Презентация книги Яхнина А.Л. «Антиискуство. Записки очевидца» (Часть 1).
Запись от Гор Чахал размещена 22.03.2012 в 14:24
Презентация книги Яхнина А.Л. «Антиискуство. Записки очевидца» в зале ученых советов Православного Свято – Тихоновского Гуманитарного Университета 13.02.2012.
Участники:
Яхнин А.Л. – автор
Малков П. Ю. – зав. кафедрой теологии ФДО ПСТГУ, ведущий
Протоиерей Борис Михайлов – настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, член епархиальной искусствоведческой комиссии
Диакон Георгий Малков – писатель, историк, кандидат искусствоведения
Иерей Александр Щелкачев – ПСТГУ
Гор Чахал – художник
Андрей Филиппов - художник
Антонина Мага – портал Православие.ру
Судариков В.А. – портал Православие и мир
Екатерина Ким – журнал «Татьянин день»
Бусев М. И. – НИИ Изобразительного искусства при Академии художеств России
Малков П. Ю. Сегодня мы проводим презентацию книги Андрея Леонидовича Яхнина «Антиискусство. Записки очевидца». Сам автор этой книги скажет гораздо больше более подробно, я скажу два слова.
Андрей Леонидович сам в прошлом художник, активный участник московской художественной жизни, участник, ряда международных выставок. Волею судеб и, так сказать, некоторым своим личным своим порывом, решил обобщить свой прошлый опыт общения с художественной средой, и свой опыт творческой жизни. Которая была пережита и, как вы понимаете, прочитав книгу изжита, в значительной мере. Воплотить ее в текст, который вы все получили, с которым вы все имели возможность познакомиться, поэтому я подробно о нем говорить не буду. Добавлю еще, что эта книга была рекомендована в качестве учебного пособия, для кафедры теологии нашего университета, потому что там уже протяжении нескольких лет проводится курс основ православного богословия и культуры. Отец Борис Михайлов, участник нашей сегодняшней презентации, там как раз читает предмет культурологии, и мы сочли возможным рекомендовать эту книгу для наших слушателей. Действительно, отношения между Церковью и современным искусством сегодня достаточно сложные, с одной стороны достаточно выставок «Осторожно религия», с другой стороны у нас есть примеры проведения выставки «Двоесловие и диалог» в храме Мученицы Татьяны, не так давно при Московской Духовной академии был открыт арт-центр по инициативе отца Павла Великанова. На фоне таких непростых отношений, порой конфликтных, порой ведущих к какому-то размышлению, какому-то диалогу в рамках этих непростых и противоречивых процессов, заметным явлением стала книга Андрея Яхнина. Книга ставит достаточно резкие вопросы, написана, как вы уже убедились, достаточно жестко. Возможно ли вообще современное искусство сегодня?
Что такое современная художественная жизнь? Можно ли ее вообще назвать искусством? Эта приставка «Анти» - греческая приставка, как вы наверное хорошо помните, предполагает толкование и прочтение против, то есть некоторая противоположность, несовместимость, разрыв, который существует между традиционным искусством, классическим искусством, и современным искусством. Иногда в смысле враждебности, противодействия, противостояния, иногда в смысле подмены искусства замена и подмена тому искусству, которым жило человечество в прошлом столетии. Сегодня в нашей презентации участвуют и священнослужители, искусствоведы, многие из них представляют и ту и другую сторону жизни, ведь они одновременно служат у престола и являются искусствоведами, кандидатами искусствоведения. Здесь же представлены современные участники художественной жизни, современного искусства. Участвуют сегодня также представители церковных и светских периодических изданий.
Мы всем очень рады, всех приглашаем к корректной полемике, к открытому диалогу, в рамках сегодняшней презентации. Порядок работы у нас будет следующий: сначала некоторое вводное слово скажет автор книги Андрей Леонидович Яхнин, затем мы попросим высказаться автора предисловия книги, протоиерея Бориса Михайлова и дальше у нас пойдет, я надеюсь интересная дискуссия, интересный диалог о проблемах, затронутых в этой книге, вообще о судьбах современного искусства. Просим Андрея Леонидовича.
Яхнин А.Л. Книга, о которой идет речь, явилась результатом, осмысления мной художественной культуры XX-го и XXI-го века, и века XIX-го, как её истока. И в то же время она является результатом личного опыта, поскольку занятие современным искусством было не просто частью моей профессиональной деятельности - это было частью моей жизни. Более того, теперь я понимаю, что это был для меня некий псевдо религиозный опыт. Однако, обстоятельства сложились так, что шестнадцать лет назад, я принял крещение, и идя по пути в церковь, воцерковляясь, постепенно стал ощущать достаточно серьезно внутреннее противоречие, тем не менее продолжая в эпизодически заниматься, тем, чем занимался раньше. В конце концов - я все же сделал для себя личный выбор, который, однако, никому не хотел навязывать. В то же время понимая, что период в моей жизни, когда занимался современным искусством не случаен, поскольку ничего случайного в этом мире нет, я продолжал думать на эту тему и эти раздумья, через некоторое время мысли материализовались в некие записки. Однако я вовсе не собирался заняться литературным творчеством, литературным трудом, поскольку у меня была и есть совершенно другая работа, занимающая огромное количество времени и сил. Я показал свои записки отцу Борису, и он благословил меня на то, чтобы сделать из этого более или менее законченный текст. В результате и появилась книга.
Теперь, не дожидаясь конца, нашего не вполне предсказуемого мероприятия, хочу сказать несколько благодарностей тем людям, которые помогли мне в этом.
Во-первых, отцу Борису Михайлову, который меня поддерживал меня все это время и давал мне достаточно ценные замечания.
Во-вторых, диакона Георгия Малкова, который тоже очень много сделал, фактически исполнив, в том числе роль литературного редактора. В течение нескольких месяцев достаточно скрупулезно он исправлял ошибки, неточности, неудачные литературные пассажи и так далее. Причем делал это по какому-то внутреннему движению души, абсолютно бескорыстно, чему я до сир пор не перестаю поражаться.
Петра Юрьевича Малкова, который тоже во многом помог, и без него наша встреча не состоялась бы.
Виктора Александровича Москвина, издателя, который сразу же проявил интерес к этому, и, несмотря на огромное количество сложностей, он все равно помог довести эту работу до конца, хотя для него это стоило неких организационных усилий.
Итак, пересказывать, книгу смысла нет, я не буду ее касаться. Кто-то ее, наверное, уже пролистал. Я же скажу о том, что выявилось, уже после ее издания, поскольку первая реакция появилась.
Первое, что хотел бы сказать: теперь я абсолютно убежден, что разговор о современной культуре, чрезвычайно важен. И важен он, именно для Церкви, которая не сформировала, на мой взгляд, отношение к современной культуре. А сделать это крайне необходимо, потому что современная культура и современное искусство как ее часть это не частная, узкопрофессиональная, эзотерическая часть культуры, как многим кажется. Именно исходя из этого заблуждения, мне пытались доказать, что абсолютно бессмысленно поднимать эту тему, как сильно значимую. Я с этим не согласен, я считаю, что это основной мотор, основной локомотив вообще современной цивилизации, и не имея к нему профессионального, внятного отношения, можно оказаться на обочине этой цивилизации. Важную часть моих размышлений, занимают размышления о собственно русской культуре и думаю, что отношение к современному искусству сегодняшнему и к искусству начала века, авангарду, является яркой иллюстрацией, очень серьезной, духовной дихотомии, я бы сказал, шизофрении современной жизни. С одной стороны мы пытаемся провести черту под нашим советским прошлым, с другой стороны продолжаем жить в окружении смыслов, порожденных этим столетним кошмаром. По прежнему центральные улицы и площади всех наших русских городов, увенчаны страшными истуканами. Мы знаем, что твориться с названиями и так далее, и так далее... говорить об этом можно долго, но сейчас не имеет смысла. И то, что происходит в культуре, мне кажется, это яркое свидетельство этого раздвоения, этой шизофрении. Мы пытаемся дать этому какую-то этому оценку, и в то же время совершенно, однозначно деятели авангарда являются некой иконой, безоговорочным авторитетом, не только для современного искусства, но и для любого культурного человека. И попытка говорить об этом критически, или пытаться честно осмыслить это эту проблему моментально, я с этим не раз сталкивался, вызывает просто бурю возмущений, обвинение в каком-то мракобесии страшном.
Следующее, что я хотел сказать - к сожалению, вынужден констатировать что диалог церкви и современной культуры, именно диалог – равный и честный – невозможен. Речь, конечно, не идет о той части культуры, которая сохранила истинное человеческое измерение и творческий отблеск, она безусловно есть и отрицать его нельзя и в рамках современной культуры. Речь не идет о конкретных авторах, художниках, к которым я отношусь с искренним уважением и большим интересом, которые работают в рамках современного искусства, но при этом являются просто честными, порядочными людьми, талантливыми художниками, и членами церкви, может быть большими, чем я, православными христианами. И судить их, у меня нет никакого права, и я не собираюсь этого делать.
Я же говорю об основном мейнстриме этой культуры, глобальной культуры, все большей и большей, провинцией которой мы становимся. И конечно, об этом мне кажется, нужно говорить ясно, бескомпромиссно, профессионально, взвешено и аргументировано. В то же время, это не должно приводить к какой-то общественной агрессии по отношению к современному искусству. Однако нужно иметь четкую профессиональную и взвешенную позицию. Возможно, она будет менее однозначная, чем моя, но мне кажется, она должна быть.
Также коротко хочу упомянуть, о том, что я пригласил на эту презентацию людей, которые являются истеблишментом современного искусства, их фамилии, здесь написаны и я не будут их называть в слух. Это серьезные люди занимающие посты, имеющие серьезный вес в культуре. Так вот они не пришли. Я лично с ними знаком, достаточно хорошо, и думаю, что если бы по прошествии 15 лет вдруг я бы возник, с некой выставкой в одной из Московских галерей и разослал бы им всем приглашения, я уверен, что они бы все пришли. Сюда же они не пришли по нескольким причинам.
Причина первая - для них это абсолютно чужая территория, что, впрочем, понятно. Причина вторая для них никакой проблемы не существует - они прочитали книжку, прочитали приглашение, вспомнили какую-то забытую фамилию. Подумав скорее всего так: - «человек сошел с ума», они поставили книжку в полку и забыли про это, через пять минут, я уверен. И это их выбор, но мне кажется при этом, что проблема осталась, и проблема она скорее наша, всех тех, кому не безразлична судьба русской культуры.
И последнее, что я хотел сказать, очень коротко, недавно встречался с Гором и мы обсуждали книгу и не только ее. И в ходе этого разговора был поднят вопрос, который наверняка возникнет и сегодня. Вопрос звучал приблизительно так: «Предположим, твоя позиция понятна, ты все гвоздишь, все для тебя сатанизм, убираем книжку, а что же тогда современное искусство, а где оно тогда современное искусство? Неужели нет современной христианской культуры, и не может ее быть?» Однозначного ответа на этот вопрос у меня нет, но я уверен, что он должен быть. Уверен, что люди кому это не безразлично, возможно более талантливые чем я, более способные к творческим озарениям найдут ответ на этот вопрос. Потому что современный человек остро нуждается в настоящем пронзительном, но при этом христианском искусстве, он в этом нуждается и оно должно возникнуть, и более того, конечно же что оно есть, но к сожалению оно существует вопреки этому мейнстриму, и находится на его периферии. Это, к сожалению, реальность. Вот и все, что я хотел сказать.
Малков П. Ю. Спасибо большое, но, я думаю, вопросы мы зададим и дискуссию продолжим чуть позже, а сейчас мы попросим сказать слово автора предисловия книги протоирея Бориса Михайлова, который сам является специалистом в области современного искусства, кандидатом искусствоведения. Пожалуйста, отец Борис.
Отец Борис Михайлов. Чтобы нам как-нибудь оживить дискуссию, я бы очень хотел предложить уважаемым нашим коллегам высказаться по поводу этой книги, потому, что это для нас сейчас самое главное.
Антонина Мага. Меня зовут Антонина Мага, я с портала «Православие. ру». Вот вы упомянули, что ставите вопросы XX века, а можно все-таки поподробнее? Что мы критикуем? Что за вопросы XX века? Потому, что известно, что появлением православной культуры началась ее популяризация? И, что такого страшного случилось в XX веке, и какой период Вы имеете в виду? Когда это произошло, что мы имеем в виду? Это время Стравинского? Или время сейчас Губайдулиной? Что это такое по вашему мнению? То есть, о чем мы говорим? Что мы критикуем?
Малков П. Ю. Сейчас, тогда мы переадресуем этот вопрос отцу Борису Михайлову.
Отец Борис Михайлов. Методологически, наша позиция заключается в том, что мы называем культурой, систему ценностей человека и общества, которое выявляется в жизненном творчестве человека, и в историческом творчестве общества. Что касается XX века, то XX век представляет собою, на просторе христианской эпохи, заключительный этап развития. И последнюю третью фазу.
Первая фаза, культурная, которая связана с зарождением христианства и средневековой культуры. Она определяется нами как культура сотериологическая, где главной целью является спасение, праведная жизни во Христе - «сотерио». Как известно исторически - это культура, очень целостная, начинает постепенно преображаться, внутренне изменяться, потому, что меняются ценности и главной ценностью, становится эвдемония, то есть полнота жизни человека и благо государства. Эвдемоническая культура – это эпоха ренессанса, это барокко, это классицизм, это XIХ-й век, который в свою очередь готовит культуру XX века.
Культура XX -го века в этом ряду представляет собой совершенно иное явление и мы ее называем культурой демонической. Потому, что главной ценностью жизни людей этого времени, становится ничем не ограниченная свобода, свобода «от», которая есть не что иное, как произвол, не что не что иное, как бунт, со всеми проявлениями этой настроенности, этого мироощущения.
Это богоборческая культура, культура XX века. И то, что мы называем «контемпорари арт» - это конечно же сложное внутри себя явление, но преобладает именно эта тенденция, именно это начало. Вот все то, что связанно с дебютом Пикассо, я имею в виду «Авиньонские девицы», 1907 года, все то, что связанно с 1913 годом, который стал в этом смысле знаковым. Это композиции «Шесть и семь», абстрактные работы Кандинского, это опера Малевича, Крученых и Матюшина «Победа над солнцем», которая положила начало его, Малевича, раздумий над тем, что он потом назвал «супрематизмом». Таким образом, и параллельные явления в музыке дедокофоническая, амузыкальная система Шомберга, который был, как известно, если не соратником, то очень близким по его творческим интересам к Кандинскому. Очень важны здесь такие персонажи, как Сергей Эйзенштейн, с точки зрения формулирования основных подходов, основных установок характерных для искусства этого времени, этой эпохи. Если главное в искусстве средневековом, главным объектом этой культуры, выражавшем всю ее полноту является икона, причем иконы не только писанные на доске с изображением святого или ряда святых, а «айкон» как таковое. То есть эпифанический символ, который соединяет человека с невидимой, непостижимой до конца реальностью, и некоторым образом являет ее в художественной форме. Это конечно и храмы Романского периода, особенности, грегорианский хорал, и сама Божественная Литургия, в ее структуре, в ее бытовании, в ее исполнении, в ее совершении. Если главной эстетической установкой эпохи Ренессанса, является сознание того, что и картина, и здание и скульптура представляют собой, прежде всего совершенный художественный организм. Это искусство как таковое, себе принадлежащее, себя являющее во всей полноте своего эстетического совершенства, во всей полноте и богатстве художественной формы.
Главным же феноменом культуры XX века, культуры демонической является, то, что я называю экшн, действие. Ее бытование, ее проявление, находится принципиально за пределами искусства, в этом смысле это антиискусство, которое прямо себя противопоставляет искусству старому, искусству ренессанса нового времени и это все хорошо известно. И вот эта вот, агрессивная установка культуры XX столетия великолепно высказана была Эйзенштейном, в самом начале его творческой деятельности. Он вспоминал за два года до кончины, в 1946 году , как он молодым режиссером театра Мейерхольда шел после работы в 1920 году по Чистым Прудам и раздумывал, над тем, что надо обобщить опыт, первоначальной авангардной культуры. Надо задуматься над тем, что как в науке, есть определенные, и точно фиксированные единицы измерения познаваемые ею материалы, как 1 ампер, 1 вольт, таким же образом, необходимо установить единицу измерения для новой культуры. И он предложил два понятия, аттракцион и монтаж. «Аттракцион» в его понимании – это всякое агрессивное действие театра, на сознание зрителя. Это культура, которая совершенно определенно ориентирована и нацелена на то, чтобы завладеть сознанием, а как говорил Луначарский, и подсознанием общества. И они ставили это своей целью. Монтаж, который представляет собою не монтирование, не собирание каких-то частей, отснятого материала, в нечто целостное и художественно совершенное, а представляет собою формирование такого продукта, который мог быть дать наибольший эффект, воздействие на сознание зрителя.
И вот эта агрессивная природа, контемпорари арт, агрессивная правда, которая является сущностью этого искусства, этого антиискусства нами фиксируется. Вот я бы так сказал.
Антонина Мага А можно, еще один уточняющий вопрос? Может автору книги? Скажите, вот есть такой штамп, что именно в XX веке, после всех воин и революций и всех катаклизмов, обострилась такая тенденция, что поиск духовности, истины, каких-то возвращение к какому-то старинному сакральному искусству. Вот в книге что-нибудь про это есть, об этой тенденции современного искусства? Есть ли об этом, что-то или не рассматривали с этих позиций?
Яхнин А.Л. Я скажу два слова. Потом отец Борис, ему есть, что сказать.
Первое - катастрофическая история XX века, тот смысловой ряд, который вы сейчас перечислили: революции, войны, опять революции, на мой взгляд, неразрывно связаны с историей искусства XX века, более того, рискну предположить, что несмотря на то, что это взаимокатализирующие процессы, я думаю, что искусство и культура как это часто бывает, шла впереди этого процесса, и оформила его. Это не какие-то неожиданные выводы, или концепции, этому есть документальные основания.
Авангард начала века, явился катализатором русской катастрофы, ее сопровождал, ее обслуживал и неразрывно с ней связан. И поэтому говорить о том, что это современное искусство, которое явилось, духовным внуком, искусства начала века вдруг неожиданно открывает, какие-то новые стороны в культуре и вдруг обращается к свету, я бы не стал, потому что это противоречит не только историческим фактам, а просто логике обычной, вот и все.
Гор Чахал. Можно, тогда еще один вопрос? Ты сказал, сейчас Андрей, что по твоему - русский авангард, вызвал в какой-то степени русскую революцию. Скажи пожалуйста, ведь французский авангард не вызвал никакой революции во Франции, или швейцарский авангард, который и был антиискусством, не вызвал никакой революции в Швейцарии. Может быть, ты преувеличиваешь роль искусства в истории?
Яхнин А.Л. Может быть, я не совсем точно выразился. Я не имел в виду то, что русский авангард непосредственно вызвал русскую революцию я просто хотел сказать, что русский авангард и русская революция это единый духовный вектор. Что же чем было вызвано - я не знаю. Можно об этом порассуждать и это действительно интересная тема.
Французский же авангард не вызвал французской революции, потому что французская революция произошла до того. Что же касается швейцарского авангарда, то логика, думаю, следующая - швейцарский авангард вызвал революцию в России. Например если говорить о дадаизме, то могу сказать что в Базельском кафе, где собирались дадаисты - хорошим гостем был Ленин, который приходил туда, с ними выпивал и обсуждал общие темы, а у них их было немало. Лев Давидович периодически туда захаживал, даже хочу отметить там бывал несколько раз и Сталин, но его не приняли. А не приняли потому, что его воспринимали как тупого боевика, а это была интелектуальная элита. Сталин сохранил эту обиду надолго.
Антонина Мага. Вопрос о противоположных тенденциях, о том действительно есть такой штамп - что именно после всех катаклизмов ХХ века, после войн Первой и Второй мировой войны именно наоборот возникли обратные тенденции, однако вы сказали, что так не считаете.
Отец Борис Михайлов.
Если говорить об искусстве современности, а не о современном искусстве, то конечно вы правы. Иконописание не преставало не в эмиграции русской ни здесь. Как только была возвращена Троице – Сергиева Лавра - сразу же начались иконописные работы, была основана иконописная мастерская матерью Иулианией, подвижницей этого века, и таких было не мало и в России и за рубежом. Но ведь не это есть культура ХХ века, это есть противостояние этой культуре, этому демонизму. Есть и такие художники и такие люди и вот сам многоуважаемый Гор, к выставке которого я написал вступительное слово. Я писал с таким удовлетворением к той выставке, которую Гор показывал в Третьяковской галерее как раз не имеющей отношение к котемпорари арт. На мой взгляд - это совсем другое начало. Начало религиозного порядка. Все это конечно есть, но не это же главное. Вся жизнь сейчас находится во власти, тех технологий и в этом колоссальная заслуга, на мой, взгляд Андрея Яхнина, описавшего это, тех технологий которые контемпорари арт распространил. Об этом идет речь, о том, что это преобладающее явление в культуре.
Андрей Филиппов. На самом деле мне было приятно слышать все вводные слова, которые и Андрей сказал и отец Борис, мне стало понятно, что это внутренняя проблема, которую нам надо решить, потому что книга сама по себе мне показалась немного сырой, мне кажется, что она должна немного отлежаться, мне кажется там есть какая то такая структура, но она немного плывет и мы сейчас очень углубляемся в очень сложные процессы которые происходят в нашем обществе, а они действительно очень тяжелые и не только в России но и вообще в мире. Потому что есть такая жуткая дехристианизация, когда попросту уничтожается вера и уничтожается сознательно я с этим абсолютно согласен, но я бы хотел заметить что те выводы, которые делает Андрей не всегда правильны, потому что он представляет что современное искусство это есть такая замкнутая секта людей, которые подчинены определенным правилам и законам оттуда выйти просто невозможно. А мы знаем - и Гор и я - мы вне этой системы, и многие художники вне этой системы, поэтому это немножко натянуто. Если говорить о том, что у них есть свой свой сленг разговорный , дресс код и прочее и т.д., то мне кажется это отблески такого цехового и в любом профессиональном сообществе это тоже присутствует поэтому нельзя говорить, что это какой то космический заговор. Заговор - это гангстеры, там все гораздо серьезнее. А здесь живые души, которые трепещут, мыслят и что то пытаются понять, и гвоздить, говоря что это тоталитарная секта, это на самом деле и есть тоталитарный подход. Вот допустим я ссылаюсь на Дворкина, он мне нравится на самом деле у него очень хорошие традиции, описывая секты он приводит очень большие абзацы текстов где человек начинает свободно выбирать. Я в большей степени хохотал по поводу Порфирия Иванова и т.д. (там есть забавные места), тем не менее, у него есть некоторое уважение к читателю, человеку который читает текст. У тебя ссылки вгоняются в систему того что ты себе представляешь, что это плохо. Я не могу сказать, что современное искусство это плохо. Вообще наш мир плох, в том числе и современное искусство и телевидение, политика все что угодно. Мы можем просто сказать что все ужасно, но среди этих людей которые там работают и живут и существуют есть хорошие люди и это очень важно ценить и понимать т.е нельзя отвергать нельзя говорить: «это секта, это кошмар и т.д».
Андрей у меня было впечатление, что это твой крик души, поэтому мне показалось очень странным, что была рекомендована как учебное пособие, потому что там много ошибок. Нужно именно чтобы она отлежалась, потом что- то добавить и сделать другое издание и тогда эта книга обрела бы форму документа, а сейчас она воспринимается памфлетом. Она немного идеологизирована, похожа на книгу «Кризис и безобразие». Помнишь такую книгу? Формула та же самая, а это сразу отторгает. Мы должны привлекать т.е мы в своем сознании православном должны больше давать любви. Мы должны не разделять, а соединять и это очень важно.
Отец Александр Щелкачев Вопрос не связан с книгой , а связан с последними словами отца Бориса Михайлова, когда он связывал современные технологии воздействия на массовое сознание и то что именуют современным искусством. Меня это удивило, потому что технологии воздействия они подходят к Гебельсу или еще более ранним временам, которые боролись с тем, что называется современным искусством. Поясните пожалуйста.
Ссылка на оригинал
Участники:
Яхнин А.Л. – автор
Малков П. Ю. – зав. кафедрой теологии ФДО ПСТГУ, ведущий
Протоиерей Борис Михайлов – настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, член епархиальной искусствоведческой комиссии
Диакон Георгий Малков – писатель, историк, кандидат искусствоведения
Иерей Александр Щелкачев – ПСТГУ
Гор Чахал – художник
Андрей Филиппов - художник
Антонина Мага – портал Православие.ру
Судариков В.А. – портал Православие и мир
Екатерина Ким – журнал «Татьянин день»
Бусев М. И. – НИИ Изобразительного искусства при Академии художеств России
Малков П. Ю. Сегодня мы проводим презентацию книги Андрея Леонидовича Яхнина «Антиискусство. Записки очевидца». Сам автор этой книги скажет гораздо больше более подробно, я скажу два слова.
Андрей Леонидович сам в прошлом художник, активный участник московской художественной жизни, участник, ряда международных выставок. Волею судеб и, так сказать, некоторым своим личным своим порывом, решил обобщить свой прошлый опыт общения с художественной средой, и свой опыт творческой жизни. Которая была пережита и, как вы понимаете, прочитав книгу изжита, в значительной мере. Воплотить ее в текст, который вы все получили, с которым вы все имели возможность познакомиться, поэтому я подробно о нем говорить не буду. Добавлю еще, что эта книга была рекомендована в качестве учебного пособия, для кафедры теологии нашего университета, потому что там уже протяжении нескольких лет проводится курс основ православного богословия и культуры. Отец Борис Михайлов, участник нашей сегодняшней презентации, там как раз читает предмет культурологии, и мы сочли возможным рекомендовать эту книгу для наших слушателей. Действительно, отношения между Церковью и современным искусством сегодня достаточно сложные, с одной стороны достаточно выставок «Осторожно религия», с другой стороны у нас есть примеры проведения выставки «Двоесловие и диалог» в храме Мученицы Татьяны, не так давно при Московской Духовной академии был открыт арт-центр по инициативе отца Павла Великанова. На фоне таких непростых отношений, порой конфликтных, порой ведущих к какому-то размышлению, какому-то диалогу в рамках этих непростых и противоречивых процессов, заметным явлением стала книга Андрея Яхнина. Книга ставит достаточно резкие вопросы, написана, как вы уже убедились, достаточно жестко. Возможно ли вообще современное искусство сегодня?
Что такое современная художественная жизнь? Можно ли ее вообще назвать искусством? Эта приставка «Анти» - греческая приставка, как вы наверное хорошо помните, предполагает толкование и прочтение против, то есть некоторая противоположность, несовместимость, разрыв, который существует между традиционным искусством, классическим искусством, и современным искусством. Иногда в смысле враждебности, противодействия, противостояния, иногда в смысле подмены искусства замена и подмена тому искусству, которым жило человечество в прошлом столетии. Сегодня в нашей презентации участвуют и священнослужители, искусствоведы, многие из них представляют и ту и другую сторону жизни, ведь они одновременно служат у престола и являются искусствоведами, кандидатами искусствоведения. Здесь же представлены современные участники художественной жизни, современного искусства. Участвуют сегодня также представители церковных и светских периодических изданий.
Мы всем очень рады, всех приглашаем к корректной полемике, к открытому диалогу, в рамках сегодняшней презентации. Порядок работы у нас будет следующий: сначала некоторое вводное слово скажет автор книги Андрей Леонидович Яхнин, затем мы попросим высказаться автора предисловия книги, протоиерея Бориса Михайлова и дальше у нас пойдет, я надеюсь интересная дискуссия, интересный диалог о проблемах, затронутых в этой книге, вообще о судьбах современного искусства. Просим Андрея Леонидовича.
Яхнин А.Л. Книга, о которой идет речь, явилась результатом, осмысления мной художественной культуры XX-го и XXI-го века, и века XIX-го, как её истока. И в то же время она является результатом личного опыта, поскольку занятие современным искусством было не просто частью моей профессиональной деятельности - это было частью моей жизни. Более того, теперь я понимаю, что это был для меня некий псевдо религиозный опыт. Однако, обстоятельства сложились так, что шестнадцать лет назад, я принял крещение, и идя по пути в церковь, воцерковляясь, постепенно стал ощущать достаточно серьезно внутреннее противоречие, тем не менее продолжая в эпизодически заниматься, тем, чем занимался раньше. В конце концов - я все же сделал для себя личный выбор, который, однако, никому не хотел навязывать. В то же время понимая, что период в моей жизни, когда занимался современным искусством не случаен, поскольку ничего случайного в этом мире нет, я продолжал думать на эту тему и эти раздумья, через некоторое время мысли материализовались в некие записки. Однако я вовсе не собирался заняться литературным творчеством, литературным трудом, поскольку у меня была и есть совершенно другая работа, занимающая огромное количество времени и сил. Я показал свои записки отцу Борису, и он благословил меня на то, чтобы сделать из этого более или менее законченный текст. В результате и появилась книга.
Теперь, не дожидаясь конца, нашего не вполне предсказуемого мероприятия, хочу сказать несколько благодарностей тем людям, которые помогли мне в этом.
Во-первых, отцу Борису Михайлову, который меня поддерживал меня все это время и давал мне достаточно ценные замечания.
Во-вторых, диакона Георгия Малкова, который тоже очень много сделал, фактически исполнив, в том числе роль литературного редактора. В течение нескольких месяцев достаточно скрупулезно он исправлял ошибки, неточности, неудачные литературные пассажи и так далее. Причем делал это по какому-то внутреннему движению души, абсолютно бескорыстно, чему я до сир пор не перестаю поражаться.
Петра Юрьевича Малкова, который тоже во многом помог, и без него наша встреча не состоялась бы.
Виктора Александровича Москвина, издателя, который сразу же проявил интерес к этому, и, несмотря на огромное количество сложностей, он все равно помог довести эту работу до конца, хотя для него это стоило неких организационных усилий.
Итак, пересказывать, книгу смысла нет, я не буду ее касаться. Кто-то ее, наверное, уже пролистал. Я же скажу о том, что выявилось, уже после ее издания, поскольку первая реакция появилась.
Первое, что хотел бы сказать: теперь я абсолютно убежден, что разговор о современной культуре, чрезвычайно важен. И важен он, именно для Церкви, которая не сформировала, на мой взгляд, отношение к современной культуре. А сделать это крайне необходимо, потому что современная культура и современное искусство как ее часть это не частная, узкопрофессиональная, эзотерическая часть культуры, как многим кажется. Именно исходя из этого заблуждения, мне пытались доказать, что абсолютно бессмысленно поднимать эту тему, как сильно значимую. Я с этим не согласен, я считаю, что это основной мотор, основной локомотив вообще современной цивилизации, и не имея к нему профессионального, внятного отношения, можно оказаться на обочине этой цивилизации. Важную часть моих размышлений, занимают размышления о собственно русской культуре и думаю, что отношение к современному искусству сегодняшнему и к искусству начала века, авангарду, является яркой иллюстрацией, очень серьезной, духовной дихотомии, я бы сказал, шизофрении современной жизни. С одной стороны мы пытаемся провести черту под нашим советским прошлым, с другой стороны продолжаем жить в окружении смыслов, порожденных этим столетним кошмаром. По прежнему центральные улицы и площади всех наших русских городов, увенчаны страшными истуканами. Мы знаем, что твориться с названиями и так далее, и так далее... говорить об этом можно долго, но сейчас не имеет смысла. И то, что происходит в культуре, мне кажется, это яркое свидетельство этого раздвоения, этой шизофрении. Мы пытаемся дать этому какую-то этому оценку, и в то же время совершенно, однозначно деятели авангарда являются некой иконой, безоговорочным авторитетом, не только для современного искусства, но и для любого культурного человека. И попытка говорить об этом критически, или пытаться честно осмыслить это эту проблему моментально, я с этим не раз сталкивался, вызывает просто бурю возмущений, обвинение в каком-то мракобесии страшном.
Следующее, что я хотел сказать - к сожалению, вынужден констатировать что диалог церкви и современной культуры, именно диалог – равный и честный – невозможен. Речь, конечно, не идет о той части культуры, которая сохранила истинное человеческое измерение и творческий отблеск, она безусловно есть и отрицать его нельзя и в рамках современной культуры. Речь не идет о конкретных авторах, художниках, к которым я отношусь с искренним уважением и большим интересом, которые работают в рамках современного искусства, но при этом являются просто честными, порядочными людьми, талантливыми художниками, и членами церкви, может быть большими, чем я, православными христианами. И судить их, у меня нет никакого права, и я не собираюсь этого делать.
Я же говорю об основном мейнстриме этой культуры, глобальной культуры, все большей и большей, провинцией которой мы становимся. И конечно, об этом мне кажется, нужно говорить ясно, бескомпромиссно, профессионально, взвешено и аргументировано. В то же время, это не должно приводить к какой-то общественной агрессии по отношению к современному искусству. Однако нужно иметь четкую профессиональную и взвешенную позицию. Возможно, она будет менее однозначная, чем моя, но мне кажется, она должна быть.
Также коротко хочу упомянуть, о том, что я пригласил на эту презентацию людей, которые являются истеблишментом современного искусства, их фамилии, здесь написаны и я не будут их называть в слух. Это серьезные люди занимающие посты, имеющие серьезный вес в культуре. Так вот они не пришли. Я лично с ними знаком, достаточно хорошо, и думаю, что если бы по прошествии 15 лет вдруг я бы возник, с некой выставкой в одной из Московских галерей и разослал бы им всем приглашения, я уверен, что они бы все пришли. Сюда же они не пришли по нескольким причинам.
Причина первая - для них это абсолютно чужая территория, что, впрочем, понятно. Причина вторая для них никакой проблемы не существует - они прочитали книжку, прочитали приглашение, вспомнили какую-то забытую фамилию. Подумав скорее всего так: - «человек сошел с ума», они поставили книжку в полку и забыли про это, через пять минут, я уверен. И это их выбор, но мне кажется при этом, что проблема осталась, и проблема она скорее наша, всех тех, кому не безразлична судьба русской культуры.
И последнее, что я хотел сказать, очень коротко, недавно встречался с Гором и мы обсуждали книгу и не только ее. И в ходе этого разговора был поднят вопрос, который наверняка возникнет и сегодня. Вопрос звучал приблизительно так: «Предположим, твоя позиция понятна, ты все гвоздишь, все для тебя сатанизм, убираем книжку, а что же тогда современное искусство, а где оно тогда современное искусство? Неужели нет современной христианской культуры, и не может ее быть?» Однозначного ответа на этот вопрос у меня нет, но я уверен, что он должен быть. Уверен, что люди кому это не безразлично, возможно более талантливые чем я, более способные к творческим озарениям найдут ответ на этот вопрос. Потому что современный человек остро нуждается в настоящем пронзительном, но при этом христианском искусстве, он в этом нуждается и оно должно возникнуть, и более того, конечно же что оно есть, но к сожалению оно существует вопреки этому мейнстриму, и находится на его периферии. Это, к сожалению, реальность. Вот и все, что я хотел сказать.
Малков П. Ю. Спасибо большое, но, я думаю, вопросы мы зададим и дискуссию продолжим чуть позже, а сейчас мы попросим сказать слово автора предисловия книги протоирея Бориса Михайлова, который сам является специалистом в области современного искусства, кандидатом искусствоведения. Пожалуйста, отец Борис.
Отец Борис Михайлов. Чтобы нам как-нибудь оживить дискуссию, я бы очень хотел предложить уважаемым нашим коллегам высказаться по поводу этой книги, потому, что это для нас сейчас самое главное.
Антонина Мага. Меня зовут Антонина Мага, я с портала «Православие. ру». Вот вы упомянули, что ставите вопросы XX века, а можно все-таки поподробнее? Что мы критикуем? Что за вопросы XX века? Потому, что известно, что появлением православной культуры началась ее популяризация? И, что такого страшного случилось в XX веке, и какой период Вы имеете в виду? Когда это произошло, что мы имеем в виду? Это время Стравинского? Или время сейчас Губайдулиной? Что это такое по вашему мнению? То есть, о чем мы говорим? Что мы критикуем?
Малков П. Ю. Сейчас, тогда мы переадресуем этот вопрос отцу Борису Михайлову.
Отец Борис Михайлов. Методологически, наша позиция заключается в том, что мы называем культурой, систему ценностей человека и общества, которое выявляется в жизненном творчестве человека, и в историческом творчестве общества. Что касается XX века, то XX век представляет собою, на просторе христианской эпохи, заключительный этап развития. И последнюю третью фазу.
Первая фаза, культурная, которая связана с зарождением христианства и средневековой культуры. Она определяется нами как культура сотериологическая, где главной целью является спасение, праведная жизни во Христе - «сотерио». Как известно исторически - это культура, очень целостная, начинает постепенно преображаться, внутренне изменяться, потому, что меняются ценности и главной ценностью, становится эвдемония, то есть полнота жизни человека и благо государства. Эвдемоническая культура – это эпоха ренессанса, это барокко, это классицизм, это XIХ-й век, который в свою очередь готовит культуру XX века.
Культура XX -го века в этом ряду представляет собой совершенно иное явление и мы ее называем культурой демонической. Потому, что главной ценностью жизни людей этого времени, становится ничем не ограниченная свобода, свобода «от», которая есть не что иное, как произвол, не что не что иное, как бунт, со всеми проявлениями этой настроенности, этого мироощущения.
Это богоборческая культура, культура XX века. И то, что мы называем «контемпорари арт» - это конечно же сложное внутри себя явление, но преобладает именно эта тенденция, именно это начало. Вот все то, что связанно с дебютом Пикассо, я имею в виду «Авиньонские девицы», 1907 года, все то, что связанно с 1913 годом, который стал в этом смысле знаковым. Это композиции «Шесть и семь», абстрактные работы Кандинского, это опера Малевича, Крученых и Матюшина «Победа над солнцем», которая положила начало его, Малевича, раздумий над тем, что он потом назвал «супрематизмом». Таким образом, и параллельные явления в музыке дедокофоническая, амузыкальная система Шомберга, который был, как известно, если не соратником, то очень близким по его творческим интересам к Кандинскому. Очень важны здесь такие персонажи, как Сергей Эйзенштейн, с точки зрения формулирования основных подходов, основных установок характерных для искусства этого времени, этой эпохи. Если главное в искусстве средневековом, главным объектом этой культуры, выражавшем всю ее полноту является икона, причем иконы не только писанные на доске с изображением святого или ряда святых, а «айкон» как таковое. То есть эпифанический символ, который соединяет человека с невидимой, непостижимой до конца реальностью, и некоторым образом являет ее в художественной форме. Это конечно и храмы Романского периода, особенности, грегорианский хорал, и сама Божественная Литургия, в ее структуре, в ее бытовании, в ее исполнении, в ее совершении. Если главной эстетической установкой эпохи Ренессанса, является сознание того, что и картина, и здание и скульптура представляют собой, прежде всего совершенный художественный организм. Это искусство как таковое, себе принадлежащее, себя являющее во всей полноте своего эстетического совершенства, во всей полноте и богатстве художественной формы.
Главным же феноменом культуры XX века, культуры демонической является, то, что я называю экшн, действие. Ее бытование, ее проявление, находится принципиально за пределами искусства, в этом смысле это антиискусство, которое прямо себя противопоставляет искусству старому, искусству ренессанса нового времени и это все хорошо известно. И вот эта вот, агрессивная установка культуры XX столетия великолепно высказана была Эйзенштейном, в самом начале его творческой деятельности. Он вспоминал за два года до кончины, в 1946 году , как он молодым режиссером театра Мейерхольда шел после работы в 1920 году по Чистым Прудам и раздумывал, над тем, что надо обобщить опыт, первоначальной авангардной культуры. Надо задуматься над тем, что как в науке, есть определенные, и точно фиксированные единицы измерения познаваемые ею материалы, как 1 ампер, 1 вольт, таким же образом, необходимо установить единицу измерения для новой культуры. И он предложил два понятия, аттракцион и монтаж. «Аттракцион» в его понимании – это всякое агрессивное действие театра, на сознание зрителя. Это культура, которая совершенно определенно ориентирована и нацелена на то, чтобы завладеть сознанием, а как говорил Луначарский, и подсознанием общества. И они ставили это своей целью. Монтаж, который представляет собою не монтирование, не собирание каких-то частей, отснятого материала, в нечто целостное и художественно совершенное, а представляет собою формирование такого продукта, который мог быть дать наибольший эффект, воздействие на сознание зрителя.
И вот эта агрессивная природа, контемпорари арт, агрессивная правда, которая является сущностью этого искусства, этого антиискусства нами фиксируется. Вот я бы так сказал.
Антонина Мага А можно, еще один уточняющий вопрос? Может автору книги? Скажите, вот есть такой штамп, что именно в XX веке, после всех воин и революций и всех катаклизмов, обострилась такая тенденция, что поиск духовности, истины, каких-то возвращение к какому-то старинному сакральному искусству. Вот в книге что-нибудь про это есть, об этой тенденции современного искусства? Есть ли об этом, что-то или не рассматривали с этих позиций?
Яхнин А.Л. Я скажу два слова. Потом отец Борис, ему есть, что сказать.
Первое - катастрофическая история XX века, тот смысловой ряд, который вы сейчас перечислили: революции, войны, опять революции, на мой взгляд, неразрывно связаны с историей искусства XX века, более того, рискну предположить, что несмотря на то, что это взаимокатализирующие процессы, я думаю, что искусство и культура как это часто бывает, шла впереди этого процесса, и оформила его. Это не какие-то неожиданные выводы, или концепции, этому есть документальные основания.
Авангард начала века, явился катализатором русской катастрофы, ее сопровождал, ее обслуживал и неразрывно с ней связан. И поэтому говорить о том, что это современное искусство, которое явилось, духовным внуком, искусства начала века вдруг неожиданно открывает, какие-то новые стороны в культуре и вдруг обращается к свету, я бы не стал, потому что это противоречит не только историческим фактам, а просто логике обычной, вот и все.
Гор Чахал. Можно, тогда еще один вопрос? Ты сказал, сейчас Андрей, что по твоему - русский авангард, вызвал в какой-то степени русскую революцию. Скажи пожалуйста, ведь французский авангард не вызвал никакой революции во Франции, или швейцарский авангард, который и был антиискусством, не вызвал никакой революции в Швейцарии. Может быть, ты преувеличиваешь роль искусства в истории?
Яхнин А.Л. Может быть, я не совсем точно выразился. Я не имел в виду то, что русский авангард непосредственно вызвал русскую революцию я просто хотел сказать, что русский авангард и русская революция это единый духовный вектор. Что же чем было вызвано - я не знаю. Можно об этом порассуждать и это действительно интересная тема.
Французский же авангард не вызвал французской революции, потому что французская революция произошла до того. Что же касается швейцарского авангарда, то логика, думаю, следующая - швейцарский авангард вызвал революцию в России. Например если говорить о дадаизме, то могу сказать что в Базельском кафе, где собирались дадаисты - хорошим гостем был Ленин, который приходил туда, с ними выпивал и обсуждал общие темы, а у них их было немало. Лев Давидович периодически туда захаживал, даже хочу отметить там бывал несколько раз и Сталин, но его не приняли. А не приняли потому, что его воспринимали как тупого боевика, а это была интелектуальная элита. Сталин сохранил эту обиду надолго.
Антонина Мага. Вопрос о противоположных тенденциях, о том действительно есть такой штамп - что именно после всех катаклизмов ХХ века, после войн Первой и Второй мировой войны именно наоборот возникли обратные тенденции, однако вы сказали, что так не считаете.
Отец Борис Михайлов.
Если говорить об искусстве современности, а не о современном искусстве, то конечно вы правы. Иконописание не преставало не в эмиграции русской ни здесь. Как только была возвращена Троице – Сергиева Лавра - сразу же начались иконописные работы, была основана иконописная мастерская матерью Иулианией, подвижницей этого века, и таких было не мало и в России и за рубежом. Но ведь не это есть культура ХХ века, это есть противостояние этой культуре, этому демонизму. Есть и такие художники и такие люди и вот сам многоуважаемый Гор, к выставке которого я написал вступительное слово. Я писал с таким удовлетворением к той выставке, которую Гор показывал в Третьяковской галерее как раз не имеющей отношение к котемпорари арт. На мой взгляд - это совсем другое начало. Начало религиозного порядка. Все это конечно есть, но не это же главное. Вся жизнь сейчас находится во власти, тех технологий и в этом колоссальная заслуга, на мой, взгляд Андрея Яхнина, описавшего это, тех технологий которые контемпорари арт распространил. Об этом идет речь, о том, что это преобладающее явление в культуре.
Андрей Филиппов. На самом деле мне было приятно слышать все вводные слова, которые и Андрей сказал и отец Борис, мне стало понятно, что это внутренняя проблема, которую нам надо решить, потому что книга сама по себе мне показалась немного сырой, мне кажется, что она должна немного отлежаться, мне кажется там есть какая то такая структура, но она немного плывет и мы сейчас очень углубляемся в очень сложные процессы которые происходят в нашем обществе, а они действительно очень тяжелые и не только в России но и вообще в мире. Потому что есть такая жуткая дехристианизация, когда попросту уничтожается вера и уничтожается сознательно я с этим абсолютно согласен, но я бы хотел заметить что те выводы, которые делает Андрей не всегда правильны, потому что он представляет что современное искусство это есть такая замкнутая секта людей, которые подчинены определенным правилам и законам оттуда выйти просто невозможно. А мы знаем - и Гор и я - мы вне этой системы, и многие художники вне этой системы, поэтому это немножко натянуто. Если говорить о том, что у них есть свой свой сленг разговорный , дресс код и прочее и т.д., то мне кажется это отблески такого цехового и в любом профессиональном сообществе это тоже присутствует поэтому нельзя говорить, что это какой то космический заговор. Заговор - это гангстеры, там все гораздо серьезнее. А здесь живые души, которые трепещут, мыслят и что то пытаются понять, и гвоздить, говоря что это тоталитарная секта, это на самом деле и есть тоталитарный подход. Вот допустим я ссылаюсь на Дворкина, он мне нравится на самом деле у него очень хорошие традиции, описывая секты он приводит очень большие абзацы текстов где человек начинает свободно выбирать. Я в большей степени хохотал по поводу Порфирия Иванова и т.д. (там есть забавные места), тем не менее, у него есть некоторое уважение к читателю, человеку который читает текст. У тебя ссылки вгоняются в систему того что ты себе представляешь, что это плохо. Я не могу сказать, что современное искусство это плохо. Вообще наш мир плох, в том числе и современное искусство и телевидение, политика все что угодно. Мы можем просто сказать что все ужасно, но среди этих людей которые там работают и живут и существуют есть хорошие люди и это очень важно ценить и понимать т.е нельзя отвергать нельзя говорить: «это секта, это кошмар и т.д».
Андрей у меня было впечатление, что это твой крик души, поэтому мне показалось очень странным, что была рекомендована как учебное пособие, потому что там много ошибок. Нужно именно чтобы она отлежалась, потом что- то добавить и сделать другое издание и тогда эта книга обрела бы форму документа, а сейчас она воспринимается памфлетом. Она немного идеологизирована, похожа на книгу «Кризис и безобразие». Помнишь такую книгу? Формула та же самая, а это сразу отторгает. Мы должны привлекать т.е мы в своем сознании православном должны больше давать любви. Мы должны не разделять, а соединять и это очень важно.
Отец Александр Щелкачев Вопрос не связан с книгой , а связан с последними словами отца Бориса Михайлова, когда он связывал современные технологии воздействия на массовое сознание и то что именуют современным искусством. Меня это удивило, потому что технологии воздействия они подходят к Гебельсу или еще более ранним временам, которые боролись с тем, что называется современным искусством. Поясните пожалуйста.
Ссылка на оригинал
Всего комментариев 0
