В Государственной картинной галерее Армении хранится работа Мартироса Сарьяна под названием «Портрет Иосифа Манташева», где на фоне цветастого восточного ковра изображен жгучий красавец-мужчина. Это сын известного армянского нефтепромышленника и мецената Александра Манташева. История создания картины относится к 1915 году, когда на московском арт-горизонте появились различные нувориши, обладающие в большинстве своем несметным богатством и интересующиеся искусством только потому, что это считалось признаком хорошего тона.
Читать дальше...
Среди них были известные миллионеры – братья Манташевы. Как-то на одном из «вечеров» познакомившись с Иосифом, Сарьян заинтересовался колоритной натурой молодого человека и на предложение написать портрет, конечно же, дал свое согласие. «В условный день я отправился к нему, чтобы приступить к работе. Но мой натурщик оказался неточным. Когда слуга ввел меня в комнату, он ещё спал. Бездельник и прожигатель жизни только под утро вернулся домой после ночных похождений. С трудом проснувшись, он потянулся, протяжно зевнул и надел пестрый халат, сразу став похожим на индийского махараджу. Мучивший меня несколько дней вопрос сразу прояснился – я решил писать его именно в таком виде. Халат подходил ему больше, нежели европейский костюм. Впечатление было таким сильным, а образ так сильно «въелся» в меня, что я мог написать его портрет даже по памяти», - вспоминал впоследствии Сарьян. По завершении работы Манташев-младший, не полагаясь на собственный вкус, лишь спросил художника: «Ну как, хорошо получилось?» - и с купеческой самоуверенностью попытался заплатить больше, чем договаривались.
Впрочем, искусство его интересовало мало, так мало, что, уезжая из Москвы, он напрочь забыл об этой картине, оставив её в снимаемых апартаментах. Уже много лет спустя, вспоминая сей давний эпизод, народный художник СССР Мартирос Сарьян напишет в своей книге следующее: «Это был очень интересный и в то же время жалкий человек, привыкший к лести и лицемерию. Он привык, чтобы к нему обращались как к денежному мешку. Иногда ему действительно нравилось играть роль благодетеля, но большей частью он возмущался и прогонял просителей, а между тем окружающие его люди заискивали перед ним в надежде вырвать что-нибудь себе. Он не имел никакой специальности, хотя для этого у него были огромные материальные возможности. Деньги, как жуткое чудовище, стояли у него на пути. Они не позволяли ему стать человеком. Он устраивал вечера на Петербургском шоссе, обходившиеся ему в 3000 рублей золотом и приносившие взамен лишь пустоту и скуку. Обычно после обильного угощения он показывал гостям «на десерт» документальный фильм о манташевских нефтяных приисках. Да, он был одним из самых богатых. И вместе с тем одним из самых бедных людей в мире». В памяти великого армянского художника Сарьяна именно таким остался отпрыск другого великого армянина, бизнесмена и мецената Александра Манташева. «Через несколько лет после выхода книги в свет, - рассказывает внучка художника Софья Сарьян, - у дедушки дома раздался звонок откуда-то из-за границы. Возмущенные то ли дальние родственники, то ли далекие знакомые Иосифа Манташева категорично требовали, чтобы он изъял этот фрагмент из текста или, на худой конец, переписал его под их диктовку». Но Сарьян остался при своем мнении в уверенности, что и книга, и картина полностью передали внутреннее состояние Иосифа Манташева, потерявшего, в отличие от своего отца, ощущение остроты жизни, а потому безвольно плывшего по воле стихии и бесцельно растрачивающего по пути манташевское наследство…
По материалам №6/2010/ArmAvia