Образ «Благое Молчание» представляет собой поясное изображение Софии в его новгородском изводе. Это крылатый Ангел с лицом юной девы с звездчатым вписанным в круг нимбом, облаченный в царский далматик, с руками, скрещенными на груди. В литье этот образ появляется только к концу XVIII века. Он существует либо в виде небольшой отливки, где изображен только Ангел, либо в виде иконы большего размера, где Ангел превращается в средник, вписанный в рамку с 18-ю круглыми медальонами, в которых находятся поясные фигуры разных святых. Эти иконы, как правило, расцвечивались эмалями самых различных оттенков.
Богословская содержательность этой очень нарядной иконы уступает более скромному, но не менее загадочному образу Ангела Великого Совета. Именно так называют это изображение Ангела на кресте известные собиратели XIX века братья Ханенко Другой известный исследователь древнерусского искусства Пере называет эту отливку «Единородный Сыне», прямо связывая ее с «отреченными» иконами XVI столетия. Сам Ангел с зерцалом и мерилом в руках напоминает хорошо известное изображение архангела Михаила. Однако присутствие креста за спиной у Ангела помогает увидеть в этом образе более глубокое богословское содержание.
Апостол Петр в Первом Соборном Послании, входящем в состав Нового Завета, называет Иисуса Христа Агнцем, предназначенным еще до создания мира к закланию (1 Петр. 1, 19-20). Этот же символический образ встречается в Апокалипсисе (Откр. 13, 8). В то же время пророк Исаия называет еще невоплотившегося Христа Ангелом Великого Совета (Ис. 9, 6). Таким образом, это небольшое архаичное изображение Ангела выражает глубочайшую богословскую идею абсолютной ценности личной свободы человека, бесконечной любви Бога, готового принести Себя в жертву ради спасения единственного существа, которое является носителем Его Образа.
На рубеже XIX и XX столетия интерес в старообрядчестве к богословски неоднозначным сюжетам явно возрастает. Свидетельством этого является отлитая в это время иконка «Единородный Сыне», которая представляется довольно точной, хотя и «сокращенной» копией иконы XVI столетия. Отливки «Единородный Сыне» известны в единичных экземплярах; в коллекциях медного литья встречаются очень редко. Вероятнее всего, это был разовый заказ кого-то из старообрядческих собирателей XIX века или икона была отлита специально для немногих знатоков и любителей древнего литья. (Рисунок 12. Единородный Сыне. XIX век).
Господь Иисус Христос изображается и на многочисленных меднолитых распятиях, которые были любимы не только ревнителями старой веры, но и всеми благочестивыми православными людьми в России. При всем многообразии этих старообрядческих крестов образ распятого Спасителя на них остается неизменным. Что же касается праздничных сюжетов, то здесь вариации в самом образе Христа достаточно интересны. Эта тема требует особого разговора и будет представлена в одной из следующих статей, посвященных старообрядческому искусству.
Образ Пресвятой Богородицы

Божия Матерь бесконечно дорога русскому православного человеку, который считает Ее стоящей ближе всего к Богу и в то же время к себе самому, немощному и грешному. В иконописи известны сотни иконографических типов, каждый из которых, происходя от конкретной чудотворной иконы, имеет по нескольку разновидностей.
В домонгольском медном литье иконография Богородицы чаще всего была представлена образом Знамение, особенно почитавшемся в Новгороде, реже — Смоленской иконой. Киевские мастерские отливали небольшие круглые образки с изображением Успения.
Образ «Всех скорбящих радость» в отливках XVIII и XIX века
Наиболее распространенным богородичным сюжетом в старообрядческом литье является образ «Всех скорбящих радость». Возможно, это связано с тем, что эта икона была одной из последних чудотворных икон, прославленных на Руси до раскола. Впрочем, некоторые беспоповские согласия наотрез отказываются почитать эту икону, считая, что она является измышлением никонианских иконописцев. Этот сюжет встречается в мелких плакетках, достаточно больших отливках, имеющих куполовидное навершие, иногда в обрамлении херувимов. Достаточно распространены трехстворчатые складни различных типов, средники которых представляют этот образ. В отличие от икон на дереве, где Богородица чаще всего изображается с Младенцем, в литье Она всегда представлена без Младенца со скипетром в руках. В навершие куполовидных отливок помещен образ Иисуса Христа в короне и с распростертыми благословляющими руками; этот извод в иконографии известен под названием «Царь царем». В больших отливках композиция иконы более подробна, нежели в мелких, где она ограничивается фигурами Богоматери и нескольких облагодетельствованных Ею страждущих; здесь появляются Ангелы, через которых Божия Матерь подает свою помощь, лики солнца и луны, символизирующие непрерывность этой благодати.
Смоленская икона Божией Матери в отливках XVIII и XIX века
Второй по степени распространенности в литье является иконографический тип Смоленской Божией Матери. Это один из многочисленных образов, восходящих к византийскому образу Одигитрии — Путеводительницы, известному на Руси с XII столетия. На некоторых отливках и Богородица, и Младенец Христос имеют особые шейные украшения — цаты. Существуют иконки, на которых поверх нимба Богородицы располагается корона. Эти образки близки к отличному от Смоленской типу Скоропослушницы.
Хотя производство литых икон всегда было серийным, а мастера-резчики, изготавливавшие матрицы для литейных форм, старались ни в чем не отступать от однажды установившегося образца, иногда появлялись уникальные, ни на что не похожие изделия. Эти редкие отливки свидетельствуют о том, что церковное искусство старообрядцев никогда не было механическим копированием, а развивалось в русле напряженного эстетического поиска, в котором любовь к архаическим формам удивительным образом сочеталась с желанием использовать новые, современные художнику формы художественной выразительности.
Двухсторонняя икона Смоленской Божией Матери с мучеником Никитой, побивающим беса. Первая половина XVIII век

Тихвинская икона Божией Матери. XIX век
Представление о старообрядчестве, законсервировавшем древнерусскую церковную культуру, абсолютно ошибочно. Если старообрядчество что и законсервировало, то культуру середины XVII столетия, уже открытую европейским влияниям, не боявшуюся и не чуждавшуюся новых открытий. Поэтому при всем консерватизме церковного искусства старообрядцев художественные стили, преобладавшие в ту или иную эпоху, неизбежно вторгались в иконописные мастерские и медницы старообрядческих скитов.Церковное искусство, как и искусство вообще, не может не быть свободным. Примером творческой свободы, не порывающей с древними традициями, является интересный прорезной двусторонний образ Смоленской Божией Матери. Технологические особенности литья позволяют датировать его рубежом XVII и XVIII столетий, временем, когда стиль «московского барокко» становится доминирующим в русском искусстве. Сложная, вычурная форма обрамления образа Богородицы, силуэт храма, в котором ясно просматриваются барочные колонки, изысканная линия объемных херувимов, расположенных по краям иконы,— все это признаки, характерные для нового искусства, вторгшегося через два десятилетия после Большого Московского Собора, окончательно определившего раскол, в культуру и быт Московского царства.
Но вместе с этими художественными «новинками» мастер не забывает поместить в оглавие иконы образ Спаса Нерукотворного, который осенял русские нательные кресты с XV столетия, и, как будто испугавшись собственной смелости, размещает на обратной стороне иконы традиционнейший полуапокрифический образ Никиты-бесогона, излюбленный русский сюжет XVI века. Близким к Смоленской является и образ Тихвинской Богородицы. Отличие состоит в том, что лики Божией Матери и Христа обращены друг к другу, а правая нога Младенца подвернута под левую так, что видна нижняя часть стопы.
Казанская икона Божией Матери. XVIII и XIX века
Казанская — еще одна широко известная на Руси икона Божией Матери. Обретенная в 1579 году, она оставалась в числе местночтимых, то есть не почитаемых вне определенного региона икон, до осени 1612 года. Народное ополчение, освободившее Москву от поляков и литовцев, двигалось к столице с этой чудотворной иконой. С этого времени Казанская становится национальной святыней Русского государства: большинство храмов и монастырей, построенных в XVII столетии, были освящены в честь этой иконы.
В своем почитании Казанской иконы старообрядцы были не менее усердны, чем православные, согласившиеся с реформами Патриарха Никона. В медном литье образ Казанской Божией Матери представлен в изделиях разных размеров с самыми разнообразными навершиями. Широко распространены складни, в которых средник (реже одна из створок) представляют собой Казанскую икону.
Среди древних богородичных икон особое место занимает икона «Знамение», происходящая из Новгорода. В медном литье этот образ представлен несколькими типами изделий. «Простое» «Знамение» представляет собой поясное изображение Божией Матери с воздетыми руками, в центре которого находится тоже поясное изображение Младенца Христа, иногда вписанное в круг. Правая рука Младенца (иногда обе) сложены в двуперстное благословение.
Икона Божией Матери «Знамение». XVIII и XIX века
Существует еще один распространенный извод «Знамение», в котором Богородица с Младенцем находятся в средине ромба, образованного слегка вогнутыми линиями, по углам которого расположены символы евангелистов. В редких, наиболее древних и наиболее красивых отливках композиция «Знамение» обрамлена двумя херувимами. «Знамение» может входить в состав миниатюрных двустворчатых (реже трехстворчатых) складней. Одним из наиболее редких складней является так называемая панагия — складень, состоящий из двух круглых створок, одна из которых является образом Знамение, другая — образом Ветхозаветной Троицы.
Панагия. (XVIII- ?) XIX век
Очень редкими являются круглые двустворчатые складни, которые являются «улучшенными» (более красочными, украшенными эмалями) копиями панагий XVI и XVII столетий. Вероятнее всего, эти немногочисленные отливки изготавливались в XIX веке для коллекционеров-старообрядцев, которых к тому времени появилось немало.
Среди других иконографических типов Богородицы, известных в литье, наиболее интересны «Троеручица», Владимирская, «Неопалимая Купина», Страстная, Боголюбская, Покров.
Икона «Троеручица».
XVIII век
«Троеручица» — весьма интересный иконографический тип, появившийся в Византии в конце VIII столетия. Образ «Троеручицы» возникает как «икона иконы», то есть изображение иконы Богородицы, к которой исцелившийся человек привесил серебряное или золотое изображение болевшей руки. Церковное предание связывает появление образа «Троеручицы» с именем Иоанна Дамаскина, ученого монаха, богослова и гимнографа, занимавшего в VIII веке важное положение при дворе дамасского властителя. По указанию императора-иконоборца Константина Копронима Иоанну, написавшему несколько сочинений в защиту иконопочитания, была отсечена правая рука, которая впоследствии благополучно соединилась с телом. Иоанн Дамаскин и был тем человеком, который привесил изображение руки к образу, перед которым молился об исцелении.
Старообрядчество сохранило иное, по сути апокрифическое повествование о происхождении этого образа. Третья рука появляется у Божией Матери, когда Она, несущая Младенца, видит ребенка, тонущего в реке, и спасает его, не выпуская из рук собственного Сына. В медном литье «Троеручица» встречается редко. Это небольшая медная пластина с необычной декоративной рамкой.
Владимирская икона Божией Матери. XIX век
Владимирская икона — первая национальная святыня Руси, привезенная из Византии в середине XII столетия, сравнительно редко воспроизводится в медном литье.
Владимирская икона известна как в самостоятельных отливках, так и как средник в трехстворчатых складнях. Известны отливки Владимирской иконы, в которых глава Богоматери увенчана короной.
Феодоровская икона Божией Матери. XIX век
Близким к Владимирской оказывается иконографический тип Феодоровской иконы Богородицы, которая считалась покровительницей Царствующего Дома Романовых. Отличие состоит в свободном расположении ног Младенца.
Икона «Неопалимая Купина». XIX век
«Неопалимая Купина» является наиболее сложной и многофигурной иконой. В круге, образованном Ангелами с распростертыми крыльями, находится поясное изображение Божией Матери с Младенцем Христом, похожее на Одигитрию. Этот круг является центральной частью восьмиконечной звезды, в лучах которой находятся символы евангелистов и изображения различных ангельских чинов. Ангелы помещены и в пространстве между лучами звезды. В углах иконы —четыре композиции, посвященные ветхозаветным пророчествам о Богородице: Моисей перед Неопалимой купиной, Иессей под древом рода Давида, Лествица Иакова и пророчество Иезекииля. «Неопалимая Купина» часто украшена многоцветными эмалями, делающими икону очень привлекательной. Особенно красивы большие иконы, на которых, выше образа Неопалимой Купины, в пяти круглых медальонах изображены поясные изображения апостола Петра, Богородицы, Иисуса Христа, Иоанна Предтечи, апостола Павла.
Икона Покрова Пресвятой Богородицы. XVIII-XIX века
Столь же многофигурной и не менее интересной, чем «Неопалимая Купина», является икона Покрова Пресвятой Богородицы. Она изображает явление Богородицы в Влахернском храме Константинополя во время осады города сарацинами. На иконе присутствуют два плана — земной и небесный. В нижней части иконы — изображение храма, молящихся, Блаженного Андрея, указывающего своему ученику Епифанию на небо. Здесь же диакон Роман Сладкопевец, получивший от Богородицы дар составления церковных песнопений. Это побочный сюжет, не имеющий непосредственного отношения к празднику Покрова. В верхнем плане — изображение Богородицы, стоящей в окружении лика святых перед Иисусом Христом. В руках Она держит омофор (покрывало), который является символом Ее заступничества. В медном литье воспроизводится один поздний извод этого иконографического типа. Он отличается тем, что Божия Матерь изображается не в центре, как в древних изводах, а в левой части, вполоборота.
Иногда литые иконы Покрова имеют навершие в виде изображения Христа — Царь Царем, Троицы Ветхозаветной или Троицы Новозаветной.
Страстная икона Божией Матери. XVIII век
Страстная икона Божией Матери является поясным изображением типа Одигитрии, в котором Богородицу и Младенца окружают Ангелы, несущие в руках орудия страстей. Голова Младенца обращена в сторону от Богородицы к одному из Ангелов. Глава Богородицы увенчана зубчатой короной, выходящей за верхний край иконы. Страстная часто увенчивается пятью херувимами; нередко она является средником трехстворчатого складня.
Боголюбская икона Божией Матери. XIX век
Боголюбская икона Богородицы, известная с конца XII столетия, представляет собой изображение Божией Матери без Младенца, в полный рост со свитком в руках.
В медном литье распространен один из редких изводов позднейшего времени, в котором, помимо Богородицы, изображены предстоящий перед ней митрополит Петр и несколько коленопреклоненных фигур. Поясное изображение Божией Матери со свитком, близкое Боголюбской, образует левую створку самых распространенных трехстворчатых складней Деисус.
Икона «Не рыдай мене,
Мати». XIX век
Очень красивым и необычным является богородичный образ «Не рыдай мене Мати», который изображает Спасителя, снятого с креста. Он имеет очень лаконичную и в то же время выразительную иконографию. На фоне верхней части креста размещаются поясные изображения мертвого Иисуса со сложенными на груди руками и склонившейся к Нему Матери. Этот образ известен в архаичных отливках XVII века и в реалистичных иконах XVIII и XIX столетий.
Не на всех старообрядческих отливках образ Божией Матери имеет четкие признаки, которые позволили бы точно определить иконографический тип. Резчики, изготавливавшие матрицы, вынужденные работать в довольно ограниченном пространстве, часто давали очень сокращенные изводы известных сюжетов. Примером такого «сокращения» является образ Богородицы в среднике богородичного квадрифиолия, который с очень большой натяжкой можно отнести к Смоленскому изводу Одигитрии.
Далеко не все известные на Руси издревле богородичные иконы встречаются в изделиях старообрядческих медниц. Некоторые — из-за того, что мало были известны на Руси (например, «Млекопитательница», Иерусалимская, Влахернская и т.д.), а некоторые — в силу того, что были очень похожи между собой (например, Смоленская, Иверская, «Скоропослушница») и отличались лишь трудно воспроизводимыми в литье деталями.
Богородичный квадрифиолий. XVIII век
Путевые иконы


Путевая иконка с избранными святыми.
XVII век
(кликнуть для увеличения изображения)
Большинство старообрядческих литых икон можно отнести к так называемым «путевым» иконам, которые сопровождали ревнителя старой веры на протяжении всего его жизненного странствия.
В национальном характере русского человека, не только старообрядца, идея «жизни как странствия» становится едва ли не фундаментальным принципом христианской веры. Эта психологическая черта накладывается на природные и исторические условия народной жизни. Бескрайние просторы Отечества требовали освоения, постоянного перемещения, так что жизнь человека часто была сопряжена с путешествием.
Путешествие — это всегда разлука, уход из родного дома, часто без надежды на возвращение. Поэтому путь-дорога всегда сопряжена с тревогой, слезами, забвением. Странники назывались людьми сирыми, не имеющими никакой собственности. И сами дороги, по которым из центральных областей России в степи, на Урал, в Хиву брели беглые крестьяне, преследуемые властью преступники, раскольники и сектанты, назывались сиротскими путями. Как замечают историки Саратовского края, поросшие травой и сглаженные сохой земледельца сиротские дороги, тянувшиеся от Волги через Большой Иргиз и выходившие на Сырт и Уральские горы, были различимы в Заволжье еще в начале ХХ-го столетия.
Идея странничества как неизбежной доли христианина в условиях духовно воцарившегося антихриста утверждается в старообрядчестве. Тысячи старообрядцев скитались по свету, надеясь найти неповрежденное «Никоновыми новинами» священство, неведомое Беловодье, баснословное Опоньское царство, земной образ Царства Небесного, где нет фальши и лжи, несправедливости и насилия.
В этой среде возникают фантастические путеводители, подробно описывающие дорогу в счастливую землю, где от века сохраняется благочестие отцов. Даже в 50-е годы ХХ столетия в Восточносибирской тайге существовали многолюдные поселения старообрядцев часовенного согласия, которые могли жить десятилетиями, обзаводясь всем необходимым хозяйством, но стоило появиться хоть какому-то представителю советской власти, как все село, бросая избы и весь скарб, снималось с места и строило новое жилье за сотни верст в еще более глухом и недоступном лесу.
Образы святых

Оторванный от родного дома странник всегда одинок. Он нуждается в защите Высших сил. Ему необходимо иметь на себе нательный крест, образок, путевую икону, которые должны быть не просто куплены или взяты из дома, но получены как благословение от родителей, близких, друзей.Русский странник находился в доверительных отношениях и со Христом Спасителем, и с Божией Матерью. Но, пожалуй, ближе всего к нему были святые, которых он, включая древних мучеников и святителей, по простоте душевной считал русскими людьми и, находясь в пути, молился им всем.
Святые в старообрядческом литье не особенно многочисленны. Из сотен имен, входящих в святцы, в литье воплощаются не более двух десятков.
Чаще всего встречаются литые иконы Николая Чудотворца, самого почитаемого на Руси святого. Старообрядцы признавали только древнюю форму имени этого святого — Никола, которая и помещалась ни иконах. Иконография Николы — это вариации двух изводов: Николы Зарайского — с Евангелием (оно может быть закрытым и раскрытым) в руках — и Николы Можайского — в рост с храмом в левой руке и мечом в правой.
Никола. XVII−XIХ века
(кликнуть для увеличения изображения)
Характерным признаком иконографии Николы является присутствие поясных изображений Христа и Богоматери, протягивающих святителю Евангелие и омофор — признаки его епископского достоинства. Эта особенность связана с одним житийным эпизодом. Святитель Николай обличал на Первом Вселенском Соборе ересиарха Ария так страстно, что в пылу полемики ударил его по щеке. Такое рукоприкладство было сочтено грехом, и святитель Николай был лишен епископского сана. И он был возвращен ему только после того, как Сам Христос и Богородица явились во сне влиятельным участникам Собора и указали на неправильность их решения. Изредка вместо Христа и Богоматери Николу окружают изображения двух святых.
Поясные изображения Николы имеют самые разнообразные размеры: от маленьких нательных иконок до очень больших икон, украшенных многоцветными эмалями. Самыми распространенными являются так называемые «вершковые» иконы, где Никола изображается с предстоящими Зосимой и Савватием.
Широкое распространение получили складни с изображением святого Николы. Очень красивы небольшие прорезные иконы, восходящие к XVII столетию. Изредка встречаются иконы Николая Можайского, на которых по сторонам от святого можно увидеть две сцены из его жития. Интересны образки, отлитые в XVIII столетии, иконография которых испытала влияние московского барокко. Навершия этих икон имеют причудливую форму, включают в себя изображения Спаса Нерукотворного, архангелов Михаила и Гавриила, нескольких херувимов.

Антипа. XVIII−XIХ века
(кликнуть для увеличения изображения)
Следующим после Николы по степени распространения является образ священномученика Антипы, епископа Пергамского. Антипа известен по небольшим по размерам иконкам и средникам многочисленных складней. Они выглядят значительно проще, чем образки с Николой. Облик Антипы отличается длинной волнистой бородой и кудрями на голове. Известны украшенные растительным орнаментом иконы большего размера, часто покрытые многоцветными эмалями. Самые красивые из них имеют изображение Деисуса в трех круглых медальонах, расположенных поверх головы святого. На некоторых отливках с образом Антипы видны буквы З и Ц, что означает Зубной Целитель — считается, что Антипа помогает в лечении зубной боли.

Великомученик Георгий Победоносец.
XVII−XIХ века

Великомученик Дмитрий Солунский.
XIX век
(кликнуть для увеличения изображения)
Достаточно распространен в медном литье и образ Георгия Победоносца. Вероятно, традиция изготовления литых образков Георгия не прерывается с домонгольского времени. Старообрядцы изготавливали как маленькие образки с Георгием, так и иконы большего размера, часто украшенные эмалями. Вставлялись такие иконы как средники в складни с различными створками. Известны прорезные иконы, по меньшей мере трех разных типов, относящиеся к XVII столетию. Иконография Георгия традиционна. Он изображен сидящим на коне, поражающим копьем поверженного крылатого дракона. Вариативна постановка фигуры святого. Она может быть обращена вперед или, реже, вполоборота назад. В правом верхнем углу в облаках видна благословляющая десница Божия. Встречаются иконы, на которых выше фигуры святого находится поясное изображение Христа-Еммануила (отрока), благословляющего великомученика Георгия.
Еще более, чем Георгий, в домонгольской Руси почитался воин Димитрий Солунский. В старообрядческом литье образ этого святого известен, главным образом, в одной очень изящной отливке. Центральная часть этой иконы изображает Димитрия, сидящего на коне и побивающего копьем поверженного на землю нечестивого язычника Лия. Вообще, иконография Димитрия очень похожа на иконографию Георгия. Однако там, где у Георгия — дракон, у Димитрия — поверженный воин Лий. Изображения Димитрия Солунского изредка помещались на средниках трехстворчатых складней.
Пророк Илия.
XVIII−XIХ века

Пророк Илия.
XVIII−XIХ века

Параскева−Пятница.
XVIII−XIX века

Преподобный Сергий Радонежский. XIX век
Одним из любимых святых Древней Руси был Илия. Пророк, обличавший нечестивых израильских царей в IX веке до Рождества Христова, становится вполне русским святым. Вероятно, эта всенародная любовь к Илие объясняется тем, что одна из первых киевских христианских церквей, построенная еще до Крещения Руси, была Ильинской.
В литье Илия известен с древнейших времен. В небольших иконах, средниках и створках (реже) складней воплощалась композиция Огненного восхождения. В иконах большего размера она дополнялась еще несколькими житийными сценами.
Православные женщины на Руси традиционно почитали мученицу Параскеву Пятницу. Образ этой святой также достаточно распространен, но лишь в небольших меднолитых иконах. Обычно это поясные изображения, на которых Параскева держит крест в правой руке и развернутый свиток — в левой. Изредка святая Параскева увенчивается короной. Еще реже в верхней части иконы изображаются двое святых.
Преподобный Сергий Радонежский изображается в монашеской мантии, с открытой головой. Выражение его лица очень добродушное. Отливки с образом преподобного Сергия различны по размерам. В большинстве из них над головой преподобного находится изображение Святой Троицы, в честь которой был освящен первый храм его монастыря.

Преподобный Нифонт.
XIX век

Преподобный Тихон.
XVIII век

Иоанн Богослов в молчании.
XVIII−XIX века
Преподобный Нифонт, считавшийся «прогонителем бесов», представлен единственной иконой, на которой святой изображен в монашеском куколе со свитком в руках. На него похож преподобный Марон, который, в отличие от Нифонта, отливается с непокрытой головой.
Преподобный Тихон в старообрядческом литье представлен одним небольшим образом, на котором святой изображен в мантии и монашеском куколе.
Одним образом с фигурным завершением представлен апостол и евангелист Иоанн Богослов. Это известная композиция «Иоанн Богослов в молчании», где рядом с сидящим апостолом изображен орел — его иконографический символ. Первую отливку с этим образом следует отнести к первой половине XVIII века, когда в русском церковном искусстве господствовало барокко. Интересной деталью, присущей этому стилю, склонному к некоторой игривости, является чернильница, которую держит в клюве орел. Во второй половине XVIII столетия, а также в XIХ веке было сделано множество переливок этого образа, которые постепенно утрачивают его первоначальное изящество. В XIХ столетии образ Иоанна Богослова часто становится средником складня с праздничными створками. Достаточно редкой является небольшая икона XIХ века с изображением апостола Иоанна Богослова и его ученика Прохора. Между святыми находится образ Спаса Нерукотворного, под которым — условное изображение Небесного Иерусалима.

Мученик Никита.
XVII−XIХ века

Св. мученик Трифон.
XIX век

Св. мученик Уар.
XIX век

Св. мученик Паисий.
XIX век
Очень трогательны небольшие иконки с изображением мученика Никиты, побивающего беса. Этот образ восходит к домонгольской эпохе. В XV–XVII веках были очень распространены нательные кресты с изображением Никиты-бесогона. Изображение святого, победившего нечистую силу, считалось хорошим средством против озорства бесов.
Среди меднолитых икон с образами одиночных святых выделяются обладающие схожей стилистикой небольшие иконки мучеников Трифона, Уара и Паисия. Появление именно этих святых обусловлено их особой функцией в жизни русского человека. Мученику Трифону молились при опасности от врагов, этот святой помогал в изгнании с полей и огородов всевозможных насекомых-вредителей. Канон мученику Уару читали за умерших без покаяния; ему молились за упокоение тех нерадивых христиан, над которыми священник отказывался петь погребение. Мученику Паисию, кроме того, молились об упокоении самоубийц. Святой Паисий, в отличие от Уара и Трифона, встречается чаще; известны несколько видов меднолитых икон с изображением этого святого.

http://www.olevs.ru/novgorodskoe_lit...braz_mednyj_4/