Кира Оболенская Советское искусство. Реалии рынка и вечные ценности
Запись от Пар-И размещена 15.01.2010 в 11:35
Советское искусство. Реалии рынка и вечные ценности
26.05.2008 | Личные деньги
Традиционно, весна - пора аукционов. Уже прошли торги в Стогкольме, а также весенние аукционы Сотбис и Кристис в Нью-Йорке; у этих же аукционных домов предстоят большие июньские торги в Лондоне; кроме того, 12-13 июня пройдут русские торги "Макдугалл". Полный обзор весенней сессии международных художественных аукционов мы сделаем в июне, когда будут известны результаты всех торгов, и станут понятны тенденции рынка.
Собиратель платит за раскрутку
Сегодня же нам хотелось поговорить вот о чем. В последнее время приходят сообщения о рекордных продажах на рынке contemporary art, где продаются картины наших, условно говоря, соотечественников. (Условно - потому что многие из них, такие, как Комар и Меламид или Кабаков - давно уже ими не являются). За них платят либо сотни тысяч (Комар и Меламид, Оскар Рабин), либо счет идет уже на миллионы: так, последняя работа Кабакова "Номер люкс" на аукционе Филипс ушла примерно за 5 000 000 долларов.
Эти имена стали уже международными коммерческими артбрендами, и можно понять довольство и гордость артдилеров, которым их многолетние вложения стали приносить прибыль. Но, как известно, цена не всегда определяет качество - и для рынка contemporary art это правило особенно актуально.
В большинстве случаев ценность так называемых "произведений актуального искусства" заключается только в цене.
Собиратель платит за раскрутку. Что подтверждается словами одного известного артдилера: "наше дело - надуть "мыльный пузырь", а затем с помощью денег заставить его "отвердеть". Однако, твердый или нет, пузырь останется пузырем.
Впрочем, наша цель состоит не в том, чтобы лишний раз рекламировать экзерсисы актуальных художников, а в том, чтобы обратить внимание читателя на искусство, которое в "годы становления демократии" было неоднократно высмеяно, а ныне и вовсе забыто. Мы говорим об искусстве Советского Союза - страны, которая для читателей среднего поколения навсегда останется страной их детства и юности.
Обратиться к этой теме нас заставили предложения картин советских мастеров на международных аукционах, продающиеся там по довольно низким ценам. Например, в декабре 2004 в Лондоне полотно братьев Ткачевых "В полях" не превысило эстимейт в 15 000-20 000 фунтов, и ушло за 18.000 фунтов. "Электрики" Виктора Попкова в мае 2005 года ушли на Сотбис за 14.400 фунтов при эстимейте в 7000-9000. Это авторская копия работы, находящаяся в одном из петербургских музеев.
На том же аукционе "Девочка, делающая уроки" Ф. Решетникова была продана за 7200 фунтов при эстимейте в 6000-8000. В ноябре 2007 года на торги Christie`s Important Russian Pictures был выставлен небольшой этюд Пластова "Деревенский сад" со стартовой ценой 8000-12000 фунтов. Предстоящий аукцион Макдугалл, на котором есть несколько картин советского периода, тоже "удивляет" ценами. Так, например, картина замечательного пейзажиста Алексея Грицая, продолжающего традиции Саврасова и Левитана, оценен в 8-12 тысяч фунтов.
Большая картина Ольги Богаевской, чьи работы есть в собрании Русского Музея и Третьяковки, выставлена за 7-9 тысяч фунтов.
А вот небольшой пейзаж художника Тимкова оценен уже в 10-15 тысяч фунтов, и этому есть объяснение: в начале 1990-х одна американская галерея выкупила у родственников художника все его работы, и теперь активно раскручивает это имя. Хотя по уровню известности и мастерства его никак нельзя ставить рядом ни с Грицаем, ни с Богаевской, ни с тем более, Владимиром Серовым (президентом Академии Художеств СССР), чья великолепная картина "Домашнее задание" выставлена на том же Макдугалл с эстимейтом в 7-9 тысяч фунтов.
Советское искусство - это большое, локализованное во времени явление мировой культуры
Как видим, низкие цены на советское искусство держатся в течение многих лет (хотя в целом русская живопись продолжает стремительно дорожать). Исключение составляют картины наиболее крупных мастеров, таких как Пименов, Пластов или Дейнека.
Формат данного ресурса вынуждает нас говорить о презренном металле, и рассматривать советскую живопись с позиций рынка. Форматы диктуются реалиями нашей жизни; но это удручающие реалии. И все же - есть ценности, не зависящие от рыночных тенденций. Именно в свете этих ценностей мы и попробуем описать такое явление, как советское искусство. И что же говорят об этом эксперты? Одни утверждают, что советское искусство может интересовать зрителя лишь как историческое свидетельство главенствующей идеологии тоталитарного режима. Другие идут дальше, и обвиняют соцреализм (как принято сейчас именовать советскую живопись) во всех смертных грехах, сравнивая его с искусством фашистской Германии.
Конечно, ситуация не столь однозначна. Да и сравнение работ советских художников с произведениями, "транслирующими фашистскую идеологию", представляется нам совсем некорректным. Тематика советской живописи, возможно, и схожа с картинами времен Третьего Рейха, но, в отличие от мрачного пафоса Лени Рифеншталь, работы советских мастеров проникнуты светом, воздухом и свободой. Да и термин "соцреализм" не совсем верен. По сути дела, социалистический реализм не был реализмом в традиционном понимании этого слова, как, например, критический реализм XIX века, с его мелочным бытописательством, документальностью, сиюминутностью. Он творил своего рода миф о новых людях.
Если брать литературные аналогии, то, как ни странно, наиболее близки ему образы, которые появляются в произведениях фантастов - Александра Беляева, Ивана Ефремова, ранних Стругацких. "Люди полудня" - целеустремленные, жизнелюбивые, целостные и пламенные натуры, которые будут жить в светлом будущем.
Подобные персонажи и являлись героями произведений художников соцреализма. С одной стороны, они были достаточно далеки от действительности, с другой стороны, внушали чувство оптимизма и являли собой идеал нового человека. Советская живопись - это большое, локализованное во времени явление мировой культуры. При высочайшем художественном мастерстве (которое формировалось благодаря великолепной академической школе, не имеющей мировых аналогов), советское искусство несло в себе заряд самых передовых на тот момент социальных и философских идей.
При этом удивляет не только блестящее мастерство, но и количество художников: советская живопись насчитывает тысячи имен. Такая массовость объясняется самой системой советского художественного образования. Практически во всех городах СССР были детские художественные школы. После четырех лет обучения в такой школе можно было поступить в художественное училище. Лучшие выпускники училищ шли в художественные институты, входившие в Академию Художеств СССР. Кроме профильных институтов, в каждом театральном ВУЗе существовали художественные отделения. Обучение художника в общей сложности длилось 14 лет, а могло быть и дольше, если выпускник института поступал в одну из творческих мастерских признанных мастеров советского искусства. Чтобы стать профессиональным художником и иметь право на заказы в Худкомбинате, нужно было вступить в Союз Художников СССР.
Ценности реальные и мнимые
Самое интересное, что западный мир проявляет немалый интерес к работам художников, продолжающим традиции советской живописи. В качестве примера можно привести работы Чен Ифэя - одного из самых дорогих и востребованных китайских художников. Достаточно беглого взгляда на одну из его картин, чтобы понять: эта рука "поставлена" в СССР. Да и сам его стиль вовсе не оригинален. В живописной манере Чен Ифэя ощущается сильное влияние замечательного русского советского художника Гелия Коржева. В чем читатель может убедиться самостоятельно, сравнив картину Чен Ифэя "Отец и сын" и картину Гелия Коржева "Разлученные". Эта последняя работа столь интересна, что заслуживает отдельного разговора.
Полотно это знакомо многим, кто учился в советской школе: репродукции этой картины встречались в учебниках и на плакатах. Однако репродукции (к тому же, скверного качества) не способны передать то ошеломляющее эмоциональное воздействие, которое производит эта большая (198х198см) работа в реальности. Хотя исполнена она в гиперреалистической манере, в ней и на сантиметр нет фотографичности; работа бесконечно далека от модного в те годы фотореализма. Это превосходный образец живописи в самом высоком смысле, как ее понимали великие мастера прошлого - Веласкес, Гойя, Курбе, Репин.
Cюжет картины предельно прост. Строй композиции задают вертикальные и горизонтальные ряды окон краснокирпичного здания. На фоне этих окон мы видим солдата, обнимающего на прощание жену. Знаменательно, что на картине изображен не полководец и не герой-победитель. Она представляет одного из миллионов простых советских людей, которые полегли на полях Великой Отечественной Войны, и ценой своей жизни добыли нам, будущим поколениям, право на свободную самостоятельную жизнь. Как бы ни умаляли роль этих людей модные псевдоисторики вроде предателя-перебежчика Резуна (присвоившего себе звучную фамилию Суворов), именно им, без всякого преувеличения, мы обязаны жизнью. То была величайшая и поистине народная победа (потому что во Второй Мировой не было великих полководцев, вроде Ганнибала, Наполеона, Суворова, Кутузова - в том числе и у СССР), и достигнута она была большой кровью.
Картина Гелия Коржева, при простоте композиции и сдержанности красок, производит громадное эмоциональное воздействие. Оно обусловлено подтекстом, который почему-то проходит мимо внимания искусствоведов. Обратите внимание на лицо и руки солдата - они загорелые, темные, цвета земли. Прощание проходит на фоне многоэтажного дома; следовательно, солдат - городской житель, у которого не может быть такого загара. Это несоответствие приводит к открытию: на самом деле мы видим не прощание перед отъездом на фронт, а прощание… перед смертью. Это не буквально схваченный моментальный кадр. Это прощание, которое проходит в душе солдата, в его воспоминаниях о доме - быть может, когда он в окопе ждет приказа к атаке, а, возможно, и в миг смерти - когда в сознании встает последняя картина прожитой жизни.
Глядя на эту картину, невольно вспоминается стихотворение Александра Твардовского "Я убит подо Ржевом":
Я убит подо Ржевом,
Тот - еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?
В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?
Ах, своя ли, чужая,
Вся в цветах иль в снегу...
Я вам жизнь завещаю, -
Что я больше могу?
Все это делает картину Гелия Коржева "Разлученные" великим произведением искусства. Потому что по ней и через 100, и через 200 лет можно будет судить о жизни русского человека в ХХ веке. Именно такие произведения являются лицом эпохи, а вовсе не те нелепые экзерсисы, которые усиленно продвигаются галеристами, пытающимися оправдать свои вложения, (а также критиками, которым за это очень неплохо платят). И если бы рынок отражал действительную ценность картины, то, сколько же должна была стоить работа Гелия Коржева по сравнению с тем же Кабаковым, за которого платят 5 миллионов?
Читатель спросит: а где же сейчас можно увидеть эту работу, в свое время приобретенную Русским Музеем? Увы, нигде (кроме некачественных иллюстраций в раритетных изданиях и в Интернете). Долгие годы она, как и другие шедевры советской живописи, хранится в запасниках Русского Музея. В качестве же современного искусства в филиале Русского Музея в Мраморном дворце выставлены опусы современных "гениев contemporary art". Где в разгар туристического сезона там можно встретить "полтора" человека, зевающих при виде среднего качества Пикассо (дар коллекционера Людвига; а западные коллекционеры, как известно, шедевров не дарят), скучнейшего Африки, пустого Гурьянова и других отечественных и зарубежных художников-актуалистов. Которые ничего не дают ни сердцу, ни уму, и, несмотря на свое название, перестали быть актуальными еще до того, как были написаны. Ведь подлинное искусство обращается непосредственно к чувствам человека, будит в нем воспоминание о нравственных идеалах, возвращает историческую память, и вообще - лежит в иной плоскости, чем все эти "игры мизераблей".
Автор настоящей статьи искренне сожалеет о такой политике отдела новейших течений РМ, потому что, в отличие от всех этих "концептуалистов", "актуалистов", "нонконформистов", Гелий Коржев - великий русский художник. И самое интересное, что он - наш современник. Многие годы он был профессором МХВПУ, ныне живет в Подмосковье. Его имя забыто, как и имена многих других выдающихся художников… Вспоминая таких мастеров, как Гелий Коржев или Евсей Моисеенко (умерший в забвении), поневоле задаешься вопросом: почему наше правительство, которое при ярком свете дня с фонарем ищет новую государственную идеологию, не замечает очевидных ценностей?
Что же до рынка, то это понятие аморфное и весьма циничное. В основе арт-рынка (как и в основе любого рынка вообще) лежит алчность, в то время как подлинное искусство базируется на совсем иных качествах.
И пусть не обманывается ценитель, когда видит, что за Кабакова платят 5 миллионов долларов. Не нужно брать на веру все эти цифры. Рынок может обвалиться в любой момент, а искусство останется искусством.
Прислушиваться надо не к дилерам и рыночным экспертам, а к собственной душе и собственному эстетическому чутью. Впрочем, это относится не только к области искусства, но и ко всей нашей жизни вообще. Ведь из-за утраты духовных ориентиров и ценностей наша жизнь и стала подобной рынку, где правят алчность, жестокость и "мыльные пузыри".
Кира Оболенская
Личные деньги
26.05.2008 | Личные деньги
Традиционно, весна - пора аукционов. Уже прошли торги в Стогкольме, а также весенние аукционы Сотбис и Кристис в Нью-Йорке; у этих же аукционных домов предстоят большие июньские торги в Лондоне; кроме того, 12-13 июня пройдут русские торги "Макдугалл". Полный обзор весенней сессии международных художественных аукционов мы сделаем в июне, когда будут известны результаты всех торгов, и станут понятны тенденции рынка.
Собиратель платит за раскрутку
Сегодня же нам хотелось поговорить вот о чем. В последнее время приходят сообщения о рекордных продажах на рынке contemporary art, где продаются картины наших, условно говоря, соотечественников. (Условно - потому что многие из них, такие, как Комар и Меламид или Кабаков - давно уже ими не являются). За них платят либо сотни тысяч (Комар и Меламид, Оскар Рабин), либо счет идет уже на миллионы: так, последняя работа Кабакова "Номер люкс" на аукционе Филипс ушла примерно за 5 000 000 долларов.
Эти имена стали уже международными коммерческими артбрендами, и можно понять довольство и гордость артдилеров, которым их многолетние вложения стали приносить прибыль. Но, как известно, цена не всегда определяет качество - и для рынка contemporary art это правило особенно актуально.
В большинстве случаев ценность так называемых "произведений актуального искусства" заключается только в цене.
Собиратель платит за раскрутку. Что подтверждается словами одного известного артдилера: "наше дело - надуть "мыльный пузырь", а затем с помощью денег заставить его "отвердеть". Однако, твердый или нет, пузырь останется пузырем.
Впрочем, наша цель состоит не в том, чтобы лишний раз рекламировать экзерсисы актуальных художников, а в том, чтобы обратить внимание читателя на искусство, которое в "годы становления демократии" было неоднократно высмеяно, а ныне и вовсе забыто. Мы говорим об искусстве Советского Союза - страны, которая для читателей среднего поколения навсегда останется страной их детства и юности.
Обратиться к этой теме нас заставили предложения картин советских мастеров на международных аукционах, продающиеся там по довольно низким ценам. Например, в декабре 2004 в Лондоне полотно братьев Ткачевых "В полях" не превысило эстимейт в 15 000-20 000 фунтов, и ушло за 18.000 фунтов. "Электрики" Виктора Попкова в мае 2005 года ушли на Сотбис за 14.400 фунтов при эстимейте в 7000-9000. Это авторская копия работы, находящаяся в одном из петербургских музеев.
На том же аукционе "Девочка, делающая уроки" Ф. Решетникова была продана за 7200 фунтов при эстимейте в 6000-8000. В ноябре 2007 года на торги Christie`s Important Russian Pictures был выставлен небольшой этюд Пластова "Деревенский сад" со стартовой ценой 8000-12000 фунтов. Предстоящий аукцион Макдугалл, на котором есть несколько картин советского периода, тоже "удивляет" ценами. Так, например, картина замечательного пейзажиста Алексея Грицая, продолжающего традиции Саврасова и Левитана, оценен в 8-12 тысяч фунтов.
Большая картина Ольги Богаевской, чьи работы есть в собрании Русского Музея и Третьяковки, выставлена за 7-9 тысяч фунтов.
А вот небольшой пейзаж художника Тимкова оценен уже в 10-15 тысяч фунтов, и этому есть объяснение: в начале 1990-х одна американская галерея выкупила у родственников художника все его работы, и теперь активно раскручивает это имя. Хотя по уровню известности и мастерства его никак нельзя ставить рядом ни с Грицаем, ни с Богаевской, ни с тем более, Владимиром Серовым (президентом Академии Художеств СССР), чья великолепная картина "Домашнее задание" выставлена на том же Макдугалл с эстимейтом в 7-9 тысяч фунтов.
Советское искусство - это большое, локализованное во времени явление мировой культуры
Как видим, низкие цены на советское искусство держатся в течение многих лет (хотя в целом русская живопись продолжает стремительно дорожать). Исключение составляют картины наиболее крупных мастеров, таких как Пименов, Пластов или Дейнека.
Формат данного ресурса вынуждает нас говорить о презренном металле, и рассматривать советскую живопись с позиций рынка. Форматы диктуются реалиями нашей жизни; но это удручающие реалии. И все же - есть ценности, не зависящие от рыночных тенденций. Именно в свете этих ценностей мы и попробуем описать такое явление, как советское искусство. И что же говорят об этом эксперты? Одни утверждают, что советское искусство может интересовать зрителя лишь как историческое свидетельство главенствующей идеологии тоталитарного режима. Другие идут дальше, и обвиняют соцреализм (как принято сейчас именовать советскую живопись) во всех смертных грехах, сравнивая его с искусством фашистской Германии.
Конечно, ситуация не столь однозначна. Да и сравнение работ советских художников с произведениями, "транслирующими фашистскую идеологию", представляется нам совсем некорректным. Тематика советской живописи, возможно, и схожа с картинами времен Третьего Рейха, но, в отличие от мрачного пафоса Лени Рифеншталь, работы советских мастеров проникнуты светом, воздухом и свободой. Да и термин "соцреализм" не совсем верен. По сути дела, социалистический реализм не был реализмом в традиционном понимании этого слова, как, например, критический реализм XIX века, с его мелочным бытописательством, документальностью, сиюминутностью. Он творил своего рода миф о новых людях.
Если брать литературные аналогии, то, как ни странно, наиболее близки ему образы, которые появляются в произведениях фантастов - Александра Беляева, Ивана Ефремова, ранних Стругацких. "Люди полудня" - целеустремленные, жизнелюбивые, целостные и пламенные натуры, которые будут жить в светлом будущем.
Подобные персонажи и являлись героями произведений художников соцреализма. С одной стороны, они были достаточно далеки от действительности, с другой стороны, внушали чувство оптимизма и являли собой идеал нового человека. Советская живопись - это большое, локализованное во времени явление мировой культуры. При высочайшем художественном мастерстве (которое формировалось благодаря великолепной академической школе, не имеющей мировых аналогов), советское искусство несло в себе заряд самых передовых на тот момент социальных и философских идей.
При этом удивляет не только блестящее мастерство, но и количество художников: советская живопись насчитывает тысячи имен. Такая массовость объясняется самой системой советского художественного образования. Практически во всех городах СССР были детские художественные школы. После четырех лет обучения в такой школе можно было поступить в художественное училище. Лучшие выпускники училищ шли в художественные институты, входившие в Академию Художеств СССР. Кроме профильных институтов, в каждом театральном ВУЗе существовали художественные отделения. Обучение художника в общей сложности длилось 14 лет, а могло быть и дольше, если выпускник института поступал в одну из творческих мастерских признанных мастеров советского искусства. Чтобы стать профессиональным художником и иметь право на заказы в Худкомбинате, нужно было вступить в Союз Художников СССР.
Ценности реальные и мнимые
Самое интересное, что западный мир проявляет немалый интерес к работам художников, продолжающим традиции советской живописи. В качестве примера можно привести работы Чен Ифэя - одного из самых дорогих и востребованных китайских художников. Достаточно беглого взгляда на одну из его картин, чтобы понять: эта рука "поставлена" в СССР. Да и сам его стиль вовсе не оригинален. В живописной манере Чен Ифэя ощущается сильное влияние замечательного русского советского художника Гелия Коржева. В чем читатель может убедиться самостоятельно, сравнив картину Чен Ифэя "Отец и сын" и картину Гелия Коржева "Разлученные". Эта последняя работа столь интересна, что заслуживает отдельного разговора.
Полотно это знакомо многим, кто учился в советской школе: репродукции этой картины встречались в учебниках и на плакатах. Однако репродукции (к тому же, скверного качества) не способны передать то ошеломляющее эмоциональное воздействие, которое производит эта большая (198х198см) работа в реальности. Хотя исполнена она в гиперреалистической манере, в ней и на сантиметр нет фотографичности; работа бесконечно далека от модного в те годы фотореализма. Это превосходный образец живописи в самом высоком смысле, как ее понимали великие мастера прошлого - Веласкес, Гойя, Курбе, Репин.
Cюжет картины предельно прост. Строй композиции задают вертикальные и горизонтальные ряды окон краснокирпичного здания. На фоне этих окон мы видим солдата, обнимающего на прощание жену. Знаменательно, что на картине изображен не полководец и не герой-победитель. Она представляет одного из миллионов простых советских людей, которые полегли на полях Великой Отечественной Войны, и ценой своей жизни добыли нам, будущим поколениям, право на свободную самостоятельную жизнь. Как бы ни умаляли роль этих людей модные псевдоисторики вроде предателя-перебежчика Резуна (присвоившего себе звучную фамилию Суворов), именно им, без всякого преувеличения, мы обязаны жизнью. То была величайшая и поистине народная победа (потому что во Второй Мировой не было великих полководцев, вроде Ганнибала, Наполеона, Суворова, Кутузова - в том числе и у СССР), и достигнута она была большой кровью.
Картина Гелия Коржева, при простоте композиции и сдержанности красок, производит громадное эмоциональное воздействие. Оно обусловлено подтекстом, который почему-то проходит мимо внимания искусствоведов. Обратите внимание на лицо и руки солдата - они загорелые, темные, цвета земли. Прощание проходит на фоне многоэтажного дома; следовательно, солдат - городской житель, у которого не может быть такого загара. Это несоответствие приводит к открытию: на самом деле мы видим не прощание перед отъездом на фронт, а прощание… перед смертью. Это не буквально схваченный моментальный кадр. Это прощание, которое проходит в душе солдата, в его воспоминаниях о доме - быть может, когда он в окопе ждет приказа к атаке, а, возможно, и в миг смерти - когда в сознании встает последняя картина прожитой жизни.
Глядя на эту картину, невольно вспоминается стихотворение Александра Твардовского "Я убит подо Ржевом":
Я убит подо Ржевом,
Тот - еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?
В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?
Ах, своя ли, чужая,
Вся в цветах иль в снегу...
Я вам жизнь завещаю, -
Что я больше могу?
Все это делает картину Гелия Коржева "Разлученные" великим произведением искусства. Потому что по ней и через 100, и через 200 лет можно будет судить о жизни русского человека в ХХ веке. Именно такие произведения являются лицом эпохи, а вовсе не те нелепые экзерсисы, которые усиленно продвигаются галеристами, пытающимися оправдать свои вложения, (а также критиками, которым за это очень неплохо платят). И если бы рынок отражал действительную ценность картины, то, сколько же должна была стоить работа Гелия Коржева по сравнению с тем же Кабаковым, за которого платят 5 миллионов?
Читатель спросит: а где же сейчас можно увидеть эту работу, в свое время приобретенную Русским Музеем? Увы, нигде (кроме некачественных иллюстраций в раритетных изданиях и в Интернете). Долгие годы она, как и другие шедевры советской живописи, хранится в запасниках Русского Музея. В качестве же современного искусства в филиале Русского Музея в Мраморном дворце выставлены опусы современных "гениев contemporary art". Где в разгар туристического сезона там можно встретить "полтора" человека, зевающих при виде среднего качества Пикассо (дар коллекционера Людвига; а западные коллекционеры, как известно, шедевров не дарят), скучнейшего Африки, пустого Гурьянова и других отечественных и зарубежных художников-актуалистов. Которые ничего не дают ни сердцу, ни уму, и, несмотря на свое название, перестали быть актуальными еще до того, как были написаны. Ведь подлинное искусство обращается непосредственно к чувствам человека, будит в нем воспоминание о нравственных идеалах, возвращает историческую память, и вообще - лежит в иной плоскости, чем все эти "игры мизераблей".
Автор настоящей статьи искренне сожалеет о такой политике отдела новейших течений РМ, потому что, в отличие от всех этих "концептуалистов", "актуалистов", "нонконформистов", Гелий Коржев - великий русский художник. И самое интересное, что он - наш современник. Многие годы он был профессором МХВПУ, ныне живет в Подмосковье. Его имя забыто, как и имена многих других выдающихся художников… Вспоминая таких мастеров, как Гелий Коржев или Евсей Моисеенко (умерший в забвении), поневоле задаешься вопросом: почему наше правительство, которое при ярком свете дня с фонарем ищет новую государственную идеологию, не замечает очевидных ценностей?
Что же до рынка, то это понятие аморфное и весьма циничное. В основе арт-рынка (как и в основе любого рынка вообще) лежит алчность, в то время как подлинное искусство базируется на совсем иных качествах.
И пусть не обманывается ценитель, когда видит, что за Кабакова платят 5 миллионов долларов. Не нужно брать на веру все эти цифры. Рынок может обвалиться в любой момент, а искусство останется искусством.
Прислушиваться надо не к дилерам и рыночным экспертам, а к собственной душе и собственному эстетическому чутью. Впрочем, это относится не только к области искусства, но и ко всей нашей жизни вообще. Ведь из-за утраты духовных ориентиров и ценностей наша жизнь и стала подобной рынку, где правят алчность, жестокость и "мыльные пузыри".
Кира Оболенская
Личные деньги
Всего комментариев 0
