В Тригорском. Часть 1.
"Пушкинских мест" всего три – Михайловское, Тригорское и Святогорский монастырь. Все они расположены недалеко друг от друга на территории Пушкинского заповедника в Пушкиногорском районе Псковской области. Пушкинские горы (или Пушгоры, как их местные называют) – по нашим меркам и не горы вовсе, а так – мелкие холмики.
Тригорское находится примерно в семи километрах к западу от Михайловского. Оно значительно больше и благоустроеннее Михайловского. Усадьба ближайших соседей и друзей Пушкина Осиповых и Вульфов, место, ставшее для него вторым домом в годы ссылки. Имение было названо так из-за своего расположения на трех холмах.
Быть может, уж недолго мне
В изгнаньи мирном оставаться,
Вздыхать о милой старине
И сельской музе в тишине
Душой беспечной предаваться.
Но и в дали, в краю чужом
Я буду мыслию всегдашней
Бродить Тригорского кругом,
В лугах, у речки, над холмом,
В саду под сенью лип домашней.
С правой стороны видна церковь Георгия Победоносца, она была построена в 1760 году. В 1920-е годы храм сгорел. В 2008 году был восстановлен в историческом облике.
В сознании самих обитателей усадьбы, а позднее и первых паломников, дом в Тригорском воспринимался как" дом Лариных", а в чертах героев романа Евгения Онегина угадывались конкретные лица. Пушкина здесь любили и ждали, выглядывали: не едет ли.
Доброту и гостеприимство Прасковьи Александровны, хозяйки Тригорского, Пушкин оценил сразу. Со временем, когда поэт стал завсегдатаем Тригорского, он подружился со всеми его обитателями.
Необычная планировка дома объясняется тем, что раньше в этих стенах была полотняная фабрика. После того, как хозяйский дом сгорел, это помещение было перестроено и приспособлено под жилье.
Каждая из комнат хранит в себе историю дома друзей Пушкина, в виде мемориальных вещей: оригинальные книги, картины, мебель, личные вещи и предметы быта хозяев дома.
Обзор дома начнем со столовой. Для удобства прохода длинный прямоугольный стол, покрытый скатертью, сдвинут к стене.
Самое почетное место в центре стола отведено для самовара, отливающего медным боком.
За таким столом не раз сиживал Александр Сергеевич, вместе с семейством Осиповых-Вульф попивая чаи из самовара с каким-нибудь вкусным вареньем.
Все стулья в столовой очень простых линий со вставками в спинках в виде вазы.
Столик в стиле петровского барокко: высокое подстолье, точеные ножки-балясины, прямоугольная рама-проножка.
Пушкин о гостеприимных хозяевах вспоминал с большой теплотой, называя усадьбу" приют, сияньем муз одетый".
Напротив стола стоит четырехдверный буфет с двумя застекленными дверками.
Примечателен кабинет старшего сына Прасковьи Александровны – Алексея Николаевича Вульфа, близкого друга Пушкина. Он был немногим моложе Пушкина. Их сблизили общие интересы, любовь к поэтическому слову.
Сам Алексей доподлинно считал себя прототипом Ленского – молод, образован, тщеславен. Об увлечении литературой хозяина кабинета говорят портреты Шиллера, Байрона, и конечно же библиотека" по вкусам", которая в сущности открывала душу хозяина кабинета.
Вульф учился военному делу в университете. Там подружился с Языковым, посвятившим ему девять стихотворений. На каникулы Алексей приезжал в родное Тригорское. В 1826 году Вульф привез познакомиться с Пушкиным и своего университетского товарища Языкова, что запечатлено в нескольких стихотворениях обоих.
Именно к Алексею обратился Пушкин в 1825 году, когда задумал бежать за границу, выдав себя за слугу Вульфа. Вместе с приятелем Пушкин обсуждал создающиеся сцены Бориса Годунова и главы Евгения Онегина.
В кабинете стоит кресло с красивой спинкой конической формы и круглым сидением, которое вращается.
Алексей Вульф – боевой офицер русско-турецкой войны 1828-1829 годов и кампании против польского восстания 1830 года.
У окна между двумя табуретами стоит очень изящный ампирный шахматный столик первой четверти XIX века, сделанный в России. Столешница овальная, из карельской березы.
Выйдя в отставку, штаб-ротмистр Вульф в 1833 году поселился в родном Тригорском и до конца жизни занимался там хозяйствованием.
К сожалению, он так и не обзавелся собственной семьей.
За ширмой прячется его скромная ладьеобразная кровать, она узкая, неудобная.
Именно на таких топчанах спали дворяне в XIX веке.
Продолжение следует.
Link to original