Подвинуться с обеих сторон
Запись от Гор Чахал размещена 09.06.2010 в 21:36
Современные художники пришли в храм
В притворе храма Cв. Татианы при МГУ проходит выставка "Двоесловие/Диалог" - первая экспозиция актуального искусства в действующей православной церкви. Для католических и протестантских стран события такого рода давно уже стали привычными: проекты современных художников постоянно показывают, например, в парижском соборе госпиталя Сальпетриер или в лондонском соборе Св. Павла, который даже заказал алтарные образа Биллу Виоле, который создаст их в привычном для него формате видеоинсталляции. Для культовых христианских зданий работали многие классики модернизма, причем далеко не все они были христианами - можно вспомнить, например, Марка Шагала или Анри Матисса. Да и Русская православная церковь до революции обращалась к таким отнюдь не традиционным для своего времени художникам, как, скажем, Михаил Врубель. Однако для нынешней ситуации выставка "Двоесловие/Диалог", открывающаяся в то время как в Таганском суде идут слушания по делу выставки "Запретное искусство", "оскорбившей религиозные чувства" православных, - событие беспрецедентное.
Инициаторами и кураторами проекта выступили художники Андрей Филиппов и Гор Чахал (при поддержке "Stella Art Foundation"), которым их православная вера никак не мешает быть лидерами актуального искусства, и поддержавший их диакон Федор Котрелев, сын известного коллекционера. Сторонником проекта выступил и настоятель храма Св. Татианы протоиерей Максим Козлов. Участники выставки принципиально не стали делать для проекта новые работы, а показали старые, узнаваемые. Андрей Филиппов говорит, что сделать православное произведение может каждый - куда важнее доказать, что искусством, связанным с религиозными сюжетами, идеями и мировоззрением, современные художники занимаются не на заказ, а в силу собственных убеждений.
В притворе храма Св. Татианы можно увидеть несколько работ из нашумевшего "Евангельского проекта" Дмитрия Врубеля и Виктории Тимофеевой - перенесенные на холст репортажные снимки, подписанные цитатами из Евангелия. Так, например, евангельскую блудницу предлагается узнать в снимке молодой бомжихи с подбитым глазом. Группа "Синий суп" представила библейское чудо с расступившимися волнами Красного моря в виде компьютерной анимации, медитативной и в то же время зрелищной, как голливудский спецэффект. Константин Звездочетов выставил произведение под названием "Вы сами знаете, как это называется" - узорчатый, как изделие народных промыслов, макет церквушки, покоящейся на груде румяных свежих яблок. Симпатичнейшая эта штука очень кстати пришлась рядом с работающей в притворе храма Св. Татианы детской площадкой - еще одного признака дружелюбия и продвинутости этого прихода. Гор Чахал показал образчик этакого богословского концептуализма - композицию из написанных серебряными буквами всех библейских обращений к Господу. Андрей Филиппов развесил под потолком сеть, сотканную из множества двуглавых орлов. Еще один художник, подписавшийся псевдонимом Анепонимос, представил черный триптих с едва различимыми - черным по черному - контурами деревьев и почти нечитаемой цитатой из Евангелия, посвященной чуду исцеления слепого. Ранее работы из той же серии можно было видеть на персональной выставке концептуалиста Никиты Алексеева. А архитектор Кирилл Асс показал фотодокументацию совсем давнего проекта - в году, когда Пасха совпала с Днем космонавтики, купол Московского планетария накрыли гигантским красным чехлом с буквами "ХВ", превратив его, таким образом, в гигантское пасхальное яйцо. Все экспонаты снабжены аннотациями, подробно объясняющими, что именно художник хотел сказать своей работой - дабы кому опять не померещились какие-нибудь кощунственные намерения.
Любителям современного искусства все эти произведения знакомы - то, что они выставлены в притворе храма, никак не меняет их смысла, разве что работы Дмитрия Врубеля и Виктории Тимофеевой здесь выглядели более пронзительно. Понятно, что смысл этого проекта - не художественный, но социальный. Но о том, сможет ли он изменить отношения воинствующих православных фундаменталистов к, в общем, никак не стремящимся вступить с ними в конфликт современным художникам, и если сможет, то как, судить пока рано.
На открытии выставки один из ее кураторов, диакон Федор КОТРЕЛЕВ, ответил на вопросы корреспондента "Культуры".
- Почему в момент столь явно напряженных отношений между православной общественностью и современным искусством вы все же решились сделать выставку актуальных художников в притворе действующего храма?
- Я считаю, что между людьми вообще должны быть дружба и любовь. Современное искусство - редкое явление, у которого не получается дружить с Церковью. Классические музыканты с нами дружат, рок-музыканты дружат, балет дружит. Все виды искусств с Церковью в полных ладах, а современные художники - нет.
- Вообще-то похоже на то, что это Церковь и православная общественность, мягко говоря, не хотят дружить с современным искусством...
- В неудаче любого диалога виноваты обе стороны. Раньше я считал, что мы, церковники, упираемся рогами... Но во время подготовки выставки выяснил, что упираются обе стороны. Была ситуация, когда Церковь говорит художнику: "Ну я прошу тебя, давай, немножко подвинься, иначе нам будет больно", а художник: "Ни пяди родной земли". Вот один из художников, автор самой лучшей, кстати, на мой взгляд, работы на этой выставке, строит свое произведение на цитате из Евангелия - и чувствуется, что он действительно пропустил ее через себя. Но цитирует он вольно, и на этом вольном цитировании строит все свое рассуждение. Неточность заметили и попросили привести цитату в соответствие с синодальным переводом. Для нас Евангелие - это очень серьезно, если его цитируют, то цитировать надо как положено. А художник упирается - ни за что.
- Но это же бюрократическая, так сказать, проблема...
- Или слишком трепетное отношение художника к своему творчеству. Но диалог в результате останавливается. Диалог предполагает способность подвинуться с обеих сторон. То, что отец Максим разрешил нам устроить выставку в притворе храма Св. Татианы, это уже значительная подвижка. А вот художники, как выяснилось, в некоторых случаях подвинуться не готовы.
- Чего Церковь ждет от искусства?
- Я не могу говорить за всю Церковь. Но лично для меня ценность и важность этого диалога с искусством состоит в том, что мы готовы принять интуиции, которые выдают художники, даже если они агностики, как автор той самой работы с Евангелием. Я жду от искусства, что оно будет нам предлагать вещи, которыми мы без зазрения совести и не впадая в оголтелый либерализм, но оставаясь середнячками-консерваторами, как и положено Русской православной церкви, сможем украшать и одухотворять наши помещения - пусть даже и не богослужебную часть храма.
- А знаете ли вы актуальных художников, чьи работы можно допустить в богослужебную часть?
- Не все, что находится в православном храме, является объектом молитвы. Есть утварь, есть просто украшения. Я думаю, что работы Гора Чахала вполне можно использовать в богослужебной части храма, пусть и не в богослужебном назначении. Уверен, что Звездочетов мог бы сделать по нашей просьбе прекрасный объект, который был бы уместен в качестве украшения храма. Звездочетов при всей своей смешливости - человек очень верующий и тонкий. И даже работа художника-агностика может быть уместной в богослужебной части храма, хотя меня, наверное, многие осудят за это допущение.
- В католических и протестантских странах есть множество современных храмов, созданных и оформленных выдающимися архитекторами и художниками-модернистами. А можно ли предположить, что однажды нечто подобное появится и у нас?
- Не знаю. У нашей консервативности, которая не дает нам размещать работы актуальных художников в храмах, есть свои плюсы. Запад расплачивается за свой либерализм попранием канонов, церковными однополыми браками, женским священством. Они сами от этого хватаются за голову, но это расплата за свободу. Мы консервативны и не пускаем в храмы современных художников, хотя пускаем художников XVIII века, которые, например, придавали ликам портретные черты. Но в силу этого мы застрахованы от перекосов.
- Все ли медиа допустимы в храме, можно ли представить в православной церкви, например, видео?
- Никаких препятствий к этому нет, видеоизображение отличается только подвижностью.
- Священность образа и его эстетические качества связаны? Может ли откровенно плохая, с художественной точки зрения, икона быть чудотворной?
- Конечно, может. И распространенное мнение - чем образ древнее, тем он святее, также является заблуждением. Хотя я признаю то особое обаяние, особое воздействие, которые производят древние образа самим фактом своей древности.
- А нужно ли вообще Православной церкви хорошее искусство?
- Конечно, нужно. Хорошее искусство всегда уютнее, влиятельнее и светлее.
Куратор Андрей Ерофеев приехал на открытие выставки в храме Святой Татианы прямо из Таганского суда, где проходят слушания по делу о выставке "Запретное искусство", на котором Ерофеев вместе с бывшим директором Сахаровского центра, в котором и проходила выставка, Юрием Самодуровым, является обвиняемым. В понедельник Андрей Ерофеев и его адвокаты созвали пресс-конференцию, на которой обратились к руководству РПЦ с призывом отмежеваться от "ультраправого экстремизма в сфере культуры" - Ерофеев обратился к Патриарху Кириллу с письмом, в котором просит объяснить официальную позицию РПЦ в отношении травли современного искусства, объявленной ультраправыми и националистическими организациями, и объясняет, что художники-нонконформисты, чьи работы выставлялись на "Запретном искусстве", "всегда отстаивали христианские ценности, хотя и в рамках малопонятной широкому зрителю эстетики новейшего искусства".
Андрей ЕРОФЕЕВ объяснил "Культуре" свою позицию в отношении первой в России выставки современного искусства в действующей православной церкви:
- С принципиальной точки зрения, выставка "Двоесловие/Диалог" - событие
очень важное. Эта встреча в равной степени нужна и Церкви, и современному искусству. Художникам - для того, чтобы прочистить метафизическую перспективу, не свести все творчество к одной только социальной критике. Церкви - чтобы не закукливаться в китче, потому что китч с его фольклорными и бытовыми коннотациями отнюдь не способствует метафизическому мировосприятию. Очень важно, чтобы художник в храме смог показать путь в иное измерение. Католики и протестанты давно поняли это, и хорошо, что теперь, возможно, к этому придут и православные. Однако сама выставка оказалась не очень убедительной - дальше заявления о намерениях дело не пошло. Художников так и не допустили в храм, не позволили им принять участие в самом священнодействии. Подобно мальчикам из воскресной школы, они всего лишь выставили свои картинки в фойе, то есть выставка оказалась чем-то проходным и необязательным ни для самих участников, ни для зрителей. Это дискредитация самого искусства и посыла проекта: те, кто видит эту выставку, скорее всего, теперь будут думать, что современное искусство - это нечто незначительное, от чего можно отмахнуться, без чего можно обойтись.
Несмотря на все же случившийся прорыв во взаимоотношениях искусства и Церкви, "Двоесловие" вряд ли сможет повлиять на общественное мнение, на взгляды тех представителей православной общественности, которые возбуждают против современного искусства судебные иски. Если почитать комментарии по поводу выставки "Двоесловие" на православных интернет-порталах, можно понять, что многие их авторы смотрят на современное искусство как с луны. Они не видят разницы между автором печально знаменитой акции "Юный безбожник" Авдеем Тер-Оганьяном и искренне верующим Гором Чахалом, между "Двоесловием" и "Осторожно, религия!", между произведением богохульным и произведением современного религиозного искусства. Это как если бы художники не желали видеть разницу между христианством и, скажем, вуду. Это беда, которую нужно и, надеюсь, можно лечить. (Ирина КУЛИК для «Газета Культура».)
http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=886&rubric_id=205
Ссылка на оригинал
В притворе храма Cв. Татианы при МГУ проходит выставка "Двоесловие/Диалог" - первая экспозиция актуального искусства в действующей православной церкви. Для католических и протестантских стран события такого рода давно уже стали привычными: проекты современных художников постоянно показывают, например, в парижском соборе госпиталя Сальпетриер или в лондонском соборе Св. Павла, который даже заказал алтарные образа Биллу Виоле, который создаст их в привычном для него формате видеоинсталляции. Для культовых христианских зданий работали многие классики модернизма, причем далеко не все они были христианами - можно вспомнить, например, Марка Шагала или Анри Матисса. Да и Русская православная церковь до революции обращалась к таким отнюдь не традиционным для своего времени художникам, как, скажем, Михаил Врубель. Однако для нынешней ситуации выставка "Двоесловие/Диалог", открывающаяся в то время как в Таганском суде идут слушания по делу выставки "Запретное искусство", "оскорбившей религиозные чувства" православных, - событие беспрецедентное.
Инициаторами и кураторами проекта выступили художники Андрей Филиппов и Гор Чахал (при поддержке "Stella Art Foundation"), которым их православная вера никак не мешает быть лидерами актуального искусства, и поддержавший их диакон Федор Котрелев, сын известного коллекционера. Сторонником проекта выступил и настоятель храма Св. Татианы протоиерей Максим Козлов. Участники выставки принципиально не стали делать для проекта новые работы, а показали старые, узнаваемые. Андрей Филиппов говорит, что сделать православное произведение может каждый - куда важнее доказать, что искусством, связанным с религиозными сюжетами, идеями и мировоззрением, современные художники занимаются не на заказ, а в силу собственных убеждений.
В притворе храма Св. Татианы можно увидеть несколько работ из нашумевшего "Евангельского проекта" Дмитрия Врубеля и Виктории Тимофеевой - перенесенные на холст репортажные снимки, подписанные цитатами из Евангелия. Так, например, евангельскую блудницу предлагается узнать в снимке молодой бомжихи с подбитым глазом. Группа "Синий суп" представила библейское чудо с расступившимися волнами Красного моря в виде компьютерной анимации, медитативной и в то же время зрелищной, как голливудский спецэффект. Константин Звездочетов выставил произведение под названием "Вы сами знаете, как это называется" - узорчатый, как изделие народных промыслов, макет церквушки, покоящейся на груде румяных свежих яблок. Симпатичнейшая эта штука очень кстати пришлась рядом с работающей в притворе храма Св. Татианы детской площадкой - еще одного признака дружелюбия и продвинутости этого прихода. Гор Чахал показал образчик этакого богословского концептуализма - композицию из написанных серебряными буквами всех библейских обращений к Господу. Андрей Филиппов развесил под потолком сеть, сотканную из множества двуглавых орлов. Еще один художник, подписавшийся псевдонимом Анепонимос, представил черный триптих с едва различимыми - черным по черному - контурами деревьев и почти нечитаемой цитатой из Евангелия, посвященной чуду исцеления слепого. Ранее работы из той же серии можно было видеть на персональной выставке концептуалиста Никиты Алексеева. А архитектор Кирилл Асс показал фотодокументацию совсем давнего проекта - в году, когда Пасха совпала с Днем космонавтики, купол Московского планетария накрыли гигантским красным чехлом с буквами "ХВ", превратив его, таким образом, в гигантское пасхальное яйцо. Все экспонаты снабжены аннотациями, подробно объясняющими, что именно художник хотел сказать своей работой - дабы кому опять не померещились какие-нибудь кощунственные намерения.
Любителям современного искусства все эти произведения знакомы - то, что они выставлены в притворе храма, никак не меняет их смысла, разве что работы Дмитрия Врубеля и Виктории Тимофеевой здесь выглядели более пронзительно. Понятно, что смысл этого проекта - не художественный, но социальный. Но о том, сможет ли он изменить отношения воинствующих православных фундаменталистов к, в общем, никак не стремящимся вступить с ними в конфликт современным художникам, и если сможет, то как, судить пока рано.
На открытии выставки один из ее кураторов, диакон Федор КОТРЕЛЕВ, ответил на вопросы корреспондента "Культуры".
- Почему в момент столь явно напряженных отношений между православной общественностью и современным искусством вы все же решились сделать выставку актуальных художников в притворе действующего храма?
- Я считаю, что между людьми вообще должны быть дружба и любовь. Современное искусство - редкое явление, у которого не получается дружить с Церковью. Классические музыканты с нами дружат, рок-музыканты дружат, балет дружит. Все виды искусств с Церковью в полных ладах, а современные художники - нет.
- Вообще-то похоже на то, что это Церковь и православная общественность, мягко говоря, не хотят дружить с современным искусством...
- В неудаче любого диалога виноваты обе стороны. Раньше я считал, что мы, церковники, упираемся рогами... Но во время подготовки выставки выяснил, что упираются обе стороны. Была ситуация, когда Церковь говорит художнику: "Ну я прошу тебя, давай, немножко подвинься, иначе нам будет больно", а художник: "Ни пяди родной земли". Вот один из художников, автор самой лучшей, кстати, на мой взгляд, работы на этой выставке, строит свое произведение на цитате из Евангелия - и чувствуется, что он действительно пропустил ее через себя. Но цитирует он вольно, и на этом вольном цитировании строит все свое рассуждение. Неточность заметили и попросили привести цитату в соответствие с синодальным переводом. Для нас Евангелие - это очень серьезно, если его цитируют, то цитировать надо как положено. А художник упирается - ни за что.
- Но это же бюрократическая, так сказать, проблема...
- Или слишком трепетное отношение художника к своему творчеству. Но диалог в результате останавливается. Диалог предполагает способность подвинуться с обеих сторон. То, что отец Максим разрешил нам устроить выставку в притворе храма Св. Татианы, это уже значительная подвижка. А вот художники, как выяснилось, в некоторых случаях подвинуться не готовы.
- Чего Церковь ждет от искусства?
- Я не могу говорить за всю Церковь. Но лично для меня ценность и важность этого диалога с искусством состоит в том, что мы готовы принять интуиции, которые выдают художники, даже если они агностики, как автор той самой работы с Евангелием. Я жду от искусства, что оно будет нам предлагать вещи, которыми мы без зазрения совести и не впадая в оголтелый либерализм, но оставаясь середнячками-консерваторами, как и положено Русской православной церкви, сможем украшать и одухотворять наши помещения - пусть даже и не богослужебную часть храма.
- А знаете ли вы актуальных художников, чьи работы можно допустить в богослужебную часть?
- Не все, что находится в православном храме, является объектом молитвы. Есть утварь, есть просто украшения. Я думаю, что работы Гора Чахала вполне можно использовать в богослужебной части храма, пусть и не в богослужебном назначении. Уверен, что Звездочетов мог бы сделать по нашей просьбе прекрасный объект, который был бы уместен в качестве украшения храма. Звездочетов при всей своей смешливости - человек очень верующий и тонкий. И даже работа художника-агностика может быть уместной в богослужебной части храма, хотя меня, наверное, многие осудят за это допущение.
- В католических и протестантских странах есть множество современных храмов, созданных и оформленных выдающимися архитекторами и художниками-модернистами. А можно ли предположить, что однажды нечто подобное появится и у нас?
- Не знаю. У нашей консервативности, которая не дает нам размещать работы актуальных художников в храмах, есть свои плюсы. Запад расплачивается за свой либерализм попранием канонов, церковными однополыми браками, женским священством. Они сами от этого хватаются за голову, но это расплата за свободу. Мы консервативны и не пускаем в храмы современных художников, хотя пускаем художников XVIII века, которые, например, придавали ликам портретные черты. Но в силу этого мы застрахованы от перекосов.
- Все ли медиа допустимы в храме, можно ли представить в православной церкви, например, видео?
- Никаких препятствий к этому нет, видеоизображение отличается только подвижностью.
- Священность образа и его эстетические качества связаны? Может ли откровенно плохая, с художественной точки зрения, икона быть чудотворной?
- Конечно, может. И распространенное мнение - чем образ древнее, тем он святее, также является заблуждением. Хотя я признаю то особое обаяние, особое воздействие, которые производят древние образа самим фактом своей древности.
- А нужно ли вообще Православной церкви хорошее искусство?
- Конечно, нужно. Хорошее искусство всегда уютнее, влиятельнее и светлее.
Куратор Андрей Ерофеев приехал на открытие выставки в храме Святой Татианы прямо из Таганского суда, где проходят слушания по делу о выставке "Запретное искусство", на котором Ерофеев вместе с бывшим директором Сахаровского центра, в котором и проходила выставка, Юрием Самодуровым, является обвиняемым. В понедельник Андрей Ерофеев и его адвокаты созвали пресс-конференцию, на которой обратились к руководству РПЦ с призывом отмежеваться от "ультраправого экстремизма в сфере культуры" - Ерофеев обратился к Патриарху Кириллу с письмом, в котором просит объяснить официальную позицию РПЦ в отношении травли современного искусства, объявленной ультраправыми и националистическими организациями, и объясняет, что художники-нонконформисты, чьи работы выставлялись на "Запретном искусстве", "всегда отстаивали христианские ценности, хотя и в рамках малопонятной широкому зрителю эстетики новейшего искусства".
Андрей ЕРОФЕЕВ объяснил "Культуре" свою позицию в отношении первой в России выставки современного искусства в действующей православной церкви:
- С принципиальной точки зрения, выставка "Двоесловие/Диалог" - событие
очень важное. Эта встреча в равной степени нужна и Церкви, и современному искусству. Художникам - для того, чтобы прочистить метафизическую перспективу, не свести все творчество к одной только социальной критике. Церкви - чтобы не закукливаться в китче, потому что китч с его фольклорными и бытовыми коннотациями отнюдь не способствует метафизическому мировосприятию. Очень важно, чтобы художник в храме смог показать путь в иное измерение. Католики и протестанты давно поняли это, и хорошо, что теперь, возможно, к этому придут и православные. Однако сама выставка оказалась не очень убедительной - дальше заявления о намерениях дело не пошло. Художников так и не допустили в храм, не позволили им принять участие в самом священнодействии. Подобно мальчикам из воскресной школы, они всего лишь выставили свои картинки в фойе, то есть выставка оказалась чем-то проходным и необязательным ни для самих участников, ни для зрителей. Это дискредитация самого искусства и посыла проекта: те, кто видит эту выставку, скорее всего, теперь будут думать, что современное искусство - это нечто незначительное, от чего можно отмахнуться, без чего можно обойтись.
Несмотря на все же случившийся прорыв во взаимоотношениях искусства и Церкви, "Двоесловие" вряд ли сможет повлиять на общественное мнение, на взгляды тех представителей православной общественности, которые возбуждают против современного искусства судебные иски. Если почитать комментарии по поводу выставки "Двоесловие" на православных интернет-порталах, можно понять, что многие их авторы смотрят на современное искусство как с луны. Они не видят разницы между автором печально знаменитой акции "Юный безбожник" Авдеем Тер-Оганьяном и искренне верующим Гором Чахалом, между "Двоесловием" и "Осторожно, религия!", между произведением богохульным и произведением современного религиозного искусства. Это как если бы художники не желали видеть разницу между христианством и, скажем, вуду. Это беда, которую нужно и, надеюсь, можно лечить. (Ирина КУЛИК для «Газета Культура».)
http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=886&rubric_id=205
Ссылка на оригинал
Всего комментариев 0
